Поговорим

СВЕКРОВЬ. Ну, здравствуй, невестушка. Хороша, ничего не скажешь! Взгляд только дерзкий. Дескать, цену себе знаем. А цену того, что тебя теперь окружать будет, знаешь? Не знаешь… Потому что на все готовое пришла… Что ж, заходи в дом. Мне счастье сына важнее всего. Попробуем приспособиться друг к другу, раз судьба такая. Может, что и получится.

НЕВЕСТКА. Ой-й-й! Глазами-то как просверлила свекровушка! Словно бормашина. А неприязни ко мне в них столько! Но элегантна, ухожена, себе на уме. Сразу видно, что «бизнесвумен»… Игорек посмеялся как-то: «Мою маму называют «железной леди». Да… Железа в ней хватает. А мне бы тепла во взгляде, хоть немного. Эх, что-то жутко захотелось рвануть отсюда подальше…

СВЕКРОВЬ. Это же надо, как девчонке удалось Игоря охмурить! Я мечтала о свадьбе, о красавице из нашего круга. А тут – трах-бах – бери невестку в готовом виде! Кто ж так делает! Явно, под ее чутким руководством расписались тайком. Они так решили – и точка. Отодвинули меня, как старый шкаф. Теперь себя не узнаю. Все во мне кипит и клокочет.

НЕВЕСТКА. Понимаю, что мы с Игорем наделали ошибок. Говорила ему, чтобы познакомил с матерью до свадьбы. А он отмахнулся: «Ты мою маму не знаешь! Она, как та Сара из Одессы, четко скажет: «Сынок, предупреждаю, что заранее не люблю твою будущую жену». Может, он был прав? А мне как теперь быть? Надо было все же раньше думать. Но как я могла думать! Такого умопомрачения у меня никогда не было. Любовь и голуби. Голуби, что к небу летят. Кажется, еще Овидий говорил, что Боги сделали человека прямостоящим, чтобы он мог смотреть на звезды. Боюсь, моя свекровь никогда не увидит мои звезды. Господи! Какие звезды?! Улыбки человеческой и то от нее не дождешься…

СВЕКРОВЬ. Нет, я не ханжа. За модой слежу – должность обязывает. Но она-то чего свой «макси-пояс» под названием «юбка» напялила? Ноги все – на показ! У тебя муж теперь! Ему главное не ноги твои длинные, а завтрак сытный. А ты – кофе, кофе! Хоть бы бутерброд сделала! Он у меня и от овсянки не отказывался.

НЕВЕСТКА. И чего ей не спится по утрам? Ходит туда-сюда! Бутерброды подсовывает молча. Может, нам еще кашку варить? Игорю, между прочим, уже двадцать восемь, диссертацию защитил, да и я на последнем курсе. И у нас в университетской столовой все есть.

СВЕКРОВЬ. Это ж сколько сил надо тратить, чтобы целый день ничего не делать! Подожмет свои длинные ноги и сидит в кресле! Читает! Как же! Ученые все! А за хлебом сходить некому. Раньше Игорю напомню – без проблем… И что это со мной? Словно болею. Что-то во мне мечется, зудит, а сделать ничего не могу…

НЕВЕСТКА. Ну что она так на мои ноги смотрит? Не знаю, куда и спрятать. Скорей бы диплом защитить да на работу. А то живу, как Гражданским кодексом придавленная: сплошные домостроевские законы. Иногда так и подмывает сказать свекрови все, что о ней думаю… Но как вспомню взгляд Игоря! Он с ней такой ласковый, все принимает: капризы, поучения. Точнее, делает вид, что принимает. А я так не могу. Вот вижу: хлеба нет. Да сбегаю я в магазин, что за проблема! Правду люди говорят: «По невозможности шевельнуться мы узнаем, что попали в хорошие руки»… Я-то точно попала…

СВЕКРОВЬ. Нет! Вы подумайте! Шепчется вчера с подружкой. Думает, я не слышу. Остроумничает: «У моей свекрови и сзади глаза». А как она думала! Я мимо смотреть буду? И чего уж ей так плохо у нас? Вон как Игорь любит ее. Ходит она в своем коротком халатике, а он глазами за ее ногами – зырк-зырк. А я ведь одна сына на ноги поставила, и бизнес свой, и дом этот… Ну вот, не хватало, чтобы слезы к горлу подкатывались…

НЕВЕСТКА. Я, конечно, понимаю, что моя свекровь из тех, у кого растет и колосится все: работа, дом, дети. Но ее кипучий энтузиазм не позволяет ей лишний раз промолчать. Вот чего вчера к Игорю прицепилась? «Не эта рубашка! Не к этому костюму!» А смотрит на меня. Намек: вкуса у тебя нет. Не знаю, как насчет вкуса, а привкус от этого случая горький. Анька, подружка моя, говорит: «А ты учись у меня. Если свекровь что-то говорит, я открываю рот. Пусть думает, что мне интересно!» Может, я в чем-то виновата? Так сказала бы! Мне ведь тоже нелегко. И диплом пишу, и мама далеко, и Игорь весь в делах. Он, чувствую, устал от этих недомолвок. И жить так нельзя, и улыбнуться первой не могу.

СВЕКРОВЬ. Вчера Игорек из командировки вернулся. Умница мой лекции читал в Варшаве. Только он на порог, эта длинноножка уже и повисла на нем. А он тревожно спрашивает: «Ну, как вы тут без меня?» А как мы? Да никак! Хотя невестка иногда словно мысли мои читает. За продуктами бегает, пылесосит сама. Видно, заметила, что поясница у меня побаливает, но я пока в жалости не нуждаюсь!

НЕВЕСТКА. Ну что же ты, свекровушка, так надрываешься и дома, и на работе? Иногда даже хочется, чтоб ты, как все нормальные женщины, хоть раз обмотала голову полотенцем и притворилась больной. А я бы за тобой поухаживала. Может, поговорили бы по-человечески. Так нет, такой в тебе заряд независимости, что я уже серьезно боюсь разрядки.

СВЕКРОВЬ. Невестка моя порой начинает мне нравиться. Не хнычет, не заискивает, держится с достоинством. Даже чем-то на меня похожа. Постепенно завоевывает пространство. Пространства в нашем доме, слава Богу, хватает. А вот тепла… Игорь какой-то нервный стал. Цветы не дарит. Ни мне, ни ей. И невестка в своей комнате отсиживается. А я все одна. Молча. Как рыба.

НЕВЕСТКА. Как она не понимает, что может одна остаться! Конечно, с ее шармом она еще могла бы свою жизнь устроить. Но ей (!), оторваться от сына!.. Трудно представить. Самое горькое, что Игорь становится какой-то отчужденный, домой не спешит. Получается как в пословице: «Родных много, а пообедать не у кого». Вот сижу, и слезы душат. Ой, Нина Павловна идет!

СВЕКРОВЬ. Что это? Лена плачет? Конечно, в доме столько туч, что когда-нибудь они должны пролиться слезами. А хочется солнца. Давно хочется. Однажды я отдыхала на Свитязи и наблюдала восход солнца. Вся природа ожила с его появлением. И надо, чтобы здесь, в доме, было так, как под солнцем над Свитязью… Ну что, дочка, может, поговорим по душам?