Защита проекта

Полковник проснулся и с тревогой обнаружил, что Саманты нет рядом. Это его озадачило, и он стал вспоминать в подробностях прошедшую ночь, но ни один эпизод, ни одно действие не могло обидеть или оскорбить женщину. В спальне не было ни одной ее вещи, что усилило беспокойство. Возможно, подумал Полковник, у нее были дела, поэтому уехала. Но такое предположение имело существенный недостаток – Саманта об этом не говорила, и это не похоже на нее.

Тревога, вызванная неопределенностью, стала быстро исчезать, когда Полковник подошел к лестнице, ведущей на первый этаж. Запах поджаренного бекона и аромат кофе восстановил реальность, и все тревоги мгновенно растворились. Полковник не удержался и улыбнулся, быстро спустился на кухню и застал Саманту за кухонной плитой. Она что-то готовила и не заметила, как он тихо подошел. На его нежное объятие она ответила лишь чуть заметным движением в его сторону. Полковник не выдал свои тревоги, ему не хотелось возвращаться к недавно пережитому волнению, чтобы хоть на мгновенье потерять настоящее.

– У тебя есть минут десять, чтобы привести себя в порядок, через десять минут завтрак будет готов, – дала ему время Саманта.

Ровно через десять минут сияющий Полковник сидел за столом и наблюдал, как она наливала в чашки кофе. Какое-то удивление Саманта заметила во взгляде Полковника, поэтому слегка усмехнулась:

– Думал, что я встречу тебя в трусиках и в твоей сорочке?

– В кино в таких случаях сорочка обязательна, а другое – как получится, – попытался уйти от ответа Полковник.

– Значит, так и думал, – заключила Саманта, – раз ушел от прямого ответа.

– Трудно представить, чтобы я в этом признался, но я сдаюсь.

Этим признанием Полковник предполагал, что тема закрыта, но Саманта решила иначе завершить тему:

– Возможно, мы будем встречаться в будущем, поэтому хочу предупредить, чтобы ты не удивлялся. Женщина всегда должна быть правильно одета.

– Даже когда она раздета? – удивился Полковник.

– Особенно когда она раздета.

– Нет ли противоречия в определении «одетая-раздетая»?

– Единство противоречий, – уверенно сказала Саманта, – этому учили в колледже на курсе философии, а в жизни женщина познает это на практике.

Замечательный завтрак с правильно поджаренным беконом и этот ни к чему не обязывающий разговор дополнили ощущения счастья. Полковник не торопился, завтракал с наслаждением, поглядывая на Саманту. Ему не хотелось думать о проекте, о предстоящей поездке, о том, что Саманта должна будет вернуться к себе. Спросить о ее планах он не рискнул: привычка холостяков – ждать естественного решения проблемы. Саманта сама обратилась к нему:

– Если не возражаешь, я могу уехать днем.

– Замечательно, – поддержал Полковник, – мы могли бы пообедать. Здесь недалеко есть примечательный ресторан, небольшой, скромный, но с прекрасной кухней.

– Отлично, только недолго, надо будет подготовиться к поездке. Завтра на одиннадцать часов утра заказана машина в аэропорт.

– Куда летим?

– Не знаю. Звонила Нэнси, предупредила, чтобы были в офисе. Летим на вертолете. Это все, что я знаю.

Завтрак, как ни хотел его продлить Полковник, завершился. Он предложил Саманте показать дом. Саманту заинтересовал кабинет на втором этаже. Ее восторженный взгляд не оставил сомнений – это ее мечта.

– Всю жизнь мечтала иметь такой кабинет, в нем, мне кажется, хорошо думается. У дедушки был маленький кабинет, в нем стояли два небольших книжных шкафа. В одном из них на нижней полке лежали мои детские книги. Мне казалось, что в кабинете существует иной мир. Я любила запираться в его кабинете, забираться в кресло и мечтать.

Полковник был польщен. Саманта обошла кабинет, остановилась у шкафа с книгами, некоторое время внимательно изучала их, потом попросила разрешения взять книгу. Это была книга Пепе Эскобара «Империя хаоса». Она пролистала ее, положила обратно. Взяла другую – Патрика Смита «Время вышло: американцы после американского века».

– Ты все эти книги читал?

– Не все, – признался Полковник, – большинство. Есть книги, которые пролистал, есть несколько книг, не настолько актуальных, чтобы их читать сегодня, но они пригодятся.

– Их время не наступило.

Неожиданно Саманта увидела фотографию Владимира Путина. Посмотрев на Полковника, она удивленно спросила:

– Ты его фанат?

– С чего решила?

– Если фотография президента чужой страны на стене американца, то возможны два варианта: фанатизм или ненависть, – заключила Саманта.

– Должен разочаровать тебя, – весело сообщил Полковник. – Есть и третий вариант: американец пишет статью и пытается понять, что двигает этим человеком. Пишу для одного фонда. Пытаюсь понять, как сотрудник КГБ, который не только не занимал руководящую должность, а даже не был руководителем управления, смог стать президентом России. Пока для меня это загадка, большая загадка. К сожалению, не последняя.

– А какие еще загадки тебя беспокоят?

– Каков запас прочности у него, его власти? В смысле доверия народа.

Полковник был уверен, что, выполняя поручения, никак не касающиеся Путина, Саманта не могла понять, какой проект готовился в кабинете Полковника. Все сотрудники офиса были уверены, как говорил Роджер, что готовят аналитический обзор о военно-экономическом положении Украины, ее потенциале, а также о возможном взаимодействии с армиями США и НАТО. Несколько слайдов и отдельные разделы проекта готовили Полковник и Роджер лично.

Объяснение Полковника по поводу фотографии вполне удовлетворил Саманту, и она попыталась выяснить отношение самого Полковника к Путину:

– Популярность Путина среди американцев выше, чем популярность Обамы. Особенно среди молодежи. Почему?

Полковник задумался. Он не знал когда и как сказать Саманте, что у него есть сын. Конечно, это не должно было отразиться на их отношениях, но подчеркивать свой возраст ему не хотелось. С другой стороны, сказать об этом в данный момент казалось естественным:

– Недавно я говорил с сыном, он учится в университете в Беркли. Он подтвердил, что Путин как личность студентами оценивается выше нашего президента. Мне кажется, что причина в целостности характера. Он не колеблется, он не сдает своих, держит слово. Обрати внимание на следующее – он ни слова плохого не сказал о первом президенте России Ельцине, а сказать плохого много чего мог. Более того, от него этого ждут, его рейтинг значительно мог вырасти. Но он этого не делает, хотя Ельцина давно нет среди живых. Он держит данное слово даже мертвому. Люди все видят, слышат и понимают. И делают выводы.

– Наш президент говорит одно, может сделать другое. А выгода перечеркнет любое данное слово даже живому, – нехотя согласилась Саманта. – А как русские относятся к своему и нашему президентам?

– Сравнение русские проводят с учетом собственной оценки роли США в истории Советского Союза и России. А мы не один раз подставляли, предавали. Сегодня известна наша роль в развале Союза. В 1991 году мы сделали все, чтобы экономический фундамент России был разрушен, мы не выполнили обещание о границах НАТО. За исключением небольшой группы людей, ориентированной на США, нам в России не доверяют. Исходя из этого, сделай вывод, какой рейтинг нашего президента в России.

– Понятно. Я снимаю квартиру у одной старушки, – неожиданно продолжила Саманта. – Ей понадобились деньги, и она переехала на ранчо к родственникам. Когда я первый раз вошла в квартиру, то была поражена вырезками из газет со статьями о Путине, прошедшими ее цензуру.

– Это как? – удивился Полковник.

– У нас хорошего слова о Путине не скажут, поэтому все материалы были критические, едкие, а кое-кто допускал неприличные высказывания. Так она, эта старушка, на все выпады реагировала своими комментариями. А неприличные высказывания зачеркивала и сверху писала свои нецензурные выражения в адрес журналиста.

– Ну, этот случай, пожалуй, уникальный.

Полковник мог многое сказать о своих выводах и заключениях, но обсуждение Путина не входило в планы Полковника, поэтому он поспешил поменять тему разговора:

– Когда будет готов обзор, я дам почитать. Ты лучше скажи, как ты со своей старушкой общаешься?

– Деньги пересылаю, а по договоренности она раз в полгода приезжает и останавливается у меня на пару дней. Снимает скуку сельской жизни. Как она говорит, ей не хватает шума и суеты мегаполиса.

Полковник хотел спросить ее о личной жизни, но подходящего повода не было. Поэтому он решил задать естественный вопрос, ожидая в ответе на него получить хотя бы в косвенной форме интересующие его подробности:

– А ее приезды не утомляют, не нарушают установленный ритм жизни, не ограничивают свободу?

Саманта не заподозрила подвоха или сделала вид, что не поняла скрытого смысла вопроса, ответила предельно просто:

– Нет, не утомляет. Наоборот. С ней интересно поболтать. К моему приходу что-то приготовит. Печет хорошо.

Полковник не успел оценить наивность, как она многозначительно добавила:

– Своим присутствием она скрашивает мою однообразную жизнь.

Умна, подумал Полковник. Наивности нет и в помине. С ней приятно будет общаться. Но Полковник недолго наслаждался своей мыслью. Последовал встречный лобовой вопрос:

– А как у тебя складываются отношения с женой?

Очевидно, что Саманта заметила, что в доме нет женской одежды, отсутствует косметика и другие атрибуты женского присутствия. Дальше выстраивалась логическая цепочка «сын – жена – не живут здесь».

– Никак, общаемся изредка только по телефону. Чаще всего по вопросу сына – у него осталась детская привычка: иные вопросы решать через мать. Каждый живет своей жизнью и не вникает в чужую. С сыном отношения нормальные, обсуждаем некоторые темы. Учится он в Школе журналистики.

Дав поверхностный ответ, Полковник посчитал, что ответил на вопрос, и внимательно посмотрел на Саманту. Она стояла чуть боком и рукой опиралась о верхнюю полку, отчего очертание фигуры не только подчеркивалось, но также непроизвольно демонстрировалась красота тела. Полковник невольно залюбовался. Саманта заметила и удивленно спросила:

– Я что-то сделала не так?

– Все замечательно. Я просто посмотрел.

– Тогда можно я еще покопаюсь в книгах? – попросила Саманта. – Обожаю это делать. Когда оказываюсь в книжном магазине, могу не заметить, как пройдет несколько часов.

Полковник сел в кресло и наблюдал за ней, изредка отвечая на ее вопросы. Он был удивлен начитанностью Саманты. С другой стороны, ему было приятно, отвечая на ее вопросы, осознавать, что он может представлять интерес для красивой молодой женщины.

Неожиданно раздался телефонный звонок. Звонили из ресторана и просили подтвердить заказ столика.

– Саманта, нас ждут в ресторане. Пора собираться. Я закажу такси.

В таски они сидели на заднем сиденье, Саманта машинально положила свою сумочку между собой и Полковником. Он посмотрел на сумочку, потом на Саманту и улыбнулся:

– Это естественный барьер, граница?

– Нет, это вынужденный барьер, определяемый временным и пространственным факторами.

– Уже забыл, когда в такси обсуждал пространственно-временную связь, – многозначительно признался Полковник.

Саманта весело посмотрела на Полковника, не скрывая своего хорошего настроения, заметила:

– Связь всегда пространственно-временная. Тебе это объяснить?

– Не в такси же. Вдруг понадобятся учебники, где их взять?

Полковнику понравилось начало посещения ресторана. В разговоре с Самантой не было занудства, легкость общения создавало ощущение праздника, чего не хватало в его однообразной жизни. Он не помнил, когда так легко общался с нравившейся ему женщиной.

– Должен заметить, что на работе наличие зависимости от пространства и времени может сильно мешать, – заметил Полковник. – Хотя…

– Никогда на работе. Работа – это работа, – неожиданно строго произнесла Саманта.

