Глава двенадцатая
За четыре месяца до падения
Иллидан вошел в зал совета. Следом за ним, точно верный пес, семенил Акама. Он старательно изображал преданного слугу. «Наверное, – думал Иллидан, – Сломленный опасается, что за ним следят эльфы Вераса Глубокого Мрака». В последнее время Акама стал часто отлучаться из Черного Храма. Возможно, Верас просто хотел очернить соперника в глазах владыки, однако донос пробудил любопытство.
На Предателя взирали со страхом. Пылающий Легион нанес ощутимый урон: от принца Кель’таса давно уже не было вестей – с тех пор, как он отправился в Пустоверть во главе экспедиционного отряда. Присутствующие понимали: война идет не слишком-то гладко, и потому опасались гнева Иллидана. И ладно, все хорошо, пока число охотников на демонов растет.
Иллидан прошел к столу-карте. На нем драгоценными камнями было обозначено с дюжину мест – порталы демонов. Они сверкали, похожие на чумные фурункулы на лике мира: Награнд, полуостров Адского Пламени, Пустоверть и Острогорье. В каждой провинции было хотя бы по одному переходу.
– Отметки обозначают новые лагеря Легиона, владыка Иллидан, – протараторил Гатиос Изувер. При виде Иллидана он вскочил с резного кресла и вытянулся в струнку. – Пылающий Легион закрепился в этих местах. Я подготовил планы нападения, чтобы отбросить демонов назад.
– Правда, Гатиос? – обманчиво мягким тоном спросил Иллидан. – И как же ты намерен их отбросить? В каждом из таких лагерей имеется портал, и демоны могут с легкостью получить подкрепление.
– Владыка Иллидан, с твоей помощью мы заперли портал Магтеридона. Запрем и эти.
Иллидан присмотрелся к карте.
– Стоит нам закрыть транспортер, как откроется новый. Кил’джеден может призвать почти неограниченное число демонов. Он с нами играет.
Леди Маланда нервно рассмеялась. Должно быть, не этих слов она ждала от Иллидана.
– Ты поведешь нас к победе, владыка. Я всецело тебе доверяю. Если новые солдаты, которых ты создаешь, столь же сильны, как и Варедис, Нетариель или Аландиен, мы обязательно устроим демонам резню.
Иллидан обернулся. Откуда ей столько известно об охотниках на демонов? Наверное, шпионит за ними. Определенно. Весь совет за ними приглядывает. Им интересно все, что способно сместить баланс сил в Черном Храме, ведь это и их коснется. Однако много ли сумела выведать Маланда? Охотники на демонов – ключевой элемент плана Иллидана, как нанести Легиону ответный удар. Тайна здесь решает все. Нельзя рисковать, нельзя, чтобы натрезимы узнали о планах Иллидана, пока он не будет готов. Он вроде никому не раскрыл своих конечных целей, но мог случайно сболтнуть лишнего. Пытливому уму Маланды хватит и мелочи, чтобы выстроить целую картину.
Жаль, тут нет леди Вайш. Она хотя бы прямолинейна, ее легко понять, и еще она беззаветно предана Иллидану. Увы, сейчас она в Зангартопи, руководит осушением болот. Иллидан задумал завладеть всей водой Запределья. Жажда – мощное орудие. Устроив засуху в Запределье, Иллидан сможет управлять всеми его народами.
Предатель перевел взгляд на Вераса.
– Твои посланники узнали что-нибудь о судьбе Кель’таса?
Верас мотнул головой.
– Нашлось только место его последней стоянки, и все.
– И все?
– Ничего значительного, владыка: кострища, отходы… не более.
– Никаких следов борьбы?
– Совсем никаких, владыка. Принц как будто ушел через портал и не желает быть найденным.
Верас намекал на то, что Кель’тас затеял предательство, и Иллидан такой возможности не исключал. В день, когда пал Черный Храм, Кил’джеден особенно заинтересовался принцем эльфов крови. Видимо, Искуситель пытается посеять семя раздора среди союзников. Или он пошел дальше, однако сейчас не время говорить об этом. Если Кель’тас и правда переметнулся, он мог оставить шпионов, и пока нельзя вызывать у них подозрений.
– Не будем делать поспешных выводов, Верас. Продолжайте искать Кель’таса.
– Как прикажешь, владыка, – ответил Верас. – Мы найдем его.
