А.Жданов. «Чт. в общ.», 1891

«Тако глаголет Святый истинный, имеяй ключ Давидов, отверзаяй, и никто же затворит: затворяяй, и никто же отверзет». «Святый», по употреблению в Новом Завете в применении к лицу Иисуса Христа, указывает на Него, как на безгрешного Богочеловека, Мессию и Сына Божия. Исповедуя свою веру в Него, ап.Петр говорил: «Мы... познали, что Ты (Святый Божий), то есть Христос, Сын Бога Живаго» (6:69), как поясняет сохранившийся вариант этого места. Та же самая мысль высказывается архангелом благовестником в словах: «рождаемое Свято наречется Сын Божий» (1:35) в связи с предсказанием о Христе, что Он «будет велик, и наречется Сыном Всевышнего, и даст Ему Господь Бог престол Давида, Отца Его, и будет царствовать над домом Иакова во веки» (1:32—33; ср.1:24; 4:34; 4:27, 3и др.).

Совершенная святость Богочеловека служит основанием другого эпитета — «истинный», — потому что истина доступна только святости. Aληθηνός, по Тренчу, имеет более глубокое значение, чем синонимичное ему αληθής: оно исключает из понятия о предмете не одну ложь или неправду, но все мнимое, кажущееся, призрачное и выражает полное соответствие предмета со своей сущностью, идеей, именем. Так, Θεός άληθηνός (напр., 1:9) прежде всего возбуждает мысль не о том, что сообщаемое Богом откровение не заключает в себе ничего ложного, но о том, что Бог откровения есть единственный, Который соответствует идее Божества и один только достоин носить имя Бога в противоположность богам ложным, один только есть то, что Он есть. Поэтому как ό άληθηνός Иисус Христос есть действительно таков, каким является в новозаветном откровении и веровании Церкви, то есть единственный и истинный Сын Божий, Мессия, Богочеловек.

Оба эпитета, как ό άγιος, так и ό άληθηνός, в Ветхом Завете прилагаются к Иегове как Владыке святого избранного народа израильского (6:3, 40:25; 3:2; 77и др.; 65:9, 16—17). Рассмотрение ветхозаветных мест, в которых Иегове присваиваются оба эти названия, открывает их глубокий смысл в применении к лицу Иисуса Христа в настоящем случае: перенесение эпитетов выражает мысль об одинаковом Божественном достоинстве, одинаковых Божественных правах Иисуса Христа с Богом Отцом и устанавливает те же самые отношения Иисуса Христа к новому Израилю, какие связывали ветхозаветный Израиль с Иеговой.

Как следствие и пояснение к первым двум эпитетам присоединяется последний: «имеяй ключ Давидов» и проч. Этот образ находит объяснение в гл.22 Исаии: обличая царедворца Севну (22:15), Господь Саваоф говорит устами пророка: «Возложу ключ дома Давидова на рамена... Елиакима, сына Хелкиина» (22:20, 22); «отворит он, и никто не запрет» (22:22). С ключом дома Давидова соединяется право над входами и выходами в нем, а ключ, принадлежащий самому Давиду, сообщает обладателю наследственные права Давида, то есть власть над крепостью Сионом (5:7; 8:1), городом Иерусалимом (10:24, 33:20), а вместе с тем и над всем Израилем (4и мн.др.). Объем власти определяется с положительной и отрицательной стороны: от Христа зависит допустить или не допустить в Иерусалим; следовательно, власть является во всех отношениях неограниченной. А так как Царство духовного Израиля есть Царство Небесное, то ключ Давида имеет одинаковое значение, как и ключи Царства Небесного у 16:19.

В главной части определения Иисус Христос 1) высказывает похвалу достоинствам Церкви (ст. 8), 2) изрекает пророчество об иудейской синагоге (ст. 9), затем присоединяет 3) обетование и 4) увещание верующим (ст. 10—11).

Ст.10. «Яко соблюл еси слово терпения Моего, и Аз тя соблюду от годины искушения, хотящия приити на всю вселенную искусити живущая на земли». По словоупотреблению Апокалипсиса, вселенная вся понимается в собственном смысле и обозначает всю землю как поприще всемирно-исторической жизни человечества и само человечество, населяющее землю: в 12диавол называется «обольщающим всю вселенную»; в 16бесовские духи, творящие знамения, выходят к царям земли всей вселенной, чтобы собрать их на брань в великий день Бога Вседержителя, и между этими царями есть цари из-за Евфрата, от восхода солнечного ( 16:12). В том и другом случае οικουμένη δλη, конечно, не Римская империя, а вся вселенная.

Искушение, которому подвергнутся обитатели земли, исходит от лица Бога Вседержителя. Направляемое против Его врагов, оно представляет ряд грозных обнаружений Божественного правосудия и всемогущества и имеет целью пробудить уснувшую совесть испытуемых, заставить их признать высокую и крепкую мышцу Вседержителя. Казни, которые будут постепенно и постоянно поражать врагов нового Израиля (главы 6, 8, 9), не имеющих печати Божией на челах своих, не посетят верных последователей Христа ( 9:4, 20—21 ср.12:37—44).

