Глава 1. Начало конца

Стивен Хольбрук, профессор патологии и директор противоинфекционного исследовательского центра Отделения медицинской микробиологии Медицинского колледжа Университета Айовы, привычно приложил лицо к мягкой рамке сканера, одновременно положив обе руки на его боковые пластины. Устройство идентификации осветилось привычным мягким светом, и спустя пять секунд мелодичный голос произнёс:

– Идентификация завершена. Допуск подтвержден. Вы можете пройти.

После чего тяжёлая дверь с лёгким жужжанием серводвигателей открылась, пропустив известного биохимика и генетика председателя Международного комитета Американского общества по микробиологии внутрь сектора Z Центра контроля и предотвращения инфекционных заболеваний США. Стоящий за стойкой слева от входа охранник, несмотря на то, что входная система контроля посетителя впустила, вежливо, но твёрдо попросил его предъявить пропуск. Сверив фото на нём с оригиналом, дежурный офицер вставил пластиковую карту в считыватель, который проверил наличие на ней всех степеней защиты, число которых, насколько знал Стивен, было таким же, как и на национальной валюте. Спустя секунд семь-восемь карточка выползла обратно, и на считывателе зажёгся зелёный огонек, одновременно с которым прозвучала трель звукового сигнала, подтверждающая, что карточка пропуска действительна. Улыбнувшись, охранник вернул её Хольбруку со словами:

– Здравствуйте, профессор. Вас уже ждут в комнате для совещаний.

Поблагодарив, Стивен быстрым шагом направился по коридору и спустя три минуты входил в другую дверь, за которой находилась лишённая окон и оснащённая всеми мыслимыми системами защиты от подслушивания комната. В которой уже сидели ещё семеро человек, пятерых из которых Стивен знал, а двоих видел впервые.

– А вот и последний участник нашего шоу, – шутливо произнёс руководитель центра Грегори Хайден. – Проходи, усаживайся. И приступим.

Пока Хольбрук дошёл до выбранного им кресла, Хайден успел активировать системы защиты и в воздухе повис негромкий, на уровне порога слышимости, звон.

– Большинство присутствующих знакомы, – произнёс Грегори. – Поэтому представлю лишь тех, кто здесь впервые. Справа рядом со мной сидит директор Национальной разведки адмирал Стив Полански, а рядом с ним председатель Ситуационного центра при Совете Европы Фредерик фон Клетов.

– Можно просто Фредерик, – вставил человек, являющийся по существу координатором деятельности разведывательного сообщества всех стран ЕС.

– Как вы уже, полагаю, поняли, присутствие этих двух гостей означает, что это совещание особо секретное. О неразглашении его содержания каждый присутствующий подпишет соответствующий документ. Впрочем, тема, которую мы обсудим, сама по себе не способствует её разбалтыванию, чтобы не создать панику, которая может лишь ухудшить ситуацию. Поскольку речь пойдёт о том, что в мире, возможно, назревает пандемия нового, неизвестного нам заболевания. Первые его носители выявлены почти одновременно и у нас, и в Европе. Возможно, есть они и в других странах мира, но данные такого типа из Южной Америки, Индии, КНР, Японии, Кореи и стран Ближнего Востока для нас пока недоступны. Кстати, это ещё один фактор, объясняющий присутствие на этом совещании глав разведывательных сообществ США и стран Евросоюза.

Поскольку большинство присутствующих – американцы, начать предлагаю представителям Европы. Да, поскольку господа Полански и фон Клетов не владеют специальной медицинской и биологической терминологией, то прошу по возможности объяснять всё в общепонятных терминах.

– Хорошо, – ответил на отличном английском швед Карл Эрик Норд, президент Европейского общества по клинической микробиологии и инфекционным заболеваниям и директор Европейского центра контроля над болезнями. – В рамках общеевропейской программы мониторинга заболеваний мы регулярно делаем углублённое биохимическое, вирусологическое и генетическое скринирующее обследование специально отобранных групп добровольцев во всех странах ЕС, а также обязательное обследование всех откомандированных лиц, вернувшихся из стран с повышенной опасностью заражения. И вот два дня назад одновременно в Германии, Франции, Португалии и Норвегии у нескольких обследуемых были обнаружены одинаковые вирусно-бактериальные кластеры, в которых вирусы, чей генетический код состоит одновременно из ДНК и РНК, и некоторые условно-патогенные бактерии действуют как симбионты по отношению друг к другу. При этом входящие в состав кластера вирусы способны к самостоятельному синтезу белков и даже к ремонту собственной повреждённой ДНК. Проникая в клетки человеческого организма, кластеры модифицируют их, маскируя это таким образом, что не вызывают иммунного ответа. При этом, как удалось установить, первыми мишенями этих микробов-монстров являются клетки нервной системы, нейроны головного мозга и все компоненты крови, а также ткани печени, сердца, поджелудочной железы и лимфатические узлы.