Возник удобный момент спросить о работе, чем Полковник не преминул воспользоваться:

– Я все хотел спросить, что входит в круг твоих обязанностей?

Саманта слегка задумалась, потом слегка развела руки в жесте неопределенности, брови приподнялись, и она попыталась коротко обрисовать характер своей работы:

– Вначале была секретарем Роджера – примитивная работа, потом стала офис-менеджером – контроль за ходом работы и сроками исполнения. Здесь стало поинтересней. Потом стала исполнять и технические работы. Пришлось много читать, когда подготавливали большие обзоры, и мне приходилось состыковывать отдельные части. Чему-то научилась. Сейчас участвую в подготовке небольших разделов оформлении, заключительных отчетов. Но выводы делать, еще не доверяют.

– Дело наживное. Еще успеешь, – успокоил Полковник.

Такси свернуло с шоссе и поехало по второстепенной дороге. Все дальше от цивилизации, подумала Саманта, с интересом поглядывая на сменившуюся картину природы.

– А как отношения с Роджером? – Полковник, задав вопрос, постарался это сделать тоном постороннего и незаинтересованного человека.

Но Саманта узрела в этом вопросе глубину и личную заинтересованность Полковника. С легкой улыбкой на губах, смотря в глаза Полковника, она сообщила:

– Нормальные, рабочие. Кто-то в офисе пустил слух, что я родственница Майкла. После этого ни один мужчина из сослуживцев на меня не обращает внимания.

Интересно, подумал Полковник, не сама ли она и пустила этот слух? И насколько этот слух не соответствует истине? Она не простая, и, как аналитику, ему захотелось разгадать эту живую загадку по имени Саманта.

Дальше ехали молча, рассматривая в окне мелькавшие виды пробуждавшейся природы. Впереди показалось одноэтажное строение, возле него на площадке стояли автомашины.

– Приехали, – объявил таксист, остановив машину у входа в ресторан.

Помещение ресторана не произвело на Саманту впечатления. Зал на десять – двенадцать небольших квадратных столиков был скромно оформлен и напоминал сельский ресторан из ковбойского фильма середины прошлого века. В зале было относительно шумно, посетители охотно общались, не заботясь о других посетителях за соседними столиками. Большинство столиков было занято, зарезервированный для них столик находился в противоположной стороне у большого окна.

Заметив, что настроение у Саманты несколько сникло, Полковник решил подбодрить ее:

– Существуют два типа ресторанов. В одном красиво подают, в другом – вкусно готовят. Там, где вкусно готовят, можно не заботиться об антураже. Туда народ ходит почувствовать вкус еды, поэтому нет необходимости в дополнительном декоре. Там, где красиво подают, из еды делают произведение, поэтому все должно соответствовать картине – оформление, одежда обслуги, посуда. Но еда теряет свое изначальное назначение.

Официантка, очевидно, знавшая Полковника, улыбнулась ему и провела их к столику. Скромно оформленное меню содержало столь же скромное количество предлагаемых блюд, названия большинства которых Саманте ничего не говорило. Она отложила меню в сторону и попросила:

– Я буду долго разбираться в этих названиях, поэтому закажи сам.

Полковник понимающе кивнул, лишь уточнив у нее:

– Не возражаешь против красного калифорнийского вина? Можно и французское, но оно плохо будет гармонировать с заказанной едой.

Саманта кивнула, равнодушно оглядывая зал, потом посмотрела в окно. К ее удивлению, за окном был большой внутренний двор, где важно прохаживался крупный индюк в сопровождении нескольких подруг. Он иногда поглядывал на своего конкурента, одиноко стоящего в стороне. При этом его грудь внушительно расширялась, кожа на голове и щеках краснела, и он, извергая громкие прерывистые звуки, посылал в адрес конкурента свои специфические проклятия. Чуть далее спокойно бродили цесарки, не обращая внимания на соседей и их семейные разборки. Мир домашней птицы так увлек Саманту, что она перестала обращать внимание на шум, на скромность оформления зала.

Полковник молча наблюдал за ней.

Принесли вино и воду. Они попробовали вино и, подтвердив качество, позволили официантке разлить его.

– Не помню, когда в последний раз видела живую птицу, – призналась Саманта.

– Летом в хорошую погоду несколько столиков сервируют во дворе. В прошлом году такой же здоровый индюк решил, что гости нарушили его территорию, и стал терроризировать посетителей, требуя выкупа в виде еды.

– И чем кончилось? – поинтересовалась Саманта.

– Его больше не видели, а его место занял этот, который сейчас важно шествует.

– Тогда у второго есть шанс в будущем стать персоной номер один, надо только потерпеть, и его время настанет.

Полковник задумался. Саманта произнесла ключевую фразу: «Надо только потерпеть, и твое время наступит». В последнее время содержание этой фразы в различных нюансах не давало ему покоя. После событий, связанных с Крымом, в американской финансовой, политической и военной элите обсуждались различные варианты отстранения Путина от власти, все эти варианты основывались на американском подходе – российской элите будет плохо, и она его уберет. Но никто не учитывает русский характер, когда «надо только потерпеть, и твое время наступит» может дать весьма мощный обратный результат. С кем бы Полковник ни разговаривал, ни один ни разу не заикнулся о таком исходе.

Болезнь победителей – так Полковник назвал примитивные подходы к решению международных проблем властью США. После развала СССР став единственной супердержавой, Америка не стала утруждать себя высоким уровнем проработки решений. Сильному все позволено, зачем утруждаться мелочами? Полковника понимал, что в реализации проекта «Самолет» будут изменения и уточнения, которые будут вносить и принимать представители властной элиты. Полковник, сознавая, что на каком-то этапе управление операцией перейдет к ним, а он превратится в созерцателя, боялся, чтобы они не подпортили проект.

Официантка принесла большой поднос, где в специальной посуде находилась разноцветная закуска и салаты. Саманта с удивлением смотрела на принесенную еду, цветовая гамма которой охватывала диапазон от желтого до темно-красного цвета. Когда официантка сумела все это разместить на столе, Саманта с восторгом спросила:

– Не много заказал?

– Для разнообразия, чтобы ты попробовала.

Саманта стала внимательно рассматривать блюда, потом обратилась к Полковнику:

– Это паштет?

– Должен огорчить, это не паштет, но по консистенции похож. Только приготовлен он из растительной пищи: фасоль, грецкие орехи и зелень.

– Это должно быть вкусно.

Саманта отломила кусок хлеба и сверху осторожно положила немного неизвестного растительного паштета светло-коричнево цвета.

– Добавь еще, сразу почувствуешь вкус, – посоветовал Полковник.

Саманта послушалась совета, попробовала и от восторга прикрыла глаза:

– Как вкусно!

Минут через двадцать Саманта стала понимать, что ее не раздражает шум, ей все нравится. Более того, она заметила, что стала говорить чуть-чуть громче обычного. Что это? Коллективный психоз под воздействием еды? Или настроение, возникшее от того, что многие условности растворились в простоте обстановки и еды? Или вино? Но выпила она всего один бокал вина, и это никак не могло сказаться на ней.

Полковник смотрел на нее восторженными глазами и почти все время улыбался. Почему? Не выглядит ли она смешно? Гадать не стоит, решила Саманта. Надо приземляться, а лучше начать серьезный разговор:

– Можно попросить книгу Пепе Эскобара «Империя хаоса», которую я листала в кабинете?

– Нет проблем, – немного удивился Полковник, – я ее давно прочитал и в ближайшее время не собираюсь перечитывать. Почему она тебя заинтересовала?

– Хочу понять суть теории хаоса. О ней много разговоров и публикаций, а вот суть, основу мало кто раскрывает.

– Когда суть не раскрывают, это означает, что она, суть, либо весьма непривлекательна, либо…

– Либо? – переспросила Саманта.

– Сами теоретики не знают, чем придется столкнуться.

– Вот и я хочу в этом разобраться. Насколько смогу, – уточнила она.

Полковник внимательно посмотрел на нее, размышляя, к месту ли будет серьезный разговор – не хотелось время тратить на научную беседу. Но, с другой стороны, его знания могли быть стимулом к их дальнейшим встречам. Поэтому Полковник решил коротко изложить свой взгляд на проблему хаоса:

– Политика за тысячелетия не изменилась, вернее ее кухня, так скажем, учитывая, где мы находимся. Возьмем, к примеру, школу. Среди учеников школы есть один альфа-лидер, который решает все проблемы учеников. В классах есть отдельные лидеры, подчиняющиеся ему и помогающие поддерживать порядок, установленный альфа-лидером. Проходит время, и альфа-лидер понимает, что его физические и финансовые возможности истощаются, и он не сможет управлять лидерами в классах. Что это значит?

Саманта немного подумала и предположила:

– Что лидеры могут объединиться и скинуть альфа-лидера, а потом выбрать нового альфа-лидера или ввести новые правила.

– Правильно. Что должен делать альфа-лидер в этой ситуации?

– Договариваться, – неуверенно предположила Саманта.

– Этот путь только отсрочит конец. Договор будет временным. Ибо договором альфа-лидер показал, что он слаб. Обязательно найдется лидер, который решит свергнуть ненавистного альфа-лидера.

– Почему ненавистного?

– Нормальный человек не может любить или уважать человека, унижающего и третировавшего его. В противном случае у него не все нормально с психикой. Идем дальше. Что должен делать альфа-лидер, когда почувствует наступление слабости? Устроить в каждом классе хаос.

– Цветную революцию? – удивленно посмотрела Саманта, для которой такой вывод оказался очевидным.

– Точно. Цветную революцию, арабскую весну. Как хочешь называй, главное – подорвать власть местного лидера. И в классе сделать несколько слабых лидеров. Тогда им будет трудно договориться и каждый в отдельности будет обращаться к альфа-лидеру за советом, помощью и покровительством. А он продлевает время своего единовластного управления. В этом суть теории хаоса, во всяком случае, я так понимаю.

– Все очень просто и наглядно, – восторгалась Саманта. – Но среди лидеров могут быть и верные альфа-лидеру люди? И их надо уничтожать?

– Да, иначе нельзя. В этом суть теории хаоса и политики в целом. К сожалению, – добавил Полковник.

Наступила пауза, Саманта осмысливала услышанное, а Полковник сказал то, что хотел, не более.

– Все-таки политика… – Саманта не знала, как закончить фразу.

– Грязное дело?

Когда Полковник произнес последние слова, Саманта увидела в его глазах отрешенность, всего на мгновенье. Но и в его следующих словах слышна была горечь:

– Недавно в Интернете я случайно наткнулся на слова российского афориста, так определившего политику: «Политика – это тактика навязывания дружбы и стратегия преднамеренного предательства». Ничего точнее о политике я не читал.

При этом Полковник словно извинялся за некое предательство, известное только ему самому. Но он удивительно быстро поставил точку в разговоре на эту тему:

– Предлагаю выпить за нас, за наши отношения, которые вне политики. Предлагаю выпить и потому, что нам несут мясо.

Они говорили о музыке и кино, иногда возвращались к проблемам мегаполиса. Казалось, что жизнь остановилась, а время растворилось в шуме зала, в котором не осталось свободных мест.

Неожиданно Саманта засмеялась. Полковник с удивлением посмотрел на нее. Саманте пришлось объяснить:

– Во дворе почти неподвижно стояла цесарка. Я сделала глоток вина, повернула голову, а там уже стоят две.

– Так сколько их в реальности?

– Хочешь, чтобы я сказала, что там одна?

– Не скрою, интересно посмотреть, какая ты, когда выпьешь, – признался Полковник.

– Придется долго ждать. Я пью мало. А цесарок две.

– Точно? Не ошибаешься?

– Нет, они разной окраски.

– Жаль, – с наигранным сожалением произнес Полковник.

– Тогда не буду тебя искушать. Пора собираться, – позвала его Саманта.

