ГЛАВА 4
От самой опушки Анна шла по лесу следом за белым кроликом. Милый пушистик трогательно поджимал в прыжке задние лапки и смешно подрагивал хвостиком, похожим на меховую бусину. Такие невинные существа всегда привлекают внимание нечисти. Вряд ли стоило надеяться, что из кустов на кролика выскочит сам Граф. Зато на такого живца можно поймать кого-нибудь сведущего в здешней топографии.
В купленной в Куртя-де-Арджеш карте Анна так ничего и не поняла. Компаса у нее с собой не было, солнце пряталось за тучами, а мох на местных деревьях рос пятнами по всей окружности ствола. И как тут сориентироваться и найти помеченный черепом замок? Не идти же в самом деле по протоптанной дороге прямо в когти к высшему вампиру. А для обходного маневра нужен проводник.
Кролик присел на задние лапки и поднял уши восклицательными знаками. Неподалеку послышались человеческие голоса.
— Говорю тебе, не видел я, что это было. Уснул под кустом и утратил нить повествования. Только когда ты меня в бок стал пихать, тогда и пришел в себя. То есть проснулся. Даже не понял, как именно ты его уконтропупил.
— Спокойно спал, когда там полыхнуло на пол-леса? Лежа на спине, прикрыв брюхо хвостом и распластав уши? Сознайся лучше, что прятался в кустах от Охотника.
— Пф, скажешь тоже! Да я бы руку ему отгрыз вместе с чертовой волшебной коробкой! Если бы не спал.
— Болтун.
— Зануда хвостатый.
— Это я-то хвостатый?
— А кто же? Не я первым делом после боя собираю волосы в хвостик и перевязываю их атласной лентой. И это мы еще не дошли до вопроса, зачем ты таскаешь с собой запасную ленту.
Неужели здесь можно встретить людей?
Торговец зельями рассказывал ей, что после слухов о последних зверствах хозяина замка люди стали огибать лес дальше, чем обычно. В зону отчуждения едва не попал сам Куртя-де-Арджеш. Хорошо, что тамошний лавочник по имени Григор вовремя увеличил поставки защитных амулетов. Местные жители и без того давно ими запаслись. Приезжим, кому надо было проехать окраиной леса в Трансильванию, приходилось сложнее. Теперь они решались двинуться в путь, только превратив повозку в подобие передвижного балагана. Анна фыркнула, вспомнив увиденную ею почтовую карету. Окна и двери увивали вязанки чеснока и ветки шиповника, на крыше под разными углами торчало несколько распятий. От кучера же разило таким резким духом, что впору падать замертво не только вампиру, но и всем не лишенным обоняния существам в пределах видимости.
Собеседники тем временем приближались.
— Я расстраиваюсь? Вся жизнь промелькнула перед глазами. Возможно, тебе свою вспомнить — что хвостом махнуть. А у меня от пережитой заново войны с турками проснулась память о безвременно почивших родственниках. Это, знаешь ли, вгоняет в меланхолию.
— Начни писать стихи, — последовал вкрадчивый ответ. — Некоторые, правда, утверждают, что поэзия есть памятник, в котором запечатлены лучшие и счастливейшие мгновения самых лучших и счастливейших умов. Но что мешает придать стихотворным строкам форму твоего нечеловеческого страдания?
Последние слова убедили, что ей посчастливилось встретить вполне благовоспитанных путешественников. Один голос, более низкий, сильно грассировал и, судя по нечетко выговариваемым словам, принадлежал иностранцу. Второй — бархатный, ласкающий слух баритон — вызывал безотчетное чувство доверия. Звучание его расслабляло и успокаивало. Анна вспомнила тяготы последних дней, и ей отчаянно захотелось отдать судьбу в руки этого незнакомца.
Хватит! Сделала все, что могла, набегалась по лесу, замерзла и вымокла. На сегодня подвиги окончены. Тем более что есть возможность переложить заботу о дальнейшем маршруте на сильные мужские плечи.
Виски после битвы на поляне Графу сдавливало так, точно череп вдруг стал ему не по размеру. Трепотня Вррыка спокойствия не прибавляла.
— А если употребишь достаточное количество многоточий и восклицательных знаков, сможешь не только отобразить всю скорбь, но и в должной мере выразить гнев и презрение человечеству, — не успокаивался разболтавшийся оборотень. — Начни для тренировки вон с того бука. Слышал, описание природы дается начинающим поэтам сложнее прочего.
