Глава 11

Их разделяло всего несколько метров и стекло больничной палаты, но Томасу чудилось, что расстояние между ними непреодолимо. Дочка давно заснула, свернувшись калачиком на кажущейся непомерно огромной койке, а он все стоял у окна стерильного бокса и не мог оторвать взгляд. Мэдди коснулась его руки, переплела пальцы, положила голову на плечо мужа.

– Нам все равно не разрешат остаться с нею на ночь…

– Я знаю. – Томас повернулся, невесомо коснувшись губами ее макушки. – Просто не получается уйти. Сразу такое чувство, что я бросаю Тину. Одну, такую крошечную, в этом огромном здании.

– Я понимаю, – Мэдди устало вздохнула. – Но о ней здесь заботятся. Какое счастье, что ты нашел, у кого занять денег! – Она прильнула к нему, уткнувшись носом в шею, и несколько секунд стояла, не двигаясь, уговаривая себя не расплакаться.

– Врач сказал, прогнозы хорошие. Но мы ведь не сомневались, да? – Томас нагнулся, ловя ее взгляд. – У нас ведь боевая девчонка. Помнишь, что она нам устроила со своим появлением на свет?

Мэдди невольно улыбнулась. Еще бы она не помнила! Тот день выдался жарким, сидеть в душной квартире становилось сущей пыткой. Кондиционер не работал, и в открытые окна беспрепятственно вплывал едкий зной летнего города, смешавший пары раскаленного асфальта, тошнотворные запахи бензина, бетона и стоячих водоемов.

Мэдди маялась, одной рукой обмахиваясь журналом, а другой поглаживая большой живот. Малышка должна была родиться через две недели.

– Томми, – застонала она. – Я больше ни секунды не выдержу в квартире. Поехали к озеру, покатаемся на лодке!

Томас засомневался: беременность жена переносила хорошо, но срок нешуточный, приключений лучше избегать. Для активных забав не самое подходящее время.

– Томми, пожалуйста! Ничего страшного не случится, мы же не Эверест пойдем покорять, – прочитала она его мысли. – Давай же! Ненадолго!

Крайтон отлично знал: если Мэдди что-то приспичит, то сопротивляться бесполезно. Будет долбить, как дятел, пока не добьется своего. Что с ней поделаешь?

Они добрались до гавани Бернхам Парк, отстояли двадцатиминутную очередь на станции проката. Менеджер проводил их до лодки, проверил, правильно ли застегнуты спасательные жилеты, и пожелал приятной прогулки.

Томас налег на весла, и судно заскользило прочь от пирса.

Небольшая бухта пронзительно зеленела на фоне бледно-голубого неба. Вытянутый узкой дугой полуостров преграждал путь в открытый Мичиган. Крайтон отгреб в сторону, огибая катамараны и каяки, и устремился вперед. Наконец-то подул ветер, дышать стало легче, жара отступила. Мэдди положила на деревянную лавку полотенце, разместилась с комфортом.

– Как думаешь, на кого она будет похожа?

– Надеюсь, на тебя, – рассмеялся Томас.

– Откуда самокритика? – Мэдди искренне удивилась. Ей самой иногда не верилось в собственную удачу: за такого породистого самца любая глотку перегрызет, а он ей достался легко и непринужденно. В юности она часто гадала, каким будет мужчина ее мечты. Она представляла его внешность и характер, но образ получался размытым и к тому же менялся в зависимости от настроения. И лишь когда она увидела этого широкоплечего, крепкого парня с веселыми, бешеными, как кипящий кофе, глазами, поняла, что фантазировать больше не нужно. Вот он, ее идеал.

Муж ритмично опускал и поднимал весла, а Мэдди любовалась его загорелыми мускулистыми предплечьями. Они отплыли довольно далеко от берега. Ветер усилился, и волны, как ожившие дикие звери, гневно толкались в корму, подстегиваемые криками горластых чаек. Лодку стало относить к большой воде.

– Можешь протестовать, но мы возвращаемся, – постановил Крайтон и повернул к берегу.

Он прилагал немалые усилия, но лодка почти не двигалась с места. Волны переплескивались через борт, плюясь теплыми брызгами. Томас забеспокоился, но вида не показал – хотя Мэдди, разумеется, заметила.

С востока наползала громадная иссиня-серая туча. Еще недавно ясное небо стремительно меняло цвет, покрываясь пятнами мелких пепельных облаков. Повеяло сырой прохладой. Лодка сильно качалась и норовила перевернуться.

– Томми?

Он улыбнулся и сделал три мощных гребка:

– Все в порядке.

