Предисловие к третьему изданию
За последние годы ряд исследователей отмечали не только снижение потерь, связанных с боевыми действиями, но и феномен, описываемый ими как упадок войны в XXI веке. В число подобных работ входят знаменитая книга Стивена Пинкера «Лучшие стороны нашей натуры», Доклад о безопасности человека (Human Security Report) и книга Джона Мюллера «Обломки войны».
В данных исследованиях показан упадок того, что я в этой книге называю «старой войной», то есть войны с вовлечением государств, где решающее столкновение сил представлено сражением (battle). Все эти исследователи основывают свои заключения на Уппсальской программе сбора данных о конфликтах, в рамках которой конфликт определяется участием в нем государств и характеризуется определенным минимумом боевых потерь (battle deaths). В новые войны вовлечены сети государственных и негосударственных участников, а основная масса насилия направлена против гражданского населения. Некоторые критики тезиса о «новой войне» смешивают новые войны с гражданскими и утверждают, что в настоящее время на убыль идут и межгосударственные, и гражданские войны. Однако новые войны, как я поясняю во введении, — это войны, в которых размыто различие между внутренним и внешним. Новые войны и глобальны, и локальны, и они отличаются как от классических межгосударственных, так и от классических гражданских войн.
Эта склонность определять войну как «старую войну» мешает увидеть реальность новых войн. Я не знаю, растет ли сейчас число новых войн. Не известен нам и масштаб потерь в новых войнах, хотя они наверняка ниже, чем в «старых войнах». Я говорю лишь о том, что нам нужно понять и проанализировать этот новый тип насилия. И хотя нам следовало бы радоваться упадку «старой войны», мы все же не можем почивать на лаврах. Нам необходимо научиться справляться с основными современными источниками возможной опасности. В крупных мировых регионах — Центральной Азии, Восточной или Центральной Африке — люди испытывают большие страдания; и отнюдь не праздный вопрос, страдают ли они больше или меньше, чем прежде. Кроме того, новые войны обусловлены слабостью государства, экстремистской политикой идентичности и международной преступностью, и существует опасность, что этот тип насилия будет распространяться по мере нарастания экономического кризиса в мире. В условиях сокращения расходов правительства склонны жертвовать именно тем, что лучше всего подходит для решения проблемы новых войн, и сохранять то, что позволяет им вести «старые войны».
Вот почему важно представить новое издание этой книги. Местами я дополнила книгу и включила в нее новый материал. Первое издание данной книги вышло до событий 11 сентября 2001 года, и я написала новую главу о войнах в Ираке и Афганистане. Я полагаю, что Соединенные Штаты, видевшие в этих войнах «старые войны», своими действиями во многом способствовали развертыванию новой войны в обеих этих странах. В сущности, опыт этих войн привел к появлению нового мышления в Пентагоне. В состав пересмотренной доктрины борьбы с повстанцами вошли такие идеи, как национальное строительство и безопасность населения, объединение военных и гражданских средств и возможностей. Но оказалось, что культуру военных изменить очень сложно, и теперь США вновь обратились к кампании по борьбе с террористами в духе «старой войны» с применением, например, воздушных ударов по удаленным целям в таких местах, как Афганистан, Пакистан, Йемен и Сомали. И, несмотря на значительное повышение точности и снижение потерь от воздушных ударов среди гражданского населения по сравнению с прошлым, о чем говорится в седьмой главе, это еще более усугубляет ситуацию с безопасностью в данных местах.
Первое издание этой книги породило оживленные дебаты о новых войнах, и я включила сюда также новое предисловие, посвященное этим дебатам. Большая часть критики касается вопроса о новизне «новых войн» или обоснованности определения их в качестве войн. Моя основная мысль такова: может быть, подобные войны и не являются по-настоящему новыми, и, может быть, мы решим не называть их войнами, но все же сейчас происходит что-то, что отличается от «старой войны», и нам необходимо это «что-то» понять. Как раз таки поглощенность идеей старой войны мешает нам в деле разработки анализа, имеющего значение для формирования политической стратегии.
С момента написания этой книги моя деятельность во многом сконцентрировалась на научно-практических исследованиях, и в частности на разработке концепции безопасности человека как способа решения проблемы «новых войн». Результаты этой исследовательской деятельности не были включены в книгу, хотя я и доработала шестую главу «На пути к космополитическому подходу», которая представляла раннюю версию моих идей по проблеме безопасности человека. Желающие больше узнать о безопасности человека могут обратиться к двум моим недавно опубликованным книгам — «Безопасность человека: размышления о глобализации и вмешательстве» и «Абсолютное оружие как отсутствие оружия: безопасность человека и новые правила войны и мира», вторая из них написана в соавторстве с кадровым офицером американской армии.
Подобно Пинкеру и другим, я горячо приветствую упадок «старой войны». Однако «старая война» в любой момент может быть вновь «открыта» заново. Многие критики указывают — и справедливо указывают — на то, что «новые войны» похожи на войны раннего Нового времени, когда государства еще не были такими сильными, как сегодня. Процесс умиротворения и ликвидации разбойничьих шаек, грабителей с большой дороги, пиратов, полевых командиров и упразднения частных войн был обусловлен развитием того, что я называю «старыми войнами», то есть войнами эпохи модерна XIX-XX веков, как они описываются во второй главе. Как раз таки посредством войны государства смогли взять насилие под централизованный контроль. Если мы не примем меры в отношении сегодняшних новых войн, в любой момент опять может случиться что-то подобное.
На данный момент самое весомое основание для оптимизма — волна мирного протеста, начавшаяся на Ближнем Востоке и распространившаяся на весь мир. Этот подъем гражданского общества маргинализировал «Аль-Каиду» и прочие экстремистские воинственно настроенные группы. Как я показываю в данной книге, именно эта разновидность космополитической политики служит ключом к поиску ответа на проблему новых войн. Следовательно, многое зависит от того, насколько успешным будет институциональный ответ, порожденный этим, как часто описывают эти события, новым пробуждением. Конечно, существует огромный риск того, что, если данные события не породят некий институциональный ответ, это будет иметь самые неблагоприятные последствия. Более того, мышление в категориях «старой войны» — иначе говоря, геополитический или реалистический подходы, в центре которых стоит безопасность Израиля или угроза иранского ядерного оружия, — могло обострить «новые войны» в таких местах, как, например, Сирия и Ирак. Происходящее в настоящее время безжалостное подавление в Сирии — это не гражданская война, а война против гражданского населения и против космополитической политики.
За помощь в подготовке этого третьего издания я хотела бы поблагодарить Явора Рангелова, Сабину Зельхов и Яхью Саид за обсуждение дебатов о новых войнах, Марику Терос — за помощь в сборе новых материалов по Афганистану, Анук Ригтеринк — за помощь по анализу данных, особенно данных по перемещению населения, Тома Кирка — за содействие в подборе последней литературы по новым войнам, и Доменику Спирату — за общую поддержку.
