16

Я побывала на крестинах, потом на дне рождения у Лео, которому я подарила книгу о французских импрессионистах, а потом я как-то незаметно дала втянуть себя в роман с Тони. Я не была в него влюблена, но мне льстило его внимание, и он пытался проявить обо мне хоть какую-то заботу, чего я не надеялась дождаться от других. Может быть, мне просто надоело быть одной, и я пошла за первым, кто сказал мне, сжав мою руку во время танца: «Я люблю тебя». Я не считала себя интересной или какой-то там выдающейся, мне было некомфортно в чужой стране, где большинство людей способно говорить только о деньгах и изредка – о бейсболе; наконец, мне был уже 21 год, и Тони казался вполне реальной заменой Джонни, с которым, впрочем, у меня никогда ничего не было. И все-таки, даже когда все складывалось хорошо (не любовь, но почти, не страсть, но близко), меня не оставляло ощущение, что я зря связалась с Тони – не потому, что он работал на Анджело Торре, и не потому, что полиция не спускала с него глаз, и даже не потому, что мое сердце мало участвовало в этой связи. Однажды Лео осторожно заметил: «По-моему, ты делаешь ошибку», Рэй в раздражении высказался еще категоричнее – «Нашла с кем связаться», и их слова странным образом перекликались с тем, что я чувствовала в глубине души.

– Ты собираешься выходить за него? – однажды спросила Лучия, когда я зашла навестить ее и Джонни-младшего.

– Не знаю, – честно призналась я. – Мы никогда об этом не говорим.

Сидя на работе, я перепечатывала для отдела международных новостей сообщение о слете авиаторов во Франции, где какой-то Габриэль Леруа показал удивительные результаты. После обеда явился Фрэнк, помятый и уставший, и объявил, что надо допечатать еще одно дополнение к хронике.

– «Полиция установила, что труп утопленницы, обнаруженный три дня назад на пляже Редондо, принадлежит Маргарет Лоусон, 33 лет от роду. Мисс Лоусон находилась в розыске в связи с убийством Рамона Лопеса…» В чем дело, почему ты остановилась?

– Не Рамона, а Рикардо, – буркнула я, забив неправильное имя сплошными «х» и печатая правильный вариант.

– Кто из нас репортер – ты или я? – проворчал Фрэнк. – Давай дальше: «Лопеса, своего сожителя. Причиной смерти, судя по всему, является самоубийство».

– Долго же ее искали, – заметила я. – После убийства Лопеса почти два месяца прошло. Или она два месяца пряталась, а потом решила наложить на себя руки?

– Два месяца она валялась в воде, – холодно ответил Фрэнк.

Я открыла рот.

– И как же ее опознали?

– Остатки одежды на трупе, приметные украшения и зубы.

– Скажи, Фрэнк, – я поколебалась, но потом все же решилась, – а полиция не думает, что это может быть убийство?

– С чего бы? Украшения на месте, а они довольно дорогие. – Фрэнк сощурился. – У тебя какой-то личный интерес к этому делу?

– Нет, – ответила я. – Уже нет.

Вор и его сообщница, два ничтожных паразита. Убогая жизнь, убогая смерть – что может быть логичнее? Но когда я вспоминала, как Маргарет Лоусон вцепилась в меня, чтобы не дать мне догнать Лопеса, я не могла отделаться от ощущения, что она вряд ли принадлежала к людям, способным на самоубийство. Скорее уж наоборот, она стала бы до последнего бороться за свою жизнь.

А впрочем, что я о ней знаю, что я вообще знаю о людях? Взять хотя бы Джонни – мне бы никогда в голову не пришло, что он может броситься в пролет…

В воскресенье Роза устраивала семейный обед, на который она пригласила также Лучию и меня. Готовила Роза едва ли не лучше, чем шила, и я ехала к ней домой в отличном расположении духа. По дороге я подумала, что было бы неплохо подарить Лучии что-нибудь для ее малыша, и остановилась возле уже знакомой читателю аптеки. За прилавком стоял тот же самый продавец, который разговаривал с посетителем – учтивым маленьким человечком с плешью, тщательно прикрытой оставшимися волосами. В руке он держал светлую шляпу. Заметив меня, продавец повернулся в мою сторону.