Мэдди натужно улыбнулась:

– Не хочу торопиться с выводами, но не все в порядке.

– Обычная непогода. Добраться до станции – сущий пустяк.

– Томми, я о другом! Как бы это сказать… У меня отошли воды…

От неожиданности Крайтон резко взмахнул веслами, и одно выскочило из уключины, упало в озеро. Рванулся за ним, но лодка накренилась, зачерпнув воды, пришлось срочно выравнивать киль. Весло подхватить не успел.

– Ты уверена? – Вопрос был феноменально глупым, но Мэдди проявила снисходительность: мужчины, что с них взять.

– Да. Я уверена.

– Возьмись за противоположные края борта, – скомандовал Крайтон и принялся отчаянно грести уцелевшим веслом. Взмах влево, нажим, взмах вправо, нажим. Порывы ветра взбивали пенные гребни, клубились по поверхности воды взъяренными змейками. Стал накрапывать дождь.

От напряжения руки окаменели. Правильной техникой Томас не владел, но интуитивно изменил хват и угол локтевого сгиба. Попробовал грести за счет мышц спины и брюшного пресса. Нагрузка уменьшилась, скорость увеличилась. Расстояние медленно сокращалось. Полоска берега ширилась; уже белели пришвартованные у пирса яхты.

Такси приехало быстро. В больнице Мэдди уложили на каталку и увезли, а Томас несколько часов сидел в холле, ожидая новостей. Наконец появился доктор и сообщил, что роды прошли без осложнений…

– Тебе уже пора на работу? – с сожалением в голосе спросила она. Ей было страшно оставаться наедине со своими страхами.

– Ты же знаешь, – Крайтон ласково провел по ее кудрявым волосам. – После ночной смены у меня будут кое-какие дела, так что рано не жди. Вернусь завтра ближе к вечеру.

Мэдди пристально посмотрела на мужа, но от расспросов воздержалась. Из-за болезни дочери ей пришлось сократить часы работы в парикмахерском салоне, и на мужа легла двойная нагрузка. Единственное, чем она могла помочь, – не доставать его своим любопытством.

Томас еще раз взглянул на спящую дочь, мысленно настраивая себя на грядущее событие. Несколько дней Джонни с парнями следили за передвижениями фургона, на котором работал Паулс. Следили осторожно, чтобы не примелькаться, меняли машины. Час назад Длинноволосый позвонил.

– Все, как ты и говорил, Железный. Деталь в деталь. Подтягивайся вечером в подвал, прогоним еще раз последовательность завтрашних действий, чтобы все прошло без косяков, – бросил он в трубку и тут же отключился.

В четыре часа пополудни инкассаторский фургон компании «Бриско» въехал на территорию вытянувшихся унылыми рядами гаражно-складских одноэтажных построек. Здесь располагались товарные оптовые базы и конторы мелкого бизнеса, в одной из которых трижды в неделю «Бриско» забирали монеты и отвозили в банк. Предварительно монеты изымались из расположенных в развлекательных центрах торговых автоматов представителями компании, упаковывались в роллы, затем в коробки и отвозились на склад, откуда их и забирали инкассаторы.

Паулс плавно крутанул руль, сворачивая на узкую площадку перед складом, и привычно скользнул взглядом по парковке – обычно там стояли три автомобиля сотрудников компании, но сейчас появился четвертый – ничем не примечательный пикап. Внутри машины никого не было, поэтому Паулс со спокойной совестью остановил фургон, ожидая, когда напарник осмотрится, откроет двери и поможет водителю сдать назад, чтобы стать вплотную к дверям склада.

По-хорошему, открывать задние двери фургона настрого запрещалось, но тащить тяжелые монеты до боковой двери, открывать ее, поднимать груз, закрывать наружную дверь, открывать вторую, затаскивать монеты внутрь – и так несколько раз – являлось сущим наказанием, отнимало кучу сил и времени. Поэтому у них с напарником имелась своя, отработанная годами процедура – подъехать задом к воротам (они располагались как раз на уровне пола фургона) и быстренько перевезти коробки на тележке прямо в фургон. Затем отъехать, закрыть задние двери и благополучно отправиться дальше. Дело нескольких минут, и никаких хлопот. Получалось сэкономить полчаса, а то и больше.

