Глава 74
Время. Ей требовалось урвать еще немного времени, пока солнце не добралось до моста.
– Дорин! – снова взмолилась Аэлина.
– Я буду клочьями вырывать твои внутренности, – пообещал ей демон.
Мост начинал покрываться льдом. Осколки, застрявшие у нее в спине, с каждым шагом все глубже впивались в тело. Аэлина отступала к двери соседней башни.
А часовая башня пока стояла на месте.
Король не стал за ними гнаться.
– Твой отец остается в зале для совещаний, – сказала Аэлина, превозмогая боль в спине. – Он там вместе с Шаолом. С твоим другом Шаолом, которого он, скорее всего, уже убил.
– Вот и хорошо.
– С Шаолом, – дрогнувшим голосом повторила Аэлина.
Под ногу попалась льдинка, Аэлина поскользнулась. Окружающий мир опасно накренился. Аэлина устояла на ногах. Она боялась глядеть вниз и не хотела думать, что может загреметь с этой высоты. Аэлина продолжала смотреть принцу в глаза, кусая губы от жгучей боли в спине.
– Вспомни Шаола. Ты его спас. Ты пожертвовал собой и позволил надеть на себя этот ошейник. Благодаря тебе Шаол смог бежать.
– Я велю ему надеть ошейник и на тебя. Тогда мы славно поиграем.
Аэлина достигла двери башни и попыталась открыть задвижку. Та примерзла и не поддавалась. Аэлина царапала ногтями лед, глядя то на принца, то на солнце, которое уже поблескивало из-за башни.
Дорин был от нее в десяти шагах. Аэлина повернулась к нему и крикнула:
– Ее звали Сорша! Она любила тебя. Ты любил ее. Но они отняли ее у тебя.
Расстояние сократилось до пяти шагов.
В лице Дорина не было ничего человеческого. В сапфировых глазах – ни проблеска памяти.
От близости демона у Аэлины из носа потекла кровь.
– Я вернулась ради тебя, – всхлипывая, произнесла она. – Я сделала так, как обещала.
В руке Дорина появился ледяной кинжал. Лезвие зловеще сверкало на ярком солнце.
– Мне нет до этого дела, – сказал он.
Аэлина крепко схватила принца за руку. Его пальцы были как льдинки. Не раздумывая, Дорин ударил ее ледяным кинжалом в бок.
Гончая Вэрда опрокинула его на камни пола. Рован упал. Его рот наполнился кровью.
Четыре гончие были мертвы. Три оставшиеся не подпускали его к катушке с запальными шнурами.
Пока Рован поднимался, Эдион, рыча от боли и ярости, держал оборону. Эти твари были слишком верткими. Фэйская кровь пьянила их. В сражении с гончими Рован потерял достаточно крови, а Эдион – еще больше. Генерал был совсем бледным. Оба понимали: долго им не продержаться.
Но они должны подорвать эту проклятую башню.
Гончие казались единым организмом, управляемым единым разумом. Они и атаковали одновременно, разделив Рована и Эдиона. Одна прыгнула на генерала, остальные – на фэйского принца.
Каменные челюсти впились Ровану в ногу. Он пошатнулся. Хрустнула кость. Глаза заволокло густой тьмой. Рован взвыл, сопротивляясь из последних сил. Тьма означала смерть.
Рован всадил кинжал в глаз гончей, вогнав лезвие как можно глубже. В это мгновение вторая тварь бросилась к его вытянутой руке. Но на пути гончей вдруг возникло что-то громадное, и это что-то с силой отбросило ее к стене. Тварь заскулила, как ошпаренный пес. Следом неожиданный помощник отшвырнул труп убитой гончей.
Лоркан! Размахивая мечами, он с пронзительным боевым криком кинулся на двух последних гончих.
Превозмогая боль, Рован поднялся на ноги, стараясь снова не упасть. Лицо Эдиона было все в крови, но глаза яростно сверкали.
Одна из оставшихся гончих атаковала Эдиона. Рован метнул в нее кинжал, угодивший прямо в разинутую пасть. Тварь замертво рухнула у ног генерала.
Лоркан был похож на яростный стальной вихрь. Рован выхватил второй кинжал, намереваясь прикончить последнюю гончую, но Лоркан его опередил. Меч неожиданного помощника рассек гончей череп.
В туннеле стало непривычно тихо.
Хромая, Эдион заковылял туда, где они оставили катушку. Запальные шнуры целы.
– Пора! – крикнул ему Рован.
Он многого не понимал. Откуда здесь появился Лоркан? С чего взялся им помогать? Но об этом он подумает потом… если уцелеет.
Грудь и ребра обожгло другой болью – пронзительной, тошнотворной. У Рована подкосились колени. Это было никак не связано с раненой ногой и вообще с его собственным телом.
Нет!
Нет, нет, нет, нет, нет!
Должно быть, он кричал во все горло. Рован не понимал, куда бежит и куда сейчас надо бежать. Он чувствовал ледяное дыхание. Прикосновение льда.
События пошли совсем не так, как было задумано.
Рован успел сделать еще шаг, когда раненая нога не выдержала. Только тогда начала рваться туго натянутая нить. Невидимая, но державшая его в сознании. Потом чья-то окровавленная рука обхватила его за талию и снова подняла.
– Бежать надо, дурень неисправимый, – прошипел Лоркан, оттаскивая Рована от катушки.
Эдион присел на корточки. Его движения были сосредоточенными. Он ударил кремнем по кресалу.
