Глава 6.
Таинственная книга, исписанная извне и внутри, запечатанная семью печатями. Снятие семи печатей
Ф.Яковлев. «Апостолы»
«И егда отверзе пятую печать, видех под олтарем души избиенных за Слово Божие и за свидетельство, еже имеяху. И возопиша гласом великим, глаголюще: доколе, Владыко святый и истинный, не судиши и не мстиши крови нашей от живущих на земли?» ( 6:9—10).
Снятием пятой печати объяснились непонятные предыдущие явления; вопль избиенных мучеников указывал на события, изображенные знаменательными явлениями: победоносный всадник первого явления, сидевший на белом коне, означал первоначальную Церковь Христову. Проповедь апостольская веры Христовой, быстро распространившаяся по лицу земли, везде побеждала и от одних переходила к многочисленным другим победам. Слово Божие росло и умножалось, покоряя народы близких и отдаленных стран победоносною своею силою. Белизна коня означала войну, но не кровавую, не убийственную, войну против заблуждений, нечестия и разврата. Лук всадника-победителя напоминал крест Христов, уязвляющий неотразимою стрелою врагов Бога и людей.
По снятии второй печати, зрелище переменяется; на место белого коня является конь рыжий или красноватый — знамение кровопролития. Господь Бог предопределил Церкви Своей великие испытания; спокойствие ее скоро нарушилось. Грозный всадник уполномочен был взять мир с земли; ему дан большой меч. Не тот ли это меч, о котором Господь сказал: «Не приидох воврещи мир, но меч» (10:34)? Предрассудки старых верований возмутились против благодатных нововведений Искупителя; люди стали ожесточаться друг против друга и покушаться на убийства; кровь Стефана и ап.Иакова была первой жертвой за имя Христово.
Последующее за сим явление всадника на вороном коне с мерилом в руке возвещало новое бедствие для христиан. Черный цвет коня означал скорби и печали, мерило — скудость в пропитании; маленькая мера, которую Иоанн назвал греческим словом χοΐνιξ, вмещавшая в себе пшеницы только для дневного пропитания одного человека, стоила динарий. Очень понятно, что при такой высокой ценности хлеба едва ли была возможность бедному человеку прокармливать свое семейство. Бедствие голода особенно должно быть чувствительно для христиан, большая часть которых состояла в апостольское время из простого народа и потому из людей неимущих и крайне бедных. Пример такого несчастного времени находим мы в Деяниях апостольских, в которых упоминается о голоде, свирепствовавшем в Иудее в царствование кесаря Клавдия (11:28). Антиохийские христиане посылали денежное пособие через Павла и Варнаву иудейским своим собратьям. И в последующие времена, особенно когда римляне преследовали Церковь Божию, никто столько не претерпевал недостатков и лишений в поддержании своей жизни как христиане. Таков, по-видимому, смысл судеб Божиих в явлении после снятия третьей печати с таинственной книги. Что же значат слова, сказанные всаднику: «и елеа и вина не вреди» ( 6:6)? Это предметы довольства и роскоши, они и предоставлялись людям мирским: недостаток их был бы совсем нечувствителен для бедного христианского народа.
Вот снята четвертая печать с книги: является всадник на бледном коне — это смерть со всею свитою ужасов, ей предшествующих и сопровождающих ее. Явление это ясно изображало то время, когда свирепое язычество упивалось христианской кровью. Со времени Домициана неисчислимое множество пало невинных жертв в царствования Траяна, Адриана, Марка Аврелия, Септимия Севера, Максимина, Деция, Валериана, Аврелиана. Но что происходило при Диоклитиане, Галерии и Максимиане, того описать невозможно! Разрушающиеся церкви, пылающие костры, повсюду эшафоты, кресты и бесчисленное множество разных орудий смерти, изобретаемых изуверством и кровожадностью, были беспрестанными и повсеместными зрелищами. И точно, как бы ад шел вслед свирепых злодеев — ужасных вестников смерти. Христиане умервщляемы были и оружием и голодом, и разного рода смертями, и зверями земными на четвертой части земли, как предсказано в Апокалипсисе, по снятии четвертой печати с таинственной книги.
Снятие пятой печати с книги судеб Божиих переносит нас в другой мир. Повторим текст, сказанный нами выше: «Видех, — говорит Иоанн, — под алтарем души избиенных за Слово Божие и за свидетельство, еже имеяху. И возопиша гласом великим, глаголюще: доколе, Владыко святый и истинный, не судиши и не мстиши крови нашей от живущих на земли» ( 6:10).