– Добрый день, – сказала я. – Есть у вас детские погремушки или что-нибудь в таком роде?

– Для вас все найдем, – ответил продавец. – Тут один человек ищет Рэя Серано. – И он кивком головы указал на посетителя. – Я как раз хотел объяснить, как найти дом миссис Серано, но раз уж вы здесь, может, вы его подбросите?

– А если я еду в Голливуд? – сухо спросила я.

Продавец сделал вид, что не слышал, и, повозившись, разложил передо мной на прилавке несколько детских игрушек.

– Зачем вам нужен Рэй? – спросила я у незнакомца.

– Хочу рассказать ему кое-что, что может его заинтересовать.

Я посмотрела на него внимательнее. Он не походил на гангстера, но не мешало проявить осторожность.

– Мне нужен телефон, – сказала я продавцу. – И еще я возьму вон ту игрушку.

Продавец кивнул и придвинул ко мне аппарат. Я попросила телефонистку соединить меня с номером Розы.

– Алло, Тони? Я в аптеке недалеко от вас. Тут один человек хочет поговорить с Рэем… Как вас зовут? – обратилась я к посетителю.

– Найджел Фокс.

– Найджел Фокс, – сказала я в микрофон, по-прежнему прижимая к уху наушник. – Ладно, поняла. Я его привезу.

Я расплатилась за игрушку и вышла из аптеки вместе с Фоксом. Увидев мою машину, он поглядел на меня с сомнением, словно ожидал увидеть лимузин или что-то подобное, но все же забрался внутрь. Я завела мотор, и через несколько минут мы были возле дома Розы. Прежде чем впустить Фокса, Тони тщательно обыскал его и только после этого позволил ему переступить порог.

– Я бы хотел поговорить с Рэем Серано, – проговорил Фокс, кашлянув. Он немного нервничал, но не больше, чем человек, который просто оказался в непривычной обстановке.

– Вы можете сказать мне все, что хотели сказать ему, – заметил Тони. – Мы одна семья.

– О нет, – усмехнулся Фокс. – Вас эти сведения не заинтересуют. Вообще-то я хотел поговорить о его родителях.

Я даже вздрогнула, когда увидела лицо Рэя. Он только что бесшумно вошел в гостиную, и, когда он услышал слова Фокса, его черты застыли, а глаза приобрели нестерпимый ледяной блеск.

– Это вы Рэй? – спросил Фокс, поворачивая голову в его сторону и глядя на шрамы на лбу и на руках молодого человека.

– Ну, я, – буркнул Рэй. – Кто вы такой и какого черта сюда явились?

– Я уже сказал – меня зовут Найджел Фокс, – с достоинством ответил странный гость. – У меня есть кое-какая информация, которой я хотел бы с вами поделиться. Не бесплатно, разумеется, – уточнил он и улыбнулся.

– С какой стати я должен за что-то вам платить? – спросил Рэй.

– Зависит от того, – рассудительно промолвил Фокс, – хотите ли вы узнать, из-за кого погибли ваши родные.

Тони, который только что беспечно улыбался, покосился на кузена и нахмурился. Рэй некоторое время буравил гостя взглядом, но потом сел напротив него.

– Вам что-то об этом известно? – спросил он.

– Не что-то, а все.

– В самом деле? Почему же вы не пошли со своими знаниями в полицию тогда, когда произошла авария?

– Потому что я маленький человек, мистер Серано. Они бы просто стерли меня в порошок.

– Хм, – пробормотал Тони, почесывая висок, – ну а теперь вы, получается, больше их не боитесь?

Фокс слегка поморщился.

– Да, потому что они выставили меня за дверь. Так что мне больше нечего терять.

