Глава 5
Дневниковая запись 5

Шансов добраться до Николь не осталось. После повреждений, полученных машиной от удара о второго или третьего зомби, и после того, как к нашему грузу прибавился вес Томми, я не мог представить, как мы впихнем в джип их с Брендоном. Но все равно у меня сердце упало. Конечно, я спас одного своего ребенка, но другая все еще оставалась там. К тому же я не был на сто процентов уверен насчет спасения. До нашего убежища оставалось еще добрых полторы мили, а на свободе разгуливала целая толпа зомби. Я несколько раз пытался включить зажигание, но без всякого успеха. И продолжал бы попытки, если бы не опасался, что шум привлечет нежелательных гостей. Надо было уходить. Издалека доносился вой сирен, пистолетная пальба и даже негромкие взрывы. «Самодельные бомбы, – рассудил я, – следовало бы об этом подумать». Я быстро выбрался из машины, сделал всем остальным знак выходить и открыл багажник, из которого меня приветствовал зевающий и потягивающийся Генри.

– Проклятье, – разочарованно выдохнул я.

У нас оказалось больше оружия, провизии и патронов, чем мы могли унести в руках. Вдобавок мне пришлось бы тащить Генри, потому что пес, стоило ему пройти двести ярдов, начинал пыхтеть, словно извращенец на съезде чирлидеров. Понимаю, для вас он просто собака, и сейчас речь идет о выживании сильнейших, но я ни за что не бросил бы его на верную смерть, как и любого из собственных детей. Томми наконец-то сумел выволочь свою грандиозную тушу из машины и уставился в открытый багажник.

– В чем дело, мистер Ти? – спросил он с широкой ухмылкой, ставшей еще шире после того, как парень увидел коробки с сухпайками.

Мне хотелось заорать на него, но он выглядел настолько счастливым, что я лишь холодно ответил:

– Томми, нам придется тащить слишком много барахла плюс еще собаку. И мне надо понять, что тут можно бросить.

Логичней всего было бы оставить основную часть патронов. Они весили больше всего, а недостаток провизии заставил бы нас голодать. Мы могли оставить и канистру воды на два с половиной галлона. Я полагал, что водопровод проработает еще какое-то время. Значит, мы берем Генри, оружие, столько патронов, сколько сможем утащить в карманах, и ящики с сухпайком.

– А вы не могли бы снять ремни с винтовок, мистер Ти? – спросил Томми, продолжая заразительно улыбаться.

Я мог бы догадаться, насколько силен этот парень, уже по тому, как он схватился за лестницу. Даже когда мы уже отошли от машины, я продолжал недоверчиво покачивать головой. Из ремней Томми соорудил несколько грубых переносок. За спиной он тащил три ящика сухпайков, к бокам примотал четыре коробки патронов, а в руках нес сладко похрапывающего Генри. Вполне вероятно, что он мог бы унести и меня, даже не замедляя шага.

Это была бы прекрасная осенняя ночь. Разлитая в воздухе прохлада всегда возвращала меня к временам моей юности и началу учебного года. Однако запахи – смесь трупной вони и миазмы живых мертвецов – слились воедино в чудовищное, адски смердящее облако. Вонь проникала повсюду. Лишь Томми, похоже, ее совершенно не чувствовал и шагал себе, ничуть не угнетенный букетом зомбачьих ароматов. Первую милю или около того мы прошли без всяких происшествий. Издалека доносились разнообразные шумы (по большей части крики), но поблизости все было тихо.

Но, когда до дома осталось примерно полмили, все кардинально изменилось. Я уже в десятый раз спрашивал Томми, не нужна ли ему помощь, он в десятый раз отвечал мне, что с ним все в порядке, но тут запнулся, и улыбка сползла с его лица. Я поглядел туда же, куда и он – и, ЕСЛИ бы в тот момент улыбался, то тоже бы перестал. Это не было похоже на засаду, скорей, на случайное сборище. Проблема в том, что целью, к которой стремились все собравшиеся, были мы. Мы оказались почти полностью окружены. Немногочисленные бреши в рядах зомби объяснялись либо естественными препятствиями, вроде быстрого ручья слева от нас, либо искусственными, вроде высокой кирпичной стены справа, огораживающей стоянку автосалона «Isuzu». В остальном это выглядело как классическое окружение. Мертвецов было раз в пятьдесят больше, чем нас. Хорошо еще, что они не умели стрелять.

– Они никак не могли это провернуть, если у них нет возможности обмениваться информацией, – сказал я вслух, просто чтобы озвучить свои мысли.

– Мистер Ти, хотите, я поставлю Генри на землю, чтобы и мне можно было стрелять? – спросил Томми.

– Пока нет, Томми. Мы не станем торчать здесь и драться. Джастин, займи позицию справа от меня и иди на шаг-два позади. Тревис, то же самое слева. Трейси, Томми, идите сразу за нами.

