В 2005 году международная управляющая компания Solna сделала своим фронтменом в России Максима Поповича. И неудивительно: он на протяжении более десятка лет считался наиболее успешным югославом, приехавшим поднимать игорный бизнес Москвы и достигшим на этом поприще определенных успехов, заработав некую репутацию. Он всегда считался сторонником классических методов ведения бизнеса, однако постоянно держал руку на пульсе, мониторя новые идеи и оценивая их потенциал. Наиболее понравившиеся он, не стесняясь, заимствовал, дополняя их своим собственным видением, и в таком новом обличье выставлял их на суд публики. Чего стоит только история с билетами мгновенной лотереи, плагиат которой обошелся возглавляемому им казино «Людмила» в копеечку. Но, даже несмотря на локальные неудачи, Максим не переставал изучать рынок казино, выискивая то, что можно, «усовершенствовав», позже представить как образец своей творческой мысли. После открытия «Старого Света» он не раз и не два наведывался в гости, и если поначалу свои приходы он оправдывал здоровым любопытством, то последующие маскировал жизненно необходимым общением со своими земляками Аленом и Златко, работавшими там с момента открытия. От дружбы с последним он открестился сразу же после того, как Златко уволили. При этом выставил его эдакой белой вороной, живущей по своим правилам и не старающейся поддерживать отношения внутри диаспоры. Но в гости к Алену ездить продолжал, высматривая и запоминая.

Главным инвестором проекта стала компания «Лава» – лидер рынка производства игровых аппаратов. Мы уже писали об отношении «аппаратчиков» к «казиношникам»: они не доверяли и недолюбливали их в силу слепой веры в своих железных коней, которые не ошибаются и не оступаются благодаря заложенной в них компьютерной программе, а также, что немаловажно, «не просят есть»: могут быть обслужены с привлечением минимального количества людей. Однако видя, что не автоматами едиными сыт человек и что нынешнее положение вещей на игровом рынке позволяет откусить и пока еще недоступную часть вкусного пирога под названием «казино», постарались найти себе партнера, по сложившейся традиции за границей, чья компетенция в вопросе организации и развития бизнеса не поддается сомнению, поскольку у того за плечами огромный и успешный предыдущий опыт в создании заведений различного уровня в мире и России в частности. Таким образом и возник этот славный союз, возглавить который было предложено Максиму Поповичу. Полностью доверяя его опыту, управляющая компания дала ему карт-бланш на привлечение специалистов, знакомых с особенностями работы в России и регламентом, который не позволит нашим с вами вороватым соотечественникам ужуковать деньги их российского партнера.

В силу обстоятельств Максим не мог не уделить особое внимание созданию службы видеонаблюдения. Не имея груза в виде всевозможных родственников и людей, нуждающихся в трудоустройстве или какой другой протекции, он для оптимизации работы этого подразделения возложил все обязанности управления им на себя, убив тем самым двух зайцев: все отчеты напрямую попадали лично ему (ну и владельцам с российской стороны, что само собой подразумевалось в силу их категорического недоверия). Максим же получал возможность лично контролировать работу приглашенных менеджеров и получал временной люфт для принятия решения по каждой ситуации, тем самым умудряясь вывернуть ее к своей выгоде и пользе, обезопасив свои тылы. Еще одним «бонусом» от совмещения позиций генерального менеджера и главного аналитика стал дополнительный доход в виде заработной платы последнего, возможностью получения которого никогда не брезговали иностранцы.

Подойдя к данному вопросу с чувством, толком и расстановкой, Максим обязал использовать разные служебные входы операторам и всем остальным сотрудникам. Таким образом, он стал чуть ли не единственным в Москве, кто сумел соблюсти основное правило – правило инкогнито по отношению к работникам видеонаблюдения. Ибо, в соответствии с классическими канонами, их никто не должен знать в лицо. Это касается и менеджерского состава. Только путем общения по телефону и обмену видеофайлами допускалось разрешение возникшей спорной/конфликтной ситуации. Чтобы менеджер зашел в операторскую как к себе домой и, вальяжно устроившись в кресле, попивал прохладительные напитки, покуривал сигаретку, обсуждал способности дилера за конкретным столом, используя при этом ненормативную лексику, как это регулярно происходило до и после описываемых нами событий в разных казино Москвы, да и России тоже, возбранялось под страхом увольнения. Панибратство в данном вопросе может иметь самые печальные последствия, что мы вам продемонстрируем на примере другого московского заведения, управляемого англичанами.