Тут он стрельнул взглядом в сторону Акамы. Хотел, наверное, сказать еще что-то, наедине, но Иллидан произнес:
– Все свободны. Кроме тебя, Глубокий Мрак. Мне надо потолковать с тобой о том, где может находиться Майев Песнь Теней.
Прочие члены совета удалились. Акама задержался в дверях, словно вспомнил о чем-то важном, но передумал говорить и вышел.
* * *
На лифте Майев поднималась на Возвышенность Алдоров. Подъемник представлял собой невысокую плоскую платформу: никаких механизмов, она словно двигалась сама по себе. Тут явно действовала мощная магия. Ночной саблезуб Майев старался держаться подальше от края и рычал. Чувство равновесия у огромной кошки было развито отменно, однако рисковать она все равно не собиралась.
С высоты открывался потрясающий вид на город: крыши домов, величественная башня, в которой разместилась Терраса Света. Она была столь высока, что чуть не касалась неба. Внутри Майев ощущала силу наару, и ее злость брала оттого, что эти существа отказали в помощи. С ними она скорее бы свершила суд над Иллиданом.
Рядом с лифтом парил в обличии буревестника Сарий. Майев узнала его по приметному оперению. Друид собрался понаблюдать за встречей. Майев, конечно, не ожидала от Алдоров подлости, но и целиком им тоже не доверяла. Иногда предательство настигает в самых неожиданных местах.
– Говорят, – сказала Аниндра, – Сломленные порой поднимаются на этом лифте, просто чтобы сброситься вниз. Как могут часовые такое допустить?
– Может, с их стороны это жест милосердия? – ответила Майев.
Она подумывала взять с собой побольше Стражей. На Возвышенности они окажутся в меньшинстве, но с большей свитой Майев продемонстрирует собственную важность. Впрочем, по здравому размышлению, она решила отправиться на встречу с Алдорами как проситель.
Наконец подъемник плавно остановился. Майев напоследок глянула на город и подумала о тех несчастных Сломленных, что кидались вниз на его мостовые.
Вверху парило еще два островка: они напоминали изваяния в стиле дренейской архитектуры и светились огнями, так чтобы ни у кого не осталось сомнений в их магическом происхождении. От посетителей явно ждали восторгов и восхищений.
Стены построек на вершине были унизаны огромными кристаллами, свет которых был виден по ночам в небе над городом – как напоминание всем о чистоте Алдоров и Света, которому они служат.
Майев фыркнула.
Ее приветствовали стражи Алдоры в тяжелой броне и пурпурных плащах. Враждебности они не выказывали, но сразу дали Майев понять, что за каждым ее шагом следят. Когда она представилась и сказала, зачем пришла, ее проводили к Источнику Бесконечного Света.
Навстречу Майев вышла высокая и красивая дренейка в бело-голубой мантии. Майев в знак почтения поклонилась.
– Да благословит тебя Свет, Страж Песнь Теней, – приветствовала ее дренейка. – Я Ишана, верховная жрица Алдоров. Мне передали, что ты желаешь поговорить.
В ее голосе Майев уловила тонкую нотку враждебности.
– Я пришла просить помощи у тех, кто следует за Светом.
– Мне также передали, что за тобой уже следует некоторое количество таковых.
– Я говорю об Алдорах.
– Ты ищешь смерти того, кого называют Предателем?
– Или его заключения.
– Для чего?
Майев так и открыла рот от удивления.
– Он – воплощенное зло.
– Мы не можем позволить себе штурм Черного Храма. Сил хватает лишь удерживать эти земли, к тому же служим мы иным целям.
Майев пригляделась к богатой мантии Ишаны, потом ее взгляд скользнул по прекрасному убранству святыни.
– Вижу.
– Не все должны ступать во тьму, чтобы бороться с ней.
– Иногда, не замаравшись, зла не победишь.
– А иногда, замаравшись, сам становишься злом. – В улыбке Ишаны Майев разглядела насмешку. – Служить Свету можно лишь с чистым сердцем.
– По-твоему, мое сердце не чисто? – закипая от гнева, спросила Майев.
– По-моему, ты делаешь то, во что веришь.
Майев нахмурилась: неужели есть разница?
– А верю я в правое дело.
– Не сомневаюсь. Не сомневаюсь.
– Ты не поможешь мне?
– Сейчас не могу.
– Не можешь или не хочешь?
– Твоя война – не единственная, Страж. Есть и другие, более важные.
– Нет ничего важней, чем свергнуть Иллидана.
– Для тебя – может, и нет. У нас, Алдоров, другие задачи и ограниченные ресурсы. Нам нужно время на восстановление сил.
