Глава 18

На часах было несколько минут пятого, когда из деревни вырулил черный «Рено-Меган» и медленно пополз вверх по холму. Где же он остановится? Сердце Алекс ушло в пятки. Каждое мгновение отдавалось в груди ударом кузнечного молота. Надежда вот-вот разорвется и погибнет под лавиной страхов.

Вспомнив, что ей все равно открывать дверь, Алекс выбежала в коридор. Здесь она на мгновение задержалась у зеркала, проверить губную помаду и тушь для ресниц, которые наложила полчаса назад. С одной стороны, ей хотелось произвести впечатление, с другой – она опасалась показаться чересчур легкомысленной.

В следующий миг стукнула дверь машины и пронзительно скрипнули парадные ворота. Алекс набрала полную грудь воздуха и попыталась приструнить расшалившиеся нервы.

Сейчас она впервые за последние двадцать пять лет увидит мать – родную мать! В последний раз она видела ее в три года. Главное, не ляпнуть какой-нибудь глупости. Будет жаль, если сегодняшняя встреча закончится разочарованием для них обеих.

Анна Ривз уже преодолела половину дорожки, когда Алекс наконец распахнула дверь. Их взгляды встретились. Алекс как будто пронзило током – она узнала мать! Та выглядела точно так же, как и женщина на фотографиях, только старше. Надо сказать, что выглядела она по-своему шикарно. Стройная блондинка, чуть выше самой Алекс. Как же она на нее похожа! Внезапно в глазах Анны блеснули слезы, губы предательски задрожали.

– О боже, – прошептала она, прикрыв ладонью рот. – Ты такая красивая и так похожа… на Ивонну.

Ивонну, ее сестру. Как же тяжело ей должно быть в эти мгновения.

– И на тебя, – сказала Алекс, ощущая странную отрешенность и слегка задыхаясь.

– Да-да, и на меня, – рассмеялась Анна сквозь слезы и протянула руки, чтобы заключить Алекс в объятья, но в последний момент сдержалась. – Мне можно? – робко спросила она.

Причин для отказа не нашлось. Да она и сама была не против и потому утвердительно кивнула. Руки матери сомкнулись вокруг нее, и Алекс на миг ощутила себя довольно неловко. Но затем внутри ее что-то шевельнулось – не иначе как память о чем-то знакомом. Наверно, это был запах.

В конце концов Алекс рассмеялась.

– Отпусти, иначе я задохнусь, – пошутила она.

Анна тоже рассмеялась в ответ. Прикоснувшись ладонью к лицу Алекс, она смотрела на нее и как будто не верила собственным глазам.

– Боже, сколько раз я видела во сне этот момент! – произнесла она с легким акцентом. – Мне было страшно, что этот день никогда не настанет, и вот он настал, и ты… ты такая взрослая! Моя девочка, мой бесценный ангел, – ее губы дрогнули, и она едва не разрыдалась. В Алекс внезапно проснулся социальный работник. Притянув Анну к себе, она обняла ее, чтобы утешить – как не раз утешала других матерей.

Где же ее собственные эмоции? Почему в ее собственных глазах ни слезинки?

– Извини, – прошептала Анна, глотая слезы. – Я сейчас возьму себя в руки.

– Давай войдем в дом, – предложила Алекс и повернулась к двери. – Хочешь чаю? Ведь ты наверняка устала с дороги.

– Я так рада, что снова вижу тебя, что даже забыла про всякую усталость, – сказала Анна. Глаза ее сияли счастьем. – Мне так и хочется тебя обнять, хочется убедиться, что это не обман зрения. Хотя кто знает, может, мне просто нужно занять мои руки, ведь столько лет они были пусты. Извини, наверно, это глупо смотрится со стороны? Я не хотела ставить тебя в неловкое положение. Я должна думать, что говорю.

– Нет-нет, все в порядке, – успокоила ее Алекс и повела вслед за собой в кухню. – Со мной было то же самое. И вот теперь у меня есть мать, родная мать, та, что меня родила… – она почувствовала, как щеки ее заливает краска, – ну вот, теперь я поставила в неловкое положение тебя, – кисло заметила она.

– Неправда, – усмехнулась Анна. – Я ведь действительно тебя родила, причем отлично это помню. Ты была для меня таким бесценным даром, что я с самого начала боялась, что люблю тебя до безумия. – Анна внезапно погрустнела. – Может, будь это не так, все было бы иначе, но разве теперь узнаешь? Могу сказать лишь одно – я никогда не оставляла надежды, что в один прекрасный день мы снова будем вместе. И вот он настал.

С языка Алекс были готовы сорваться десятки вопросов. Однако из соображений вежливости она пока отложила их в сторону вместе с обидами и горечью, которые также пытались заявить о себе. Сейчас от них никакой пользы. Позволь она себе хотя бы одно едкое замечание, как их встреча закончится, едва начавшись, и, в конце концов, ей же самой будет больно.

– Я сейчас приготовлю нам чай, – сказала она. – Или ты предпочитаешь что-то покрепче?

Анна на миг задумалась.

– Давай сначала выпьем чаю, а то, что покрепче, оставим на потом. Если, конечно, ты никуда не торопишься.

– Да нет, никуда, – успокоила ее Алекс, с радостью отметив про себя это «потом». – Какой тебе, обыкновенный, «Эрл Грей» или мятный?

– Любой, какой любишь ты сама.

– Мне нравится мятный.

– В таком случае и мне тоже, – ответила Анна и обвела глазами кухню.

«Наверно, пытается представить, как я росла здесь, – подумала про себя Алекс. – Интересно, это сильно отличается от того, что было бы, если бы мы не расставались?»