– И что, это никак не проявляется? – спросил Полански. – Нет никаких симптомов?

– Увы, и это затрудняет диагностику, – ответил Норд. – По некоторым косвенным признакам можно предположить, что они содержат генетические конструкции, кодирующие токсины белковой природы и включающие в различных тканях синтез белков, вызывающих аутоиммунную реакцию. Опознавание этих гадостных микроорганизмов затруднено, поскольку они имеют повышенную вирулентность. А взятые нами под постоянное наблюдение носители пока выглядят абсолютно здоровыми. Эти симбионты, которым мы дали название мегаполиформы, модифицируя организм, делают это так скрытно, что не нарушают ни один протекающий в нём процесс. Но наши специалисты полагают, что это лишь до поры до времени. А потом, когда модификация достигнет некоего предельного уровня и изменения в организме станут необратимыми, симптоматика появится, причём заболит сразу всё, включая нервную систему, что будет вызывать сильнейшие боли во всём теле, приводить к параличу дыхания, сердечной деятельности, массивным кровоизлияниям в головной мозг и внутренние органы и прочим «прелестям».

– И когда наступит этот предельный уровень? – поинтересовался фон Клетов.

– Точно сказать мы не можем, потому что с такой формой деятельности микроорганизмов столкнулись впервые. По разным оценкам – от недели до двух. К тому же это сильно зависит от уровня сопротивляемости заражённого организма. Но самое главное, судя по результатам опытов на клеточных культурах лёгочной ткани и бронхов, заразность мегаполиморфов при передаче их воздушно-капельным путём практически стопроцентная даже при низкой их концентрации в воздухе или жидкости. Также мы успели установить, что они устойчивы ко всем существующим антибиотикам и противовирусным средствам. И ещё – эти микроорганизменные образования патогенны исключительно для людей. На животных они не действуют. А вот людей поражают вне зависимости от расы – среди выявленных нами носителей есть и чёрные, и европейцы. Сегодня постараемся найти добровольца среди азиатов.

– Можете не искать, – вступил в разговор начальник всеамериканского Центра по контролю над заболеваниями Джордж Шмидт. – Двое из исследованных нами случаев – китаец и вьетнамец. А также есть индус. Так что эта зараза, похоже, интернациональна.

– Таким образом, мы имеем дело с потенциальной пандемией, – резюмировал президент Международного общества инфекционных заболеваний Лоуренс Медофф. – При этом, насколько уже можно заключить, мегаполиморфы имеют крайне низкую вероятность возникновения естественным путём. Поэтому-то обнаружившие их специалисты и сообщили в национальные органы безопасности о вероятной биологической атаке. Хотя всё-таки полностью исключать вероятность того, что эта зараза возникла в результате естественных мутаций, нельзя.

– Тогда чем можно объяснить столь широкий ареал первичного заражения? – спросил Полански. – Одновременное выявление носителей сразу и в Европе, и у нас, по-моему, однозначно указывает на искусственный характер заражения. Или все они были в какой-нибудь африканской или латиноамериканской стране, где подхватили эту дрянь?

– Нет, проведённый анализ перемещений заражённых показал, что это не так. И общих контактов у них не выявлено. Так что заражение имеет распределённый характер.

– Ну, тогда давайте исходить из худшей версии – что появление инфицированных новым видом микроорганизмов людей является следствием биологической атаки, – заявил фон Клетов. – А поскольку мы не имеем данных о наличии заражённых на территориях России, КНР, Индии, Японии, Единой Кореи, Израиля, Ирана, Саудовской Аравии, ОАЭ и, пожалуй, ещё Аргентины, то можем предположить, что кто-то из них развязал биологическую войну против стран НАТО. Потому что технологии и специалисты, способные породить подобных мегаполиморфных монстров, есть только в этих странах. Или я ошибаюсь?

– По имеющимся у нас данным, вы правы, – сказал Медофф. – Но не стоит забывать, что данные работы могли быть проведены не государством, а какой-нибудь глобальной террористической сетью, наркокартелем или же транснациональной корпорацией, желающей хорошенько подзаработать на пандемии, заранее разработав лекарство от ими же созданного заболевания.

– Наши агенты уже получили указание заняться выявлением заражённых в указанных государствах, а также разработок их биомедицинских центров в направлениях, которые могли бы привести к созданию подобных микроорганизмов. Причём не обязательно в военных, но и в медицинских, сельскохозяйственных или иных целях. Естественно, мы отрабатываем и высказанные вами варианты. При этом замечу, что для проведения подобных исследований требуется хорошо оснащённая лаборатория и классные специалисты. Так что мы сейчас будем отрабатывать в том числе и поставки требуемого оборудования, и контракты специалистов, а также исчезновения таковых, если они имели место быть.