Майев недоумевала: почему так трудно убедить жителей Запределья, что ее миссия невероятно важна?!
В грудь кольнуло. Это ожил камешек, оставленный Акамой. Странно, в это время они обычно не встречались с Майев. Должно быть, произошло нечто важное. И может, это даже к лучшему: Майев не собиралась больше препираться с Ишаной. Все равно без толку.
– Благодарю, что уделила мне время, – сказала она. – И прошу дозволения идти.
Не дожидаясь, впрочем, официального разрешения, Майев развернулась и, сопровождаемая Аниндрой, направилась к лифту.
Нужно было уединиться в укромном месте, чтобы поговорить с Акамой. Майев надеялась, что проку от него будет больше, чем от Алдоров.
* * *
С каждым днем народу на улицах Шаттрата прибавлялось: все больше жителей Запределья бежало от войны Иллидана за господство над миром и от последствий его поражений в схватках с Легионом. Беженцы верили, что ша’тар защитят их – они были единственными, кому до сих пор удавалось противостоять как демонам, так и натиску Предателя.
Обернувшись, Майев увидела, как следом за ней торопится эльфийка крови: на голове капюшон, нижнюю половину лица скрывает шарф. Вроде бы Майев ее где-то видела… Может, это шпион? Неважно: Сарий смешался с толпой и прикрывает тылы. Возможно, в одну из ближайших ночей Майев прикажет ему схватить кого-нибудь из тех, кто следует за ней по пятам. А пока у нее есть дела поважнее.
Когда она вошла в Убежище Сломленных, некоторые из калек глянули на нее поверх чашек с кислым разбавленным вином; прочие продолжали слепо пялиться в потолок. Пахло дешевым табаком и немытыми телами. Майев сразу прошла в комнату, где до этого встречалась с Акамой, и не удивилась, застав его на месте. У двери стояло два стражника из числа пеплоустов-телохранителей. Они без вопросов открыли перед Майев дверь.
При виде главы Стражей Сломленный встал и поклонился. Ну, хотя бы этот выказывает какое-то почтение. За прошедшие годы они с Майев научились худо-бедно понимать друг друга.
Майев кивнула, принимая поклон.
– Какие новости? – спросила она, ожидая чего-то получше, чем известия о крохотной победе Иллидана над Легионом, о которой Акама сообщил в прошлый раз.
– Новости отличные, – произнес Акама, и его возбуждение передалось Майев. – Принц Кель’тас пропал вместе с частью своих войск. Похоже, он бросил Предателя.
Майев не сдержала победной улыбки.
– Если так, то Иллидан лишился одной из важнейших опор. – Она сделала красноречивую паузу. В прошлом Акама отказывался помогать ей, потому что Иллидана поддерживали Кель’тас и леди Вайш.
Впрочем, улыбка Акамы быстро угасла.
– Однако Иллидан, возможно, нашел иной источник силы.
Майев похолодела. Должно быть, Предатель затеял новый обман, с него станется.
– Что за источник?
– Я не уверен и потому решил посоветоваться с тобой. Этих солдат Иллидан набирает целиком из твоего народа…
– Моего народа?
– Это эльфы. Отчаянные, беспощадные эльфы, закаленные бойцы, которых объединяет ненависть и жажда мести Пылающему Легиону. Иллидан берет их и убивает.
– Что?!
– Насыщает Скверной. Бо́льшая часть эльфов гибнет во время ритуала, а те, кому посчастливилось выжить, меняются – и совсем не в лучшую сторону.
– Как это понимать?
– Их тела напитываются злой силой, и в них зарождается нечто демоническое.
Лицо Майев исказилось гримасой ужаса.
– Он обращает эльфов в демонов?
– Если я верно понимаю, то Предатель уподобляет их себе. Творит над ними обряд, потом их помечают татуировками. Мои шпионы доносят, что Предатель обучает новеньких владению магией. И все это происходит в закрытых частях храма, куда никто больше не ходит.
«Какую еще мерзость задумал Иллидан?» Зная Предателя, ничего хорошего Майев не ждала.
– Разузнай об этом побольше.
– Я стараюсь, как могу, но это тяжело и опасно. Предатель сильно постарался, чтобы утаить истинную цель создания новой армии. Если я стану интересоваться новыми солдатами, меня могут раскрыть. А если Иллидан узнает о нашем союзе, мне грозит нечто пострашнее смерти. Действовать надо очень осторожно.