– А где Габи? – спросила Анна, вешая сумку на спинку стула.

– Я не знала, что ты следишь за мной в «Фейсбуке», – одновременно с ней сказала Алекс.

Анна покраснела.

– У меня не раз возникал соблазн сообщить тебе об этом, но я не знала, как мне лучше представиться.

«Что ж, наверно, так и было», – подумала Алекс.

– Габи замужем и живет в Девоне, у нее двое детей, – ответила она на предыдущий вопрос. – Так что здесь пока только я – до тех пор, пока дом не продан, что, кстати, произойдет очень скоро.

«Вдруг ей и об этом известно? Только не это!»

Анна нахмурилась.

– Ты очень переживаешь? – сочувственно спросила она. – Легко могу представить, как ты привязана к этому дому. Ты ведь выросла в его стенах.

– Еще как! – призналась Алекс. Сказать по правде, у нее отлегло от сердца. Довольно подозрений, ничего дурного не произойдет. Эта женщина – ее мать, и у нее никаких злых умыслов.

Но где же тогда ее отец?

– И все же он будет продан, – добавила Алекс и тотчас спохватилась. – Извини, я совершенно забыла про хорошие манеры. Может, тебе нужно в туалет?

В глазах Анны мелькнула лукавая искорка.

– О, я бы не отказалась.

– Туалет наверху. Первая дверь.

Алекс проводила ее глазами и невольно восхитилась тем, как красиво серебристые волосы Анны уложены на затылке в косу. Как же молодо смотрится она со спины – в черных джинсах и кремовом свитере.

«А ведь у нас почти одинаковая фигура, – подумала Алекс, – и с расстояния нас легко принять друг за дружку».

Зазвонил телефон. Достав из буфета две кружки, Алекс обернулась на него, но трубку снимать не стала. В конце концов, звонивший может оставить голосовое сообщение.

– Привет, это я, – раздался голос Габи. Алекс даже обрадовалась, что Анны сейчас здесь нет. – Ты уже что-нибудь слышала? Не переживай, если нет. Мы с Мартином поговорили и пришли к выводу, что тебе следует проявить осторожность. Знаю, твоя двоюродная бабка рада, что ей позвонила эта женщина, представившаяся твоей матерью. Но ведь она уже старая и ее ничего не стоит обвести вокруг пальца. Может, здесь и нет никакого подвоха, но мы подумали, что, прежде чем на что-то соглашаться, желательно проверить эту женщину еще раз. Это может сделать кто-то из нас или же мы все вместе. Собственно, ради этого я тебе и звоню. Надеюсь, тебе понятно, что мы заботимся о тебе и пытаемся оградить от возможных неприятностей. Если хочешь поговорить со мной, ты знаешь, как меня найти. Огромный тебе привет, в том числе и от близнецов.

Габи положила трубку. Алекс подошла к автоответчику и стерла сообщение. Нет, она не сердилась на Габи, хотя и была не в восторге от того, что ее воспринимают как этакую глупышку, неспособную принимать взвешенные, осознанные решения. Да и вообще, какую выгоду кто-то рассчитывает получить от Алекс Лейк? Разве что ее долю доходов от продажи дома. Но о какой несуществующей доле может идти речь, если дом целиком и полностью принадлежит Габи?

Ничего, как только Габи встретится с Анной лично, она сразу поймет, что та не самозванка и не мошенница, а ее, Алекс, родная мать.

Вскоре вернулась Анна – улыбаясь и глядя на Алекс с такой теплотой, что та едва не растаяла.

– С тобой все в порядке? – спросила мать. – У тебя слегка озабоченный вид.

– Да нет, – пожала плечами Алекс. – Просто пытаюсь привыкнуть к тому, что ты здесь. Еще вчера в это время я понятия не имела, в какой части земного шара тебя искать. И вот теперь… – она протянула руку. – Согласись, что жизнь странная штука.

– Можно сказать и так, – с легкой иронией в голосе заметила Анна.

Алекс улыбнулась и вновь задумалась о том, через что прошла ее мать за эти годы. Впрочем, «странная штука» – это еще мягко сказано, по крайней мере что касается ее самой. Алекс почувствовала, что краснеет.

– Ты сказала по телефону, что ты только что прилетела, – напомнила она Анне. – Можно узнать, откуда?

Анна выгнула бровь.

– Утром я прилетела из Дубая, но мое путешествие началось два дня назад, в Окленде.

Алекс вытаращила глаза.

– В Окленде? Который в Новой Зеландии? – уточнила она. Теперь понятно, откуда этот акцент. Ведь ей и в голову не могло прийти, что ее мать теперь живет где-то за тридевять земель.

А отец?

– Можно я сяду? – спросила Анна, пододвигая стул.

– Конечно, – поспешила загладить оплошность Алекс. – Как я забыла…

– Ничего страшного, – сказала Анна и, сев, положила руки на стол. – Мне нужно тебе так много всего рассказать… Я заранее заготовила речь, что сказать и все такое прочее, и вот теперь не знаю даже, с чего начать. Ладно, сначала отвечу на твой вопрос. Да, в Окленде, который в Новой Зеландии. Там я жила все последние двадцать четыре года.

То есть после того, как вышла из больницы.

Голова у Алекс шла кругом. Дрожащими руками достав из буфета чайные пакетики, она положила их в чашки. Господи, как же далеко была от нее мать все эти годы! От этой мысли ей стало не по себе. Это значит, что их всегда разделяли тысячи миль, даже в те моменты, когда Алекс казалось, будто они рядом. Но что, если в эти моменты так одновременно казалось им обеим?