Полковник расплатился, заказал такси и предложил подождать на свежем воздухе у входа – в зале стало душно.

Они стояли молча, Саманта прижалась к нему, словно котенок, и готова была замурлыкать. Нечто подобное испытывал и сам Полковник.

Когда подъезжало такси, Саманта неожиданно спросила:

– Можно я зайду за книгой?

Полковник посмотрел ей в глаза:

– Путь к книге, источнику знаний, никогда не бывает прямым.

Саманта улыбнулась и тихо сказала:

– Я знаю, согласна и хочу.

Накануне поздно вечером позвонил Роджер и сообщил, что он вернулся из Киева, хочет утром встретиться с Полковником. Возвращение и столь поздний звонок Роджера говорили о том, что у него есть интересная информация. Полковник с трудом удержался, чтобы не задать соответствующий вопрос, но задал несколько отвлеченный вопрос:

– Как там погода?

– Погода вполне приемлемая, если не сказать, что отличная. Женщины прекрасные.

Опять его понесло на женщин, подумал Полковник. Надо было прекращать разговор, поэтому Полковник поторопился поменять тему разговора:

– Завтра я улетаю, поэтому встретимся утром в офисе.

– Я в курсе, Саманта предупредила. Поэтому остался я в гостевом номере.

Опять Саманта, подозрительно подумал Полковник, но быстро успокоил себя – Саманта сотрудница Роджера и, естественно, должна знать его график и, соответственно, заблаговременно информировать о собственных перемещениях.

– Утром встречаемся, – закончил разговор Полковник и положил трубку.

Определенные сомнения в Саманте тревожили Полковника: столь ли проста ее роль в структуре организации Роджера? Объем информации, которой она владела, устанавливал уровень ее значимости.

С размышлениями о месте Саманты в организации пришли воспоминания о Саманте, отодвинувшие все размышления. Надо ставить точку, подумал Полковник. Но тут же поймал себя на том, что сформулировал некорректную задачу. Точку в чем: в мыслях, размышлениях, мечтах или во взаимоотношениях с ней? Последнее исключалось – ему этого не хотелось, и прервать отношения было опасно. Заказчик спит спокойно, пока все у проектировщика стабильно. Поэтому первейшая задача проектировщика в том, чтобы узкий круг посвященных людей был уверен в прогнозируемых действиях проектировщика. Неожиданно прервать отношения с Самантой – это вызвать комплекс вопросов, на которые заказчик не будет тратить время.

Лучше об этом не думать, решил Полковник, проверил будильник и лег спать. Первые минуты мысли о Саманте пытались побороть полусонную память, но тренированный годами организм воспринял команду «сон» однозначно, погрузив своего хозяина в темное царство Морфея.

За минуту до звонка будильника Полковник проснулся. Он давно научился чувствовать время и просыпаться по внутренней команде – заданию времени пробуждения. Прозвеневший сигнал будильника обрадовал Полковника – навыки подтвердились. День начался с положительной эмоции.

Завтрак прошел в укороченном варианте – готовить ничего не хотелось, предполагая, что в офисе Саманта что-нибудь придумает.

Мысли о Саманте покинули Полковника, когда он в автомобиле ехал по шоссе. Интерес к предстоящему разговору с Роджером о его поездке в Киев полностью его захватил. Полковник не замечал автомобили, которые он обгонял и которые его обгоняли. Предположений о киевских итогах поездки было несколько. Но все они сводились к тому, что требование, сформулированное Полковником, – необходимость поездки министра обороны или шефа ЦРУ в Киев, – было реализовано. Кто из них поедет? Поездка Роджера была связана с подготовкой предстоящей поездки, следовательно, можно говорить, что проект принят, и под руководством Майкла и его людей начата реализация вопросов, требующих значительной подготовки – во времени и расстановке действующих лиц.

От радостного ощущения успеха Полковника к реальности текущих проблем вернул синий пикап, пролетевший на большой скорости в миллиметрах мимо автомобиля Полковника. В зеркале заднего вида он увидел две полицейские машины с включенными мигалками и сиренами. Через считанные секунды они пристроились за пикапом, но тот не собирался останавливаться. На какое-то мгновенье Полковник потерял их из виду, но увидел множество стоп-сигналов впереди идущих автомобилей. От ударов и резкого торможения шоссе наполнилось непривычными звуками. Впереди стоящая машина стремительно надвигалась на Полковника. Очевидное желание тормозить могло привести к аварии, а в правой части шоссе был просвет, куда Полковник уверенно направил свой автомобиль, не прибегая к торможению. Круто сменив полосу движения, Полковник сбросил скорость, стал объезжать место аварии. Поперек шоссе стоял синий пикап, который зацепила одна из полицейских машин, другая стояла метрах в двух от нее. Полицейские с пистолетами в руках стояли у водительской двери пикапа и пытались вытащить из кабины молодого человека.

Послышался новый удар – еще одна машина не успела затормозить. Пора отсюда сматываться, подумал Полковник и нажал на газ. Впереди шоссе было пустым, и он ехал в одиночестве. Это позволило ему отвлечься и подумать о хрупкости собственного проекта – случись с ним сейчас что-нибудь серьезное, никто не знает, будет ли проект осуществлен. Но когда он будет принят, детали оговорены, выделены нужные ресурсы и расставлены необходимые люди, проект начинает самостоятельную жизнь, в которой участие Полковника не столь значимо. А пока необходимо беречь себя и надеяться на удачу и судьбу.

Спокойно доехав до работы, Полковник поставил автомобиль в подземном паркинге и поднялся в офис. Охранник, увидев Полковника, стал срочно звонить кому-то по телефону. Очевидно, звонит Роджеру, подумал Полковник. Не успел он включить компьютер, как появилась Саманта и сообщила:

– Привет. Сейчас придет Роджер.

У этих людей космические скорости – они успели переговорить, о чем-то договориться, а он не успел включить компьютер. Спокойная и размеренная жизнь сделала свое – Полковник стал инерционным, даже моментами ленивым. Придется подтягиваться за молодежью.

– Прекрасно выглядишь, – заметил Полковник.

Саманта смутилась, но не скрыла, что ей приятно слышать. Она добродушно спросила:

– Кушать будешь?

– Не откажусь, мой сегодняшний утренний завтрак даже с натяжкой не назовешь завтраком, – признался Полковник.

В глазах Саманты мелькнула веселая искорка, по лицу пробежала легкая улыбка:

– Сейчас что-то приготовлю, а что-то закажу.

– Роджера не забудь. Он, наверное, голоден.

– Он всегда голоден.

Не успела Саманта закончить фразу, как Роджер вошел в кабинет и прокомментировал ее слова:

– Я не всегда голоден, просто я могу всегда поесть.

– Очень большая разница для покойника, как выглядеть в гробу, – отпарировала Саманта, – в синем или сером костюме.

– Что за угрожающий пример ранним утром? – демонстративно возмутился Роджер. – Для него разницы нет, а для наследников есть, если это прописано в завещании.

Полковник слушал их наигранную перебранку и подумал, что день, несмотря на приключение на шоссе, начался прекрасно. Послушав еще минуту словесную пикировку Роджера и Саманты, Полковник заметил:

– Что это вас с утра понесло? Не выспались? Ладно, Саманта, приготовь покушать, а ты, Роджер, давай рассказывай.

Саманта вышла из кабинета, Полковник и Роджер расположились в креслах и настроились на длительный разговор.

– Давай договоримся, о женщинах потом, когда все обсудим, – предложил Полковник.

– Согласен, – по довольному лицу Роджера можно было понять, что ему есть что рассказать.

Полковник серьезно посмотрел на Роджера, и тот понял, что шутки уже неуместны, и приступил к отчету:

– В Киев полетела большая команда сотрудников ЦРУ и АНБ. В основном мы были в здании Службы безопасности Украины. Там один этаж полностью предоставлен нашим службам.

– Сколько этажей в здании? – поинтересовался Полковник.

– Четыре.

– Ничего себе – отдали четверть здания.

– Еще больше скажу. На здании СБУ висят два флага: украинский и американский. Вначале я думал, что это к приезду нашей делегации, но оказалось, что наш флаг висит там постоянно.

– Такого я нигде не видел, – удивился Полковник. – Это что, официальное признание, что они полностью легли под нас?

– Скажу больше, у меня сложилось впечатление, что они стоят и ждут, чтобы мы им что-то приказали, чтобы почувствовать, что мы в одной команде.

Полковник ехидно улыбнулся и заметил:

– В математике есть понятие предела бесконечности, когда что-то стремится к чему-то, но достичь не может. Только в бесконечности. Так и Украина в бесконечности получит свою надежду. Это значительно упрощает задачу в реализации проекта.

Вошла Саманта и принесла завтрак:

– Перекусите, минут через двадцать доставят из китайского ресторана. Я заказала курицу по-сычуаньски, салат и рис. Что-нибудь еще?

– Нет, этого хватит, только где кофе? – удивился Полковник.

Саманта растерянно посмотрела на Роджера.

– Это я решил, что кофе не надо, – признался он. – Думаю, что пиво будет к месту, не возражаешь?

Саманта неподвижно стояла, чувствовалось, что она волнуется, поэтому Полковник поспешил успокоить:

– Согласен, спасибо, Саманта.

Полковник демонстративно встал и направился к холодильнику. Выбрав пиво, обратился к Саманте:

– Ты не хочешь?

– Нет, сегодня ответственный день, предстоит полет, воздержусь.

После того, как она вышла из кабинета, Полковник озвучил свое предположение:

– По составу команды, которая была в Киеве, следует предположить, что из кандидатур министра обороны и шефа ЦРУ Майкл выбрал шефа ЦРУ. Очевидно, что Джон Бреннан дал согласие.

– У меня такое же мнение, хотя об этом никто в открытую не говорил, – согласился Роджер.

– Что говорят наши люди об украинской армии? Насколько на нее можно положиться?

Этот вопрос очень беспокоил Полковника. С одной стороны, он уже заложил в проект участие в боевых действиях сотрудников частной военной компании Academi, но с другой стороны – их участие могло быть излишним, если была бы уверенность в украинской армии. Присутствие американских наемников на юго-востоке Украины будет трудно скрыть, но обеспечить направление военного конфликта в нужное русло могут только они. Ответ Роджера на поставленный вопрос в принципе ничего не мог изменить, но Полковнику хотелось получить подтверждение, что его расчет был правильным.

– Ответить коротко или расширенно? – поинтересовался Роджер.

– Коротко, потом подробно.

– Если коротко, то суть такова. Если толпу одеть в форму и дать оружие, она не превратится в армию, а будет лишь вооруженной толпой.

Полковник с удивлением посмотрел на Роджера, но не мог скрыть удовольствия:

– Сам придумал или прочитал?

– Когда пообщаешься с простыми солдатами, не такое придет в голову.

– Зачитывается, отличная характеристика. А если подробней, так сказать, информация из первых рук.

– Армия деморализована, боеспособность на низком уровне. Командование на всех уровнях занимается распродажей имущества. Дай мне пару миллионов, и я обеспечу материально-техническую базу своей армии.

– Столь серьезно?

– Дальше некуда.

– Заешь, – начал Полковник после небольшого раздумья, – в этой ситуации есть и свои плюсы. Вооруженный конфликт мы спровоцируем силами Academi, потом бросим в топку украинских солдат. Потери будут очень большими, а после этого процесс пойдет как по маслу – украинская армия будет приобретать боевой опыт, а количество жертв не позволит остановить боевые столкновения. Мы же будем регулировать интенсивность боев и территории столкновений, обеспечивая их там, где упадет самолет.

– Это во втором варианте? – уточнил Роджер.

– Да. Сделаем так, что несколько месяцев эксперты не смогут подобраться к обломкам. А потом, после длительных и интенсивных боев, кто и что сможет выяснить?

Вошла Саманта и доложила, что через двадцать минут подъедет присланная машина. Договорились встретиться у центрального входа.