Как раз у упомянутого бука в форме гнутого трезубца нахлынуло сильное беспокойство. Поблизости находился еще один человек, однако не это стало причиной внезапно накатившей слабости. За четыре века сосуществования с людьми Влад научился владеть собой. Он давно перестал мечтать о теплокровном деликатесе, хотя текущая в людских жилах ароматная жидкость по-прежнему могла опьянить его сильнее самого крепкого вина. Но сейчас в воздухе витало нечто куда более волнующее. Неземное благоухание мутило голову и будило воспоминания о давно ушедшей молодости. Погружаться в такие глубины далекого от аристократизма порочного подсознания было опасно.
— Чувствуешь нечто особенное? — прервал Граф дискутировавшего с самим собой оборотня.
— Пожалуй, ощущаю некоторое амбре. — Вррык звучно втянул крапчатым носом воздух и вынес вердикт: — Воняет гадостно, если ты об этом. Экое скотство — смешивать дорогой мужской парфюм с дрянным непонятным запахом. Чего мужик, интересно, хотел добиться?.. Пардон, ошибся. Между деревьев виднеется сам обладатель сего «дивного» аромата, и на мужика он не тянет.
— Посиди тут пока и не высовывайся, — Граф хотел разобраться в собственных ощущениях без свидетелей. Или, по крайней мере, без их комментариев.
— Как скажешь, — волк редко проявлял покладистость, зато умел точно выбрать нужный момент. — Если вдруг кинется или достанет шкатулку какую из-за подвязки, кричи, не стесняйся. Так и быть, сейчас спать не буду. Обеспечу поддержку с тыла.
Девушка с подозрением таращилась в сторону кустов, за которыми засели заговорщики. Чтобы получше рассмотреть незнакомку, Влад серебристым туманом обтек поляну и вышел с противоположной стороны. Как странно она двигается! Словно пытается подражать грубым повадкам мужчин, хотя мужественность в ней напрочь отсутствует.
На открытом пространстве пахло не просто человеком. И не только мускусом мужского парфюма. Что это? Сахарное печенье и еще нечто отдаленно знакомое — чуть терпкое, с привкусом соли на губах. Почти забытое. Не кровь, нет. Перед глазами возникла молочная спираль раковины, которую ему как-то притащил Вррык. Давно просохшая от морской воды, она сохранила кристаллики соли и несколько скрученных темно-зеленых стеблей… Точно, водоросли! Она пахнет печеньем и морскими водорослями. А в голове нарастает шум прибоя.
Он унесся бы мыслями и дальше, если бы девушка не обернулась на звук его хриплого дыхания. Недоумение в прелестных карих глазах сменилось испугом. Не ожидала, что к ней можно подкрасться столь незаметно, но тут же собралась. Роскошные пухлые губы сложились в вежливую улыбку.
— Простите, я вас не заметила. Слышала разговор, но отвлеклась и не увидела, как вы подошли. Мне кажется, в кустах сидит какой-то зверь. Порой там мелькает рыжая шерсть и сверкают зеленые глаза.
Смысл произнесенных слов он уловил с трудом. Граф напрочь забыл, что на том самом месте оставил спутника, и готов был уничтожить любого, на кого укажет ароматный пальчик.
Впечатление на женщин следовало, однако, производить не силой, а обходительностью.
— Добрый вечер, — на самом деле Влад сильно сомневался, вечер сейчас или день, настолько одурманивал ее запах. — Милая леди заблудилась? Могу я предложить услуги проводника?
В голове последняя фраза продолжилась словами «до ближайшего укромного местечка», но Граф только нервно сморгнул и украдкой облизнул пересохшие губы.
Лицо девушки отразило сомнение. Мягкая ткань ее белой рубашки, тонкий бархат мужского дорожного костюма и тщательно выделанная кожа сапог наводили на мысль о дворянском происхождении. Таких с детства учат не заговаривать с незнакомцами. Впрочем, им также не дают в руки оружие и не отпускают одних гулять в сторону логова высшего вампира. А как ей идет пара пистолетов за поясом!..
Когда Влад столбом застыл позади девицы, Вррык поначалу не удивился. Тревога зародилась чуть позже, при взгляде на хищно раздутые ноздри вампира и его расширенные зрачки. Графа буквально трясло от возбуждения, только что клыки во рту не отрастил. Не может быть, чтобы он неожиданно решил сменить рацион. Или на него так подействовало страшное оружие Охотника? Что вообще здесь происходит?