И как теперь им налаживать отношения, если они живут в разных полушариях? Зачем тогда вообще понадобилось прилетать сюда?

– Спасибо, – улыбнулась Анна, когда Алекс протянула ей чай. – Мне так хочется услышать про твою жизнь, про то, как ты росла здесь без меня. Это такой прекрасный дом! Представляю, как вы на пару с Габи носились по комнатам. Кстати, на сколько лет она тебя старше?

– На четыре года, – коротко ответила Алекс, чувствуя, что ее начинает бить дрожь. У нее не было желания говорить ни про Габи, ни про этот дом, ни про то, как она в нем росла. Ей нужны были ответы, правда, извинения.

– Я, конечно, понимаю, что у тебя есть вопросы, – выпалила она. – Но ты только что появилась здесь, как гром среди ясного неба, сказала, что якобы прилетела из Новой Зеландии, но ни словом не обмолвилась о том, что привело тебя сюда и что тебе от меня нужно! – Сама того не желая, Алекс всхлипнула. – Я не хочу, чтобы кто-то отравлял мне существование, – сердито заявила она. – Я прекрасно обходилась без тебя все эти годы, и если ты прилетела сюда затем, чтобы начать вмешиваться в мою жизнь…

Анна потянулась к ее руке, но Алекс ее отдернула.

– Прошу тебя, не надо так думать, – взмолилась она. – Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо, и прошу прощения за то, что не предупредила тебя заранее. Просто я не знала, как мне лучше поступить. И теперь понимаю, что, наверно, совершила ошибку.

– Но ведь ты шпионила за мной в «Фейсбуке»!

Анна поморщилась.

– Я не шпионила! – воскликнула она в свое оправдание. – Я просто хотела как можно больше про тебя узнать. Я гордилась тобой и переживала, что мы с тобой не вместе.

– Мы были бы вместе, но ведь ты сама меня бросила!

Эта фраза прозвучала как пощечина.

Анна побледнела. На несколько мгновений воцарилось молчание, которое обе боялись нарушить.

– Я всегда боялась, что ты воспримешь это именно так, – вздохнула в конце концов Анна. – Поверь мне, все не так просто. Мой поступок… почему я оставила тебя… – она судорожно втянула в воздух и прижала ко лбу ладонь.

Алекс тотчас пожалела о своих словах. Наверно, стоит извиниться и попытаться начать разговор снова. Видно же, что Анне больно, и эту боль причинила ей она, Алекс. С другой стороны, на что, собственно, она надеялась?

– Я сейчас тебе все расскажу, – тихо сказала Анна, – Расскажу все как есть, иначе зачем, по-твоему, я прилетела сюда? Но прежде я хотела бы знать, что из этого тебе уже известно. Я уверена, ты прочла газеты, но помнишь ли ты что-то сама? То, что было до того, как викарий взял тебя в свою семью?

Внезапно поняв, как трудно будет матери рассказывать про события той кровавой ночи, Алекс покачала головой.

– Почти ничего. Временами у меня в голове всплывают смутные картины. Например, я на берегу моря, и какой-то мужчина берет меня за руки и крутит меня вокруг себя. Я всегда думала, что это мой отец или дед…

Анна печально улыбнулась и на миг опустила глаза. Алекс показалось, будто она кивнула.

– Еще что-нибудь?

– Еще я вижу сны, – призналась Алекс, – хотя на самом деле это воспоминания. – Я заперта в чулане и пытаюсь дотянуться до замка. Викарий сказал мне, что я была не одна. Со мной был мой брат, Хьюго… – она не договорила, видя, как поежилась Анна.

– Хьюго, – прошептала она, глядя куда-то в пространство или же через годы в прошлое.

Едва ли не кожей ощущая ее душевную боль, Алекс ждала. И пусть в ее душе накопились обиды на мать, не следует забывать, через какие ужасы та прошла, напомнила она себе.

– Продолжай, – наконец произнесла Анна.

Как ни тяжело ей было говорить эти слова, Алекс все же заставила себя их произнести:

– Хьюго велел мне оставаться в чулане, сказал, что вернется за мной…

Анна склонила голову. Алекс отметила про себя ее крепко сжатые руки.

– А ты помнишь, как я… как я велела тебе сидеть тихо, как мышка? – спросила она. – Я сказала, чтобы ты не издала ни единого звука, потому что к нам идут нехорошие люди?.. – Она умолкла и снова посмотрела на Алекс. Глаза ее были полны безнадежного отчаяния.

Не надо дальше, едва не прервала Алекс.

– Я пообещала вернуться за тобой, – сдавленным шепотом произнесла Анна. – Но я не пришла… Не смогла…

– Я знаю, ты тогда получила серьезные травмы, – сочувственно сказала Алекс.

Анна покачала головой. В ее лице не было ни кровинки. В глазах застыла боль.

– Он совершенно обезумел, – едва слышно прошептала она. – Я знала, он способен на жестокость, я это видела уже не раз, но такого даже не могла себе представить, – она перевела дыхание, пытаясь взять себя в руки, прежде чем рассказывать дальше. – Боже, зачем только я после школы уехала в Голландию! Почему не послушалась свою лучшую подругу Сару и не поехала с ней в Париж! Ведь тогда бы я его не встретила! Но я не послушала Сару, мне хотелось в Амстердам, и я туда уехала, а он… – Анна сглотнула комок и еще крепче сцепила пальцы, как будто это могло придать ей сил. – Легко сказать и почти невозможно поверить, – прошептала она, – но он был такой красивый, такой обаятельный. А его акцент! Его уверенность в себе – этому было невозможно противостоять. По крайней мере, в глазах наивной, впечатлительной девчонки, которой владела жажда приключений, какой была я. Скажу честно, я потеряла голову. Он был первый такой в моей жизни. И, конечно же, я понятия не имела, чем он занимается, кто его друзья, с кем он общается. Все это я узнала гораздо позже. А тогда это был честолюбивый, романтичный молодой человек, бежавший от тоталитарного режима, который, чтобы накопить денег и начать новую жизнь, работал водителем грузовика. Не помню, говорил он мне или нет, как он представляет себе эту новую жизнь, но я и не спрашивала. Мне это было неинтересно. Я была по уши в него влюблена и потому готова поверить во что угодно. Мне было все равно, кем он станет, главное, чтобы мы всегда были вместе.