Смотреть же в «Шиллинге» было за кем и за чем: во-первых, среди приглашенных менеджеров были те, кто ранее в России не работал. Их предыдущий опыт ограничивался исключительно малюсенькими югославскими казиношечками. А главным сюрпризом, от которого у Аркадия волосы зашевелились во всех мыслимых и немыслимых местах, стало возвращение Мирко – того самого Казановы, сумевшего за деньги казино купить день любви одной московской проститутки и поставленного Максимом «новичкам» в наставники, с тем чтобы он передавал им свой огромный «бесценный» опыт. Узнав, что Мирко, живой и здоровый, все это время «скрывался в регионах», открывая и закрывая там казино, и что прогулка по Измайловскому лесопарку в сопровождении бойцов бригады, крышевавших «Государыню», либо не состоялась, либо не повлияла на его решимость оставаться в России, Аркадий предрек скорую кончину проекту Максима Поповича. И оказался прав.

Но не одни менеджеры вызывали беспокойство: как всегда оно и бывает при открытии нового казино, дилерско-инспекторский стафф представлял собой собрание разношерстной публики, набранной без рекомендательных писем от прежнего работодателя, без отзывов о проделанной работе, ставших почему-то и вдруг неактуальными. А чего ожидать от них, не мог предсказать никто. То же самое касалось и руководителей среднего звена – пит-боссов. Поэтому и задача видеооператорам была поставлена крайне четко: следить за всем и всеми без разбора.

Во время своих поездок в «Старый Свет» Максим познакомился с концепцией розыгрыша, где в качестве приза предлагалось нечто невиданное ранее. Но если уровень автомобиля класса люкс, представленного в единичном варианте, вызвал безумный интерес у всех игроков без исключения, то выстраданная Максимом и К° теория розыгрыша дорогих аксессуаров не встретила должного отклика в Москве и ближайшем Подмосковье. Первый и последний в истории «Шиллинга» розыгрыш часов стоимостью 100 000 долларов известной швейцарской фирмы, выполненных в стиле «а-ля марин», не привлек достаточного числа гостей. Почему не нашлись желающие примерить на себя это недешевое украшение, вы поймете немного позже, пока же мы остановимся на предшествующей розыгрышу истории.

Спустя пару месяцев после открытия внимание Максима привлек один из немногочисленных гостей, претендовавший на золотую карту. Высокий и тучный армянин, он периодически «заходил» на денежные суммы порядка 5000–10 000 долларов, играя в блек-джек. Причиной, заставившей генерального менеджера «закрыть» этого гостя, стала череда побед, одержанных им в дни еженедельных розыгрышей. Его лотерейные билеты регулярно доставались ведущим из барабана и приносили их обладателю один из главных призов. В первый раз Максим не придал этому никакого значения. Во второй – позавидовал фартовости. В третий раз – запаниковал и от греха подальше закрыл вход этому гостю в казино, внеся в черный список. Ну а зачем заморачиваться объяснениями: одним игроком больше, одним меньше. Москва же – многомиллионный город, и отряд не заметит потери бойца. На поверку это очень опасная теория. Отказываясь без веских и реальных причин от человека, можно «прокидаться» и остаться без игроков вообще. Но Максим об этом не задумывался, он считал, что раз уж он возглавил казино такого уровня, которое планировало бросить вызов «Старому Свету», то, благодаря изысканному интерьеру и крупным ставкам (крупными они были только по мнению Максима и всех его менеджеров-югославов), от желающих отбоя не будет. А раз так, то пес с ним, с армяшкой мутным, нечего раскручиваться с дармовых денег. Хотя надо признать, что для того, чтобы воспользоваться денежным призом и суметь его обналичить, надо было обладать действительно сумасшедшим везением – в силу определенных обстоятельств, «выгодно» отличавших «Шиллинг» от других московских казино «новой волны» и ставших одной из причин преждевременной его кончины.