– Хочу заметить, что само по себе наличие заражённых на территории той или иной страны ещё не может служить доказательством того, что не она создала мегаполиморфов и применила их в боевых целях. Наличие заражённых может являться прикрытием при наличии у данной страны пригодных к массовому производству вакцины или лекарства от данного типа болезнетворных агентов, – заметил Хольбрук. Шмидт и Норд согласно кивнули.

– Но не можем же мы начать угрожать одновременно всем странам, потенциально способным произвести подобную дрянь, – заметил фон Клетов.

– А как обстоят дела с разработкой лекарства от этих мегаполиморфов? – спросил Полански, сделав вид, что не заметил слов своего европейского партнера.

– Если учесть, что они недавно обнаружены, можно сказать, пока никак, – заявил Медофф и переглянулся с коллегами на случай, если у кого-то из них есть иное мнение. Но те промолчали, и Лоуренс продолжил. – Сейчас на работы в этом направлении брошены лучшие силы как гражданских, так и военных микробиологических центров. При этом хотелось бы, чтобы разведслужбы как можно скорее выявили страну, выпустившую на свободу это чудовище. Потому что если окажется, что те же русские, китайцы, израильтяне и индусы тоже пострадали и не причастны к этому, хотелось бы подключить и их и создать кооперацию. Поскольку у всех этих стран есть талантливые специалисты-микробиологи и наработки, в том числе и такие, которых у нас может не быть.

– Вы думаете, что если кто-то из них найдёт подход к созданию вакцины или лекарства, то поделится с остальным миром? – с сомнением произнёс Полански. – Зачем им это? Ведь в случае успеха они окажутся в выигрыше и могут активно перекроить политическую систему планеты.

– Ну, не надо забывать про тех, кто всё это затеял, – возразил фон Клетов. – Да и страны НАТО, узнай они о том, что у кого-то есть вакцина или лекарство, а он не хочет ими делиться перед угрозой всемирной пандемии, могут ведь счесть, что эта страна и является агрессором. Со всеми вытекающими последствиями.

– В общем, для более полной оценки ситуации нужна дополнительная информация, а пока давайте исходить из того, что нам придётся создавать лекарство и вакцину только в сотрудничестве Северо-Американского Союза и стран ЕС, – мягко пресёк возникающий спор до сих пор молчавший Эдвард Мак’Кормак, возглавляющий Агентство по снижению угрозы Министерства обороны США. – Сразу после нашего совещания я свяжусь с помощником президента США по национальной безопасности и предложу ему комплекс мер по снижению вероятности заражения руководства страны и личного состава стратегических сил, а также жизненно важных предприятий инфраструктуры. И прежде всего я порекомендую ввести жесточайший карантин и начать немедленную проверку всех сотрудников микробиологических центров, включая частные корпорации. Поскольку потеря генетиков и микробиологов лишит нас какой бы то ни было надежды на спасение. На роль координатора этой программы в США я планирую представить президенту кандидатуру присутствующего здесь профессора Хольбрука. Надеюсь, он согласится с этим назначением.

Кроме того, необходимо немедленно организовать проверку всего поставляемого хотя бы в крупные населённые пункты продовольствия и питьевой воды, уделив особое внимание проверке и организации охраны средств госрезерва.

Придётся превентивно ввести жёсткий карантин аэродромов авиации стратегического назначения, ракетных баз и баз подводных лодок, в том числе и для гражданских лиц, проведя там поголовное исследование всех жителей и военнослужащих на предмет заражённости. Все сменные экипажи переведём на казарменное положение и примем самые жёсткие карантинные меры. Кстати, если там, в достаточно удаленных местах, окажется много заражённых, это будет косвенно свидетельствовать в пользу того, что имеет место биологическая атака. Кроме того, необходимо будет сохранить хотя бы минимальное число служащих станций водоочистки и водоснабжения, электростанций и распределительных подстанций и канализации. Придётся всех работников этих систем жизнеобеспечения вместе с членами их семей протестировать на предмет заражения, после чего жёстко изолировать их во временных жилых лагерях прямо на территории рабочих объектов, обеспечив там запас проверенных продуктов и питьевой воды хотя бы на пару месяцев.

Особо отмечу, что придётся обеспечить карантинные мероприятия и усиленную спецохрану крупнейших нефтяных и газовых объектов – как добывающих, так и трубопроводов, и перерабатывающих заводов, а также всех крупных ГЭС, ТЭЦ и, конечно же, АЭС. Иначе уже в скором будущем возникнут перебои тепло– и электроснабжения, перевозок. А также это лишит топлива и электричества военные объекты. Что недопустимо!