Затем я забеременела, и он без всяких колебаний сказал, что женится на мне. Это было именно то, о чем я мечтала. И вот спустя всего четыре месяца нашего знакомства мы поженились. Мои родители были в шоке. Они его на тот момент еще не видели и сказали, что знать его не желают. Они умоляли меня вернуться домой, а там будет видно. Они были вне себя от ярости и ужаса, но в тот момент для меня существовал только он. Позже я поняла: он женился на мне лишь затем, чтобы получить вид на жительство в Англии. Но он так вскружил мне голову, что в день нашей свадьбы я была убеждена: им движет только любовь ко мне.

Анна сглотнула комок, вздохнула и заговорила снова:

– Вскоре после свадьбы мы переехали в Ливерпуль – по крайней мере я. Его работа была такова, что он проводил много времени в Европе. Меня он приезжал проведать примерно раз в месяц, а когда родился Хьюго, чуть чаще.

Анна на минуту умолкла, как будто перенеслась в те далекие дни. Алекс поняла: это память о них вернулась к ней с новой силой.

– Как хорошо было вновь оказаться в родительском доме! – снова заговорила Анна. – Я так по ним соскучилась – даже больше, чем думала. Ради Хьюго они пытались найти общий язык с Гаврилом. Я знала: они ему не доверяют. Думаю, он тоже это знал, но на их мнение ему было наплевать. Он держался с ними довольно учтиво, а временами, казалось, был даже благодарен за их заботу обо мне и нашем сыне. Я ни разу не призналась им – не нашла в себе сил, – что еще до рождения Хьюго поняла, какую колоссальную ошибку совершила. Я знала, они станут настаивать на разводе, я же боялась того, что за этим может последовать. Нет, он ни разу не поднял на меня руку, но к тому времени я начала догадываться, чем, собственно, он занимается. Так что я не питала иллюзий относительно его моральных качеств. Кроме того, он вырос в совершенно иных условиях, нежели я. Но, что еще хуже, я боялась, что он отнимет у меня Хьюго.

И я не стала с ним разводиться. Более того, делала вид, что люблю его и даже рада видеть в нашем доме его дружков. Это всегда были мужчины – курящие, пьющие, любители азартных игр. Говорили они на самых разных языках – по-русски, по-испански, по-китайски. Я никогда не понимала, о чем они говорят. Но не нужно было знать никаких языков, чтобы догадаться, о чем идет речь. А речь шла о девушках, почти девочках, которых они тайком ввозили в страну, чтобы сделать из них проституток. Возможно, они же сами выступали и в роли сутенеров. Не могу утверждать. И хотя мне становилось дурно при одной только мысли о том, чем занимаются мой муж и его дружки, я предпочитала закрывать глаза, делая вид, что ничего не знаю. Потому что знать было опасно. Я же должна была подумать о Хьюго.

Анна взяла со стола свою чашку с чаем, но пить не стала. Алекс с содроганием представила себе весь этот ужас.

– Хьюго было примерно полтора года, – продолжила свой рассказ Анна, – когда мои родители решили купить в Кестерли домик у моря. Когда я была маленькой, мы часто проводили здесь отпуск, и, выйдя на пенсию, родители решили перебраться сюда. Пока родители еще работали, мы, первую пару лет, приезжали сюда только летом и на Рождество, но затем отец получил в результате несчастного случая в доках травму и был вынужден оставить работу. В общем, родители продали свой дом в Ливерпуле и перебрались сюда, на юг. Я работала в аптеке, и поскольку это не та работа, за которую стоило держаться, я уговорила Гаврила разрешить нам с Хьюго тоже уехать к моим родителям.

Я рассчитывала, что Гаврил продаст наш дом в Ливерпуле, чтобы нам купить новый, поближе к моим родителям, но не тут-то было. Гаврил отказался его продавать. Наверно, потому, что дом расположен рядом с доками и стал для него и его дружков своего рода штаб-квартирой. По-своему я была этому даже рада. К тому времени я его уже не только боялась, но и ненавидела. И меньше всего хотела видеть его здесь, в Кестерли. Мы все надеялись на то, что рано или поздно его застукают за контрабандой живым товаром или же он в конце концов потеряет к нам с Хьюго всякий интерес и оставит нас в покое.

Но нет, в течение почти двух лет он регулярно нас навещал, вторгался в наш дом, в наши жизни, почти во все, что мы делали, пугая нас до полусмерти – даже Хьюго, который якобы был для него дороже всего на свете. А затем родилась ты. Гаврил был без ума от счастья и даже начал настаивать на моем возвращении в Ливерпуль, чтобы он мог нас всех чаще видеть. При одной только мысли об этом мне становилось страшно. Не только потому, что он был мне неприятен, но и потому, что он мог с нами сделать, узнай он о тебе правду.

Как это понимать? Алекс растерянно нахмурила брови. Анна подняла глаза и нежно ей улыбнулась.