В момент, когда волк пришел в себя после схватки на поляне, Влад выглядел потрепанным, но живым. Вррык не соврал, утверждая, что не видел, чем все закончилось. Он свалился в обморок почти сразу после синей вспышки. Как только осознал, что сильнейшее из существ, каких он когда-либо знал, тряпкой валяется на земле и не может пошевелиться.
Стыдно вспомнить, как не слушались лапы, пока он поднимался. Совладать с собой помогла только серия отборных ругательств. И лишь потом он понял, что бранные слова несутся не в мозгу, а откуда-то сверху. Волк задрал голову и прикусил язык от изумления. Заковыристую ругань производил на свет Охотник, который почему-то сидел на нижней ветке сосны. Глаза его были закрыты, а рот не умолкал ни на миг, обогащая обитателей леса новыми гранями ненормативной лексики. Облюбованную мужчиной ветку и землю разделяло никак не меньше четырех метров.
К сосне, прихрамывая, подошел Граф и постучал по стволу, привлекая внимание сидящего наверху человека:
— Откланиваюсь, ибо меня ждут приготовления к грандиозному празднику. Вам повезло, что я не приветствую убийства, а потому вынужден оставить вас в живых. Будет время, заходите. Сатисфакция — дело серьезное, готов соответствовать.
Пошли, Вррык, — бросил вампир в сторону застывшего поддеревом оборотня.
— А? Что, вы уже закончили? — Волк наконец совладал с непослушными лапами и теперь потягивался, разминая их. — Признаться, я проспал самое интересное. Впрочем, судя по твоему наряду и прекрасному, хотя и бледнеющему на глазах фингалу, претендент оказался чуть покрепче предшественников.
Граф осмотрел разодранный камзол и поморщился. Не иначе представил собственный внешний вид со стороны.
— Терпеть не могу беспорядок в костюме.
— Да уж, если бы недруги знали, как сильно можно растравить высшего вампира небрежным отношением к предметам его гардероба… Давно бы воспользовались твоей причудой. Побросали бы гнилые вязанки чеснока и позеленевшие от времени кинжалы, переключились бы на плащ. Минута наблюдения за тем, как очередной ухарь кромсает дорогой сердцу кусок ткани, — и ты бы извелся сам. Безо всякой посторонней помощи.
Если Вррык нервничал, его тянуло болтать больше обычного. Этот раз не стал исключением. Он даже обнаглел до того, что посоветовал едва выжившему Владу заняться рифмоплетством. И хотя многое в произошедшем оставалось по-прежнему непонятным, самого его почти отпустило. Как вдруг появилась странная девица, и Граф впал в прострацию.
Тут-то и выяснилось, что волноваться следовало не за себя. С катушек слетел Влад. Если сейчас он прикусит маячащую перед ним белую шейку, охота на нечисть возобновится с новой силой. Натянутость отношений с местными заметна и при полном отсутствии жертв. Что же будет, когда кровь на самом деле прольется?
Влад уже не таращился голодным сычом на незнакомку, а вступил с ней в галантную беседу. Смотреть на его великосветские ухватки было неприятно. Да и обладательница тугих каштановых кудрей, кажется, начинала вестись на его обаяние. Вон и глазками томно поводит, и улыбается ласково, и пальцами поигрывает с воротом и без того открытой блузки. Запах настороженности больше не чувствуется. Сплошное доверие под шлейфом мужских духов и непонятной вонючей дряни.
Воздействовать на ситуацию Вррык начал с покашливания. Незнакомка подпрыгнула, а съехавший с катушек Граф не повел и бровью. Знай себе лыбится, бледная рожа.
— Шпионишь, косматый?
Теперь настала очередь Вррыка подпрыгивать от неожиданности. Сбоку сидел белый кролик и постукивал по земле задними лапками.
— Здорово, Резец, — кивнул оборотень. — А ты чего тут забыл?
— Играл роль приманки, да вот сорвалось дело, — кролик при разговоре подергивал верхней губой, обнажая ровные зубки.
Вррык вздрогнул при виде белых резцов.
— Валил бы ты отсюда. И дружкам своим из ирландской банды то же посоветуй. Знаешь, Граф терпеть не может, когда в его лесу охотятся на людей.
— Так она же не местная! — задохнулся от возмущения кролик.