Также придётся поступить и по отношению к работникам телевизионных станций, центров управления космическими объектами и крупных узлов связи и Интернета – мы должны сохранить связь и телевидение как средства оповещения граждан о необходимых мерах снижения скорости распространения болезни, а также сообщения о лекарстве или вакцине, как только те удастся создать.

Необходимо будет ввести в действие предусмотренный военным положением – да-да, именно так – комплекс мер обсервации, включая ограничения перемещения граждан из страны в страну и карантин всех выявляемых очагов поражения. Необходимо будет также обеспечить масштабное распространение и обучение населения использованию индивидуальных и коллективных средств защиты, включая индивидуальные фильтры, ионизаторы воздуха и ультрафиолетовые лампы, а также химические средства дезинфекции. Наладив к тому же их массовое производство. Всем этим займёмся лично я и помощник президента по национальной безопасности.

Полагаю, что наши гости из Европы доведут до сведения своих властей целесообразность проведения таких же мероприятий и в странах Евросоюза.

Ответом ему были кивки всех присутствующих.

– Ну а мы с европейскими коллегами с нашей стороны постараемся в кратчайшие сроки выяснить, кто мог создать подобную заразу и выпустить её в мир, – резюмировал Полански.

– Ну, вот ни хрена не поверю, что такая кулебяка могла возникнуть в результате естественных причин! – воскликнул кандидат биологических наук, старший научный сотрудник Пётр Скворцов. – Ну, не нужно в естественных природных условиях такой огород городить. Там всё проще и яснее. А здесь всё эффективно, но скрытно, втихую. Да ещё и такое комплексное воздействие – сразу и вирусное, и бактериальное. Причём в симбиозе!

– Ну, в нормальной природной среде такого, скорее всего, возникнуть не могло, но сейчас-то техногенные воздействия на каждом шагу. Один электромагнитный фон чего стоит, – возразил являющийся членом Всемирного фонда защиты природы младший научный сотрудник Семён Черногрыз. Который, несмотря на некий экологический экстремизм, был жутко талантливым микробиологом и потому стал аспирантом самого начальника отдела профессора Тельнова. И спорил даже с ним, не говоря уж про остальных сотрудников.

– О чём спор на сей раз? – сказала, входя в лабораторию заместитель начальника отдела моделирования эпидемиологических процессов и распространения патогенов кандидат физ-мат наук Зоя Фёдоровна Степанова.

– Да вот наш молодой коллега считает, что выявленный кластерный комплексный возбудитель мог возникнуть естественным путём в результате мутаций на фоне техногенного воздействия на природную среду, – с сарказмом ответил Скворцов.

– Ребята, а какая разница, каким способом эта напасть появилась на свет? – примирительно сказала Степанова, присаживаясь за свободный стол. – Нашему отделу нужны данные для моделирования скорости распространения этой болезни и степени её летальности. А чисто теоретические дискуссии давайте оставим на потом.

– Согласен, – примирительным тоном произнёс Черногрыз. – Хотя, Зоя Фёдоровна, происхождение вируса важно. Ведь если он искусственного происхождения, то это уже биологическая диверсия.

– Это пусть волнует ребят из ФСБ, «дюжины» СВР и «убзов» Минобороны. А наше дело – искать способы опережающей диагностики и возможности лечения.

– А какие новости есть от «микробов»? Ведь бактериальные агенты обнаруженного кластера – это больше по их профилю. Да и информацию от микробиологов Минобороны и московских центров молекулярной диагностики и медицинской биотехнологии неплохо бы получить для сравнения, – спросил Скворцов.

– Это всё у нас уже есть, но руководство центра индикации возбудителей и диагностики опасных инфекционных болезней приняло решение пока что обмен информацией не обеспечивать, чтобы получить как можно больше независимых результатов и гипотез, – ответила Степанова. – Лишь мой отдел получает информацию, необходимую для построения моделей распространения и поражения.

– Мудрят начальники, – с недовольными интонациями в голосе произнёс Скворцов. – А потом будем горячку пороть.

– А с другой стороны, в их решении есть некая логика, – задумчиво сказал Черногрыз.

– Ну вот, опять спорит! – воскликнул Скворцов. – Вот как, как можно продуктивно работать в такой обстановке? Нет, ну хоть вы ему скажите, Зоя Фёдоровна.

– Да ладно тебе, Петя, – усмехнулась Степанова. – Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы в сектор высокой биоопасности без спецкостюма не ходило.

Черногрыз было вскинулся, но тут же рассмеялся. И вслед за ним заулыбались и остальные.

– Сейчас бы побыстрее найти лекарство или вакцину от этой заразы, чтобы хотя бы с нас самих карантин сняли, – сказала Зоя Фёдоровна. – А то ведь во всех центрах типа нашего всех сотрудников отозвали из отпусков, городки закрыли на въезд и выезд и ввели обязательные ежедневные проверки продуктов, а также всех жителей на предмет заражённости этой новой дрянью. Так что в наших, хлопцы, интересах, найти, как с этой напастью бороться.