Один удар. Второй. Третий высек искру, воспламенив шнуры.
Они побежали со всех ног.
– Быстрее! – торопил их Лоркан.
Эдион подхватил Рована с другого бока, добавив свою силу и скорость.
Они миновали подход к башне. Позади остались обломки древних ворот. Ноздри снова улавливали зловоние сточных туннелей.
Успеют ли они отбежать достаточно далеко от башни?
Аэлина…
Невидимая нить натянулась еще плотнее, грозя оборваться. «Нет!»
Аэлина…
Внезапно вокруг исчезли все звуки. Мир замер. Затем раздался оглушительный взрыв.
– Ножками шевели! – рявкнул Лоркан, и Рован привычно повиновался ему.
Сухой, обжигающий ветер опалил ему кожу. Такие ветры Рован встречал в пустынях, куда его бросали приказы Маэвы.
На мгновение в туннеле стало светло как днем.
Стало еще жарче. Бормоча ругательства, Лоркан загонял их обоих в нишу.
Подземелье содрогнулось. Надземный мир – тоже.
В туннелях трещали и рушились потолки.
Облако пыли и мусора медленно оседало. Тело Рована звенело от боли, радости и притока силы. Проход в замок был завален. Где-то в сумраке подземелий оставалась сотня солдат и командиров, одержимых валгскими демонами. Вооруженные до зубов, они улыбались, еще не зная, что в действительности произошло.
От них пахло так, словно они выбрались из подземелий Хелласа. Манона и Астерина торопились вернуться в Морат, когда…
Подул ласковый ветер. Мир содрогнулся. Стало пронзительно тихо.
Астерина торжествующе закричала. Ее дракониха метнулась вправо. Аброхас взревел. Манона глядела вниз. Обескураженные птицы кружили, не понимая, что творится с привычным миром…
Они не знали, что в мир вернулась освобожденная магия.
На мгновение Манону окутала тьма.
Магия.
Ей было все равно, кто и каким образом вернул в мир магию.
Прежняя смертная тяжесть в теле исчезла. Ее кости наполнялись позабытой силой. Будто невидимые доспехи, сила сделала ее неуязвимой, неукротимой, бессмертной.
Манона запрокинула голову к небесам, взмахнула руками и торжествующе закричала.
Башней овладел хаос. Ведьмы и люди с криками бегали взад-вперед.
Магия.
Магия вернулась!
Случилось невозможное.
Она ощущала магию. Даже ошейник и шрам на руке не мешали ей чувствовать волны вернувшейся силы.
Громадный зверь внутри ее почуял свободу. Зверь, вскормленный теневым огнем.
Аэлина отползла от двери, перепачканной ее кровью. Подальше от валгского принца. Тот смеялся, глядя, как она держится за раненый бок и тащится по мосту, оставляя кровавый след.
Солнце еле-еле выбиралось из-за башни.
Капающая кровь согревала озябшие пальцы Аэлины.
– Дорин, – повторяла она. – Вспомни.
Валгский принц крался за нею и ухмылялся. Аэлина добралась до середины моста. Вокруг высились шпили стеклянного замка, закрывая солнце. Могила. Ее могила.
– Дорин, вспомни, – хрипло произнесла она.
Только чудом ледяной кинжал не задел ее сердце.
– Он велел привести тебя, но я, наверное, сначала сам поразвлекаюсь.
Неведомо откуда у него в руках появились два жутких кинжала с кривыми лезвиями.
Над башней показалось солнце.
– Вспомни Шаола, – умоляла она Дорина. – Вспомни Соршу. Меня вспомни.
Замок вздрогнул от взрыва, раздавшегося с другой стороны. Налетел порыв ветра. Нежного, прекрасного ветра, несущего песню воспрянувшего мира.
– Нам нужно возвращаться, – сказала Аэлина.
Она надавила рукой на рану. Кровь остановилась, но слезы продолжали течь.
– Дорин, нам нужно возвращаться. Мы должны преодолеть потери, преодолеть тьму. Нужно возвращаться в мир. Я вернулась за тобой.
Она не пыталась остановить слезы. Ветер слабел. Страшная рана затягивалась сама собой.
Руки с кинжалами опустились, как плети. На пальце сверкало золотое кольцо Атрила.
– Сражайся, – прошептала она. Солнце становилось ярче. – Сражайся. Мы должны вернуться.
Золотое кольцо на его пальце вспыхивало все ярче.
Принц попятился. У него перекосило лицо.
– Ах ты, человеческий червяк, – прошипел демон.
Повинуясь демону, Дорин даже не заметил, как Аэлина успела надеть ему кольцо. Внешне это выглядело, будто она отталкивала его от себя.
– Сними кольцо, – рычал демон, безуспешно пытаясь дотянуться до пальца. Должно быть, кольцо его жгло. – Сними!
Мост быстро обрастал льдом. Но столь же быстро двигались солнечные лучи, проникая в пространство между башнями. Все окна, мосты и карнизы отражали свет, наполняя замок благодатью Мэлы Огненосицы.
Они с Шаолом специально выбрали именно этот мост, зная, что только в день солнцестояния лучи светила озаряют его целиком. Под ударом света мост громко треснул.
Свет наполнил Аэлину изнутри, проник ей в самое сердце, и сила проникновения была сродни взрыву звезды.
Валгский принц метнул в нее волну льда. Острые клинки-льдинки были направлены ей в грудь. Не обращая внимания, Аэлина простерла руки к Дорину и направила на него всю магическую силу, какая была у нее сейчас.