– А ты не знала?

– Что именно? – едва слышно прошептала Алекс.

– Гаврил Альбеску тебе не отец.

Алекс онемела, отказываясь верить услышанному. Этого просто не может быть! Как это странно, как неожиданно… Гаврил Альбеску, маньяк, убийца, ей не отец. Всю жизнь ей было стыдно и страшно при мысли о том, что она носит в себе его гены, и вот теперь…

Она в упор посмотрела на мать.

– И кто же?.. – Голос ее дрогнул. – Кто мой…

– Найджел Каррингон, – негромко, но с гордостью ответила Анна.

Алекс в замешательстве разинула рот. Может, она ослышалась? Ведь это же был бойфренд ее тети? Внезапно откуда-то из глубин ее естества наружу прорвались рыдания. Этот монстр ей не отец! Ее отцом был нормальный человек, как и все. Им можно гордиться, можно о нем говорить и думать. Пока она пыталась унять рыдания, Анна встала и обняла ее за плечи.

– Но почему… почему мне никто не сказал? – наконец прохрипела Алекс, отталкивая ее от себя. – Все свою жизнь я носила на себе пятно позора…

– Понимаю, прости. Но как это ни печально, это был единственный способ тебя уберечь.

Единственный способ ее уберечь? Алекс не смогла найти в этих словах смысла.

– Я любила твоего отца. Я мечтала быть рядом с ним, но я боялась Гаврила, – произнесла Анна и судорожно вздохнула. – Но он узнал, не знаю, откуда, но он узнал. Но это еще не самое страшное. Самое страшное случилось, когда он понял, кто твой настоящий отец. Для него это был удар. Ведь он тебя обожал. И тогда он заявил мне, что мы все заплатим за то, что мы ему сделали… – Анна сглотнула комок. – И мы заплатили.

Анна умолкла и подошла к окну, где встала, закрыв лицо руками, как будто пыталась отгородиться от жутких воспоминаний о том вечере. Глядя на нее, Алекс ощутила укор совести: ведь это она подтолкнула мать назад в прошлое. Как, должно быть, ужасно, даже спустя годы, заново пережить тот кошмар, когда у тебя на глазах один за другим гибнут от рук маньяка близкие тебе люди. Родители, сестра, любимый мужчина. Любимый мужчина, отец ее трехлетней дочери Шарлотты, которая, вместо того чтобы вырасти рядом с ним, выросла – уже не Шарлоттой, а Алекс Лейк – в приемной семье.

Ее отцом был Найджел Каррингтон!

При одной только мысли об этом горло ей как будто сжали тисками.

Ведь она почти ничего о нем не знает. Все эти годы она привыкла считать, что это бойфренд тети Ивонны, который по чистой случайности стал невинной жертвой кровавой расправы. И вот теперь получается, что в тот вечер он был для Гаврила Альбеску целью номер один. А также она сама.

И то, что она осталась жива, оказывается, даже большее чудо, чем она привыкла думать. Наверно, судьба решила, что для них с матерью еще не пробил их смертный час. Это единственное объяснение, какое приходило ей в голову. Но почему именно для них, а не для бабушки с дедушкой, для тети, для брата? Ведь все они как один – невинные жертвы. Их никак не назовешь участниками обмана, подтолкнувшего Гаврила Альбеску на кровавое злодеяние.

– Тебе плохо? – прошептала она, когда мать вернулась к столу.

Лицо Анны было бледным как мел. Тем не менее она изобразила слабую улыбку.

– Обычно я стараюсь об этом не думать. Но я знала: сегодня этого не избежать.

– Прости. Я чувствую себя…

– Не надо извиняться. Ты имеешь право знать, что тогда произошло. Оно у тебя было всегда. Просто раньше это было невозможно тебе рассказать.

Алекс посмотрела ей в глаза.

– Тогда почему это возможно сейчас?

Анна вздохнула.

– Потому что Гаврил Альбеску мертв, – ответила она.

Это известие пронзило Алекс до глубины души. Она попыталась что-то сказать в ответ, но не смогла найти нужных слов. Да и что скажешь о смерти человека, который отнял у нее почти всех ее родных?

– Пока он был жив, – продолжала тем временем Анна, – я никогда бы не осмелилась подойти к тебе даже близко. Ведь кто поручился бы, что он не шпионит за мной?

Ведь он пообещал это делать, более того, пока я выздоравливала в больнице, прислал ко мне одного из своих дружков с запиской. В ней говорилось, что мне от него никогда не скрыться, что он всегда будет где-то рядом, в тени, и настанет день, когда он заставит меня привести его к тебе. Говорил он и многое другое, чего я не хочу сейчас повторять. Параноидальный бред, угрозы, от которых нельзя было отмахнуться. Я уже знала, на что он способен, и потому не сомневалась, что у него на уме. Не только в отношении тебя, но и меня тоже. Когда я выписалась из больницы, полиция обеспечила мне надежное убежище на то время, пока мне делали новые документы, чтобы я могла начать новую жизнь. Возможно, полицейские были не прочь использовать меня как приманку, чтобы выманить его из логова, но затем кто-то решил, что я уже прошла через свои круги ада. В общем, делать они этого не стали.

Единственный человек из моего прошлого, с кем мне было разрешено поддерживать контакт, это Сара, моя лучшая школьная подруга. Та самая, что звала меня вместе с собой в Париж. Примерно в то время, когда у меня родилась ты, она с мужем переехала в Новую Зеландию. Когда Сара узнала, что со мной произошло, она прилетела в Англию, чтобы проведать меня в больнице. Она сказала мне, что если мне понадобится крыша над головой, я всегда могу рассчитывать на нее. Поэтому, выписавшись, я позвонила ей. Дело не только в том, что мне было больше не к кому обратиться, но и в том, что Гаврил вряд ли бы стал искать меня в Новой Зеландии.