Опять лишние инструкции – сыновья и так уже притиснулись ко мне почти вплотную. Настолько, что при желании могли бы определить, плавки на мне или семейники.

– Ладно, парни. Забудьте о том, что сзади и сбоку от нас. Мы будем вести огонь по тем, что спереди и немного справа и слева. Понятно? – спросил я и поочередно заглянул каждому из них в глаза, чтобы проверить, внятно ли я объяснил и готовы ли они действовать.

И Тревис, и Джастин были напуганы, но знали, что нужно делать. Когда зомби оказались в пятидесяти ярдах от нас, я подал сигнал. То есть выстрелил. Первые ряды пали под нашим ураганным огнем. Воздух наполнился едкой пороховой гарью. Головы взрывались, конечности разлетались на куски. Река густеющей крови хлынула в нашем направлении, а на землю посыпались клочки волос. Но они все еще шли – бесстрашно, упорно и, что страшней всего, беззвучно. Никаких боевых кличей, никаких вызовов на поединок – лишь медленный, упорный, бездумный марш зомби.

Убивай или будешь убит. Мы продолжали стрелять. Ствол моей «М-16» тускло засветился красным. Я понимал, что еще пара минут – и у меня в руках окажется смертоносного вида пресс-папье. Мы продвигались вперед, но слишком медленно. Нам почти удалось пробиться вперед, но по бокам и с тыла зомби сократили расстояние вдвое, а некоторые подобрались даже ближе. Мы почти прорвались на свободу… но не совсем. Я закинул «М-16» за плечо, по пути задев щеку стволом. Запах моей опаленной плоти, похоже, еще больше возбудил противника.

Я вытащил девятимиллиметровый «Глок» и начал стрелять по зомби, приблизившимся на пятьдесят футов и больше. Парням я махнул рукой, показывая, что надо продолжать вести фронтальный огонь. Должно быть, мы изрешетили половину из них – и по большей части смертельно – но «выжившие» продолжали наступать. А затем я заметил нечто странное: кое-кто из мертвяков начал покидать поле боя. Поначалу это были единичные особи или пары, потом пятерки и десятки – и вдруг оказалось, что мы уже одни на дороге. Потрепанные остатки той орды, что напала на нас, двинулись за новой добычей. Я заметил двух мужчин, появившихся из небольшой рощицы примерно в сотне ярдов справа от нас. Они что было сил помчались к ближайшему полю для гольфа, а зомби гнались за ними. Конечно, назвать это жаркой погоней было сложно, но, тем не менее, мертвецы их преследовали. С меня так и лил пот. «Потеть как зомби» – чем не следующий фитнесс-хит? Может, предложу это Ричарду Симмонсу.

Или, пожалуй, в ближайшее время мне стоит пройти обследование у психиатра.

– Пап, это что сейчас было? – спросил Тревис.

Джастин пребывал под двойным воздействием пива и адреналина.

– Мы просто слишком круты для них! – чересчур громко проорал он.

Я поразмыслил секунду, прежде чем ответить:

– Думаю, по большому счету Джастин прав… мы не стоили понесенных потерь, так что они нашли более доступный продовольственный ресурс и отправились за ним.

Однако это рождало куда больше тревожных вопросов, чем давало ответов. Я решил, что подумаю над этим позже – а пока мне просто хотелось как можно скорей убраться с этой территории смерти.

Мне нужны были ответы на несколько вопросов, но оставалось непонятным, кто даст мне эти ответы. Как зомби сумели организовать скоординированную атаку? В том, что атака была скоординирована, я не сомневался ни на минуту – нас окружили со всех сторон. И почему они остановились, когда были так близки к тому, чтобы схватить нас? Если они испугались, то ничем не выказали своего страха.

Выглядел я сейчас, как выходец из преисподней, а пах еще хуже. Если продолжу в том же духе, зомби скоро начнут принимать меня за своего.

Оставшееся расстояние до дома мы прошагали в подавленном молчании. Даже жизнерадостный Томми притих. Генри мирно посапывал у него на руках. Мы понимали, что чуть не угодили в холодные объятия смерти.

Когда мы дошли до нашего жилого комплекса, я снова велел парням двигаться с флангов. Комплекс занимал примерно десять квадратных акров. В нем размещалось около трехсот домов, окруженных каменной стеной восьмифутовой высоты. Входа было четыре – два на северной стороне и два на южной. Мы переехали сюда отчасти ради безопасности. А отчасти из-за денег – не могли позволить себе ничего лучше.

Два северных въезда закрывали большие решетчатые ворота, отпиравшиеся с помощью магнитных карточек. Два южных стояли нараспашку. Это казалось мне бессмысленным. Неужели архитекторы полагали, что преступник, наткнувшись на северные ворота, не попытается проникнуть в комплекс другим путем? Ну а если названный преступник сразу появится с юга, у жителей будет масса проблем. Хотелось бы мне сказать, что ворота планировалось установить, но мы прожили здесь почти два года, и не заметили никаких признаков начала строительства.