— Слушай, Резец, не зли меня! Если Влад вырвет тебе зубы, вмиг лишишься звучного прозвища. Будешь Жевун. В лучшем случае. А то ведь ненароком — Шепелявый. Семья тебя засмеет, жертвы бояться перестанут.
— Ладно-ладно, — задние лапы заработали ритмичнее. — А еще говорят, что оборотень оборотня всегда поймет.
— Да какой из тебя оборотень? Думаешь, пристрастился к оборотному зелью, так сразу в зайчики подался? Красную шапку-то где потерял? Думал, вам без них нельзя. Принадлежность к клану, верность традициям, все дела.
— На уши плохо натягивается, — огрызнулся кролик. — Братство проголосовало и решило отпускать меня на дело без колпака. Так и для конспирации полезнее. Пушистик в красной шапке настораживает чуть больше, чем нужно для наших целей… Пойду я, однако. Ночь Безухих Неудачников, как-никак. Ох, много ушей сегодня будет отгрызено! Тем более если хозяин оплачивает веселье.
Кролик насмешливо задергал усами, но волк махнул на него лапой и вернулся к слежке за парочкой на поляне.
Дьявол побери этого Резца! Отвлек — не уследил.
А ситуация тем временем окончательно вышла из-под контроля.
Закончив рассказ о своих злоключениях, Анна вдруг сообразила, что не знает даже имени незнакомца, стоящего рядом. Какая невежливость! Удастся ли списать бестактность на усталость и напряжение последних дней?
— Извините, не представляю, что со мной сегодня. Болтаю без умолку. Расскажите что-нибудь о себе. Кто вы и как сюда попали? И где ваш спутник, что говорил с таким интересным акцентом?
Мужчина чуть нахмурился, будто собираясь с мыслями.
— Меня зовут Влад. И я отвечу на любые вопросы, радость моя, едва мы доберемся до замка.
Воспитанной девушке не пристало допускать фривольное с собой обращение. Впрочем, один раз очаровательную невежливость можно и проигнорировать. Удивительно, как быстро рядом с ним ей расхотелось вести себя по-мужски.
— Замок? — зачарованно переспросила Анна, вглядываясь в бездонные карие глаза. Легкое головокружение преследовало ее с самого начала разговора. — Вы живете неподалеку?
— Ближе, чем ты можешь себе представить, — пальцы мужчины коснулись ее волос. — Пойдем, я покажу тебе владения Графа.
— Графа? — вскрикнула девушка, приходя в себя. — Так вы… ты?.. Дьявольское отродье!
С Влада разом слетело учтивое выражение лица. Черты заострились, а улыбка показалась ей не мягкой, а кровожадной.
Анна не скрывала отвращения к вампиру:
— Убийца! Ненавижу тебя! Как ты можешь спокойно разгуливать по земле, обагренной кровью тысяч невинных жертв?
— Да что ты вообще знаешь обо мне? — Вампир, к ее изумлению, теперь стоял сзади и шептал слова прямо на ухо. — Наслушалась детских сказок и всему поверила?
Пальцы Графа сжимали ей талию, но девушка сумела вырваться. Она должна сражаться. Именно этого ждет от наследника рода отец, и она его не разочарует.
Противник опередил ее движения. Усмехнулся, взвешивая в руке отобранные пистолеты, и отбросил их в сторону. За спиной вампира начали подрагивать кусты. Сейчас оттуда вылезут его подручные и будут крутить ей руки. Или сразу отрывать и есть?
Чуть не зажмурилась, но мужское воспитание, что бы ни говорил отец, не прошло даром. Анна вложила во взгляд всю ненависть, накопленную благодаря рассказам торговца зельями. Такому злодею самое место под солнцем — чтобы сгорел и духу его здесь не осталось. Жаль, что нельзя рассчитывать на милость природы. Над головой по-прежнему висели пухлые темные тучи. Ни единого просвета для солнечного лучика.
— Рано или поздно найдется человек, который вобьет вам кол в сердце! — Подбородок задирался все выше, маскируя накативший ужас.
— Осмелюсь напомнить тебе, радость моя, что еще три минуты назад ты была готова растаять в моих объятиях, — Граф снова стоял очень близко, а у нее опять начинала кружиться голова. — Многое ли изменилось от того, что ты узнала мое имя?
Длинные пальцы сжали ей руку. Прохладные губы коснулись запястья.