Сообщение о своем решении в отношении этого игрока Максим довел до всех своих работников. Но не прошло и дня, как в утреннюю смену при отсутствии гостей и при полном боекомплекте пит-боссов (4 человека на 8 столов!) происходит нечто…

Старшему смены охраны (вопрос: почему ему, а не дежурному менеджеру?) раздается звонок с видеонаблюдения. Оператор оповещает, что камеры зафиксировали, как один из пит-боссов взял пачку лотерейных билетов на розыгрыш часов и положил их во внутренний карман своего пиджака. (Все билеты были «именными»: прежде чем выдать такой билет, пит-боссу приходилось записать его порядковый номер в специальную ведомость и продублировать информацию о его счастливом обладателе на последней странице в питбуке.) В исполнение должностных инструкций старший смены заходит в зал казино, подходит к этому пит-боссу и приглашает того выйти для разговора. Присутствующие при этом дилеры-инспекторы и другие пит-боссы смотрят на происходящее с удивлением и недоумением. Ничего не подозревающий «воришка» говорит своим коллегам, что вскоре вернется, и уходит вслед за старшим. В коридоре, без посторонних глаз, главный охранник раскрывает причину разговора, предлагая добровольно сдать украденные лотерейные билеты, и даже указывает на карман пиджака, где они спрятаны. Но пит-босс – парень не промах, и, как говорил Кирпич: «Кошелек, кошелек! Какой кошелек? На, обыщи!»

И действительно, после предварительного охлопывания внутренних карманов те оказываются пустыми. Тогда старший приглашает подмогу в виде двух охранников, и под конвоем приводят пит-босса в комнату охраны и там запирают до дальнейшего разбирательства. Ведь билетов нет, значит, и преступления нет! Но есть видеозапись, четко показывающая, как конкретный человек взял и положил себе во внутренний карман пиджака пачку билетов. Только после того, как по горячим следам не удалось полностью изобличить вора, оповестили менеджера. Им был некто Роберт, югослав, приглашенный Максимом. Узнав о происшествии, он моментально позабыл русскую речь, перейдя на ее югославский аналог, но при этом глупо улыбаться, как это всегда делал в критических ситуациях Ален, его земляк, не стал, сохраняя серьезное и даже строгое выражение лица, под стать ситуации.

– Что ты хотел делать с этими билетами? – спросил он.

– С какими билетами? – поинтересовался пит-босс.

– Которые ты украл!

– Я ничего не крал.

– А что ты скажешь на это? – закричал Роберт, не выдержав спокойного тона жулика.

И под конвоем они повели его смотреть видеозапись момента воровства.

После просмотра Роберт, имеющий на своей стороне численное преимущество в виде охранников и камерменов (при этом показав «подозреваемому», как в «Шиллинге» устроена вся система видеонаблюдения), перешел в атаку:

– Ну, давай билеты!

– У меня их нет, – ответил пит-босс, осматриваясь вокруг.

– А где они?

– У меня их нет.

– Кому ты их отдал?

– Никому. Я положил их обратно.

А вот этого «камера» ни подтвердить, ни опровергнуть не могла: может, оно так и было на самом деле.

– Зачем же ты их брал?

– Чтобы рассмотреть получше.

Не добившись ответа, пит-босса вновь заперли в комнате охраны до приезда управляющего с русской стороны. Роберт же дал команду всем и вся искать украденные билеты.

Спустя какое-то время после того, как охрана вынудила весь работающий дилерско-инспекторский персонал вывернуть свои вещи наизнанку, проведя тотальный обыск, какие-то билеты обнаружились в рабочем ботинке одного из крупье, в тот день находящегося на выходных. Не придумав ничего лучше, Роберт вызванивает этого дилера и требует, чтобы тот немедленно приехал на работу. Когда тот, испытав легкий шок от настойчивости менеджера и не понимая, что же все-таки произошло и зачем он срочно понадобился, приезжает, его тут же запирают в другой комнате, отбирая мобильный телефон, чего, кстати, не сделали с пит-боссом. Таким образом, два человека сидят под арестом, ожидая приезда кого-то, кто определит их дальнейшую судьбу.