Первый въезд был наглухо перекрыт валявшимся на боку громадным автофургоном. Он слишком точно вписался в проем, чтобы оказаться там просто случайно. Ни по ту, ни по другую сторону не осталось ни щелочки, так что пройти там было невозможно. Придется тащиться еще две сотни ярдов до следующего въезда. В душе у нас вспыхнула надежда. Похоже, в поселке Литл Тертл организовали оборону. Когда мы подошли к следующему проему, я увидел школьный автобус, все еще на колесах. Пассажирский салон перекрывал большую часть въезда. Пройти можно было только спереди, либо проползти под самим автобусом. Если бы мы имели дело с обычным врагом, это бы меня обеспокоило, но в нынешней ситуации массивная туша автобуса остановила бы девяносто пять процентов атакующих зомби.

«Кто бы это ни придумал – сообразительный ублюдок», – мысленно восхитился я.

– Стоять! – прокричали нам.

– Я не в настроении для этой ерунды! – выкрикнул я в ответ.

Однако щелчки затворов и взведенных курков быстро привели меня в соответствующее настроение.

– А сейчас как? – сухо спросили из недр автобуса.

Парни были растеряны. Конечно, они доблестно сражались против зомби, но тут мы снова оказались в меньшинстве… и, вдобавок, у новых противников было больше стволов.

– Джастин, Тревис, – медленно оборачиваясь, сказал я. – Опустите оружие на землю. МЕДЛЕННО.

Сам я так и поступил.

– Что вам тут надо? – снова спросил хриплый голос.

И тут я его узнал.

– Джед? Джед, это ты?

Джед был членом правления общества домовладельцев. Я ненавижу общества домовладельцев! Никогда прежде такое количество народу не лезло в мои личные дела. Джед однажды сделал мне письменный выговор за то, что я выставил мусор в 5:30 утра, хотя, согласно уставу, нам запрещалось выносить мусор до шести вечера. Не могу даже представить, как он меня застукал – он жил в противоположной части комплекса. Я ненавидел этого старого зануду, но сейчас готов был расцеловать его.

– Да, я Джед. А ты кто такой? – последовал напряженный ответ.

– Я Майк. Майк Тальбот, дом номер сто три.

Он по-прежнему меня не узнавал.

– Помнишь… у нас состоялась оживленная дискуссия на тему того, как я слишком рано вынес мусор?

Словосочетание «оживленная дискуссия» даже отдаленно не описывало то, что произошло на самом деле. Я обрушил на его голову все известные мне ругательства, а, учитывая мое прошлое морпеха, у меня в запасе был немаленький арсенал. В конце концов, меня удалили с собрания, и не то чтобы добровольно. Вывели силой. Это явно не относится к тем моментам моей жизни, которыми стоило бы гордиться. В результате пришлось усмирить гордыню и потопать к нему домой извиняться. Когда я нарисовался у двери, Джед заметно побледнел – может, решил, что я жажду второго раунда. После моих извинений друзьями мы так и не стали, но враждебность утихла – или, по крайней мере, была похоронена под многочисленными слоями благовоспитанности.

Джед что-то буркнул вместо приветствия. Что ж, возможно, парочка этих слоев обтрепалась за время первой из Ночей Смерти.

– Укушенные есть? – спросил он.

– Нет, – выдавил я.

– Байрон, подвинь автобус, – приказал Джед.

– Спасибо, Джед, – сказал я, чувствуя, как колени слабеют от облегчения.

Он снова что-то пробурчал – но ему это явно нравилось. Нравилось быть главным. И сейчас возражений у меня не имелось. Я был уверен, что именно он организовал оборону.

Пока мы просачивались сквозь узкий проем, я поднял голову и взглянул Джеду в глаза. Он небрежно бросил:

– Твоя дочь и ее жених здесь.

Мы с женой вскрикнули от радости. По моему лицу расползлась широкая ослепительная улыбка.

– Открой эту дверь! – сказал я, указывая на аварийный люк в задней части автобуса.

Джед вопросительно посмотрел на меня.

– Я хочу войти и поцеловать тебя!

Я начал дергать за ручку, но Джед всем весом налег на нее с другой стороны, чтобы не дать мне забраться в автобус.

– Тащи отсюда свою задницу, Тальбот, старый ты извращенец! – завопил он. – Не хочу, чтобы меня целовали всякие бледножопые мужики.

Я отпустил ручку люка.

– Ну ладно, Джед, как скажешь, – сказал я, направляясь прочь.

Но все же заметил, как губы Джеда скривились в легкой ухмылке. Она исчезла так же быстро, как появилась.

– Тальбот! – крикнул он мне вслед.

Я развернулся.

– Что, передумал насчет поцелуя? Предложение все еще в силе, – кокетливо заявил я.

– Приходи в клуб к семи утра. И помойся. От тебя разит, как из нужника.

Я помахал ему рукой и торжественно произнес:

– Благодарю тебя, Джед.