91. Париж
Она уже почти добралась до верхней площадки винтовой лестницы. Как раз в тот самый миг, когда она попыталась позвонить агенту ФБР, на подмостках вдруг поднялась паника. Музыка смолкла, и в этой тишине раздались два громких звука. Ей показалось, что в конце подиума она увидела огонь, вспыхнувший в дуле пистолета. Кто-то за сценой рявкнул: «Покушение!» Все вскочили с мест и бросились к выходу. Она еще держала телефон возле уха, когда ей на миг показалось, что на противоположной стороне подиума мелькнуло лицо Патрика Вейша, смотревшего прямо на нее. Однако затем ноги бегущих моделей заслонили ей обзор, а, когда она снова смогла что-то увидеть, его и след простыл. Тем не менее она беспокоилась о том, что он заметил, как она звонила по телефону – его мобильному телефону.
Она как раз собиралась пройти дальше по лестнице, когда взрывная волна швырнула ее на ступеньки. Сквозь стеклянные перила она увидела яркую вспышку, всего метрах в тридцати от нее, посреди пустых стульев у подиума. Повалил белый дым. Когда он немного рассеялся, взгляду ее предстали обломки мебели и конструкций. Запах фейерверка и горелой плоти ударил ей в нос. В правом ухе зазвенело, закружилась голова. Сверху хлынул дождь. Ей потребовалось мгновение, чтобы понять: это включилась противопожарная сигнализация. В стеклянной пирамиде над головой она заметила широкие трещины. Она стала медленно подниматься, и тут кто-то, перешагивая через нее, наступил ей на лодыжку. Кто-то другой лежал на ее левой руке. Хелен наконец удалось встать на ноги. Она подхватила сумку, которая, похоже, была совершенно цела. Словно оглушенная, она поднялась на следующую ступеньку.
Позади, внизу – повсюду слышались крики и причитания. Нужно убираться прочь, пока ее не затоптали или пока не прозвучали новые взрывы.
Ее оттеснила в сторону молодая девушка. Хелен не сразу узнала в ней одну из моделей. Она двинулась вслед за девушкой, протиснулась мимо двух мужчин впереди и наконец добралась до верхней площадки лестницы. Кроме звона в ушах, она слышала громкий визг, раздавшийся где-то позади, и вскоре волна охваченных паникой людей подхватила ее и вынесла на улицу через стеклянную дверь.
Хелен жадно хватала воздух ртом. Лишь с третьей попытки ее легкие наполнились им. Пошатываясь, она подошла к каменному столбику и присела на него. Что бы сейчас ни произошло, это имело какое-то отношение к ней и к лежащей в ее сумке картине. Хелен обернулась. Люди все еще выбегали из пирамиды, у всех на лицах читался ужас. Некоторые, едва оказавшись снаружи, просто падали на землю перед музеем, другие мчались дальше, мимо нее, и площадь перед Лувром заполнилась яркими пятнами.
Метрах в ста от нее возле Лувра пролегала узкая улочка. Она вела к проходу между домами, за которым открывалась улица побольше. Туда ей и нужно, главное – прочь отсюда! Хелен поднялась, но вскоре ноги ее подкосились, и она сосредоточилась на том, чтобы не упасть. Затем она все же побежала, крепко прижимая к себе сумку. Закололо в боку, словно кто-то вонзил ей под ребра кинжал.
Путь показался ей бесконечным, однако она все-таки добралась до переулка, а потом и до выезда на широкую улицу. Когда она случайно сошла с узкого тротуара и ступила на дорогу, прямо за ее спиной просигналил автомобиль. На крыше синего «пежо» она заметила знак такси. Хелен лихорадочно замахала рукой, и, к ее безграничному удивлению, водитель остановился. Она распахнула заднюю дверь и рухнула на сиденье.
Тяжело дыша, она лихорадочно пыталась вспомнить какое-нибудь место в Париже, которое можно было бы назвать водителю, но голос, внезапно раздавшийся рядом с ней, заставил ее подскочить.
– Bonjour, миссис Морган!
Парализованная ужасом, она смотрела в серьезное лицо мужчины, сидевшего рядом с ней на заднем сиденье.
