Своё жилище они возводили у меня на глазах, соблюдая все каноны человеческой глупости, выражавшейся через абсолютное профанство в специальных вопросах в сочетании с противоположным мнением о себе. И в большей части это относилось к главе семейства.

В первый раз появившись для осмотра своих будущих владений, он в первую голову направился ко мне с предложением познакомиться, выпить пива и спросил, не буду ли я возражать, если ту часть забора, что граничит с его участком, он будет считать также и своей частью — и пока пристроит к ней сарай. Так как пива у него с собой не было, а в моём холодильнике оно как раз было, то мы выпили пива.

Половину времени нашей беседы, длившейся около сорока минут, заняли риторические ответы на единственный с его стороны вопрос: «Ну, как здесь вааще?» Вторая половина ушла на процедурные моменты обслуживания гостя, курение и осмотр моего жилища снаружи и изнутри. Из всех его комментариев можно было сделать один общий вывод — всё не то. Мой дом стоит не на том месте, не так спланирован, не тем отделан, и вообще он должен был быть совсем другим домом. Я был само смирение и внимание. Его можно было понять — на его участке ещё совсем ничего не было. Однако непомерный энтузиазм этого владельца сети заправочных станций, как предупредительный выстрел в воздух, заставил меня слегка опустить забрало. Обучать случайно появляющихся в моей жизни людей правилам хорошего тона не входило в ближайшие планы. Поэтому все наши дальнейшие встречи на этапе строительства им своего жилища свелись к коротким диалогам, как в одном небезызвестном фильме: «- А может быть?… — Не стоит. — А если?… — А вот это попробуйте!»

Потом, когда строительство достигло фазы, при которой можно было осуществить первую попытку заселения, я познакомился со всей его семьёй — и характер наших встреч по естественным причинам изменился.