— Я расскажу тебе все, обещаю. Первой из людей. Только пойдем со мной.
— И не подумаю! — из последних сил возмутилась девушка, вырывая руку из цепкого захвата. Глаза вампира манили с такой силой, что ей стоило немалого труда собраться с мыслями. — Вы, Граф, опасный маньяк. Сжигаете деревни, сажаете на кол людей, варите в кипятке непорочных дев и детей.
— И все это в одиночку? Бурная у меня, должно быть, жизнь, — на лице Влада отчетливо проступило насмешливое выражение.
— Да какая разница, сколько вас там! Может, вы нанимаете других подонков обстряпывать грязные делишки. Возможно, глумитесь сами. А потом уползаете к себе в логово и ведете неприлично роскошный образ жизни. В то время как лучшие люди тяжелым трудом обеспечивают ваше гнусное существование.
— Ты называешь двергов лучшими людьми? — Его удивление выглядело вполне искренним. — Даже я не обладаю подобной широтой взглядов, радость моя. Поговорил бы я с тем, кто забил прелестную головку такими бреднями… Но, если хочешь свести диалог к взаимным обличениям, изволь. Что ты сама из себя представляешь? Кому и что пытается доказать одетая по-мужски и обвешанная оружием девица посреди леса? Не лучше ли посвятить жизнь другого рода поискам?
Губы Анны задрожали. Да как он смеет? Это ее дело и ее борьба за уважение отца.
Но Граф только начал атаку.
— Борьба за справедливость? Или личное сражение за право считаться наследницей рода? Но ты и так ею являешься. А тебе ведь хочется совсем другого. Балов, шикарных платьев и приятных кавалеров.
Под его пристальным взором она чувствовала себя некомфортно. Вампир каким-то образом проник в ее самые сокровенные мысли. Анна была поражена, прочитав в его взгляде отражение собственных чувств, их близости. Как будто он снова дотронулся до нее, и под кожей зазвенела побежавшая быстрее кровь. Рядом с ним действительно хотелось чувствовать себя женщиной.
Граф улыбнулся, заметив ее замешательство, но улыбка отнюдь не выглядела злорадной.
— Так будь собой! Поддайся своим желаниям, радость моя, иначе они сожгут изнутри. А от тебя и так не много осталось.
Проворные пальцы снова ухватили ее за талию. Он рывком прижал ее к себе.
— Я сделаю все, чтобы ты была счастлива.
Из-за кустов позади Влада донесся отчаянный рык. Ветки смялись под грузом мохнатого тела, и на поляну выскочил рыжий волк. Зверь наконец выбрал момент для нападения.
Анна ойкнула и спряталась за спину Графа. Тот снова улыбнулся и успокаивающим жестом погладил ее ладонь.
Волк вытаращил глаза. Потом привстал на задние лапы и, опираясь передними на плечи вампира, двумя резкими взмахами надавал ему оплеух. Девушка взвизгнула, отскакивая в сторону. Таких когтистых ударов не вынес бы никто, но фигура в черном не пошевелилась. Что будет, если они сейчас начнут драться?
— Совсем, что ли, тронулся? — выкрикнул в лицо Владу зверь, не меняя позы. По звучанию речь напоминала второй из слышанных ранее голосов. — Приди в себя! Что она с тобой сделала?
Мужчина встряхнулся, сбрасывая с плеч волчьи лапы, и холодно произнес:
— А ты кто, вообще, чтобы мне указывать?
Волк с шумом втянул ноздрями воздух. Если бы Анна не знала, что до полнолуния еще два дня, подумала бы, что перед ней оборотень. Только у них такая выразительная мимика.
— Кто я?! Да ты решительно не в себе, бедняга! Сам подумай, что тут начнется, если ты сейчас утащишь человеческую женщину в замок.
— За свою радость я готов сражаться, — Граф обернулся и с достоинством поклонился Анне. — А тебя более не задерживаю.
Голова зверя дернулась, как от пощечины, и он замер, хватая ртом воздух. Поляна погрузилась в молчание. Слышно было только, как хвост волка возбужденно колотит по ногам.
— Тогда удачи! — разорвал тишину лающий голос. — Зайду как-нибудь полюбоваться на ваше счастье. Надеюсь, что кожаная шляпа к тому времени не раздобудет коробочку посильнее.
Огненная шерсть мелькнула между деревьями и скрылась из виду. Влад по-прежнему выглядел спокойным, но Анна за время перепалки очнулась от оцепенения. Так вот что такое вампирские чары! Отсюда и головокружение, и желания, на которые она привыкла не обращать внимания.
