Собрание произошло в канне Вифании, где Бен-Гур вновь встретился с галилеянами. Слава о его подвиге на старой рыночной площади приобрела ему последователей и сделала его лицом влиятельным. До наступления весны он сформировал уже три легиона и организовал их по римскому образцу. Он мог бы набрать еще столько же легионеров, так как воинственный дух этого храброго народа никогда не угасал, но требовалось вести это дело с тщательными предосторожностями и в тайне как от римлян, так и от Ирода. Довольствуясь поэтому тремя легионами, он старался подготовить их к систематической деятельности. Для этого он удалился с начальниками за гряды лавы Трахонита и, обучив их там пользованию оружием, в особенности копьем и мечом, и маневрам, свойственным легионам, отправил их домой в качестве учителей. И вскоре военные упражнения стали любимым занятием народа.

Нетрудно понять, что задача эта требовала терпения, ловкости, старания, веры и преданности с его стороны – качеств, необходимых для вдохновения других. И редко человек обладал ими в большей степени и пользовался с большим успехом, чем Бен-Гур. И при всем этом дело не удалось бы без поддержки Симонида, доставлявшего ему оружие и деньги, и Ильдерима, оберегавшего дороги и поставлявшего необходимые запасы. Правда, немалую роль играл здесь и гений галилеян.

Под словом "галилеяне" мы разумеем четыре колена: Асира, Завулона, Иccaxapa и Неффалима – с областью, отведенной им. Евреи Иерусалима и его окрестностей презирали своих северных братьев, но даже в Талмуде сказано: "Галилеянин любит честь, а еврей деньги".

Ненавидя Рим так же горячо, как и любя свою родную страну, в каждом возмущении они первыми являлись на поле брани и последними покидали его. Сто пятьдесят тысяч из числа галилейской молодежи погибло в последней войне с Римом. Во время великих праздников они целыми толпами отправлялись в Иерусалим и располагались там как бы лагерем. Их отличало свободомыслие и большая веротерпимость к язычникам... Они гордились даже великолепными городами, воздвигнутыми Иродом, вполне римскими во всех отношениях, и помогали строить их. В их стране жили люди различных национальностей, и они относились к ним исключительно миролюбиво. Немало содействовали славе Израиля имена их поэтов, подобных автору Песни Песней, и пророков, как Осия.

На такой гордый, храбрый, преданный и восторженный народ слух о пришествии Царя имел могущественное воздействие. Достаточно было сказать, что Он идет низвергнуть власть Рима, чтобы увлечь их на путь, указанный Бен-Гуром. Но когда они сверх того узнали, что Он явится водворить царство могущественнее Рима времен Цезаря, прекраснее, чем при Соломоне, и что царству Его не будет конца, то призыв этот получил для них обаятельную силу, они отдались делу телом и душой. Они спрашивали подтверждения этих слухов у Бен-Гура, и он указал им на пророков и рассказал о Валтасаре, ожидающем Царя в Антиоxии. Они вполне удовольствовались этим рассказом, потому что древнее пророчество о Meccии было им так же знакомо, как и имя Иеговы.

Так прошли для Бен-Гура зимние месяцы и настала весна с ее радостными дождями, приносимыми с моря, лежащего на западе. Дела его шли так успешно, что он смело мог сказать ceбе и своим последователям: "Пусть желанный Царь приходит. Ему стоит только сказать, где Он желает основать Свой престол. Есть вооруженные руки, готовые поддержать Его".

Все великое множество людей, которые имели с ним дело, знали только, что Бен-Гур потомок Иуды и называется именем последнего.

Однажды вечером, когда Бен-Гур с несколькими галилеянами сидел в Трахоните у входа в пещеру, где они жили, к нему подъехал курьер араб и подал письмо. Вскрыв его, Иуда прочел:

Лицо Бен-Гура вспыхнуло от радости.

– Конец, конец нашим ожиданиям, друзья! – воскликнул он. – Появился пророк царя и вещает нам о нем.

Выслушав содержание письма, легионеры тоже обрадовались.

– Приготовьтесь же, – добавил он, – отправляйтесь завтра домой и уведомьте ваших подчиненных, чтобы они были готовы собраться немедленно по моему указанию. Я же поеду узнать, действительно ли царь близок, и уведомлю вас. Тем временем будем жить радостью близкого пришествия.

Спустившись в пещеру, он написал письма Ильдериму и Симониду, сообщая им о полученной вести и о своем намерении немедленно отправиться в Иерусалим. С наступлением ночи и появлением путеводных звезд он сел на скакуна и, сопровождаемый арабом, направился к Иордану, собираясь следовать путем караванов между Равва-Аммоном и Дамаском.

Проводник его был человеком верным, а Альдебаран отличался быстротой. В полночь они выехали из укреплений, образуемых лавой, и быстро направились к югу.