– Тут для начала бы понять, как сама эта напасть устроена! – произнёс Скворцов, вставая и потягиваясь. После чего пошёл в уголок, где на столике были сложены продукты и стоял электрочайник.

– Да, вот с этим я соглашусь, – ответил Черногрыз, также потягиваясь и разворачивая кресло от своего голографического монитора. – Ни одна модель не сходится! Таких структур просто не может быть. Они противоречат всем законам эволюции. Но они есть! И совершенно не ясно, откуда они появились! Я ведь, Пётр Батькович, и не спорю с тем, что подобный конгломерат симбиотически связанных патогенных микроорганизмов может являться специально созданным биологическим оружием, но я не согласен с тем, чтобы сразу отбрасывать возможность его естественного появления в результате мутации. Ведь поняв условия возникновения и развития этого монстра, мы сможем понять и механизмы возможной борьбы с ним.

– Теоретически ты прав, но практически нам просто времени не хватит на создание модели возникновения этой заразы. И поэтому лучше сразу сосредоточить усилия на выявлении уязвимых мест непосредственно в самом возбудителе. Тут уж не до жиру – быть бы живу. Перефразируя Фауста, можно сказать: «Бледна теория, мой друг, коль древо жизни быстро усыхает».

– Ну и чем можете похвастаться? – уже деловым тоном спросила Степанова.

– Да пока особо-то и не чем. Но есть у этой дряни пара интересных особенностей в молекулярной структуре. Скажем, она на разных участках нуклеотидных цепочек имеет изомерию одновременно и L, и D типов.

– Покажите-ка, – попросила Зоя Фёдоровна и направилась к столу Скворцова. Тот с чашкой кофе в руке и бутербродом в другой подошёл и сел в кресло. Встав со своего места, подошёл к ним и Черногрыз. И все погрузились в зависшее в воздухе над столом трёхмерное изображение изучаемого объекта.

Едва руководитель аналитического управления закончил свой доклад, слово взял руководитель контрразведки Братства. Обведя взглядом всех присутствующих, Борис Васильевич хорошо поставленным голосом сказал:

– Согласно данным, поступившим от наших источников в официальных структурах стран, располагающих потенциалом для создания возбудителя выявленной уже практически во всех странах новой болезни, ни одна государственная организация подобной заразы не создавала. Данные относительно возможности подобных работ в закрытых лабораториях частных компаний пока собраны в недостаточном объёме, и поэтому необходимо хотя бы ещё два-три дня для получения дополнительной информации. Также, согласно проведённым нами совместно с нашим разведывательным управлением оперативным мероприятиям, мы можем с вероятностью, близкой к стопроцентной, утверждать, что ни одна тайная организация к появлению этой болезни тоже отношения не имеет. Впрочем, есть небольшая вероятность того, что это могла сделать какая-то группировка, сложившаяся внутри одного из Орденов или Братств и состоящая в скрытой оппозиции к своему руководству.

Таким образом, пока выявить источник возникновения и распространения заболевания не удалось. В целях обеспечения безопасности превентивно введены в действие меры карантинного характера в отношении сотрудников ряда научно-исследовательских подразделений Братства. Также предлагаю Совету внести предложение о введении особого режима и для всех членов высшего руководства.

– А не преждевременно ли подобное? – спросил член Высшего Совета Братства из Австралии.

– К сожалению, нет, – ответил ему сам глава Совета. – Согласно выводам наших специалистов, а также данным, полученным через агентуру в ряде государственных учреждений, возбудитель этой новой болезни крайне заразен и, по всей видимости, смертелен для людей всех рас. И способов его уничтожения после попадания в организм пока не найдено. Так что меры ограничительного характера принять придётся. Впрочем, есть надежда, что нашим специалистам удастся найти методы воздействия на возбудитель с помощью магических средств. Поскольку есть основанная на ряде косвенных признаков версия о том, что такая зараза могла возникнуть в результате магического воздействия. Возможно, она была создана ещё во времена последней, а может и более ранней магической, войны и лежала себе в каком-нибудь артефакте, который сейчас оказался вскрыт. В связи с чем наши разведчики уже ищут, не было ли в последнее время каких-либо крупных и при этом тайных археологических экспедиций. Но это пока ещё лишь одна из возможных гипотез и приведёт ли она к чему-либо путному, сейчас не ясно. А посему предлагаю Совету принять план по обеспечению повышенной безопасности.

После недолгого молчания за это предложение проголосовали единогласно. После чего слово взял научный руководитель Братства и начал рассказ о том, какие меры сейчас разрабатываются для изучения возбудителя болезни и способов борьбы с ним.