– Они?

– Мои хозяева. Я был слугой в… – Он сделал паузу и сжал губы. – Но подробности я расскажу только после того, как вы мне заплатите.

– Осторожнее, Рэй, – бросил Тони по-итальянски. – Мы не знаем, чего стоят слова этого типа. Он мог все придумать…

– Сколько? – спросил Рэй.

– Двести долларов.

Тони присвистнул.

– А если я приставлю тебе к голове пистолет? Может, ты расскажешь все бесплатно, а?

– У меня есть не только слова, но и доказательство, – спокойно промолвил Найджел Фокс. – И если я уйду из этого дома с двумя сотнями, я вам его представлю.

– Что за доказательство? – спросил Рэй.

– Сначала деньги, мистер Серано. Никакого обмана с моей стороны не будет, хотя бы потому, что я очень ценю жизнь и знаю, как вы можете ее испортить, если я попытаюсь вас надуть.

Не говоря ни слова, Рэй вышел и через минуту вернулся с пачкой денег. Он отсчитал двести долларов и протянул их Фоксу, который бережно спрятал купюры в свой бумажник.

– Прежде всего, – начал Фокс, – меня зовут не Найджел Фокс, а Саймон Эш. До недавнего времени я работал слугой у адвоката Трэвиса Дойла. Его адрес вы можете найти в любом справочнике. В том же доме я работал семь лет назад, когда с вашей семьей произошло несчастье.

– Дайте-ка я угадаю, – вмешался Тони. – Это ваш хозяин был за рулем машины, которая врезалась в машину дяди?

– Не спешите. – Эш усмехнулся. – Мистер Дойл вполне приличный человек, чего не скажешь о его домочадцах. Жена – потаскуха, дочь – оторва, сын – мелкий пакостник. В то время, о котором идет речь, все они жили в одном доме. Дочери было девятнадцать лет. Мистер Дойл души не чаял в своих детях, предупреждал все их желания. У дочери была машина, которую он подарил ей на день рождения, и она гоняла, как ненормальная. Как-то ночью меня подняли с постели, потому что случилось нечто экстраординарное. Мисс Дойл сидела в гостиной, ее всю трясло. Родители суетились вокруг нее, а она несла нечто бессвязное, но все же можно было понять, что она мчалась на скорости, врезалась в другую машину, ужасно испугалась и еле добралась до дома. Мистер Дойл сказал, что хочет услышать, кто именно виноват в аварии, дочь или водитель другой машины. Мисс Дойл пробормотала, что, наверное, она, и заплакала. Отец стал кричать, что она не имела права покидать место аварии. Тут мать стала кричать на него, что лучше он пусть подумает, как защитить ребенка. Потом они вызвали доктора, и мисс Дойл уложили в постель, потому что у нее обнаружилось сотрясение мозга. Пока она лежала в постели, она рассказала горничной, что те, в другой машине, звали на помощь, но ей стало страшно, и она уехала.

– Кто звал на помощь? – хрипло спросил Рэй.

– Мисс Дойл показалось, что это была женщина в светлом платье. Когда мисс Дойл заглянула в машину, то еще увидела девочку, которая сжимала в руках куклу, и мужчину за рулем. Мужчина не двигался, а женщина была еще жива. Девочка то ли звала на помощь, то ли стонала – мисс Дойл не разобрала. Вас она не заметила, не знаю почему…

– Продолжайте, – сказал Рэй. Шрам на его лбу дернулся.

– Когда стало известно, что в машине ехала семья и три человека погибли, мистер Дойл окончательно решил скрыть участие своей дочери в происшедшем. Он купил машину, как две капли воды похожую на ту, в которой она была, и переставил на нее номер машины, помятой в аварии. Ту машину, которая могла стать уликой против мисс Дойл, он приказал разобрать на части, вывезти и спрятать.

– Но одну часть вы предусмотрительно оставили у себя, не так ли? – усмехнулся Тони.