– Спасибо. Саманта, ты собирайся. Могу попросить тебя, вот ключи, в багажнике моей машины лежит портфель, забери его.

– Можешь не возвращаться, посуду я вынесу, – вызвался Роджер.

– Буду весьма благодарна.

Полковник продолжил беседу с Роджером:

– Продажность в украинской армии нас устраивает на данном этапе. Историю с зенитно-ракетным комплексом «Бук-М1» можно разыграть таким образом – сепаратисты атакуют какую-нибудь базу украинской армии. Захватывают несколько танков, бронемашин и «Бук-М1».

– Обязательно в боевом состоянии?

– Не обязательно, может быть и учебным пособием, только на соответствующем гусеничном ходу, чтобы фотография была реальной. Тогда мы предъявим фото через Интернет от имени блогера, заснявшего установку, когда она направлялась на боевую позицию.

– Что мне делать?

– Искать подходящую установку, дай задание нужным людям, пусть аккуратно потребуют информацию.

– Не проблема. Сегодня подготовлю запрос. Пусть дадут справку для учета и соответствующей замены зенитно-ракетных комплексов на образцы натовской техники. Думаю, сработает. Представляю, как в министерстве обороны Украины кинутся исполнять поручения, считая, что они уже в НАТО.

Поговорив еще минут десять, они спустились на первый этаж. Выйдя из центрального подъезда, Полковник увидел у тротуарного бордюра Саманту, держащую в руке портфель Полковника, а ее небольшой чемодан стоял на асфальте. Не успели Полковник с Роджером подойти к Саманте, как возле нее остановился автомобиль.

– Удачной поездки, – пожелал Роджер, открыв пассажирскую дверь.

Саманта первой села, а когда садился Полковник, он обратился к Роджеру:

– С вертолетом все может случиться, мы с тобой прагматики. В сейфе лежит копия проекта.

– Дело не должно потеряться или погибнуть, – с иронией сказал Роджер и пожал Полковнику руку. – Все будет нормально. Спасибо за доверие.

– А рассказ о киевских женщинах отложим до моего возвращения.

– К тому времени он только усилится за счет глубины воспоминаний.

– С глубиной воспоминаний будь осторожен, не нанеси вред своему организму, – пошутил Полковник.

Автомобиль медленно отъехал, плавно набирая скорость. Роджер провожал его взглядом, понимая, что для проекта наступил момент истины. Безусловно, предпринятые Майклом некоторые шаги внушают уверенность, что в целом проект принят группой лиц, от чьего имени выступает Майкл. Но Роджер знал, что Майкл иногда использует несколько параллельных проектов, поэтому исключать возможность того, что эти шаги являются результатами других проектов, не следовало. Надо ждать, когда Полковник вернется, тогда и можно будет утверждать, что проект однозначно принят. Роджер сделал глубокий вдох, холодный воздух взбодрил. Он повернулся и пошел в офис, выстраивая последовательность выполнения заданий, порученных ему Полковником.

Сам же Полковник в автомобиле, ехавшем в сторону аэропорта, оттачивал вопросы, которые могли ему задать на защите проекта. В целом он был спокоен за проект, он знал его до мельчайших подробностей. Но он не представлял аудиторию, перед которой предстояло выступить. Сколько будет присутствовать людей? Их адекватность подготовки – не всякий человек может спокойно обсуждать проблемы при начальных условиях, что должны погибнуть двести – двести пятьдесят невинных пассажиров гражданского самолета.

Саманта почувствовала тревожное состояние Полковника и решила его поддержать. Она положила свою руку на его колено и нежно прижала. Полковник был доволен ее участием, улыбнулся и посмотрел на нее.

– Все будет хорошо, – тихо сказала Саманта. – Я уверена.

Машина неожиданно притормозила у шлагбаума служебного въезда на территорию аэропорта. Охрана, проверив номера и соответствующую бумагу у водителя, пропустила машину, та резко набрала скорость и стала удаляться от зоны терминалов.

Все вертолетные площадки были заняты, один из них стоял с включенными двигателями, а у другого лопасти вращались по инерции, с каждым оборотом замедляя ход. У недавно прилетевшего вертолета копошились люди, погружая в грузовой фургон чемоданы и другой багаж, упакованный в плотный черный полиэтилен. Метрах в тридцати стоял вертолет, готовый к взлету. К нему и направился автомобиль с Полковником и Самантой.

Не успели они подъехать, как из вертолета вышел один из пилотов и пригласил в салон. Входя в вертолет, Полковник вспомнил свою молодость и военные операции, в которых он участвовал, – впрыгивать и выпрыгивать из вертолета было обычным делом. Полковник почувствовал, как сработала память мышц – они действовали автоматически. Полковника словно кто-то втолкнул в салон вертолета. Пилот это заметил и громко спросил, заглушая звуки мотора:

– Приходилось пользоваться?

В простом вопросе было много нюансов. Слово «пользоваться» не относилось к обычным пассажирам, это уловил Полковник и искренне и гордо ответил:

– Было такое дело в молодости.

Надев наушники, Полковник и Саманта погрузились в мир тишины, нарушаемой лишь разговорами пилотов, а сами они предпочли молчать и иногда смотреть друг на друга. Большую часть двухчасового полета они смотрели в иллюминаторы, благо погода позволяла это делать.

Когда вертолет подлетал к вилле, Полковник оценил масштабы строения. В окружении лесного массива стоял средневековый замок, несколько строений находились в удалении от него, а дальше видны были поля для игры в гольф. Хозяйственные постройки, включая конюшню с открытым тренировочным манежем, были сосредоточены правее замка, там же находилось строение, вокруг которого располагались различные автомашины – от лимузинов до служебных автофургонов.

– За нами подлетают еще два вертолета, поэтому двигатели останавливать не буду – вас высажу и сразу же взлечу, – выглянул один из пилотов. – Извините, если будет немного неудобно.

– Дело привычное, – отозвался Полковник.

Пилот, задавший Полковнику вопрос об опыте общения с вертолетом, понимающе кивнул.

Когда вертолет только коснулся земли, к нему подбежал человек, стоявший возле посадочного круга и ведущий переговоры с пилотом по рации. Он быстро открыл дверь и пропустил Полковника с портфелем и поддержал Саманту, когда она выходила из вертолета, помог вынести ее небольшой чемодан. Восходящий поток воздуха от движущихся лопастей винта растрепал прическу Саманты, и она попыталась рукой придержать волосы. Метрах в десяти от вертолета стояла машина, водитель которой открыл заднюю дверь и посадил прибывших.

В трехстах метрах находилась парадная дверь замка, но автомобиль, подъехав к центральному входу, продолжил движение, обогнул здание и остановился у служебного входа. Напротив него была небольшая полностью занятая площадка для стоянки автомобилей. На ней в основном стояли пикапы и грузовики с логотипами обслуживающих фирм. Масштабно готовятся, подумал Полковник.

Оружие и телефоны прибывшие сдавали на входе охране. Вместо сданных телефонов выдали телефоны для внутренней связи.

– Внешняя связь по специальной интернет-линии и выделенному телефонному каналу в холле конференц-зала. Wi-Fi не работает, – информировал охранник.

Другой охранник подошел к Полковнику и предложил провести его и сопровождающую его коллегу к выделенным им комнатам. Он взял саквояж Полковника и небольшой чемодан Саманты и пригласил подняться на второй этаж.

– В этой части здания находятся два конференц-зала, переговорные комнаты, интернет-центр и другие служебные помещения, – пояснял сопровождающий охранник. – Проход по второму этажу позволяет попасть в спальную часть здания. На первом этаже этой части расположен центр питания, обслуживают круглосуточно. Проход выполнен в виде зимнего сада с зонами отдыха.

Когда проходили зимний сад, Полковник заметил генерала, одиноко сидевшего в зоне отдыха.

– Какой мой номер комнаты? – обратился Полковник к охраннику.

– 315, по лестнице сразу на право.

– Саманта, ты иди, а я поговорю с генералом.

Полковник направился в сторону генерала. Возле низкорослой пальмы был оборудован передвижной бар для приглашенных гостей. Десятки бутылок старых коньяков, виски и водки ждали своих клиентов. Отдельно располагались вина. Полковник обратил внимание, что в графине с виски небольшой объем напитка отсутствовал. Очевидно, подумал Полковник, генерал не изменил свои привычки. Он взял графин с виски, оставив без внимания бутылки старых коньяков, и стакан и уверенно направился к своему давнему знакомому. Подойдя, Полковник поставил на столик графин и сел напротив генерала.

– Когда такие люди вылезают из своей норы, в мире что-то должно случиться, – вместо приветствия сказал генерал.

Полковник не остался в долгу и поддел генерала:

– С трех раз могу угадать, что пьет многозвездочный генерал.

Генерал улыбнулся:

– Такой человек, как ты, узнает с первой попытки. Тем более что принес именно виски. Ты не изменился.

– Взаимно.

– Знаешь, порой я тебе завидую, – признался генерал. – Укроешься в своей норе на несколько лет и живешь тихо, спокойно и без нервотрепки. Может, и мне переместится в какое-нибудь отдаленное место?

– Что мешает? Наши базы, центры разбросаны по всему свету, выбери место и наслаждайся жизнью, – улыбнулся Полковник.

– Пару лет назад так и сделал бы, а теперь, в свете сокращения расходов на армию, можно пролететь. Представляешь, я перевожусь на какую-то базу, а ее сокращают.

– Картина печальная. Серьезно сокращают?

– Куда еще серьезней. Три недели назад, первого марта, президент Барак Обама подписал указ о принудительном урезании федерального бюджета на 85 миллиардов долларов. При секвестировании бюджета более половины пришлось на министерство обороны.

– А по годам сокращение существенное? – заинтересовался Полковник.

– В 2010 году военный бюджет составлял 713 миллиардов долларов. В этом году бюджет, с учетом секвестра, составит 554 миллиардов долларов. Вопросы есть?

– Вопросы есть, но задавать не буду. Но просьба будет. У меня сын, студент Школы журналистики, пишет курсовую работу по сравнительному анализу потенциала армий США, НАТО и России. Могу рассчитывать получить открытую информацию по влиянию секвестра на количественные показатели?

– Трудно поверить, что ты что-то можешь не знать, что ты не можешь получить нужную информацию. Есть какая-то причина?

– Отсутствие времени.

Генерал посмотрел на Полковника, понимающе кивнул:

– Понимаю. Ты Джонатана Гринерта, начальника военно-морских операций, знаешь?

– Нет.

– Он опубликовал несколько директив, в которых описывает действия по экономии средств военно-морского флота, включая выведение в резерв двух авианосцев. Я перешлю тебе этот материал, адрес старый?

– Старый, изменений нет. В моей норе изменения чрезвычайно редки. А как с твоей норой для спокойной жизни?

– По климатическим условиям мне подходит Великобритания. Но в ближайшее время там начнутся существенные сокращения баз, будут сокращения и в других странах Европы. Поэтому моя нора останется здесь, а спокойствие будем обеспечивать…. – генерал не закончил фразу, но показал на графин с виски.

Пару минут они сидели молча, наблюдая за приземляющими вертолетами.

– Скоро должен прилететь адмирал.

– Славная разведка принесет какую-нибудь радостную весть? – пошутил Полковник.

– Шутишь? Они теперь всю информацию черпают в социальных сетях, не выходя из кабинета, – съязвил генерал. – Очень удобно. Не надо рисковать, а если что-то не соответствует действительности – то виноват в этом блогер, они ни при чем. Проморгали Крым – в сетях мало было информации, они опять ни при чем. Потом мы будем расхлебывать, за них таскать жареные каштаны под обстрелом.

Полковник хотел что-то сказать, но воздержался – именно социальные сети должны будут стать основным инструментом проекта «Прикрытие», подготовленного им.