Ст.12. «Побеждающаго сотворю столпа в Церкви Бога Моего, и боле не имат изыти ктому; и напишу на нем имя Бога Моего, и имя града Бога Моего новаго Иерусалима, сходящаго с небес от Бога Моего, и имя Мое новое». Кроме разбираемого стиха «храм Бога» в Апокалипсисе и в других местах упоминается нередко: 7:15, 11:1, 2, 11:19, 14:15, 17, 15:5, 6, 8, 16:1, 17. Указанные места дают возможность составить более или менее ясное представление об апокалипсическом ναός του Θεοΰ. Тайнозритель, восхищенный в духе на небо ( 4:1), видит там «великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен и колен и народов и языков, стоящих пред престолом Божиим и пред Агнцем в белых одеждах, с пальмовыми ветвями в руках» ( 7:9). Это — собор победителей, непрестанно прославляющих Бога и Агнца ( 7:10—12, 14): Они пребывают пред престолом Божиим и служат Ему день и ночь в храме Его (ср. 11:19, 14:15, 17 и др.). Следовательно, апокалипсический храм не есть какой-либо земной храм, в каком бы значении мы ни понимали этот последний, а храм небесный, духовный, место обитания Бога и особенного проявления славы Его. По изображению книги Откровения и этот небесный храм имеет временное значение: после победы над всеми антитеократическими и антихристианскими злыми силами, с наступлением нового периода в истории мира, с появлением нового неба и новой земли, когда слава Божия не будет ограничиваться в своих обнаружениях одним каким-либо особенным местом, но будет озарять все Царство нового Иерусалима, тогда храма уже не будет ( 21:22) в нем, «ибо Господь Вседержитель будет храмом его и Агнец». Таким образом, для праведника пребывание в небесном храме начинается с момента победы, то есть блаженной смерти его (ср. 2:10), и обнимает период тысячелетнего царствования со Христом (ср.26—27), после чего сменяется вечным упокоением в небесном Иерусалиме.

Твердое и безопасное положение победителей в храме Божием наглядно представляется образным выражением «сотворю столпа». Στΰλος — «столп» (от корня στα, στυ, ϊστημι ), «собственно устой», затем «столп, колонна» и под., соединяет в себе два понятия: 1) устойчивости, неподвижности, твердости, 2) опоры, поддержки. Правильнее видеть здесь указание на устойчивость и неподвижность: как храмовый столп, составляя часть храма, постоянно находится в храме и его трудно вывести из занимаемого им положения без нарушения целости здания, точно так же и победителя невозможно будет отторгнуть от целого тела торжествующей Церкви, лишить права присутствовать пред лицом Господа Вседержителя и прервать его постоянное и близкое общение с Богом и Агнцем.

Три имени, которые будет носить на себе победитель, — имя Бога, имя Иерусалима и имя Христа (новое как символ новых, более тесных отношений ко Христу) указывают на то, что, во-первых, победитель вступает в новый, превосходнейший союз с Богом, как сын и наследник (см. 21:7: «побеждающий наследует все, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном»; 21:3: Бог будет обитать с победителями как со Своим возлюбленным народом); во-вторых, победитель будет гражданином небесного Иерусалима ( 21:2, 24—27); в-третьих, будет служителем Агнца ( 22:3, 21:22—23). Все эти блага дарованы будут новому Израилю Его святым и истинным Царем — Мессиею, обладателем ключа Давида ( 3:7), вторым Давидом, отвергнутым синагогой сатаны — иудеями ( 3:9).

Достойно замечания, что ап.Иоанн в Евангелии из двенадцати случаев употребления названия Иерусалим, ни в одном не называет его 'Ιερουσαλήμ, как в Апокалипсисе, но всегда 'Ιεροσόλυμα, 'Ιεροσολύμων. Это различие, между прочим, признают одним из сильных оснований против происхождения и Апокалипсиса от одного автора. 'Ιεροσόλυμα было обычным наименованием города у греков; в его множественном окончании заключается указание на состав города — верхний и нижний город. Название Иерусалим, по Фюсту, есть древнейшее, арамейское имя города. Основываясь на послании к Галатам, где встречаются обе формы, можно предполагать, что 'Ιερουσαλήμ как древнейшее было именем города как национальной святыни, столицы теократического царства, места особенного пребывания Иеговы, а 'Ιεροσόλυμα прилагалось к нему как известному населенному пункту безотносительно к священным воспоминаниям, связанным с ним ( 1:17, 18, 2:1). И Иисус Христос в Своих обличительных речах употребляет не 'Ιεροσόλυμα, а непременно 'Ιερουσαλήμ (23— един.ср.13:34 и др.). Таким образом, 'Ιεροσόλυμα — термин географический, а 'Ιερουσαλήμ — религиозный, священный. Этим, думаем, удовлетворительно объясняется различие в словоупотреблении между Евангелием и Апокалипсисом.