– Нет, но я знаю, где закопан капот, который больше всего пострадал при столкновении. Дома у меня есть карта, и я пришлю ее вам, если вы не вздумаете нарушить нашу договоренность.

– Можно вопрос? – мягко проговорил Рэй. – За что Дойлы выставили вас за дверь?

– Я же говорил, что миссис Дойл – потаскуха, – спокойно ответил бывший слуга. – Ей показалось, что я непочтительно обращаюсь с очередным ее любовником, и она меня уволила.

– Еще один вопрос, – сказал Рэй. – Вы помните, во что мисс Дойл была одета в ту ночь?

– В вечернее платье, – без колебаний отозвался Эш. – Темно-синее, очень красивое, сверху – перья. Платье тоже пришлось уничтожить – еще одна улика, потому что на нем осталась ее кровь.

– А где мисс Дойл сейчас, если не секрет?

– Она уже пять лет как замужем за Энди Бейкером. Он адвокат и отличный игрок в гольф. Живет в Пасадене, на Кресент-стрит. – Мистер Эш сделал паузу. – У вас есть еще какие-нибудь вопросы?

– Нет, – ответил Рэй, криво улыбаясь. – Думаю, я узнал все, что хотел. Кажется, вы честно отработали свои двести долларов.

Мне показалось, что мистер Эш выдохнул с облегчением. Он попрощался с нами и удалился.

– Что скажешь? – спросил Тони у кузена. – По-твоему, он не врет?

Рэй ответил не сразу и невпопад.

– Я уж думал, эти перья мне привиделись, – сказал он.

– Ты ее убьешь? – спросил Тони по-итальянски, покосившись на меня.

– А толку? – Рэй встряхнулся. – Родителей и сестру мне все равно не вернуть. Пойдем лучше обедать.

За обедом Тони проговорился, что Рэю теперь известно имя водителя, из-за которого погибли его родные. Винс нахмурился.

– И что ты намерен делать? – спросил он у кузена.

– Как – что? – пожал плечами Рэй. – Убью эту тварь, конечно.

– Мы можем не говорить за едой о делах? – жалобно спросил Лучия.

– Очень разумно объявлять на весь свет, что ты собираешься предпринять, – проворчал отец Розы, обращаясь к Рэю.

– Ничего я не собираюсь предпринимать, – отозвался Рэй. – Я пошутил.

– Что-то я тебе не верю, – буркнул Винс. – Сколько лет ты твердил, что мечтаешь только об одном – найти ублюдка, который врезался в вас тогда?

– А доказательства где? – спросил Рэй. – Обиженный слуга пришел и обвинил тех, кто его уволил. Что у нас есть, кроме его слов? Обещание показать какой-то мятый капот, который где-то закопан? Откуда мне знать, что он имеет отношение к аварии, в которой погибли мои родители и Андреа?

– И ты заплатил ему двести долларов, потому что не поверил? – поинтересовался Лео.

– Мои деньги, что хочу, то с ними делаю, – отрезал Рэй.

– Я не поняла, – вмешалась Роза. – Разве ты не узнал платье мисс Дойл по описанию? Тони сказал, что там были перья… а ты говорил, что видел их в ночь аварии.

– Врачи мне потом объяснили, что я находился между жизнью и смертью, – сказал Рэй. – Мало ли что мне могло привидеться?

– Отлично, – воскликнул Тони. – То есть ты теперь уже ни в чем не уверен!

– Это мое дело, Тони, – отрезал Рэй, и шрам на его лбу снова передернуло судорогой. Все поняли, что он не желает дальнейших обсуждений, и разговор перешел на другую тему.

Следующие несколько дней я с замиранием сердца печатала уголовную хронику для газеты, всякий раз ожидая встретить сообщение, что с женой адвоката Бейкера из Пасадены приключилось нечто ужасное. Но время шло, и ничего не происходило. В конце концов я успокоилась и выбросила эту историю из головы.