— Благодарю за приглашение, Граф, но мне надо попасть в город, — голос еще дрожал, хотя каждое новое слово давалось легче.
В какую-то секунду показалось, что сейчас высший вампир сорвется и потащит ее в замок силой. Однако Влад только вздохнул.
— Я не могу идти против твоей воли, радость моя. Позволь хотя бы предложить тебе лошадь. Ты слишком устала, чтобы проделать обратный путь пешком.
Протяжный свист спугнул сидящих на деревьях черных воронов, и они с надрывным карканьем понеслись прочь. Из глубины леса донесся торопливый топот копыт.
— Жеребец из моих личных конюшен, — Граф обошел прискакавшее животное крутом, проверяя снаряжение.
Иссиня-черная грива выглядела такой шелковистой, что в нее тянуло запустить пальцы. В глазах коня сверкали красные искры, а зубы были слишком длинными и острыми для лошади. Такими можно легко перегрызть горло. Или откусить неугодную голову.
— Прими его в подарок. Он будет верен тебе до конца жизни. Вот только от других лошадей, боюсь, придется отказаться. Они моих любимцев на дух не переносят. Так что в одном стойле их лучше не оставлять.
— Зачем мне монстр, который наверняка попробует съесть всех лошадей в округе? — удивилась Анна, подбирая свои пистолеты. Принимать помощь от существа, объявленного заклятым врагом, не хотелось. — Если позволите, я воспользуюсь им, только чтобы доехать до города.
— Как скажешь, радость моя, — тут же уступил Граф. — Тогда он уйдет, как только ты доберешься до места.
Седло было удобное, стремена отрегулированы точно на нужную высоту. Верхом на коне Анна почувствовала себя уверенно и легко, будто жизнь начиналась заново.
Влад стоял на расстоянии нескольких метров, не делая попытки приблизиться. Наваждение ушло, и теперь она видела перед собой худого взъерошенного мужчину в порванной одежде и с желтым синяком под глазом. Когда-то безупречный наряд испачкан. Стал коричневато-зеленым, под цвет раскисшего месива под ногами. Волосы растрепались, и несколько покрытых грязью прядей свешиваются на лицо, резко контрастируя с мертвенно-бледной кожей. Почти обычный человек. Вовсе не страшный.
Мужчина в очередной раз откинул со лба вымазанные волосы.
— Кстати, будешь проезжать юго-западную поляну, проверь, как там обстановка. Один не в меру ретивый охотник на нечисть волей обстоятельств немного… э-э-э… вознесся над землей.
— Ты убил его, подлец? — Как она вообще могла забыть, с кем имеет дело? — И у тебя хватает наглости просить, чтобы я отвезла труп безутешным родственникам?
— Как можно? — возмутился Граф. — Он подает большие надежды. Я просто закинул его на сосну. Посмотри, не требуется ли там помощь. Мужчина он, конечно, шустрый, но вдруг что не сложилось.
Анна недоуменно кашлянула и развернула лошадь. Тяжело признать, что вампиру удалось заморочить ей голову. Возможно, она вела бы себя иначе, не будь у него таких красивых глаз.
Сидя на ветке, Дарк свесил ноги вниз и нервически болтал ими в воздухе. Ствол приютившей его сосны вряд ли когда-либо удостаивался столь страстных объятий. Запал боя пропал, запас ругательных слов иссяк, и считавший себя бесстрашным Охотник неожиданно обнаружил в себе паническую боязнь высоты.
Приближающийся топот копыт и звучное ржание заставили открыть глаза. Прямо под деревом, верхом на инфернальной твари со сверкающими красными глазами сидела миловидная девушка.
— Вам помочь? — поинтересовалось прелестное видение тоном, не оставляющим сомнений в том, как глупо он выглядит со стороны.
Собственное бессилие выводило из себя. Дарк снова закрыл глаза и сиганул вниз. Чудом не сломав себе шею, ухнул на землю рядом с наездницей. Перед глазами замаячили лошадиные копыта, а в нос снова ударил ненавистный запах прелых листьев.
— Спасибо, я в порядке, — Охотник посмотрел на девушку и порадовался сразу нескольким вещам.
Во-первых, ему удалось подняться с первой попытки. Во-вторых, он, безусловно, сумел произвести впечатление.