– Ладно, давай выпьем, – предложил генерал, – и так на душе хреново, а тут еще адмирала вспомнили.

Отношения генерала и адмирала не складывались, сказывалась межвидовая вражда военных и какие-то личные мотивы, о которых Полковник не знал, но обоснованно предполагал, что они имеют место. Поэтому к резкой критике генерала Полковник отнесся спокойно, он столкнулся с обычной практикой: не видеть свои проколы, но шумно обсуждать чужие. Обычная конкурентная борьба за место под солнцем, что в переводе с военного означает борьбу за финансовые ресурсы.

Не стал Полковник напоминать проколы Пентагона, который представлял генерал. На памяти был последний случай с ракетчиками. Ведь на тормозах спустили результаты проверки офицеров 91-го ракетного крыла, развернутого на авиабазе ВВС «Майнот» в штате Северная Дакота. Офицеры 91-го ракетного крыла заступают на боевое дежурство в специальных подземных бункерах и попарно в течение суток находятся в готовности по приказу президента США нанести удар по любой точке мира. Проверка показала полную неготовность военнослужащих в боевых условиях подготовить и провести пуски межконтинентальных баллистических ракет типа «Минитмен-3». Для ВВС США случай с отстранением от службы сразу семнадцати офицеров является беспрецедентным по своей массовости. Последние подобные «удачные» проверки в войсках проводились в 2008 году. Тогда министр обороны Роберт Гейтс уволил гражданских и военных руководителей ВВС за допущенный военнослужащими ряд ошибок.

Чем закончилась проверка 91-го ракетного крыла? Официально командование ВВС заявило, что «результаты проверки были успешными», так как в конечном итоге удалось повысить боеспособность подразделения.

– Что тревожит? – спросил Полковник, сделав глоток виски.

– Не знаешь? Или делаешь вид?

– Повода для тревоги, недовольства полно, куда ни ткни пальцем. Афганистан, Сирия, Ирак, на подходе Украина и, конечно, Россия.

– Я о Чаке Хэйгеле.

– Предполагаемой отставке министра обороны? Слышал.

– Какая предполагаемая отставка? – возмутился генерал. – Вопрос решенный, осталось только назначить дату объявления отставки.

– Не драматизируй, – Полковник был спокоен.

– Хэйгел уже третий министр обороны при Обаме. Предыдущие – Леон Панетта и Боб Гейтс ушли, не выдержав прессинга администрации президента, решавшая за генералов, сколько и куда направлять или когда выводить солдат. Все повторилось и с Чаком. Администрация решает, а отвечать генералам. Когда мы избавимся от президента – голубя мира?

– Это задание или ты меня спрашиваешь? – с улыбкой спросил Полковник.

– Второе. Хотя первое было предпочтительнее.

– Могу точно сообщить, что избавимся в 2016 году. Придется дотерпеть. Но есть шанс.

– Какой? – удивленно спросил генерал.

– Из голубя мира превратить Обаму в ястреба войны.

Генерал тяжело вздохнул и посмотрел на Полковника:

– Одна надежда на тебя.

Они молча наблюдали за посадками двух вертолетов. На третьем прилетел адмирал. Генерал тут же встал:

– Ладно, я пойду. Не хочу с ним встречаться раньше времени.

Большая и уютная библиотека в классическом стиле восемнадцатого века, стены которой были облицованы резными панелями из Африки, а вдоль стен стояли огромные шкафы из дорогого красного дерева, была избрана для предварительного обсуждения проекта в узком кругу. Огромные фолианты, старинные чьи кожаные обложки были тиснены золотом, словно стражи порядка, своим присутствием гарантировали покой и тишину. В других шкафах столь же чинно расположились книги прошлых веков, лишь в шкафу, находившемся ближе всех к письменному столу, были современные издания о политике и экономике. Несколько книг аккуратной стопочкой лежали на столе около старинной бронзовой лампы.

В дальнем углу кабинета располагалась зона для беседы – добротные диваны и кресла, обитые мягкой кожей темно-вишневого цвета, окружали низкий столик черного цвета с вырезанными в виде слонов с поднятыми хоботами ножками. За диванами на стене висел огромный гобелен с изображением французских вельмож на фоне Версаля.

Из общей картины предметов древности и огромной ценности выбивался сервировочный стол, на котором располагались всевозможные бутылки с напитками и бокалами. Но их назначение и роль в предстоящей беседе, очевидно, оправдывало присутствие данного стола.

В зоне отдыха уютно расположились трое тихо беседующих мужчин, иногда отпивающих небольшие глотки старого коньяка. Самому молодому, юристу, представляющему интересы крупнейшей промышленно-финансовой группы, было лет пятьдесят пять, старшему – под семьдесят. Разговор шел об Энтони Блинкене, заместителе помощника президента США по национальной безопасности.

– Идут разговоры, что его хотят протащить на пост заместителя госсекретаря США, ты в курсе, Роберт? – обратился юрист к старшему из присутствующих.

– Дело это не скорое, – лениво ответил Роберт. – Он человек Джо Байдена, хотя с не меньшим основанием его можно назвать и человеком Клинтонов. Меня раздражает его болтливость. Он без конца трезвонит, что его дед иммигрировал из Украины, что его мать венгерка и бежала то ли от коммунизма, то ли от коммуниста.

– Недавно он в интервью рассказывал об отце, который был послом в Венгрии, – продолжил третий собеседник, Боб.

– Вот с кем бежала его мать, а Энтони под этот факт подвел политику, – с усмешкой подметил юрист.

– Потом он вспомнил дядю – бывшего посла в Бельгии, припомнил кузин и кузенов, корни которых он нашел в Латинской Америке, – продолжил Боб.

– Компот из сухофруктов, – продолжал шутить юрист. – И что он этим хотел сказать, Боб?

– Что он замечательный, интернациональный антикоммунист и имеет право определять политику.

– Сам он ничего определять не будет, он исправно отрабатывает интересы транснационального капитала, связанного с Израилем, – четко изложил Роберт. – Наши интересы в чем-то совпадают, на данном этапе мы его поддержим, а там посмотрим.

– Я говорил с Майклом, – сообщил юрист, – и он подтвердил, что Джо Байден по сути формирует параллельную власть, чтобы сделать политику Обамы более агрессивной. В этом отношении Блинкен будет подправлять Джона Керри.

– Не знаю, кого будет подправлять Блинкен, но действия Байдена пока совпадают с нашими желаниями – раскачать президента Обаму, – заметил Роберт. – Но, как я представляю, наши действия будут куда более решительными, раскачивать не будем, просто припрем к стенке.

– Согласись, Роберт, мы дали маху, когда согласились на выдвижение Обамы в президенты. Надо было поддержать Хиллари Клинтон – у нее и опыт был, связи, уверенность. А Барак Обама четыре года походил бы в вице-президентах, набрал бы опыта, а на следующих президентских выборах выдвинули бы.

– Что вспоминать прошлое и ошибки молодости…

– Сейчас считается хорошим тоном ругать Обаму, – вступил в разговор Боб. – Новый национальный тренд. На днях встретил Дональда Трампа.

– Не сомневаюсь, что ты спросил миллиардера, насколько серьезно он пишет в Twitter о президенте? – многозначительно улыбнулся Роберт.

– Было такое дело, признаюсь.

– И какая последовала реакция?

– Лучше не повторять. А что это наш юрист завозился с бутылками? Не может что-то выбрать или не может решить, сколько налить? – неожиданно спросил Боб, который разговаривал и одновременно наблюдал за действиями юриста. – У Майкла знатные напитки, надо отдать ему должное.

– Не цепляй его, обидится.

– У нас уже есть один, обидевшийся на Путина за Сирию, сейчас желчь обиженного по всему миру растекается.

– Я все слышу, – откликнулся юрист. – Не надо мне завидовать. Моя печень выдерживает нагрузки, поэтому могу позволить столько, сколько хочу. А ты, Боб, тоже в тренде, все равно зацепил президента с его красной линией в Сирии.

– Хоть ты и юрист, но должен сообщить тебе, что первым обиду нанес Обама.

– Это когда и как? – заинтересовался юрист.

– Во время своего первого визита в Москву Обама стал произносить странные речи о том, что нужно концентрироваться на тогдашнем президенте Медведеве. Обама посчитал, что премьер-министр Путин человек прошлого, – сообщил Боб.

– Вот тебе пример отсутствия опыта. Зачем эту тему надо было поднимать? Нет, с первым темнокожим президентом мы ошиблись, – признался Роберт.

– Не ошибиться бы нам и с первой женщиной-президентом Хиллари Клинтон, – высказал сомнение юрист.

– До выборов далеко, есть еще время подумать.

Дальше Боб не продолжил мысль, увидев, что к ним направляются Майкл, Джон и незнакомый мужчина.

– Познакомьтесь, это Полковник, – представил Майкл незнакомца, – думаю, что этого достаточно.

Когда все расселись, Майкл обратился к юристу:

– Как Дэвид?

– Все нормально, но возраст берет свое. В четкости мысли и ясности ума ему не откажешь. Он ограничен в перемещении, больше работает с бумагами.

– А ты его глаза и уши. Мы это знаем и ценим, – с легкой иронией заметил Боб.

– Не завидуй, – быстро отреагировал юрист.

– Чему? Глазам или ушам? – переспросил Боб.

Майкл знал, что если не остановить Боба, он будет постоянно подкалывать юриста и не даст нормально поговорить. Поэтому задал отвлекающий вопрос:

– Где представители нашего военного крыла?

– Один шпионит, другой его охраняет, – Боб продолжал шутить.

Неизвестно, что вернуло бы Боба к серьезному разговору и сколько еще он продолжал бы шутить, если бы Роберт не обратился к Майклу:

– Египетские генералы обратились с просьбой о поставке вооружений. Просьбу поддерживает наше посольство в Египте. Можно будет эту проблему сдвинуть?

– Сомневаюсь. Белый дом и Пентагон не забыли обиду.

Полковник помнил истерию в политических и военных кругах в июле 2013 года, когда фельдмаршал ас-Сисси, взявший всю полноту власти в Египте, демонстративно отказался отвечать на телефонный звонок министра обороны Хэйгела, а затем и самого президента Обамы. Стороны так и не преодолели телефонный рецидив. США пошли на пересмотр военно-технического сотрудничества с новыми властями Египта, отменили ранее планируемые совместные военные учения, свернули финансовую помощь остро нуждающемуся во внешнем вспомоществовании Каиру.

– Египетские генералы вновь подняли тему возобновления поставок вооружений – это сигнал к примирению.

Роберт был представителем военно-промышленного комплекса и активно лоббировал их интересы на самом верху власти, но в этом случае он, очевидно, получил категорический отказ и решил воспользоваться встречей, чтобы сдвинуть вопрос с мертвой точки.

– А что они хотят? – поинтересовался Джон.

– Ударные вертолеты АН-64D Block 2 Apache, 10 истребителей F-16, комплектующие для лицензионной сборки танков M1A1 Abrams, противокорабельные ракеты Harpoon.

– Чем они мотивируют такой заказ?

– Цель поставок – борьба с экстремистами на Синае.

Анализируя американо-египетские отношения летом прошлого года, Полковник удивлялся некоторым решениям Белого дома. Военные Египта обеспечивали решение многих военно-политических факторов, отвечающих интересам США на территории Северной Африки и Ближнего Востока, включая поддержание нормальных отношений с Израилем и борьбу с международным терроризмом. Впрочем, все перечисленное меркнет в глазах Белого дома ввиду недемократичности прихода армейских чинов к власти в Египте, их авторитарного стиля управления. При этом команда Обамы поддержала «Братьев-мусульман» и одобрила их приход к власти. В одночасье «Братья-мусульмане» из террористической организации стала политической партией.

– Посольство прислало письмо, в нем обосновывает предстоящую борьбу с террористами, которым будут усиленно способствовать ушедшие в подполье политически организованные «Братья-мусульмане», – продолжил Роберт.