В старые добрые времена данная ситуация решилась бы крайне просто. Люди, крышующие заведение, провели бы воспитательную беседу без лишних свидетелей. Но на дворе – 2005 год, и страна входит в эпоху нетерпимости к проявлениям насилия. К тому же есть риск наказать невиновного: ведь ни у Роберта, ни у старшего смены нет понимания того, как билеты, взятые пит-боссом, оказались в ботинке у дилера и те ли это билеты. Может, пит-босс их и в самом деле на место положил. Ведь с момента обнаружения воровства до информирования об этом начальника смены охраны прошло никак не меньше получаса, и за это время их не только в ботинок коллеги можно было спрятать, но и вынести за пределы казино в припаркованный рядом автомобиль, благо особого препятствия охранники не чинили и относились с пониманием к просьбе выпустить на пару минут, чтобы взять, к примеру, из машины пачку сигарет.

Чем и как закончилась данная история, мы толком не знаем. Доподлинно известно, что русская сторона решила действовать цивилизационным путем и передала дело начальнику всей службы безопасности фирмы «Лава». Тот, вызвав подозреваемого пит-босса к себе, провел с ним беседу, результатом которой стало невозбуждение дела о мошенничестве, с одной стороны, и чистосердечное признание – с другой. Причем никого не удивило, что этот пит-босс, прозванный за свой проступок КОНДУКТОРОМ, в качестве сообщника, кому предназначались билеты на розыгрыш часов, указал того самого армянина, которого за день до происшествия «закрыл» Максим. Это, с одной стороны, подтверждало гениальное и прозорливое решение генерального менеджера, сумевшего «просчитать» сговор игрока с обслуживающим персоналом и вовремя отказаться от него. С другой стороны, никто не задумался о реальной причине содеянного: ведь лицу, которому предстояло «выиграть», вход в казино уже был заказан. И в чем тогда смысл? Кто был истинным подельником? Или же кражи не было?

Узнав, что он возглавит новое казино, а амбиции его русскоговорящих партнеров простираются вплоть до создания реальной конкуренции «Старому Свету», Максим очень обрадовался, когда в анкетах на должность руководителей среднего звена увидел бывших работников фирмы, с которой предстояло конкурировать. Он, не задумываясь о причинах их ухода/увольнения, сразу же зачислил их в штат, только поинтересовался, есть ли у них база игроков. Даже получив отрицательный ответ (а какой он надеялся услышать? Он что, совсем людей за дурачков держит, что те за зарплату в 1300 долларов принесут ему на блюдечке с голубой каемочкой то, чему цены нет?), Макс повторял как мантру: «Мы их переплюнем! У нас – очень сильный спонсор, и посмотрите, как у нас красиво, какие у нас замечательные столы!»

В этой фразе и заключался весь Макс. Маниловщина, подкрепленная верой в светлое будущее. Ведь помимо двухъярусных столов в ШОКе, так югославы прозвали ВИП-зал, должно быть что-то еще.

Поскольку страх перед проигрышем у команды менеджеров, и у Макса в том числе, был сильнее желания крупного выигрыша, он, руководствуясь правилами безопасности, ввел в «Шиллинге» те же ставки и те же правила ведения игр, которые успешно работали на управляющую компанию Solna уже долгое время. Не дав возможности даже минимального люфта в игре на равных шансах на рулетке, установив на ней максимальную ставку в номер в размере 100 у. е. и 200 у. е. соответственно, запретив surrender при тузе у дилера и ограничив количество сплитов на блек-джеке, позаимствовав русский покер и снабдив его своими поправками, обозначив максимальную выплату на нем в 50 000 у. е., стал ждать долгожданных ВИП-гостей. Но, зайдя раз и увидев полное отсутствие уже ставших привычных льгот и поблажек, не имея возможности делать крупные ставки, гости уходили и не возвращались. Информация из уст в уста быстро распространилась по Москве, и в новое заведение стали ходить только жители близлежащих домов и гости столицы, оказавшиеся на вещевом рынке неподалеку от казино. Средний дневной результат не превышал 5000 у. е. Даже шикарный зал игровых аппаратов, через который проходил каждый новый гость, пустовал, разочаровывая русскую сторону.