– Осторожно, осторожно… Только об осторожности от тебя и слышу.
– Тебе легко говорить. Если что-то пойдет не так, гнев Предателя падет на меня. За мной и так уже следят. – Акама хрипло вздохнул. – Ты не представляешь, каково это: всякий раз, как я покидаю храм Карабор, приходится лгать Иллидану. Искать предлоги… А он каждый раз задает все больше вопросов. По-моему, он что-то подозревает…
И правда, в своей поспешности Майев рисковала выбрать неверный путь. Акама же боялся, и не без причины…
Сделав глубокий вдох, он заговорил снова, уже спокойнее:
– Татуированные бойцы и прежде появлялись в храме, но их видели по одному, по двое, и никогда они не задерживались надолго. Теперь Иллидан собирает их в стенах Карабора, создает их больше и больше.
– Те первые – скорее всего, лишь плоды опытов. На них Иллидан только пробовал магию, превращающую эльфов в демонов.
– И я так подумал. Теперь же этих обращенных больше, намного больше. Создавая солдат, Иллидан швыряется их жизнями, точно пьяный наемник – кровавым серебром. Из десяти эльфов сокрытые дворы покидает в лучшем случае один.
Услышав об исчезновении Кель’таса, Майев порадовалась, но вот сейчас от доброго настроения не осталось и следа. В глубине души Майев знала: Иллидан затеял новое черное коварство.
– Мне это совсем не нравится, – сказала она.
Акама пожал плечами.
– Новые создания обладают большой силой. Мне приходилось лечить их – и я чувствовал в них мощную темную энергию. Должно быть, Иллидан рассчитывает с помощью армии мутантов изменить расклад сил в свою пользу.
– Такое возможно?
– Он хочет создать сотни таких существ, если не тысячи. И если все они окажутся столь же сильны, как их предшественники, то это и впрямь изменит расклад. Пока что я знаю одно: Предатель спешно собирает всех эльфов. Неважно, что он задумал – время на исходе.
– Для него – да, – ответила Майев, пытаясь вернуть себе прежнее расположение духа. – Если Кель’тас больше не поддерживает Иллидана, есть шанс свергнуть тирана.
– Согласен. Я вернусь в храм Карабор и начну приготовления. Если хотим действовать, то следует поторопиться, пока не готова армия полудемонов.
Ну наконец-то, Сломленный решился действовать. Похоже, не один Предатель чувствовал, что время выходит.
* * *
Акама через портал перешел в храм Карабор. Пусть святыня и была осквернена, он будто вернулся домой. Акама потер ладони, глубоко вздохнул и постарался прогнать чувство тревоги.
Споры с Майев выматывали. Стража переполняли гнев и ненависть, а еще решимость поквитаться с Иллиданом. Она сама не замечала, что превратилась в его зеркальное отражение.
Сломленный поспешил коридорами храма к себе в покои. По пути один из жутких безглазых солдат обернулся и проводил его «взглядом». Акаме всегда становилось не по себе, когда эти мнимые слепые следили за ним.
Храм гудел: туда-сюда ходили строем солдаты, маги плели защитные заклинания. Оборону храма укрепляли денно и нощно.
Когда Акама достиг прибежища своего племени, стражник сделал ему предупредительный жест. Входя в покои, Сломленный, понял, в чем дело: его дожидался Иллидан. Предатель держал в руке драгоценную хрустальную статуэтку, которую Акама с таким трудом уберег. Предатель вертел ее и так и этак, разглядывая на свет, словно видел в ее сверкающих гранях свое отражение.
Не оборачиваясь, Иллидан произнес:
– А, Акама. Тебя сегодня нелегко найти.
Прежде это замечание вызвало бы у Акамы смятение, однако вождь пеплоустов привык к этой уловке хозяина.
– Я навестил Прибежище Оребор. Там хорошо думается, а мне было о чем поразмыслить.
– Что-то ты зачастил туда в последние несколько лет.
У Акамы внутри все сжалось. Предатель заподозрил неладное? Разгадал измену?
Рука Иллидана легла Акаме на плечо, когти легонько впились в ткань туники.
– Пройдем со мной в Трапезную. Мы давненько не беседовали. Заодно расскажешь об этих своих прогулках.
Твердой рукой он направил пеплоуста к выходу и повел в Святилище Теней. Там уже построились демоны. С высоких почерневших столпов свисали толстые цепи. Акама взирал на них как на предвестников рока.
А вскоре из Трапезной раздались вопли, как будто из кого-то выдирали душу.