– Не удивлюсь, если копия письма имеется у тебя, – вступил в разговор юрист. – Должен заверить, что равнодушие и некоторое попустительство террористам со стороны Белого дома и президента Барака Обамы весьма настораживает. Один раз мы взрастили «Аль-Каиду», теперь создаем другого монстра и начинаем с ним бороться.

– Деньги тратить на что-то надо? Вот и пустим на борьбу с новым центром терроризма, – равнодушно произнес Джон.

– В этой истории меня напрягает то, что египтяне обратятся к русским, – отметил Майкл. – Сейчас в Москве египетский министр торговли и промышленности Мунир Абдель Нур. Он заявил, что Египет не должен ни перед кем отчитываться. Есть информация, что он передал предложение генералов на военно-техническую продукцию России, включая системы ПВО дальнего и среднего радиуса действия, истребители МиГ-29, ударные вертолеты «Ми», противокорабельные береговыми комплексами. Всего на сумму от двух до трех миллиардов долларов.

– Откуда у Египта деньги на вооружение, если у них реальные финансовые проблемы? – с удивлением спросил Боб.

– Кооперация в «нестандартном» треугольнике «Саудовская Аравия – Египет – Россия». Саудовцы дают деньги, Россия поставляет системы ПВО, а египтяне обеспечивают прикрытие с территории Египта воздушного пространства западных провинций Саудовской Аравии российскими системами ПВО, – сообщил Роберт.

– Дожили до нестандартных треугольников. Куда мир катится, и почему Америка спокойно смотрит на это? – возмутился Джон.

– Мы слишком активно опекаем весь мир, поэтому даже стратегический партнер пытается ослабить наши дружеские объятия, – убежденно сказал Роберт. – Как ты думаешь, от кого саудиты хотят прикрыть западное воздушное пространство?

– Если учесть, что саудиты хотят подстраховаться российскими системами, не доверяя нашим, ведь мы их можем в нужный момент отключить, – размышлял юрист, – они хотят быть уверенными, что наше объятие их не убьет.

– Что вы все о деталях? Я говорю о деньгах, а вы об обстоятельствах, – с неудовольствием заметил Джон.

Майкл укоризненно посмотрел на Джона, потом заметил:

– О деньгах поговорим потом, а сейчас у нас назревают крупные проблемы с тремя странами: Россия, Саудовская Аравия и Китай. В такой последовательности, я предполагаю, их придется решать.

Полковник отметил неожиданное заявление Майкла. Противостояние с Россией и Китаем не вызывало сомнений, но Саудовская Аравия? Стратегического партнера готовят записать в потенциальные враги? Небольшие и слабовыраженные очаги обостренности в последние годы имели место. Может быть, Барака Обаму смутило и обидело открытое предложение саудитов оплатить затраты США на проведение военной операции в Сирии?

Майкл не стал развивать дальше свою мысль – в библиотеку молча вошли генерал и адмирал. После того как они выбрали места в противоположных сторонах, чтобы не видеть друг друга, Майкл продолжил:

– Все мы знаем тему разговора, мы собрались в узком кругу до завтрашнего обсуждения, чтобы внести необходимые уточнения. Полковника я уже представил, наши военные его знают, поэтому предоставляю ему слово.

Полковник внимательно оглядел присутствующих, все они делали вид, что присутствуют на рядовом событии, но скрыть взвинченность не могли. Особенно выдавал себя Боб, его шутливое настроение исчезло, а сжатые пальцы говорили о многом.

Полковник выдержал паузу, а потом начал излагать своим спокойным и уверенным голосом:

– В целом я предполагаю, что вы знакомы с проектом, поэтому позволю себе быстро пройтись по основным положениям. Потом отвечу на вопросы.

В ближайшее время, если проект будет одобрен, на юго-востоке Украины начнутся боевые действия. Они будут носить затяжной характер, но Вооруженные силы Украины на начальном этапе должны понести существенный урон, этим украинское общество должно быть оскорблено и открыто возненавидеть Россию. Особенная ответственность ляжет на националистов и бандеровцев – они будут источником постоянного напряжения, они будут движущей силой ненависти к России. В конфликт будут вовлечены ВВС Украины, которые должны будут понести значительный урон в самолетах. Со стороны Киева и сепаратистов, или террористов, как хотите называйте их, юго-востока будет развернута информационная война. Успехи террористов в борьбе с самолетами, о чем будет широко обсуждаться в Интернете, послужит основой для их обвинения в будущем уничтожения гражданского самолета. Учитывая, что у них нет соответствующих подготовленных специалистов, обвинения будут непосредственно переадресованы русским.

Каким будет гражданский самолет – бортом номер один российского президента или иностранным пассажирским лайнером – покажут обстоятельства. Оба варианта разработаны. В случае с президентским самолетом легенда построена на откровенной ненависти украинского пилота, считающего, что все жертвы его страны возникли по причине вторжения российских войск на Украину.

– А что с летчиком в дальнейшем?

Полковник с удивлением посмотрел на адмирала, задавшего этот вопрос. Генерал тоже посмотрел на адмирала, но посмотрел с нескрываемой ухмылкой.

– Он исчезнет до того, как до него доберутся сотрудники СБУ, – спокойно ответил Полковник.

Далее Полковник подробно изложил план и последовательность действий сотрудников СБУ Украины, военных. В случае с гражданским самолетом Полковник рассказал, как будет происходить трансформация военных действий под новую задачу, и какие информационные средства будут задействованы. Подводя итоги, Полковник заметил:

– Все это позволит обвинить президента Путина, как инициатора событий на Украине, в гибели мирных граждан и начать демонизировать Россию в глазах всего мира, но прежде всего Европы. Одновременно надо будет подготовить нашего президента таким образом, чтобы эту трагедию он воспринял как личное глубокое оскорбление, тем более что он не может простить Путину его успех в сирийском вопросе и аннексию Крыма.

Проект позволит нарушить тенденцию сближения России и Европы, нанести серьезный экономический урон России с последующим использованием его для разрушения надежды русских стать одним из центров многополярного мира. Параллельно решаются многие другие задачи: ускорение подписания договора о свободной трансатлантической торговле Европы и США, ухудшение экономических показателей экономики Европы, подрыв доверия к евро, усиление доллара как главного мирового платежного средства и другое. Что касается Украины, то, разоренная войной и с уничтоженной промышленностью, она будет ждать вашего решения, что делать с ней. Но это уже не в моей компетенции.

Наступила звенящая тишина, казалось, что воздух кристаллизировался и не пропускает звука. Ощущение огромной ответственности за будущее давило на всех присутствующих, каждый погрузился в размышления, оценивая риски и последствия. Первым, на правах хозяина, заговорил Майкл:

– Понимаю, одно дело прочитать проект, а другое – его принять. Прошу высказывать свое мнение. Что скажете?

– А что скажешь ты? – поинтересовался Роберт.

– Я, как вы знаете, давно и подробно в курсе проекта. Должен сказать, что первоначально проект меня насторожил. Показалось, что грубо и малоэффективно. Потом я понял, что в простоте проекта его сила и огромные возможности применения различных механизмов давления на Россию.

Кто реализует проект? Украинцы. К нам претензии есть? И на каком основании?

Кто несет, в конце концов, ответственность? Украинцы. К нам претензии есть? И на каком основании?

Где-нибудь мы оставляем улику? Нигде. К нам претензии есть? И на каком основании?

Доказать наше участие возможно? Нет. Не будет ни одного документа или документальной записи, подтверждающих наше участие в проекте.

– Но это надо еще обеспечить, – заметил генерал.

– У сотрудников службы охраны есть хобби – записывать разговоры президентов и высокопоставленных чиновников. Потом шантажировать или продавать информацию, – заметил юрист.

– Согласен. Замечание справедливое, – Майкл посмотрел на адмирала и попросил его внести уточнения.

– Я напоминаю, что, согласно проекту, с нашей стороны никаких документов не будет. Все разговоры будут вестись в здании Службы безопасности Украины или в помещениях, информационную безопасность которых будут обеспечивать наши сотрудники, – уверенно сообщил адмирал.

На лице юриста блуждало сомнение, и он не выдержал, задав вопрос:

– Не слишком ли уверенно мы говорим за украинцев, возможно, они выскажут другое мнение? У нас есть договоренность с ними?

Полковник мог ответить на этот вопрос, но он понимал, что отвечать на него должен Майкл. Говорить за украинцев, даже обладая нужной информацией, не входило в его компетенцию. Он посмотрел на Майкла, тот кивнул и обратился к юристу:

– Согласно плану, в Киев должен полететь шеф ЦРУ. Он будет обговаривать этот вопрос с исполняющим обязанности президента Турчиновым, премьер-министром Яценюком и председателем СБУ Наливайченко. Все они наши люди, поэтому с ними будет говорить Джон Бреннан. Очень сомневаюсь, что кто-то из них захочет возразить. Будем считать, что согласие на проект они дали.

– Согласие получили или получим, здесь все ясно, но кто непосредственно будет исполнителем? – продолжал уточнять юрист. – Надеюсь, не наш пилот будет за штурвалом самолета или наш оператор нажимать кнопку пуска зенитной ракеты?

– Нет, вся реализация проекта осуществляется Вооруженными силами и спецслужбами Украины. Мы лишь наблюдаем и контролируем, – уточнил Полковник.

– Тогда у меня вопросов нет, – заметил юрист. – Я внимательно ознакомился с проектом «Самолет» и проектом прикрытия. Не вижу причин волноваться, а плюсов много, даже очень много.

– Я рад за нашего дорого юриста, что с его точки зрения проблем нет. Но мы не говорили о финансах. Сколько это будет стоить? – задал вопрос Боб, отрешенно сидевший, пока юрист задавал свои вопросы.

– Ничего и много, но с уклоном ничего, – с усмешкой на лице ответил Майкл.

– Это как? Такое мне приходится слышать впервые.

– Операцию кто проводит? Украина, она и будет оплачивать.

– Насколько я знаю, Украина вжилась в роль попрошайки и будет клянчить деньги. Она не упустит своего, – серьезно заметил Роберт.

– Конечно, они не упустят такую возможность. Будут просить деньги на вооружение, инфраструктурные перестройки и многое другое. Поможем, но только кредитами Международного валютного фонда.

– И ты думаешь, что они на этом ограничатся?

– Роберт, я не думаю. Для активных участников верхнего эшелона два приза каждому – мы не спрашиваем о происхождении денег на их счетах в западных банках и выделим энную сумму премиальных. Для стимулирования остальных будет выделена некая сумма наших денег, но говорить о них даже смешно.

– Получается, что мы получаем большой бонус за счет Украины? – удивленно спросил Боб.

– Все расходы Украины – это ее входной билет в НАТО, – ответил Майкл.

Юрист не удержался и задал провокационный вопрос:

– Что, уже Украину принимаем в НАТО?

– Кто сказал, что принимаем? Входной билет не означает членство. Обещать не означает исполнять.

– Бедная Украина, – не сдержался Роберт. – Хотела стать богаче, а станет беднее.

– Зато я знаю, кто станет богаче.

Но Боба уже никто не слушал. Поговорив еще минут пятнадцать, все присутствующие потеряли интерес к обсуждаемой теме.

– Все ясно, незачем мусолить то, что понятно всем, – заключил Роберт, – пора и выпить.

Возражений не последовало, все были согласны и дружно переместились к столику с напитками. Полковник с адмиралом и генералом отошли в сторону и стали вспоминать истории со сбитыми гражданскими лайнерами.

– Помнишь историю с корейским лайнером рейса KAL 007, сбитым советскими ПВО? – генерал обратился к адмиралу.

– Помню, это было в первых числах сентября 1983 года. Тогда мы зафиксировали работу советских ПВО на Дальнем Востоке в боевом режиме, когда самолет совершал облет секретных объектов Тихоокеанского флота. Днище самолета было нашпиговано оборудованием для сбора разведывательной информации.