Горная резиденция Великого Ордена «Аватара Шивы» располагалась в месте, формально принадлежавшем одной из крупнейших индийских корпораций, добраться до которого можно было только на вертолёте или пешком по единственной горной тропе. Естественно, место это предназначалось для проведения особо секретных переговоров и отдыха высшего руководства той фирмы, которая купила участок земли в горах и построила там этот комплекс зданий. Поэтому высадившийся туда с трёх прилетевших в разное время и с разных направлений вертолётов «десант» пожилых, но подтянутых мужчин, часть которых была в костюмах от лучших европейских портных, другая же часть – в традиционных одеяниях сикхов, не вызвал бы удивления даже у заинтересованного наблюдателя, окажись такой где-нибудь поблизости. Но его не было, тем более что все, даже потенциально возможные при использовании альпинистской техники подходы к резиденции ещё за три дня до того были плотно перекрыты, а воздушное пространство контролировалось парой компактных армейских РЛС последнего поколения.

Ареопаг в полном составе собирался крайне редко, по особым случаям. И сейчас был как раз такой случай. Первым, с разрешения Высшего Ситара, именуемого Головой Воплощения Шивы, начал говорить тот, чьё место в иерархии обозначалось как Левая Рука этого Воплощения:

– Все уже ознакомились с заключениями наших специалистов, а также учёных из Гиберабадского центра клеточной и молекулярной биологии и контролируемой нами Genomic Biotech. Поэтому я буду краток – появление этого нового микроорганизма в естественных условиях крайне маловероятно. Но по данным наших Видящих в Глубинах Бытия этот супермутант мог возникнуть в том числе и как следствие неких магических воздействий на специально подобранные комбинации обычных, если так можно выразиться, микроорганизмов. Но вот определить, кто и когда оказал или мог оказать в прошлом такое воздействие, им не удалось. Эти линии событий расщеплены и перепутаны даже на самых глубоких слоях Реальности. А значит, здесь действовали маги не просто высокого, а предельно высокого уровня. Или были использованы какие-то древние артефакты. Возможно, что эта напасть вообще была создана во время последней Великой магической войны и, каким-то образом уцелев с тех времен, сейчас почему-то активировалась.

– А не слишком ли вы упираете на эту версию возникновения угрозы? – спросил самый молодой из членов Ареопага. – Может быть, учёные нашли способ создания подобного чудовища с помощью чисто научных методов – на стыке генетики, молекулярной биологии, нанофизики и так называемых энергоинформационных исследований? Исследования в этих направлениях сильно продвинулись за последние годы.

– Это верно. Однако мы должны отработать и магический вариант. Потому что опасности, возникающие в научных исследованиях, поддаются анализу, а вот проявление древних артефактов или использование чудом сохранившихся магических технологий воздействия на живые организмы – а мы знаем, что в древности такие способы существовали, – могут привести к непредсказуемым последствиям.

– Предлагаю взять в разработку все возможные варианты возникновения этой новой болезни, а также активизировать всех контролируемых нами специалистов для поиска методов борьбы с ней, – веско произнёс глава Ордена. – Возможно, придётся даже пойти на временные союзы с китайскими и японскими обществами, поскольку угроза эпидемий наиболее опасна для стран с высокой плотностью населения. Ведь нам просто некуда прятаться.

После этого все собравшиеся приступили к обсуждению планов мероприятий, заранее подготовленных присутствующими по курируемым каждым из них направлениям деятельности.

Добраться до этой скрытой в глухой тайге заимки (если так можно назвать довольно большой деревянный дом с огромным подполом, к тому же оснащённый специальной кодированной спутниковой связью) можно было либо по воздуху, либо пешком от находившейся в ста километрах ближайшей реки, либо владея искусством туннельного перехода или, как его называли на Руси в древности, дальноступа. В любом случае для этого надо было знать точное местоположение и суметь пройти через все расположенные на подступах системы охраны – как современные, так и старинные, но от того не менее эффективные и труднее обнаруживаемые электронными сканерами. А ещё у этого глухого скита была и вовсе необычная защита – магическая, которая, как говорится, отводила глаза и блудила тех путников, которые могли случайно забрести в эти глухие места. Хотя последний раз такое случилось более пятидесяти лет назад, и, к счастью для заблудившихся, после аварии вертолёта геологов тогда словно вывели к реке, как будто кто-то незаметно направлял их от одного знака к другому: заброшенное место для костра, зарубки на дереве, показывающие, куда идти дальше, следы зверей, выводящие к ручью, впадавшему в реку. Но для путника, имеющего недобрые намерения, приход в эти места закончился бы гораздо печальнее – сгинул бы, и следов его не нашли.

Постоянно жил в скиту всего один человек неопределённого возраста, которому можно было с равным успехом дать по внешнему виду как сто лет, так и тридцать-сорок, особенно увидев его движения во время ежеутренних занятий какой-то странной системой то ли боя, то ли танца. И покидал этот отшельник своё убежище крайне редко. Да и гостей привечал тоже не часто. Но сейчас их набралась полная изба.

