Имеют ли право на существование экспортно-кредитные агентства?

Рост значимости экспортно-кредитных агентств свидетельствует о том, насколько возрос за последние 15 лет экономический эгоизм богатых промышленно развитых стран вследствие усилившейся мировой конкуренции. Экономическая глобализация породила в этих странах феномен сокращения расходов на внутренние социальные программы и социальное страхование при одновременном увеличении государственного субсидирования корпораций, занимающихся внешней торговлей и инвестициями, – все это во имя конкурентоспособности на международной арене.

Возрастающая финансовая важность экспортно-кредитных агентств существенно контрастирует с большинством официальных разглагольствований о мировых тенденциях развития экономики за последние 15 лет, расхваливающих независимый частный сектор и свободный рынок. В частности, в официальной версии для развивающихся стран подчеркивается, что финансирование частного сектора, особенно прямые иностранные инвестиции, догоняют и даже замещают помощь в целях развития. В действительности, однако, финансирование част ного сектора является менее «частным» и меньше относится к «свободному рынку», чем утверждают официальные заявления. Основная его часть – и большинство крупных прямых инвестиций частного сектора – косвенно или прямо финансируется экспортно-кредитными агентствами и в меньшей степени быстро растущими филиалами Всемирного банка в частном секторе: Международной финансовой корпорацией (International Finance Corporation) и Многосторонним агентством по гарантированию инвестиций (Multilateral Guarantee Agency).

По сути, стратегический вопрос для мировой общественности заключается в том, имеют ли право экспортно-кредитные агентства на дальнейшее существование? Сторонники свободного рынка, например, Институт Катона, утверждают, что эти организации деформируют рынок. Защитники окружающей среды и общества считают, что они подрывают обязательства своих правительств по отношению к устойчивому развитию и правам человека. Но одно лишь упразднение этих агентств, к чему призывал уважаемый британский журнал The Economist несколько лет назад, аналогично призывам к ликвидации вооруженных сил: в обстановке растущей международной конкуренции за рынки и экспорт никто не хочет разоружаться в одностороннем порядке.

Огромные экспортные субсидии, предоставляемые корпорациям развитыми странами посредством экспортно-кредитных агентств, кажутся прямым нарушением правил Всемирной торговой организации, тем не менее, Уругвайский тур переговоров ВТО сделал недвусмысленное исключение для тех экспорт но-кредитных агентств ведущих держав, которые в Договоре Организации экономического сотрудничества и развития дали согласие на общие минимальные наценки и регулирование ставки процента. В действительности для вступления в ВТО страны, не подписывавшие Договор Организации экономического сотрудничества и развития, должны свернуть свое экспортное кредитование до тех пор, пока они не примут условия финансирования экспорта, установленные развитыми странами в Договоре. Таким образом, простое согласие с минимальными финансовыми нормами делает необязательным соблюдение правил ВТО для экспортно-кредитных агентств развитых государств. В то же время конкурентоспособные развивающиеся страны вынуждены придерживаться правил, в установлении которых они не участвовали, тогда как экспортно-кредитные агентства, входящие в Организацию экономического сотрудничества и развития, свободны продолжать свой разрушительный марш, оплачиваемый налогоплательщиками. Исключение ВТО, общеизвестное как «группировка», резюмирует лицемерие развитых стран Организации экономического сотрудничества и развития в отношении свободного рынка: свободные рынки – для бедных, субсидии – для богатых.

Беспокоит то, что независимые, практически аутистические отношения (или отсутствие отношений) экспортно-кредитных агентств с публичной международной системой поднимают проблемные вопросы об эффективности международных соглашений о защите окружающей среды, о труде и правах человека, о других социальных требованиях, а также вопросы о политическом намерении ведущих промышленно развитых стран выполнять эти соглашения. В этой саге Организация экономического сотрудничества и развития производит впечатление дисфункционального органа. Долгое время ее Комитет содействия развитию и Управление по вопросам экологии работали над внедрением лучших из общепринятых процедур и методов организации мониторинга окружающей среды. Тем не менее, Группа экспортного кредитования при Организации экономического сотрудничества и развития вполне могла проводить свои дискуссии на другой планете: представители экспортно-кредитных агентств в этой Группе нечасто проявляют желание принять вклад других органов Организации экономического сотрудничества и развития.

До сих пор правительства ведущих промышленно развитых стран не проявляют политического намерения сделать экспортно-кредитные агентства подотчетными. Например, Германия: в 2000 году недавно избранная коалиция социал-демократической партии и «зеленых» в своем договоре объединения обещала реформировать финансирование экспорта в этой стране «в соответствии с курсом на достижение социальной, экологической и эволюционной устойчивости». Тем не менее, сильное внутренне давление, оказанное ведущими транснациональными корпорациями-клиентами экспортно-кредитного агентства Hermes, а также теми министерствами, на которые они имели влияние, успешно заблокировало всю реформу. Еще менее вероятно, что бросить вызов «Germany Incorporated» сможет немецкое правоцентристское правительство, избранное в 2005 году. По этому же сценарию (часто даже без притязаний на реформы) развиваются события в большинстве промышленно развитых стран-экспортеров, также как и в новых странах-экспортерах, таких, как Китай, Бразилия и Индия.

На протяжении 2006 года экспортно-кредитные агентства Организации экономического сотрудничества и развития пересматривают и модифицируют как соглашение об охране окружающей среды «Общие принципы» от 2003 года, так и бесполезный «Призыв к действию в отношении взяточничества» (Action Statement on Bribery), принятый Организацией экономического сотрудничества и развития в 2000 году, который в типичной манере экспортно-кредитных агентств был, скорее, призывом к бездействию, чем к действию, и остается таковым до сих пор. Пелена секретности, покрывающая переговоры экспортно-кредитных агентств, была развеяна лондонской газетой Financial Times в феврале 2006 года. Цитируя ставшие известными документы экспортно-кредитных агентств, газета сообщала о том, что Германия и Япония лидировали в блокировании предложений по борьбе с коррупцией и взяточничеством, в частности, предложения о том, чтобы экспортно-кредитные агентства начали публиковать информацию о комиссионных вознаграждениях и гонорарах, которые их клиенты из частного сектора платят «агентам» в развивающихся странах. (Эти агенты являются местными консультантами, которых обычно нанимают для того, чтобы миновать взятки и содействовать переводу наворованных чиновниками развивающейся страны средств на оффшорные счета).

Несколько ведущих экспортно-кредитных агентств, в том числе немецких и японских, также выступают против того, чтобы требовать от частных компаний, поддерживаемых экспортно-кредитными агентствами из средств налогоплательщиков, обнародования информации о любых прежних судимостях (например, в других странах) за взяточничество и коррупцию. Сообщалось, что переговоры не сдвигаются с мертвой точки.

За последние полтора десятилетия экспортно-кредитные агентства и их корпоративные клиенты организовали порочное сотрудничество, финансирующее торговлю посредством экспорта разрушений. Преобразования давно назрели. Политическое намерение гарантировать перемены появится только тогда, когда в ведущих промышленно развитых странах повысится информированность общества и усилится давление общественных организаций, национального парламента и прессы. Тем не менее, обнадеживает тот факт, что в течение нескольких лет неправительственные организации в ведущих странах Организации экономического сотрудничества и развития и в таких развивающихся странах, как Индонезия и Бразилия, работают над организацией международной кампании по реформированию экспортно-кредитных агентств, значимость которой может только повыситься.