В боковое зеркало Паулс следил, как напарник Крейг связывается с представителями компании, чтобы те дистанционно открыли помещение склада, и по традиции приветственно машет рукой в камеру наблюдения. Подъемно-секционные ворота с грохотом подлетели вверх, и Крейг двинулся к задним дверям фургона. Паулс зевнул, решив, что сегодня ляжет пораньше – здоровье уже ни к черту, суставы ломит, спина болит, каждое утро превращается в бой с собственной ленью…

Напарник отступил в сторону и показал жестом медленно сдавать назад. И в это мгновение возникший из ниоткуда парень на велосипеде на всей скорости въехал в него, сбивая с ног прямо под колеса фургона.

Томас лежал на переднем сиденье пикапа, скрючившись в три погибели и накрывшись тряпкой в тон обивке кресел, чтобы из проезжающей мимо машины его нельзя было увидеть. Когда фургон громко фыркнул и остановился в нескольких метрах, Томас собрался: до начала операции оставались считаные мгновения.

Склад, возле которого загружались инкассаторы, находился примерно в сорока метрах от угла здания. Напасть неожиданно не получилось бы – инкассатор сразу бы заметил людей в масках и к тому моменту, как они подбежали, смог бы запрыгнуть внутрь фургона и закрыть двери. Машина тоже исключалась – слишком шумно и медленно – пока вылезешь из салона, грабить будет некого. А вот велосипед – достаточно тихий и быстрый – подходил идеально.

В ту секунду, когда Вилли собьет с ног «бегунка», водитель сразу же нажмет на тревожную кнопку и газанет вперед, чтобы уехать с места налета, как и полагается по инструкции. Чтобы этого не произошло, Томас сейчас и находился в пикапе, отсчитывая секунды до своего выхода.

– Давай! – оживилась рация голосом Джонни.

Томас резко выпрямился, завел двигатель и рванул вперед, тараня кабину фургона и преграждая путь. Одновременно с этим из-за угла появилась вторая машина. Коротко взвизгнули тормоза, Джонни, Сайлент Боб и Ганс в штурмовых масках и с автоматами выпрыгнули из салона и кинулись к открытому фургону. Послышались выстрелы – это Джонни пальнул по камерам.

Крайтон не понял, для чего это понадобилось – их лица в любом случае никак не распознать, но разбираться с импровизацией приятеля времени не было. Счет шел на минуты – полиция уже мчалась к месту преступления.

Пока сообщники очищали фургон и переносили деньги в машину, Крайтон следил за тем, чтобы шофер не предпринимал попыток уехать. Для поворота в сторону на узкой площадке ему требовалось сперва сдать или назад, или вперед, чтобы освободить место для маневра – но сзади под колесами валялся его напарник, и водитель побоялся бы его раздавить, а спереди дорогу преградил пикап. К тому же Крайтон успел вылить краску на лобовое стекло, чтобы еще больше осложнить Паулсу задачу, лишив его обзора. И тем не менее старик все равно попытался сдвинуть фургон; взвизгнули покрышки, резким толчком пикап несильно отбросило, но инкассатор все давил и давил на газ, толкая препятствие.

«Дело плохо», – подумал Томас, и в этот момент сзади началась какая-то возня. Сам он не сразу понял, что происходит. Однако Паулс отлично видел в боковые зеркала, как его напарник дернулся – то ли от страха, то ли в попытке выхватить оружие.

Последующие секунды растянулись для Крайтона в часы.

Очень медленно, как в кошмарном сне, – когда все движения даются с неимоверным трудом, а тело неповоротливое и неуклюжее, – он повернул голову и увидел, как Джонни заламывает руки «бегунка» за спину, Боб показательно приставляет к его голове автомат, а Вилка простреливает ему ноги. Краем глаза Томас успел заметить движение в водительской кабине и с ужасом понял, что Паулс достает пистолет и хватается за ручку двери, не способный оставаться безучастным.

«Нет, нет! Не высовывайся! – мысленно воззвал Томас к бестолковому старику. – У тебя же нет шансов! Оставайся внутри!»

Но тот уже принял решение – самое смелое и самое глупое решение в его жизни – и вывалился наружу, целясь в грабителей.

– Не стрелять! – заорал Крайтон, бросаясь наперерез, но воздух взорвала автоматная очередь.

Двое инкассаторов упали на асфальт.

– Зачем? – Томас в бешенстве подлетел к Джонни. – Твою мать, мы же договаривались без убийств, чертов ты ублюдок!

Джонни посмотрел куда-то поверх его плеча – колючие глаза темнели в прорезях маски – и еле заметно кивнул.

Острая боль пронзила затылок. Колени подкосились, и Томас кулем рухнул на землю. Перед тем как отключиться, он успел разобрать уплывающим сознанием:

– Сними с него перчатки и всунь в руки свой автомат. И уходим, живо!