Большой Сход Незримого Всерусского Монастыря открыл живущий в скиту Настоятель:

– Мы ещё не успели наладить тесные контакты с Братством «Вера, Свобода и Воля», чтобы взаимно усилить друг друга и начать мероприятия по реформированию Православной Церкви России (ПЦР) и возвращению народу Подлинной Веры, чтобы противостоять бесовским деяниям зарубежных тайных Орденов, как на нас обрушилась новая напасть. Появившийся словно из ниоткуда новый инфекционный возбудитель вполне может вызвать эпидемию и даже пандемию. И мы должны встретить это новое испытание во всеоружии.

– Что скажешь, Воевода? Какие есть соображения по отражению новой угрозы?

– Я со Зрящим нашим в целом согласен, но кое-что хотел бы разобрать подробнее. Прежде всего, Владыко, надо понять, можно ли предотвратить массовое заражение жителей России доступными нам молитвенно-исихастскими методами. А заодно как через наших людей во властных структурах и подведённых к тому Братству, с которым судьба свела нас во время действий против активизировавшихся нелюдей, распространить доступные нам знания, полезные для работ по поиску лекарства от этой новой заразы.

– Что ж, на том и порешим. А сейчас прошу всех сделать предложения о том, какие конкретно действия готовы предпринять ваши сообщества на своих участках работы.

Несмотря на конец лета, вершина сопки Дагелаар была покрыта снегом. Как и перед началом своей русской эпопеи, Нэш стоял у окна, созерцая чеканно проступающий на фоне пронзительно-синего неба силуэт сопки. Жаль, что ясная погода бывает над Фарербергеном довольно редко: как-никак кругом Атлантика, и совсем неподалёку огибает Гренландию Гольфстрим. Эти места смело можно считать северным филиалом туманного Альбиона и гористого Скотланда. Просто в Скотланд из Лондона при желании можно было добраться и пешком, а на Фарерберген только по морю. Северный остров, практически подбрюшье Арктики в Норвежском море. Не настолько стылый, как северный собрат Шпицберген, но и не тепличная Европа.

Нэшу тут нравилось. Всё нравилось от степенности аборигенов до пряного вкуса легендарной фарербергенской селёдки. Нравилось, что власти Гронкьявика запрещают держать собак в черте города, что население острова не отравлено футбольной болезнью, а вылет национальной команды из чемпионата Европы уже на отборочном этапе никто не считает трагедией. Нравилась льющаяся со склонов Дагелаара прохлада, в сравнении с севильской душегубкой местный климат представлялся просто идеальным.

Определённо верхушка Ордена «Единая Раса» поступила верно, поместив центральное бюро в этой сонной стране европейской и неевропейской одновременно. Основные столицы Старого Света всего в часе лёту, и вместе с тем очаровательный налёт провинциальности. Во всём от работы до бытовых мелочей.

От разглядывания видов за окном его отвлёк сигнал вызова по внутренней связи. Подойдя к столу, Нэш надел гарнитуру головного микрофона и нажал кнопку селектора. Он услышал голос своего личного куратора из числа членов Высшего Совета Ордена. Этот пожилой человек, предпочитавший костюмам скрывающие наметившееся брюшко рубашки навыпуск и свободные брюки, обладал мягким и вкрадчивым голосом, в котором, впрочем, при необходимости мгновенно возникали стальные нотки.

– Привет, Нэш, – едва ли не весёлым тоном поздоровался куратор. – У тебя срочные текущие дела есть? Если есть, переключи их на кого-то из твоей группы. Ты вместе со мной через полчаса должен быть в малом зале для совещаний.

– Понял. Выдвигаюсь.

Реально неотложных дел у Нэша не было, и поэтому он не спеша направился в особо защищённый сектор здания, в котором находились комнаты для работы с особой документацией и залы для совещаний. Пройдя все положенные процедуры идентификации, спустя двадцать минут Нэш вошёл в зал, в котором обычно собирались лишь высшие руководители Ордена. И хотя после операции в России сам Нэш прошёл сразу два посвящения подряд и занял должность начальника отдела информационных спецопераций, приглашение в этот зал его изрядно удивило. И напрягло. Потому что приглашение его скромной персоны на совет, членами которого будут лишь высшие иерархи Ордена, вряд ли добавит ему оптимизма. А вот геморроя добавить может.

Когда собрались все участники совещания и защитные системы зала фактически изолировали его от всего остального здания, Нэш отметил для себя ещё один важный момент – все прибывшие были людьми. Входящих в Совет Ордена высших эльфов и оборотней на этом совещании не было.