Но Макс верил, что, если открыли новое заведение, значит, будет в нем игра. Специально даже был записан шлягер, посвященный денежной единице, давшей названию казино. Он звучал каждый раз перед розыгрышем призов, оповещая всех о его начале. Такого Москва еще прежде не слышала.

Специально для ШОКа были закуплены игровые столы комплектации люкс известной фирмы. От обычных они отличались дополнительной «ступенькой» на рабочей поверхности, вследствие чего получили название «двухъярусные». Эта дополнительная ступенька перед игровым полем была абсолютно бесполезным нововведением, призванным разве что закрыть фишки гостя от любопытного взгляда дилера. На этом ее функционал исчерпывался. Необычность форм этих столов призвана была что-то кому-то доказать, под стать доказательству была и их цена. Ведь нужно же удивлять чем-то? Так пусть лучше это будут новые столы, абсолютно неудобные, но дорогие, зато показывающие уровень достатка их владельцев. И сразу на ум приходит оборудование, установленное в «Старом Свете»: классическое, удобное и дающее дилеру возможность работать сидя, не нависая над игроками.

Именно эти дорогие и непрактичные столы призваны были, в первую очередь, положить начало борьбе за гостя. (Как выяснилось позже, не один Максим клюнул на «деревянную приманку»: некоторые англичане тоже уверовали в магическую силу столярного шедевра и с его помощью старались заарканить к себе падких до всего необычного игроков.) Вторым неслыханным событием, гарантирующим полный триумф, стало, как мы уже отметили, написание гимна. Третьим звеном в нескончаемой череде успеха предполагалась идея розыгрыша дорогих аксессуаров, так и не нашедшая отклика, поскольку каждый уважающий себя человек подбирает эти элементы «под себя».

Но на этом визуальные и осязаемые идеи не иссякли. Потрудившись усердно для своих потенциальных гостей, Максим принялся облагодетельствовать своих работников. Вникнув в их пожелание иметь свой питбук – книжку/тетрадку, в которую вносится вся рабочая информация и краткий отчет о событиях прошедшей смены, он, вместо того чтобы просто отправить гонца в ближайший магазин канцелярских товаров, призадумался. Пауза затянулась на месяц, в течение которого пит-боссы записывали всю информацию в маленький блокнотик с отрывными листками на пружинке, принесенный одной из девушек в дар казино. В чем же возникла у Максима загвоздка? Он не мог выделить 100 рублей на покупку? Купив дорогие столы и заплатив за музыкальный шлягер, попал в рамки жесткой экономии, раз был вынужден лимитировать потребление безалкогольных напитков своими пит-боссами, ограничив их одним стаканом сока за 12 часов работы, а позже вообще запретив распитие безалкогольных напитков у барной стойки. Но он же решил и эту проблему, отправив всех страдающих от жажды в комнату персонала, где в наличии имелся пакетированный чай, быстрорастворимый кофе, сахар-рафинад и вода из кулера. Оказывается, он все это время творил. И когда закончил, девушка-менеджер презентовала на изучение всем руководителям среднего звена «очень красивый питбук, в котором «даже жалко писать» под названием «Кодекс сотрудника казино».

Насколько мне известно, кодекс – законодательный акт, содержащий систематизированные нормы какой-либо отрасли. Всем хорошо известно, по крайней мере на слух, существование трудового, таможенного кодексов, кодекса об административных правонарушениях, гражданского, процессуального, земельного, уголовного и т. д. Максиму Поповичу принадлежит пальма первенства в создании первого и последнего за всю историю казино «Кодекса сотрудника». Правда, просуществовал он недолго, ровно столько, сколько времени Максиму понадобилось, чтобы «грамотно вложить» вверенный ему «Шиллинг». Дальнейшего применения на территории Москвы он не нашел, а в связи с запретом игорного бизнеса на территории России в 2009 году его, скорее всего, увезли в одну из бывших югославских республик приглашенные им коллеги, как символ нерукотворной человеческой мысли. Так мы потеряли этот бесценный документ, но благодаря знакомым Аркадия, имевшим честь его читать и даже оставлять свои заметки и комментарии в нем, мы предложим вам несколько откровений и выдержек из этого всеобъемлющего сборника знаний.