Анна посмотрела на Алекс. Та едва ли не кожей ощутила ее душевную боль.

– Труднее всего для меня было расстаться с тобой. У меня сердце обливалось кровью при мысли о том, что я вынуждена уехать одна, без тебя. Но я понимала – иного выхода у меня нет. Я не знала, следит ли за мной Гаврил или кто-то из его дружков, но рисковать тобой я просто не имела права.

Анна прикусила губу и попыталась взять себя в руки.

– Перед моим отлетом проведать меня пришел викарий. Это был золотой человек. Я не сомневалась: ты попала в хорошие руки. К тому же он заверил меня, что ты уже начала привыкать к его семье и даже подружилась с его дочерью. Я спросила, называешь ли ты его жену мамой, и он сказал, что да. Как больно мне было это слышать! Но что делать? Забрать тебя у людей, которых ты за это время привыкла считать своими родителями, наверно, было бы непростительным эгоизмом с моей стороны. Ведь тем самым я бы вновь подвергла твою жизнь опасности.

Анна закрыла глаза, как будто пыталась изгнать из сознания этот жуткий образ.

– Если бы Найджел остался жив, – дрожащим голосом продолжала она, – мы бы наверняка нашли способ снова быть вместе. Но увы. Я хотела позвонить его матери, сообщить ей, где ты, но она была уже в преклонных годах. К тому же мне было известно, что она боится за свою жизнь. В больнице она навестила меня только раз, и лишь затем, чтобы сообщить, что на похоронах Найджела были посторонние люди. По ее словам, они ни с кем не разговаривали, лишь следили за происходящим, но она была уверена, что они искали меня. И хотя она сочувствовала мне, взять тебя к себе она никак не могла. Точно так же была настроена и моя тетя Хелен. Ей никто не звонил, никто не угрожал, но она не раз замечала, что за ней следят какие-то люди. Кто же это мог быть, как не Гаврил или кто-то из его подручных?

Анна пристально посмотрела в глаза Алекс.

– Прости, клянусь, я никогда не хотела расставаться с тобой. Надеюсь, теперь тебе понятно, почему я была вынуждена это сделать?

Алекс кивнула.

– Конечно, – ответила она. Какие могут быть сомнения? Любая мать на месте Анны поступила бы точно так же, чтобы спасти своего ребенка. Иное дело, ей было больно думать о том, что отняла у них обеих злодейка судьба.

– Наверно, для первого раза я наговорила тебе более чем достаточно, – добавила Анна, помолчав. – Давай пока поставим точку.

Алекс покачала головой. Сказать по правде, она все еще пребывала в состоянии шока. Подумать только, ее отец не Гаврил Альбеску, а Найджел Каррингтон! Она была готова петь от счастья, но было и одно «но». Своего отца ей уже никогда не узнать. От этой мысли ей было тяжело на душе.

– Я думала… я читала, что подружкой Найджела была твоя сестра Ивонна, – тихо сказала она. – Я понятия не имела, что вы с ним…

– Мы нарочно хотели, чтобы все так думали: будто он ухаживает за Ивонной. Я разрешила ему в любое время дня и ночи приходить к нам домой, чтобы он мог быть с тобой, не вызывая подозрений у Гаврила. Кстати, с Гаврилом я уже собралась развестись, и Найджел был за то, чтобы я ему это честно сказала. Я же не решалась, опасаясь последствий.

Но самая большая трагедия в том, что за день до кровавой бойни мой отец и Найджел обратились в полицию и предложили свою помощь в поимке Гаврила. Нам казалось, что это единственный способ избавиться от него. Полиция приняла их предложение, но не успела устроить для него западню.

А потом случилось это… Минут за десять нам позвонили, чтобы сказать, что он едет к нам. Я не знаю, кто звонил. Наверно, кто-то из его дружков. Но если бы не этот звонок, мы бы не успели спрятать тебя.

Анна посмотрела на чашку с чаем.

– Ты наверняка читала в газетах, что это было убийство из мести. Мол, преступник расправился с нами за то, что мы донесли в полицию о его нелегальной торговле живым товаром. Это была официальная версия. Из соображений безопасности в полиции считали, что для тебя будет лучше, если люди будут по-прежнему думать, что Гаврил Альбеску твой отец. Слава богу, что было принято такое решение. Иначе бы… – Анна покачала головой. Продолжать не имело смысла. Все было понятно и так.

– В последующие недели было произведено немало арестов, – помолчав, заговорила она. – Увы, Гаврилу снова удалось ускользнуть, и, насколько известно, полиция его так никогда не поймала.

– Ты знаешь, где он прятался? – спросила Алекс.

Анна покачала головой.

– Думаю, его нелегально вывезли из страны до того, как на него был объявлен розыск. Возможно, он вернулся в Румынию, но там его наверняка тоже искали, так что один бог ведает, куда он подался. У него имелись контакты по всей Европе и Азии, и любой из них мог помочь ему сменить имя и даже внешность. Потому что как иначе объяснить тот факт, что он столько лет скрывался от правосудия?

– Как же ты узнала, что его больше нет?

Анна сглотнула комок.

– Мне позвонила его сестра Эрина.

Алекс не поверила своим ушам.

– Но как она на тебя вышла?

– Понятия не имею, но ее звонок стал для меня шоком. Это могло означать лишь одно: он знал, где меня искать, и в любой момент мог нанести удар.