– В то время многие южнокорейские гражданские самолеты использовались для сбора разведывательной информации, – подтвердил Полковник. – Был, если помните, до рейса 007 еще один случай в Карелии, это Северо-Запад СССР. Правда, через многие годы истина с подставой рейса 007 вылезла, но кого это интересовало тогда? Все прошло, горячие пончики раздали, политические дивиденды мы получили, а русских опустили.

– Был еще случай с иранским самолетом во время ирано-иракского конфликта, когда мы поддерживали Саддама Хусейна, – вспомнил адмирал.

Это был камень в огород генерала, в огород Пентагона. Тогда американские Вооруженные силы сбили иранский гражданский самолет над Персидским заливом и не принесли извинения. Полковник не хотел быть свидетелем очередной разборки между военными, поэтому поспешил закрыть эту тему и предложил тост:

– Будем надеяться, что в нашем случае все пройдет без всяких заусенчиков.

Поговорив с ними минут десять, Полковник извинился и направился к себе в комнату.

В небольшой, но хорошо обставленной комнате с ванной, Полковник обнаружил свой портфель и записку Саманты, в ней она сообщала номер своей комнаты. Полковник немедленно отправился к ней.

Он лишь пару раз стукнул в дверь, как она открылась, и улыбающаяся Саманта радостно пригласила войти. Комната была больших размеров, чем комната Полковника. Еще одно отличие удивило Полковника – в комнате стояли две кровати. Он удивленно посмотрел на вторую кровать. Саманта поспешила объяснить:

– В этой комнате меня поселили с Нэнси.

Настроение Полковника немного испортилось, некоторые ожидания, как стало ясно из предупреждения Саманты, не могли исполниться. Саманта это почувствовала и сказала:

– У нас все еще впереди. Сейчас главное утвердить проект. Ничто не должно этому помешать.

Она обняла Полковника и поцеловала.

– Приходи через час, пойдем поужинаем.

– Лучше ты приходи, вдруг Нэнси будет в комнате, придется и ее пригласить. А ужин на троих сегодня не значится в моем плане.

Спустившись на завтрак, полковник был удивлен большим количеством людей, но ничего не сказал Саманте. После завтрака они направились в зимний сад. Они сидели там же, где Полковник разговаривал с генералом накануне. Вертолетная площадка напоминала действующий аэродром – одна винтокрылая машина сменяла другую.

– Эти все люди прибывают на обсуждение проекта? – удивлялся Полковник.

– Нет, Нэнси сказала, что сегодня проводится какое-то благотворительное мероприятие.

Что значит быть близко к источнику информации – Нэнси сказала Саманте, Саманта сказала Полковнику.

Услышав объяснение Саманты, Полковник улыбнулся.

– Что-нибудь я сказала не то? – взглянула на него Саманта.

Полковник обнял ее и успокоил:

– Все то. Это я отреагировал на действия Майкла, он еще тот конспиратор.

– Почему так решил?

– Смотри, сколько народу находится здесь. Если каким-либо образом информация вылезет наружу об обсуждении проекта, найдутся десятки уважаемых людей, подтверждающих благотворительное мероприятие и участие в нем Майкла. Более того, я уверен, что представители СМИ не будут присутствовать на этом мероприятии. И место выбрано такое, что без приглашения сюда не сунуться.

Саманта восторженно смотрела на Полковника и не скрывала своих эмоций. Все так просто, подумал Полковник, а эта молодая женщина смотрит с восторгом на него. Может быть, она хочет видеть его таким? Стоп, полный тормоз, не увлекаться. Скоро делать доклад, надо быть полностью сосредоточенным. Но желание покрасоваться, что абсолютно было не свойственно Полковнику, взяло вверх, и Полковник позволил себе сделать вывод:

– Могу предположить, что благотворительное мероприятие начнется с незначительным сдвигом по отношению к презентации проекта. Майкл откроет презентацию, потом поручит кому-нибудь продолжить, а сам пойдет открывать благотворительное мероприятие.

– А кто продолжит вместо него презентацию? – наивно или сознательно поинтересовалась Саманта.

Полковник немного задумался, потом изложил ход своих мыслей:

– Думаю, что продолжит встречу адмирал. Сам Майкл принял решение, его поддержали те, кто присутствовал на встрече в узком кругу. Расширенный состав будет лишь уточнять детали. Учитывая, что все основные вопросы связаны со спецслужбами, Майкл попросит адмирала продолжить совещание.

Они еще минут двадцать посидели в зимнем саду, прилет вертолетов неожиданно прекратился. Все приглашенные прибыли, и график параллельных мероприятий окончательно запущен.

– Мне надо идти. Пойду налаживать презентацию, – с сожалением сообщила Саманта.

– Пойдем, я передам тебе презентацию.

– У меня есть.

– Она не совсем та, что сегодня будет озвучена, – сказал Полковник. – Есть изменения.

Саманта спокойно отнеслась к словам Полковника, не проявила никакого негатива и отнеслась к этому с пониманием.

– Оставайся, Нэнси передала мне флешку Майкла.

Она нежно поцеловала в щеку Полковника и сразу же исчезла за большим фикусом.

Полковник сидел один и смотрел на поляну, где находилась вертолетная площадка. Зрительная перспектива вдали ограничивалась лесом, верхушки деревьев которого образовали волнистую линию, напоминавшую горизонт моря в момент шторма.

– Расслабляемся? – спросил генерал.

– Да, время тянется, а особых дел нет, – признался Полковник.

– Тогда почему без бокала?

– Бокал, большой бокал это после презентации.

– Расслабься, все будет окей. Ты еще никогда не подводил. Правда не будешь пить?

– Нет, но посижу с тобой, если не возражаешь.

– А я сделаю глоток, – решительно сказал генерал.

Они немного поговорили о проблемах армии, а потом генерал поинтересовался:

– Как у тебя складываются отношения с сыном?

Полковник был удивлен вопросом, раньше на такие темы они не говорили.

– Не могу сказать, что все было безупречным, но в последнее время наметились существенные сдвиги – мы стали лучше друг друга понимать, есть темы, которые мы обсуждаем. Но сказать, что все осталось позади, пока не могу. Нужно еще время, а там посмотрим.

Полковник удивился сам себе, что так открыто и спокойно рассказал о своих отношениях с сыном. Это он раньше не позволил бы никогда. Что же такое изменилось в нем, в его окружении?

– А как с бывшей супругой?

– Никак. Все в прошлом. Иногда звонит, нервы треплет. Как у тебя?

Генерал грустно улыбнулся, на лице отразилась какая-то внутренняя боль, он махнул рукой.

– Надо было вовремя разводиться. Думал, что когда-нибудь все наладится. Получилось все наоборот – мне отравила жизнь, детей настроила против меня.

– Не теряй связи с ними, – посоветовал Полковник. – Отрезать легко, наладить – очень сложно.

Генерал с благодарностью пожал Полковнику руку:

– Пойдем? Время поджимает.

Они подошли к малому конференц-залу, несколько человек стояли у дверей и тихо разговаривали. Полковник и генерал вошли в зал, где находилось человек восемь – десять. Уютный зал был в полутьме, возможно, были люди, не очень хотевшие, чтобы их видели.

Саманта стояла у столика и аппаратурой. Увидев Полковника, она подошла и передала ему пульт.

– Все настроено, программа загружена. Меня не будет в зале, но я буду рядом, если что-нибудь понадобиться – звони.

Она быстро вышла из зала, а Полковник остался один у стола президиума. Посмотрел в зал, но, кроме лиц людей, сидевших в первом ряду, никого не мог ясно разглядеть. Чувствуя себя неуютно у стола президиума, Полковник собирался выйти из зала, но в это время стоявшие перед малым конференц-залом устремились внутрь. За ними вошли Майкл и адмирал.

Они подошли к Полковнику и предложили ему занять место в президиуме. Майкл подождал, пока все рассядутся, потом попробовал микрофон, слегка постучав по нему, и сразу же приступил к теме встречи:

– Приветствую всех присутствующих. Большинство знает друг друга, но, учитывая специфику нашей встречи, не будем представляться и требовать этого от других. Почему мы собрались, вы прекрасно знаете. С информацией о проекте вы ознакомлены, каждый вчера получил соответствующую номерную флешку. После окончания обсуждения прошу их сдать сотруднику секретной службы на выходе из зала.

Работу построим таким образом. Учитывая, что мне придется на некоторое время покинуть вас, я выскажу свое мнение о проекте. Потом будет подробный доклад. Вопросы можно будет задавать как по ходу доклада, так и после его окончания. Думаю, докладчик не будет возражать?

Майкл с этим вопросом обратился к Полковнику, получив одобрение, он продолжил:

– После доклада предлагаю его подробно обсудить. Наверное, так и построим работу. Надеюсь, что адмирал в мое отсутствие не позволит эмоциям и сугубо ведомственным интересам одолеть разумное начало. После такого вступления позвольте мне дать оценку проекту, который мы должны принять.

Проект универсальный, рассчитанный на два объекта. Какой объект – борт номер один или пассажирский самолет – станет реальным, ни мы, ни те, кто будет подготавливать его реализацию, не знают. Только обстоятельства.

Неожиданно женский голос из второго ряда задал вопрос:

– Простите, Майкл, договорились задавать вопрос по ходу дискуссии, поэтому позвольте спросить: вероятность с бортом номер один не более пяти процентов, не потратим ли слишком много денег на политический пшик?

Майкл снисходительно улыбнулся, ни движением, ни жестом или мимикой не выразил свое недовольство, что его прервали.

– Оставим в стороне борт номер один. Ограничимся гражданским лайнером. Если правильно и мощно преподнести сам факт крушения гражданского самолета, повесить на русских сотни невинных жертв, мы решим целый комплекс актуальных задач: вывести из спячки нашего президента, сделать Путина его главным и личным врагом, вбить клин между Путиным и Европой, одновременно нанести огромный урон экономикам России и Европы. Последующий круг решаемых задач: лишить Россию любой надежды стать значимым игроком на глобальном уровне, насмерть привязать политику и экономику Европы к нам, показать всем, кто в этом доме, под названием Земля, хозяин. Следующий круг задач: ужесточение отношений с Китаем, развал России на отдельные княжества. Могу продолжить, но в этом нет необходимости.

Я начал с того, что сказал, что проект универсальный. Должен признать, что проект еще многоплановый. Я перечислил лишь часть решаемых задач. Их значительно больше. Что касается проекта прикрытия, то он настолько детализирован, что я не собираюсь о нем говорить. Если хотите вникнуть в детали, можете пытать этого человека, – Майкл рукой указал на Полковника.

Тот же женский голос повторил свой вопрос:

– Со всем этим я согласна. Пользы от проекта много. Но как с финансами?

– О стоимости реализации проекта, как это дико ни будет звучать, даже не стоит говорить.

– На фоне политических и экономических плюсов?

– Нет, все значительно проще. За все заплатит Украина – ее самолеты, ее оружие, ее самолеты, ее военнослужащие. Только надо будет заплатить представителям власти и силовиков, которые дадут команду на реализацию. На фоне наших плюсов это сумма будет не очень значимой.

– Кроме того, – вступил в разговор толстый мужчина, сидевший рядом с женщиной, – Госдеп имеет свою программу и тратит достаточное количество денег из секретных фондов на поддержание нужного порядка на Украине.

– Вы говорите о тех пяти миллиардах долларов, что озвучил Белый дом? – поинтересовался Майкл.

– Как бывает в математике? Один пишем, два в уме. Так и там. Надо просто привязать, если это возможно, траты на проект с теми тратами, которые Белый дом собираться осуществить на Украине. Мы посмотрим, что можно сделать в этом плане.

– Можно и без этого обойтись, – вступил в разговор адмирал, – есть достаточно причин, чтобы Турчинов, Яценюк и их команда взяла под козырек и без лишних слов стала реализовывать проект.