Красной чертой, проходящей через весь кодекс, была мысль, что только его величество менеджер является абсолютно непререкаемым и безупречным, его решения уподобляются откровениям, которым требуется внимать по стойке «смирно», с огнем в глазах и желанием скорейшего их претворения в жизнь. Все сомнения в правильности принимаемых решений недопустимы, поскольку человек, занимающий менеджерскую позицию, обладает гораздо большим опытом и знаниями, видит ситуацию в правильном свете: все его действия направлены прежде всего на получение результата, благодаря которому вы, неблагодарные и неверующие, будете получать свою зарплату. Другими словами, менеджер – это царь и бог, выше которого только я – Максим Попович, потому что это я дал его вам.

Красная обложка, заламинированные страницы, чтобы кто-нибудь случайно не повредил или умышленно не испортил, лишний раз подтверждали то, что к труду своей жизни Максим относился бережно и требовал этого от всех остальных. Удивительно, что он не устроил тест на знание «Кодекса» и не сдавших экзамена немедленно не уволил.

Дав игрокам и сотрудникам то, чего ранее не было и с чем встречаться не доводилось, Максим Попович переключил свое внимание на компанию, его позвавшую, с целью и ее облагодетельствовать.

Работая в казино «Людмила», Максим столкнулся с людьми, проявляющими незаурядные способности в подсчете карт. Понимая, что от них исходит реальная угроза, он ввел максимально жесткие правила на блек-джеке. У игроков, в первый раз пришедших в «Шиллинг» ради этой игры, драконовские правила не вызвали воодушевления, и они разбрелись по другим казино, где менеджмент умудрялся находить золотое соотношение между строгостью в правилах и поблажками в игре. Те немногие, кто принимал предложенные условия игры, априорно попадали на прицел: будучи неглупым, Макс не мог не изумляться бесстрашным людям, садящимся за игровой стол и готовым в 2005 году играть по безнадежно устаревшим правилам начала 90-х. К ним он сначала внимательно приглядывался, а в случае затянувшейся победной серии, как в случае с армянином, вносил в черный список с формулировкой «невыгодный для казино клиент». «Заблэклистил» одного, второго, третьего… И у русской стороны появились к нему вопросы: ведь количество гостей не зашкаливало, из 15 столов, поделенных на два пита, играли одновременно не больше четырех. Поэтому добровольный отказ от гостей, пусть даже и выигрывающих, выглядел крайне странно. Не желая объяснять свои поступки и устав от постоянных мыслей о способах защиты от опасных «счетчиков», Макс решается воспользоваться достижениями научно-технического прогресса, заставив их трудиться на благо заведения. И, как у него оно всегда само собой случается, одним выстрелом убивает двух зайцев.

С согласия и с помощью управляющей компании он заказывает дорогостоящие шафл-машины на карточные игры. Шафл-машина – механический агрегат, в автоматическом режиме перемешивающий положенные в него карты. Тем самым исключается возможность мошенничества со стороны игрового персонала. Но… Вариант шафл-машины на блек-джеке перемешивал карты в режиме, который не исключал, что в следующую раздачу игроку придут те же карты, что и в предыдущую, другими словами, из 312 карт (6 полных колод) в игре участвовали не все подряд, а лишь те, которые машина случайным образом «выплюнет». Причем одни и те же карты она могла выплевывать бесконечное количество раз. Смысл игры терялся полностью, соответственно исключалась и возможность что-либо сосчитать.

Игроки, «счетчики» и обычные «кузьмичи», как только увидели это чудо техники, побежали от него как черти от ладана: зачем играть в то, во что выиграть невозможно? Таким образом, Максим добился главного – обезопасил свое казино от интеллектуально грамотных посетителей, сняв лишнюю заботу с аналитического отдела: его сотрудникам больше не требовалось скрупулезно просчитывать шафл за шафлом, вычисляя математически одаренных посетителей. А знаете почему? Потому что, как только машины оказались в «Шиллинге», игровые столы мгновенно опустели. Если же кто и отваживался на добровольное самоубийство, то и этот смельчак мог не получить должного удовольствия: машинки периодически «клинили», «зажевывая» и разрывая карты: традиционные для блек-джека карты с пчелкой были самым любимым лакомством шайтан-машины. А для устранения неполадок порой требовалось не менее 10–15 минут, так что вместо того, чтобы стать помощником и ускорить процесс, модный агрегат его всячески тормозил, разгоняя и без того немногочисленных желающих.