– Не будем терять время, – открыл собрание глава Совета. – Среди членов нашего Ордена выявлено несколько заболевших той новой болезнью, которая, судя по всему, уже распространилась по всему миру. Наши источники в органах власти разных стран сообщили, что правительства пока ещё тайно, но при этом очень активно готовят реализацию планов противостояния возможной пандемии. Возбудитель этой напасти, судя по полученным сведениям, обладает стопроцентной летальностью и чудовищной устойчивостью к воздействию всех известных типов антивирусных и противобактериальных препаратов. И при этом наши специалисты утверждают, что подобный монстр мог быть создан, в том числе с помощью некоторых магических технологий, упоминания о которых сохранились в анналах с описаниями сражений четвёртой Великой Магической войны. Увы, описаний самих этих методик не осталось, но вот упоминания о тех воздействиях и результатах, к которым они могли приводить, сохранились. И нас не может не тревожить то, что это заболевание ставит под, не побоюсь такой метафоры, смертельную угрозу все наши программы по переустройству мира. Но начать обсуждение я бы хотел с того, что представлю присутствующим членам Совета члена нашего Ордена, который своими действиями в России окончательно доказал реализуемость нашего плана. И заодно попрошу его лично рассказать нам, какие моменты проведённых мероприятий ему запомнились более всего и почему. Прошу вас, посвящённый четвёртого уровня Нэш.

Нэш встал, ощутив напряжение, которое тут же сбросил привычным усилием воли. В конце концов он же посвящённый достаточно высокого уровня. Да и дела в России он сделал добротно. Но вот чего такого особенного от него хотят услышать, не понятно. Однако молчать больше нельзя. Нэш незаметно выдохнул и произнёс:

– Благодарю вас, Верховный Магистр. Только вот не знаю, что такого особенного было во время операции. Вернее, особенностей, конечно же, хватало – тем более в России. Но ничего совсем уж необычного я не припомню. Разве что меня чуть не похитили адепты Ордена «Аватары Шивы», и как меня освободила группа во главе с магистром Эоном.

– Разрешите мне помочь моему подопечному, – произнёс куратор Нэша. И после того как глава Совета кивнул, куратор, улыбнувшись своей излюбленной улыбкой, при которой глаза его оставались жёсткими и холодными, как у змеи или у эльфа, куратор Нэша задал ему тот же самый вопрос, который он задал сразу после того, как тот эвакуировался из России:

– Во время твоих контактов в России с магистром Эоном и оборотнем Гурсулом их поведение не показалось тебе в чём-нибудь странным?

– Ну, вели они себя немного грубовато, и любви к людям у них особой нет, включая нас, их соратников по Ордену, но ничего другого – особого – я не заметил, – ответил Нэш, выделив слово «особого».

– А они не пытались разузнать у вас какие-то особенности того, чем вам пришлось заниматься? – спросил сам Верховный Магистр.

– Нет, сэр.

При этом Нэш решил умолчать о тех размышлениях, о которых поведал ему магистр Эон.

– Хорошо, садитесь, Нэш, – сказал глава Совета. – А теперь я предоставляю слово главе клана Смотрящих.

– Если мы думали о возможности использования ДНК-избирательных вирусов для создания новой конфигурации государств и этносов на территории Евразии, то что мешало иметь такие же мысли древним расам? И воплотить их в жизнь, – произнёс член Совета, который был главой Инквизиции, как члены Ордена за глаза называли клан Смотрящих, а иначе говоря, службу внутренней безопасности. – Сообщу, почему это совещание, как все заметили, происходит в сокращённом составе. Дело в том, что, как показали результаты проведённых в нашем собственном исследовательском центре исследований возбудителя этой новой болезни in vitro, он не действует на имеющиеся в нашем распоряжении биологические структуры эльфов! И в совокупности с тем, что в принципе такой возбудитель мог быть создан с применением магических методов, которые, возможно, сохранились в архивах или даже в памяти древнейших из ныне живущих эльфов, можно предположить, что именно эльфы могли создать это заболевание. И поэтому мы должны решить, стоит ли нам, человеческой части Ордена, провести мероприятия с целью выяснить это. А также то, владеют ли Древние вакциной или лекарством.

В повисшей в зале тишине голос Верховного Магистра прозвучал подобно грому в безоблачном небе:

– Прошу всех высказаться. После чего члены Совета будут голосовать. А исполнение некоторых действий, направленных на реализацию принятых решений, мы поручим Нэшу, имевшему дело с эльфами и оборотнями в реальной боевой обстановке ещё тогда, когда он сам пребывал в состоянии сильнейшего стресса. А значит, имеющего в подсознании и в форме слепка в полевых структурах некоторые особенности действий Древних, для осознания которых его следует в кратчайшие сроки подготовить к инициации третьего уровня посвящения. Ну а теперь я хочу услышать мнения и соображения всех присутствующих.