Полковник обратил внимание на то, что адмирал не назвал Наливайченко и Парубия. Это были его люди, поэтому упоминать о них адмирал не стал.

– Нет, – возразил Майкл, – есть случаи, когда лучше заплатить и купить человека. Тогда он не скажет, что его заставили. Продажный человек всегда будет молчать, а если заговорит, ему не будет веры. Но я абсолютно уверен, что ни один из них не заговорит.

Последняя фраза, произнесенная без намека на последствия, звучала в своей простоте весьма угрожающе. Майкл сказал еще несколько фраз, извинился и передал адмиралу бразды правления. А тот не стал мудрить и предоставил слово Полковнику для презентации проекта, только попросил:

– Все присутствующие знакомы с проектом, поэтому не стоит рассматривать проект подробно, я предлагаю остановиться на узловых моментах и важных деталях.

Полковник в свойственной ему манере четко изложил идею проекта, логически обосновал узловые положения и механизм трансформации действий при изменении объекта воздушной атаки. После доклада возникла звенящая тишина. Никто не хотел ее нарушить. Адмиралу пришлось взять на себя миссию ведущего:

– Понятно, что все мы находимся в некотором смятении – не каждый день приходится принимать участие в принятии решения такого масштаба. Особенно если учесть значимость события в мировой политике. С другой стороны, если мы не предпримем действия, завтра нас будут пенять даже самые слабые страны. Надо показать, кто хозяин в этом доме и масштабы этого дома. В случае с гражданским самолетом меня все устраивает, все логично и реализуемо. Программа прикрытия, как вы слышали, на полгода как минимум обеспечит неразбериху с истиной картиной катастрофы. За это время мы так измажем Россию грязью, что никому в мире не будет интересно искать реальных исполнителей. В конце концов, стреляли украинцы – пусть русские с ними выясняют отношения. Наша задача последовательно нагнетать антироссийскую истерию, накалять ситуацию вокруг Украины.

А борт номер один российского президента меня напрягает. Слишком знаковая фигура, и не обернется ли проект против нас?

Полковник понимающе кивнул, выдержал паузу в несколько секунд и дал ответ:

– Я понимаю тревогу, но не разделяю ее по нескольким причинам. Первая. Где произошло крушение? В воздушном пространстве Украины. Кто сбил? Украинцы. К нам какие претензии? Вторая причина. Третья мировая война не начнется. Войну может начать только главнокомандующий, а это президент. Президента нет – некому объявлять термоядерную войну. Никто не возьмет на себя ответственность это сделать, не обладая полномочиями. Пройдет энное время, которого нам будет достаточно для включения определенных механизмов и действий, о них я скажу далее. Третья причина. По конституции России в данном случае президентом станет премьер-министр Медведев, а с ним, я думаю, мы сумеем договориться. Уступил же он нашему давлению в вопросе с Ливией? Четвертая причина. От пятисот миллиардов до триллиона долларов российские чиновники и бизнесмены держат в западных банках. Плюс недвижимость по обе стороны Атлантического океана. Все это можно арестовать и отнять. Причину всегда можно найти – от необходимости доказать происхождение средств до уплаты налогов и связи с преступным миром. Можно перечислить еще ряд причин, почему мировая война не начнется. Во всяком случае, в день авиакатастрофы и пару последующих дней.

– Действительно, можно считать, что в тот момент, когда самолет упадет, война не начнется. А дальше все зависит от нашей прыти, активности и давления на наших людей в России и в Кремле, – заключил адмирал.

Пример адмирала подействовал, несколько красных светодиодов, сигнализирующих о желании пользователей вступить в разговор, загорелись у микрофонов в зале. Адмирал расслабился, спокойно оглядел зал и предоставил слово второй женщине, присутствующей на этой встрече. Она сидела в первом ряду, поэтому Полковник хорошо ее разглядел. Ей было лет пятьдесят, чуть полноватая, блондинка, изящно одета, в серьгах и кулоне были большие бриллианты, в которых случайные лучи света, падающие на них, рождали яркие снопы голубовато-желтых искр. Ухоженное лицо излучало уверенность, спокойные движения и отсутствие волнения свидетельствовали о большом опыте принятия ответственных решений.

– У меня два вопроса, – начала она. – Первый связан с приблизительной датой. Не хотелось, чтобы информационные вбросы готовились в последнюю минуту. Второй вопрос связан с последовательностью появления информации «Интернет-СМИ» или «СМИ-Интернет».

По вопросу Полковник понял, что она непосредственно связана со СМИ. Тот факт, что ее пригласили на совещание такого уровня, свидетельствовало, что она связана с руководителями крупнейших органов информации.

– Предположительная дата – окончание летнего саммита БРИКС – середина июля. Дата возвращения борта номер один известна. Но может быть задержка в один или два дня – российский президент может воспользоваться случаем и посетить еще какую-нибудь страну. Желающих пригласить достаточно. Что касается первоисточников информации, то в нашем случае могу сказать однозначно: лидером будет Интернет, социальные сети.

Социальные сети в операции прикрытия имеют огромное преимущество – одновременно можно вбросить большое количество информации, а за правдивость никто не отвечает. Одновременно включаются сотни тысяч пользователей Интернета. Потом серьезные СМИ, ссылаясь на Интернет, могут представить правдоподобную информацию, и читатель будет убежден в ее подлинности. Первоначальная техническая информация для блогеров будет передана нашими людьми.

Основная задача в оперативности. У нас есть преимущество перед русскими – темп, и это преимущество надо использовать в полной мере.

Затем последовало несколько уточняющих вопросов от Боба. Полковник отвечал на последний, когда в зал вернулся Майкл и занял свое место в президиуме.

Неожиданно к Майклу обратился коренастый мужчина и попросил слова. За все время, проведенное в зале, он не проронил ни слова.

– Я понимаю, что мое предложение будет сложно выполнить, но желательно. Я не знаю, какой гражданский самолет и какой международной авиакомпании будет выбран в качестве мишени, но там не должно быть американских граждан. В случае отсутствия американцев на борту особо копаться в случившем никто из американских СМИ не будет, очень легко все перевести в русло обвинений русских, а нам дистанцироваться от факта и занять позицию строго международного рефери. В случае наличия американцев среди жертв возникнет внутренняя партийная возня, всевозможные журналистские расследования, что может неожиданно что-то раскрыть.

– Согласен, – одобрил Майкл. – Конечно, гарантировать это невозможно, но постараться надо будет.

Еще полчаса Полковник разъяснял нюансы проекта, и, когда казалось, что все вопросы были обсуждены, вопрос задал генерал:

– Не знаю, как будем называть людей юго-востока Украины, на чьей территории планируются боевые действия, – террористы или сепаратисты, но у них не будет авиации. Следовательно, объяснить причину, почему у истребителя или штурмовика, который должен свалить самолет, будут подвешены ракеты класса «воздух-воздух» в день авиакатастрофы будет сложно. Как планируется осуществить прикрытие этого факта?

Полковник посмотрел на генерала и поблагодарил его за вопрос, а потом уточнил:

– Это очень пикантный момент. Генерал точно оценил ситуацию и сложность объяснения. Первоначально предполагалось самолет довооружить на аэродроме подскока. Небольшой плюс этого решения – сослуживцы пилота не будут в курсе – не может скомпенсировать огромный минус. Он заключается в том, что посторонние люди будут подвешивать ракеты на чужой боевой самолет, а это станет предметом пристального внимания обслуживающего персонала аэродрома. И информацию о падении гражданского самолета только ленивый не свяжет с исключительным эпизодом, свидетелем которого они были. Поэтому предложено подвесить ракеты на боевой самолет заранее. Несколько дней или неделю он будет стоять. Все к нему привыкнут и не сразу заметят, что что-то исчезло.

– Насколько я понимаю, осталось выбрать аэродром и скромное место, где будет стоять самолет, – подвел итоги генерал.

– Точно, причем самолет будет предварительно перебазирован с другого аэродрома, поэтому он окажется на том удаленном месте.

Вопросов больше не оказалось. По реакции присутствующих было ясно, что проект принят. Никто не поздравлял Полковника, не было никаких речей. Встали и забыли все, что слушали. Каждый должен был включиться в работу по разработанному Полковником графику, не зная конкретных исполнителей. Привязка исполнителей к проекту была сделана Майклом и его людьми. Обыденность вновь поглотила все – движения, разговоры и планы на ближайшее время.

На выходе из зала стоял внушительного роста человек и собирал флешки, сверяя их номера с каким-то списком. В дверях к Полковнику подошел адмирал.

– Все присутствующие идут на банкет, только трем нежелательно там быть – все из-за нашей специализации. Не знаешь, кто эти лица?

– Догадываюсь, думаю, что нам надо будет позвать еще генерала, – весело сказал Полковник, останавливая генерала. – Генерал, есть предложение: на дорогу пропустить стаканчик виски.

Адмирал сделал удивленное лицо:

– А что, коньяк в этом доме исчез? Майкл попросил извинения, но, сами понимаете, на благотворительном мероприятии светиться разведке, Пентагону и… – адмирал задумался, не находя необходимого названия службе Полковника.

– …лицу без постоянного места работы, – подхватил Полковник шутливый тон разговора.

– Майкл распорядился накрыть стол в зимнем саду. Сказал, что нас будет обслуживать очаровательная женщина, – предпринял попытку заинтриговать адмирал.

– Но если это будет Нэнси, я не выдержу, – признался генерал.

– Так будоражит? – съязвил адмирал.

– Нет, наоборот. Когда она смотрит на меня, мне кажется, что она замораживает не только мои внутренности, но и все чувства.

– В этом я солидарен с тобой. Что скажешь, Полковник? – спросил адмирал.

– Один раз видел, но очень быстро пролетел мимо нее.

– Тебе повезло. Твои внутренности не заморожены и чувства сохранены, поэтому ты что-то творишь и выглядишь свежо. Давай двигай к зимнему саду, дорогу знаешь. Первым встречай холодное чудовище Нэнси, бери ее на себя, – предложил генерал. – С чего Майкл сказал, что нас ждет очаровательная женщина?

– Это современное тонкое чувство красоты, или он действительно перетрудился? – усомнился адмирал.

В известном им месте зимнего сада был накрыт стол на три персоны. Но никого из обслуги не было. Адмирал первым выбрал место напротив окна, что позволяло ему наслаждаться красивым видом. Генералу повезло чуть меньше, но и ему достался приличный обзор. А Полковник сидел спиной к окну и мог видеть только растения и сервировочный столик.

– Если никто не появится через минуту, я пойду за сосудом и напитком, – заявил адмирал.

– Поддерживаю, – согласился генерал, – лучше начать пить в отсутствии Нэнси.

Полковник ничего не успел сказать. Его лицо исказилось от удивления.

– Точно, появилась она, теперь горло придется сильно прогреть, чтобы что-то проглотить, – с разочарованием сказал генерал.

Полковник увидел Саманту в сопровождении охранника, отбиравшего у них телефоны в день приезда. Она радостно смотрела на Полковника и улыбалась. Она неожиданно осознала, на каком уровне общается Полковник.

– Вас ждет сюрприз, – улыбнулся Полковник.

– Больше Нэнси сюрприза нет, – угрюмо сказал адмирал.

– И не будет, – поддержал генерал.

Когда подошла Саманта с вопросом, что будут пить офицеры, у них наступил ступор. Она предоставила меню известного ресторана и удалилась, сообщив охраннику кому и что налить.

– Праздник удался, – признался генерал. – Выпью все, что будет предложено. Страшное ожидание не исполнилось.

Когда адмиралу принесли коньяк, а остальным виски, он не скрывал своего хорошего настроения:

– За тебя, Полковник, день удачно сложился. Надеюсь, и проект удачно пройдет.

– И мы все востребованы, – уточнил Полковник.