Облагодетельствовав посетителей, играющих в рулетку и блек-джек, Максим с удвоенной энергией принялся за покер. Для своего казино он из огромного списка всевозможных игр выбрал только четыре: традиционный «жесткий» оазис, техасский холдем, трехкарточный и русский. Что-либо усовершенствовать в них уже было невозможно: в том виде, в котором их представили в «Шиллинге», они ничем в лучшую сторону не отличались от аналогичных в других московских казино. Но как такое может быть, чтобы казино под руководством Максима не обошло на повороте конкурентов? Вот и одним из примеров гениальных задумок, воплощенных в жизнь, стало создание накопительного джекпота на покере.

Сама по себе эта идея великолепна: при выпадении самой крупной покерной комбинации royal flush вам вместо выплаты 100:1, как в соответствии с существовавшими правилами происходила оплата, предлагалось получить весь накопленный банк. При этом «бегущая строка» оповещала о собранной сумме. А люди падки до халявы: в каждом из нас живет вера, что именно он – тот самый везунчик, который сорвет куш. Мысль о собственной гениальности и неповторимости затмевает все, даже голос разума, упорно твердящий: royal flush – комбинация, которая выпадает с раздачи раз в 100 лет. Аркадий, к примеру, за время работы дилером никому ничего старше каре не оплачивал.

Единственным условием для успешного внедрения джекпота с накопительным бонусом является постоянный поток гостей, играющих в покер во всех его проявлениях и делающих ставки на бонус. Есть даже такая когорта игроков, которые играют не в покер, а в бонус: они приходят затем, чтобы «поймать» с раздачи крупную комбинацию, которая будет оплачена вне зависимости от наличия игры у дилера, благодаря дополнительной ставке. Некоторые ставят на бонус столько же, сколько в ante. Именно эти «безумцы» и призваны были своей манерой игры создать тот самый банк, который и пойдет на выплату.

Аркадий помнит, как в «Альтаир» ходил как раз такой «ловитель бонуса». Ставя в ante 25 долларов, он столько же ставил и на бонус. Тогда, перед миллениумом, руководство холдинга проводило эксперимент по внедрению «новой опции», и для того, чтобы просчитать ее окупаемость и целесообразность, обязало каждую проигранную бонусную ставку кидать в drop box, прежде используемый для обменянных за столом денег и простаивающий без дела и пользы ввиду того, что все денежные операции стали проводиться исключительно через кассу. Бонусные выплаты отмечались и контролировались, с тем чтобы в результате дня отразить конечный результат игры на бонус.

Однако вернемся к Максиму в «Шиллинг». Установив дорогостоящее оборудование, оповещающее о собранных для выплаты средствах, он стал ждать, когда к нему народ толпами побежит. Но смехотворные цифры, не превышающие и 10 000 долларов, не вызвали ажиотажа у игроков. Максим попал в замкнутый круг: джекпот не растет, потому что нет игроков, игроков нет, потому что не увеличивается стоимость денежного приза. Даже обсудив с русской стороной эту проблему и убедив ее представителей в необходимости самостоятельно поднять планку путем дополнительного денежного вливания из их собственного кармана, он не достиг желаемого результата. Хоть сумма к выплате и увеличилась до 67 000 долларов благодаря гипотетическому вливанию аппаратных денег, это обстоятельство не способствовало увеличению числа игроков.

Так и закончилась печально жизнь отважного «Шиллинга», не принятого игровой Москвой ввиду жесткой политики и устаревших правил игр. За свою недолгую жизнь этот проект еще раз убедил аппаратчиков в бесполезности казиношников как партнеров по причине их слишком сильной замороченности по поводу и без, разведя в разные стороны раз и навсегда.