– Ты так думаешь?

Анна кивнула.

– Временами у меня возникало чувство, что за мной следят. Но поскольку ничего не случилось, я решила, что это просто паранойя. Если бы не эти ощущения, я бы уже давно разыскала тебя. Но я боялась, что он только и делает, что ждет этого момента. Не знаю, может, это все мои фантазии, но ведь Эрина позвонила мне и сказала, что его больше нет. Значит, она каким-то образом знала, что в известном смысле я по-прежнему в его власти. Что для меня важно узнать, что мне больше нечего опасаться. В своем сообщении она говорила, что, зная, что его больше нет, она теперь может вздохнуть свободно и не сомневается, что и я тоже.

– А если бы это оказалось уловкой?

– Я тоже так подумала, но Боб – это мой муж, я расскажу тебе о нем позже, – при этих словах выражение ее лица смягчилось. – Я уверена, стоит вам встретиться, как он тебе тотчас понравится. Ведь он из тех, кого невозможно не любить. Но пока скажу лишь то, что тебе нужно о нем знать. Прежде чем мы окончательно убедились, что Гаврил Альбеску наконец встретился со Всевышним, он все тщательнейшим образом проверил.

– И когда же… – Алекс запнулась, – когда же он умер?

Анна кивнула, как будто ожидала этот вопрос.

– Примерно год назад. У нас ушел почти год на то, чтобы убедиться, что это он, Гаврил Альбеску, стал жертвой перестрелки в Гане. И как только факты подтвердились, я тотчас же решила тебя разыскать. Проблема заключалась лишь в том, как это лучше сделать. Боб стоял за то, чтобы пригласить тебя в Новую Зеландию. По его словам, ты жила слишком близко к месту трагедии, и он опасался, что если я приеду к тебе, то со мной может произойти нервный срыв. Но я убедила его, что ему нет причин переживать. Главное, чтобы мы с тобой нашли общий язык.

У Алекс екнуло сердце. Найдут ли они его? На первый взгляд, уже нашли. Но кто знает, что будет дальше. В душе у нее накопилось столько противоречивых эмоций, что она не была уверена в том, что и по какому поводу думает. Не желая заниматься самокопанием, она решила сменить ему.

– И давно ты замужем? – поинтересовалась она.

– Недавно мы отметили двадцатую годовщину нашей свадьбы, – улыбнулась Анна. – Так что, наверно, давно.

Двадцать лет! Целых два десятилетия счастливой супружеской жизни, среди людей, которых она, Алекс, пока даже не может себе представить! И все это время сама она чувствовала себя аутсайдером, живя в приемной семье. Она только и делала, что изводила себя вопросами, кто ее мать и почему она не приедет за ней. И вот теперь у нее появились ответы на эти вопросы, но ей их почему-то недостаточно…

– Скажи, а у тебя… есть другие дети? – наконец решилась она.

– Нет, – ответила Анна и посмотрела ей в глаза. – У меня есть только ты.

Алекс поймала себя на том, что ей приятно это слышать.

– У Боба есть сын и дочь от первого брака, – продолжала Анна. – Он старше меня на десять лет, так что его детям уже за тридцать. Они живут рядом с нами, и дочь, Шелли, замужем за Филиппом. У них есть сын Крейг – ему недавно исполнилось восемь лет, и он просто чудо – и дочка Дэнни. Ей десять лет, она большая любительница командовать и милейшая плутовка.

Анна счастливо улыбнулась, и Алекс невольно последовала ее примеру.

– Сын Боба, Рик, – продолжила Анна, – помолвлен с Кейт, племянницей моей милой подруги Сары. Я тебе о ней уже рассказывала. Свадьба состоится следующим летом.

Не зная, что на это ответить, Алекс промолчала, давая Анне возможность высказаться.

– Они все просили меня передать тебе, что очень хотели бы с тобой познакомиться, – сказала та. – Боб разместил в Интернете поздравительную открытку с приглашением приехать к нам, как только тебе захочется, и даже готов оплатить тебе билет.

Алекс встретила это предложение без особого энтузиазма.

– Это весьма щедро с его стороны, но вряд ли я… то есть я не уверена…

– Не волнуйся, тебя никто не подгоняет принимать решение, пока ты не готова. Просто чтобы ты знала: если тебе захочется приехать к нам в гости, мы всегда будем рады тебя видеть.

Когда Алекс наконец выключила свет на прикроватной тумбочке, на часах было уже почти полночь. Впрочем, спать не хотелось. Ее по-прежнему раздирали противоречивые чувства.

С одной стороны, ей ничего не стоило поддаться ликованию, с другой – ее по-прежнему одолевали сомнения. Больше всего ее огорчало то, что мать теперь живет в Новой Зеландии. Это значит, что, разделенные громадным расстоянием, они, по сути дела, так и останутся друг для друга чужими.

Так, может, лучше бы все оставалось как было?

Анна сейчас была рядом, в ее бывшей комнате. Алекс уговорила мать заночевать у нее. Действительно, зачем снимать номер в деревенской гостинице, когда в доме полно пустых комнат?

Учитывая долгий перелет, Алекс подозревала, что Анна вырубилась тотчас же, как только голова ее коснулась подушки. Правда, она нашла в себе силы не уснуть и выслушала все, что Алекс могла рассказать ей о своем детстве и юности.

Лежа в темноте, Алекс мысленно перебирала в голове события дня. Вскоре она поймала себя на том, что демон страха вновь поднял голову в ее душе, более того – он рос с каждой минутой.