Так вот где души тех бесчисленных страдальцев, которые пали под ударами язычников за Слово Божие и исповедание веры в Сына Божия. Они под алтарем небесного храма, конечно, под тем, на котором таинственно прославлялась великая и первоначальная жертва Агнца Божия, Иисуса Христа. Святые души страдальцев, перешедшие в мир небесный, не совсем однако отрешились от здешнего мира; понятно из слов пророческих, что они с высот небесных смотрят с участием на земные дела и видят, что убийцы продолжают безнаказанно свирепствовать над народом христианским, и молят об отмщении: «Владыко святый и истинный, доколе не судиши и не мстиши крови нашей от живущих на земли»? Они называют Господа Бога истинным, потому что знают непреложную Его правосудность. На вопль их ответствовано было, что еще не настало время отмщения, чтобы они подождали немного, пока дополнится определенное Богом число таких же страдальцев, как и они. «И даны быша коемуждо их ризы белы» ( 6:11), то есть они облеклись светлостью ангельскою. А между тем их была не напрасна. Громы небесные уже гремели над земными их гонителями и убийцами.
«И видех, егда отверзе шестую печать, и се, бысть трус велий, и солнце мрачно бысть, яко вретище власяно, и луна бысть яко кровь: и звезды небесныя падоша на землю, якоже смоковница отметает пупы своя, от ветра велика движима. И небо отлучися яко свиток свиваемо, и всяка гора и остров от мест своих двигнушася» ( 6:12—14). Так потрясется природа в то страшное время, которое будет предшествовать грозному Суду Господа Иисуса Христа. Оно начнется землетрясениями; солнце покроется завесою мрака; серебряный свет луны обратится в кровавый; звезды рассыплются, как рассыпаются фиговые плоды, обрываемые сильным ветром.
«И царие земстии и вельможи, и богатии, и тысящницы, и силнии, и всяк раб и всяк свободь скрышася в пещерах и камении горстем. И глаголаша горам и камению: падите на ны, и покрыйте ны от лица Седящаго на престоле, и от гнева Агнча: яко прииде день великий гнева Его, и кто может стати?» ( 6:15—17). Надобно спросить тех несчастливцев, которые испытали ужасы разрушительных землетрясений, что они тогда чувствовали? Что ж будут чувствовать люди в страшный день разрушения мира? Воображение, сколько бы ни было настроено страшилищными зрелищами, не найдет слов представить себе тогдашнее состояние как единственное, которому нет примеров. В смертельном страхе все обитатели земли будут искать убежищ не в домах, не в крепких зданиях — они ненадежны, а побегут в пещеры и ущелья гор, побегут без различия состояний все — и цари, и рабы, и богачи, и бедные. Но куда убежать от гнева Божия? Куда скрыться от совести, которой вопль тогда будет неумолкаем? Отчаяние будет кричать горам: упадите на нас и сокройте нас от гнева Божия. Зловещее эхо будет только повторять безвременные и бесполезные крики.
Но если мы почтем это пророчество иносказательным, то поймем, что после многолетнего свирепствования язычников, терзавших Церковь Христову, как бы в ответ на небесный вопль мучеников, настанет время отмщения убийцам. Гнездо язычества — Рим ощутит на себе всю тяжесть гнева Божия: империя вселенной потрясется извне и внутри — извне варварскими народами, вторгающимися во все ее пределы, внутри междоусобными и кровопролитными раздорами. Солнце Рима — воинственный дух римлян, политика, нравственные силы померкнут; все их действия покроются мраком заблуждений, чудовищных пороков и самых неистовых страстей; все для них обратится в глубокую ночную тьму, в которой только и видно будет зарево кровавых зрелищ. Почетные и знаменитые граждане будут падать под ударами свирепых тиранов, подобно падающим звездам; общее спокойствие, мир и благоустройство нарушатся; целые области, города и селения как бы сдвинутся с своих мест, опустошаемые грабежом и убийствами мятежников; не будет безопасности и свободным, и рабам, и богатым, и бедным; даже бегство не спасет их, никакие уединенные места и убежища не скроют их от ярости кровожадных убийц — бичей небесного отмщения. Такие понятия можем подразумевать, если будем принимать слова за иносказательные; но буквальный смысл, очевидно, относится к временам последним существования нашего мира.
