Я стояла на балконе спиной к мужу и сдерживала слезы. В небе сияло декабрьское солнце, а вдали виднелось Средиземное море. Как же мне хотелось в Калифорнию! Гордон стоял рядом, положив руку мне на плечо. Я повернулась к нему и прошептала:

– Я не чувствую Рождества. В Бейруте мы так далеко от дома.

Уткнувшись в плечо Гордону, я всхлипнула и расплакалась.

– Я думала, раз мы так близко к Израилю, Рождество станет более настоящим, более ярким. Но сейчас кажется, что Вифлеем от нас дальше, чем когда мы жили в США.

Взявшись за руки, мы вошли в гостиную и устроились на диване.

– Мы ведь живем среди арабов-христиан, и я думала, Рождество будет таким же, как всегда, – всхлипывала я. – Но я ошибалась…

Постепенно повышая голос, я перечисляла все, чего мне не хватало на чужбине.

– Никто не украшает фасады домов. У наших соседей даже нет гирлянды! В магазинах не играют рождественские песни. Никто не приглашает нас на рождественские представления. Нет вертепов! И семейного ужина тоже не будет. Даже речи нет о том, чтобы купить настоящую, пахучую ель, ведь деревьев тут мало и просто так их не вырубают. Разве мы сумеем нарядить ту тощую искусственную елку, которую мы купили? Она не идет ни в какое сравнение с нашей прошлогодней красавицей!

Я поерзала на диване.

– Без украшений Рождество будет тусклым.

Гордон кивал и гладил меня по руке.

– Что ж, нам придется самим создавать себе рождественское настроение, – сказал он. – Дети еще маленькие, они понятия не имеют, как отмечать Рождество. Нужны традиции, которые подойдут к любому месту, где бы мы ни жили. Тогда дети навсегда запомнят наши праздники. – Тут муж внимательно посмотрел на меня и спросил: – Что для тебя самое главное в нашем привычном Рождестве?

Я закрыла глаза и погрузилась в рождественские воспоминания. Затем я подняла голову и стала загибать пальцы.

– Быть рядом с друзьями и близкими. Петь колядки. Обедать в Рождество и есть на десерт тыквенные и пекановые пироги. Играть в «Белого слона» в Сочельник.

Гордон кивнул.

– Подумай об этом. Мы ведь можем пообедать и весело обменяться подарками и здесь, в Бейруте.

Он подошел к столу и вернулся с бумагой и ручкой.

– Родных у нас здесь нет, – продолжил он, – но есть новые друзья. Сколько человек поместится у нас в гостиной?

– Около двадцати пяти.

Мы начали составлять список. В итоге на рождественский ужин получили приглашения двадцать два наших друга. Мы наказали им надеть что-нибудь красное и принести с собой завернутый подарок для игры в «Белого слона». Британцы и австралийцы расхохотались, когда мы объяснили, что подарок – это безделушка, с которой не жалко расстаться.

– У нас на родине подержанная вещь подарком не считается, – объяснили они.

И все же, не желая выделяться, они тоже принесли с собой «ненужные» вещи.

Когда гости пришли в Сочельник, в доме звучала рождественская музыка.

Мы сыграли в несколько игр, чтобы лучше узнать друг друга, и поужинали. После еды я начала игру в «Белого слона». Когда я сообщила, что на ход дается всего две минуты, наши гости стали хватать что попало в надежде обменять подарок на вещь, которую им хотелось получить.

После игры мы сидели на диванах, на стульях и на полу, пели рождественские колядки и читали историю Рождества в изложении апостола Луки. Седьмой стих как будто вобрал в себя всю сущность этого светлого праздника: «И родила Сына своего Первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли». Мы все чувствовали любовь, которую Иисус дарует тем, кто следует за ним.

Последние гости ушли уже ближе к полуночи, унося под мышкой дорогие (и не очень) подарки и громко рассуждая о том, что бы интересного придумать на следующее Рождество. Я сняла туфли и опустилась на диван. Гордон присел рядом, широко улыбаясь.

– Признайся, мы освятили эту комнату рождественским весельем, – сказал он.

– Это правда, – улыбнувшись, ответила я.

Мы молча сидели, наслаждаясь тишиной.

– Знаешь, что? – наконец спросил Гордон. – Теперь у нас есть новая традиция для Рождества, и нам уже не придется мучиться сомнениями, как его праздновать.

Я кивнула. Он был прав. Мы сделали это! Мы научились отмечать Рождество вдали от дома.