Интересно, как долго намерена оставаться у нее мать? Вряд ли она прилетела из другого полушария всего на пару дней, или как? Или же у нее тут есть еще знакомые, и она не прочь съездить к ним в гости, восстановить отношения? Ей наверняка захочется навестить их семейную могилу и, конечно же, ту, в которой похоронен Найджел Каррингтон.

– Найджел Каррингтон, мой отец, – тихо проговорила Алекс.

И хотя это было довольно непривычно – как будто она пыталась себя обмануть, – вместе с тем она не могла не ощутить некое умиротворение, которое было даже сильнее, нежели чувство утраты. Из того, что она прочла, она знала, что он был искусным плотником и жил где-то в Эксмуре. Ей нужно будет разузнать о нем как можно больше. Впрочем, мать наверняка с готовностью расскажет ей все, если, конечно, задержится здесь хотя бы на неделю.

Кстати, теперь Анна может, не опасаясь за свою и их жизнь, навестить его родственников. Если мать не против, они могут съездить вместе. Кто знает, вдруг их обеих будут рады видеть?

Как же это здорово и непривычно – обзавестись близкими людьми, в чьих жилах течет та же кровь, самой стать частью их семейной истории.

Затем она вспомнила про приглашение Боба посетить Новую Зеландию и какое-то время обдумывала его. Новая Зеландия! Это так далеко, что даже невозможно себе представить. Интересно, какие они, его дети? Неужели они и вправду хотят с ней познакомиться? Поначалу она встретила эту идею почти в штыки, но постепенно любопытство взяло верх. Действительно, почему бы нет?

Что, если завтра поговорить с Томми? Вдруг ей разрешат взять на Рождество пару недель отпуска?

– Это было бы чудесно! – радостно воскликнула Анна, когда Алекс сообщила ей об этом в четыре утра. Они лежали, свернувшись клубочком, на противоположных концах дивана. Несколькими минутами ранее Алекс на цыпочках подкралась к ее двери, чтобы проверить, как там Анна. И тогда выяснилось, что обе не спят.

– Пока я ничего не могу обещать, – сказала Алекс. – Но я попробую.

Затем ей в голову вновь полезли тревожные мысли. Она всеми силами пыталась их подавить и наконец сдалась.

– Я тут думала, как долго ты планируешь оставаться здесь? – выпалила она. – Дело в том, что я работаю. Как я понимаю, ты хотела бы посетить здесь в Англии кого-то еще… В общем, хотелось бы узнать твои планы.

Анна открыла рот, чтобы ответить, но Алекс еще не договорила.

– Если ты захочешь сразу улететь, ничего страшного, я не обижусь. Мне просто нужно знать, вот и все.

Анна посмотрела ей в глаза.

– Вообще-то я надеялась, – сказала она с улыбкой, – если, конечно, ты не против, провести с тобой в ближайшие две недели как можно больше времени. – Она состроила смешную гримаску. – Я подумала, что для первого раза этого будет достаточно, но если, по-твоему, две недели – это многовато, ты сразу мне так и скажи.

Сказать по правде, Алекс даже не знала, что ожидать. Лишь одно не вызывало сомнений: как только она узнала, что мать никуда не торопится, у нее отлегло от души.

– Нет-нет, можешь оставаться сколько захочешь, – поспешила она заверить Анну.

– Не переживай. Пока ты на работе, я найду чем заняться, – в свою очередь успокоила ее Анна. – Может даже, по возвращении домой тебя уже будет ждать ужин. Или же мы можем вместе сходить куда-нибудь поужинать.

А что? Было бы здорово! Если честно, эта идея привела ее в восторг.

– Я не против, – сказала она. Правда, при этом предпочла умолчать о том, что ей вряд ли хватит денег на ужины в ресторане. Не стала она также приглашать Анну составить ей компанию в поисках нового жилья.

Квартиры, которые ей были по карману, все как одна наводили уныние. Зачем матери знать, где в конечном итоге она может оказаться.

– Я утром позвоню своему непосредственному начальнику, – сказала она Анне, – и попробую изменить мой рабочий график. Правда, я все равно буду вынуждена навещать своих подопечных. Я же не могу их бросить. Кстати, есть одна девочка, Отилия, я должна проведать ее завтра, потому что в пятницу пообещала сводить ее после садика в зоопарк.

– Отилия, – с улыбкой повторила Анна. – Какое красивое имя. Сколько ей лет?

Представив себе милую мордашку девочки, Алекс тоже улыбнулась.

– Три с половиной, правда, она очень маленькая для своего возраста. Зато такая умная! Схватывает все буквально на лету, прекрасно понимает, что происходит вокруг. Вот только чересчур застенчивая. Порой бывает трудно догадаться, что она думает на самом деле.

– Милая крошка, – прошептала Анна. – А почему ты уделяешь ей так много внимания?

Алекс вздохнула и покачала головой.

– Именно это я и пытаюсь выяснить. Знаю одно – там проблемы с матерью. Возможно, и с отцом тоже, но он скользкий тип. Мне кажется, он спит и видит, как бы ему избавиться от такой назойливой особы, как я. Но пусть даже не надеется, по крайней мере в ближайшее время.

Анна открыла было рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого зевнула.

– Мне кажется, ты устала, – сказала Алекс, поднимаясь с дивана.

– Пожалуй, ты права, – призналась Анна и тоже встала. – Но прежде чем я снова вернусь в постель, у меня к тебе одно предложение. Как ты смотришь на то, если я завтра составлю вам компанию и мы вместе сходим в зоопарк? Такое возможно?

– Почему бы нет? – от удивления Алекс сделала большие глаза. – Более того, Отилии будет только на пользу познакомиться с новым человеком.