Языки Толкина
Джон Рональд Руэл Толкин (1892–1973) был не только писателем, но и известным филологом, специалистом по древнегерманским и кельтским языкам. Однако, пожалуй, даже больше, чем научной работой, он был увлечен конструированием языков – неудивительно, что на этом поприще его наследие оказалось особенно объемным.
За свою долгую жизнь Толкин изобрел несколько десятков языков, большинство из которых объединяются в эльфийскую семью. Самые известные из них – это квенья и синдарин. Толкин чрезвычайно подробно разработал их грамматику, а главное, историю – в отличие от большинства других искусственных языков про толкиновские мы знаем, как они изменялись со временем. Ведь если мы говорим о языковой семье, то, значит, был язык-предок, из которого происходят входящие в нее языки, и разные закономерности развития для отдельных языков, приведшие к их разделению, – а большинство искусственных языков создаются как незыблемая раз и навсегда данность, истории не имеющая.
Многие лингвистические особенности Толкин позаимствовал из известных ему естественных языков. Так, протоэльфийское окончание множественного числа -ī в ходе развития языка синдарин отпало, вызвав чередование гласных в основе: brannon 'господин' ~ brennyn 'господа', urug 'орк' ~ yryg 'орки'. На первый взгляд это может показаться странным, но именно так возникли неправильные формы английского множественного числа: man 'мужчина' ~ men 'мужчины' происходит от прагерманского *mann– ~ *manni-, foot 'нога' ~ feet 'ноги' – от *fōt– ~ *fōti-. Еще чаще такое чередование встречается в валлийском языке: castell 'за́мок' ~ cestyll 'за́мки'.
Для своих языков Толкин разработал и письменности. Самый известный из толкиновских алфавитов – это тенгвар (в переводе с квенья – 'буквы'), созданный эльфом Феанором. Этот алфавит применялся для самых разных языков. В частности, именно им выполнена надпись на Черном наречии на Кольце Всевластья (заметим, что Черное наречие не входит в эльфийскую семью и совсем не похоже на квенью и синдарин):
Ash nazg durbatulûk, ash nazg gimbatul,
ash nazg thrakatulûk agh burzum-ishi krimpatul.
Одно Кольцо, чтоб править всеми,
Одно Кольцо, чтоб их найти.
Одно Кольцо, чтоб собрать всех вместе
И заключить во тьме.
А еще с одним алфавитом Толкина вы сможете познакомиться, решив задачу № 9.
Задача № 9 (автор – Светлана Бурлак)
Даны некоторые согласные звуки и их написание в трех рунических системах письма, обозначенных цифрами I, II и III:
Одна из этих письменностей – древнегерманская, другой написаны древнетюркские памятники, найденные на берегах рек Орхон и Енисей, третья придумана Дж. Р. Р. Толкином.
Задание 1. Определите, какая из трех письменностей придумана Толкином.
Задание 2. Определите, какая из оставшихся письменностей – древнегерманская.
Задание 3. По мнению некоторых исследователей, звук m в письменности II должен был бы записываться иначе. Как именно?
Примечание. ŋ – носовой согласный звук того же места образования, что g и k, произносится как ng в английском слове sing или в немецком слове singen.
Письменность II отличается от всех остальных тем, что она очень регулярна. В ней систематическими отношениями связаны буквы, которые обозначают звуки, образуемые при помощи одних и тех же органов: губ (p, b, m), передней части языка и зубов или альвеол (t, d, n) и задней части языка и неба (k, g, ŋ). В каждой такой тройке глухой согласный (p, t, k) обозначается исходным символом, состоящим из вертикального ствола и отходящей от него части. В символе для звонкого согласного (b, d, g) к нему добавляется штрих от центра к правому нижнему углу. Символ для носового согласного (m, n, ŋ) – это символ для глухого согласного, к которому добавлен он же, но отраженный. Правда, в случае с t ~ n и k ~ ŋ отражение делается относительно вертикальной оси, а в случае с p ~ m – относительно горизонтальной. По всей вероятности, это и есть то место в системе, которое нуждается в регуляризации: m должно было бы выглядеть как Ê – это и есть ответ на задание 3.
Но, как мы уже неоднократно убеждались на протяжении этой книги, упорядоченность и логичность гораздо более свойственны искусственным языкам, чем естественным. Правда, к языкам Толкина это относится как раз в меньшей степени: он скорее стремился к тому, чтобы они были похожи на реальные языки Европы. Но что касается письменности, тут он рассудил иначе, и потому можно заключить, что система II – это изобретение Толкина. Так оно и есть на самом деле – это руны под названием кирт. Задание 1 также выполнено.
В мире Толкина утверждается, что эти руны были впоследствии заимствованы людьми. Ясно, что на самом деле произошло обратное: Толкин, будучи филологом-германистом, вдохновлялся формой германских рун, создавая свою письменность. Это и объясняет сходство начертаний между толкиновской системой II и системой III, которая, очевидно, представляет собой германские руны. Не случайно, кстати, многие символы в них похожи на латинские (b, m, r, s, t), поскольку они восходят к одному из североиталийских алфавитов, который, в свою очередь, происходит от греческого – точно так же, как и латинский. На этом, собственно говоря, мы и завершили решение задачи, познакомившись еще с одной письменностью Толкина.
Какую роль языки играли для Толкина, становится понятно из одного из его писем:
Скорее «истории» сочинялись для того, чтобы создать мир для языков, нежели наоборот. В моем случае сперва возникает имя, а затем уж – история. Я бы вообще предпочел писать на «эльфийском». Но, конечно же, такое произведение, как «Властелин Колец», было основательно отредактировано, и осталось в нем ровно столько «языка», сколько, на мой взгляд, читатели смогли бы «переварить». (А теперь вот обнаруживается, что многие не отказались бы и от порции побольше.)
Одно из главных назначений языков Толкина – писать на них стихи. Поэтому я завершу рассказ про Толкина несколькими первыми строками из самого длинного текста на квенья, который мы можем найти во «Властелине колец» – Namárië («Прощание», или «Плач Галадриэли»). Не стоит вдаваться в подробный разбор лексики и грамматики – просто насладитесь тем, как он звучит и как красиво выглядит, записанный с помощью тенгвар:
Ai! laurië lantar lassi súrinen,
yéni únótimë ve rámar aldaron!
Yéni ve lintë yuldar avánier
mi oromardi lissë-miruvóreva
Andúnë pella, Vardo tellumar
nu luini yassen tintilar i eleni
ómaryo airetári-lírinen.
Ах! Листья сыплются, как золото – длинные годы бесчисленны, словно крыла у деревьев! Долгие годы прошли, протекли, опустели, словно чаши сладкого меда в обширных чертогах за гранью Заката, за синим пологом Варды, где звезды трепещут, внемля песне ее, святой и державной.