Глава пятидесятая

«Председателю сената сеньору Мабрису Оре Де Лавусу, от посла Михатя Жюв Де Ортеза.

Донос.

Сеньор, происшествия последних месяцев вселяют в меня серьёзную тревогу за судьбу торговой республики Либраны. В предыдущем своём послании я уже сообщал о появлении странных людей, которых местные власти называют «пришельцами», а сами себя они зовут – «учителя».

По прошествии времени их число увеличилось многократно, и они построили поселение. К сожалению, ни мне, ни моим людям, пока не удалось туда попасть. Но тешу себя надеждой, что с помощью господа нашего и его милостью, это будет сделано. Мне уже удалось завести близкое знакомство с одним из учителей. Это некто – Алекс.

С его слов, он правая рука самого короля всех учителей – Ксанда. Познакомились мы с Алексом на дуэли, я был его секундантом. Ничего более странного я не видел. Движения этого Алекса были настолько быстры и резки, что увидеть их было просто невозможно! Лучший дуэлянт всего берега Афеции, капитан Азигет, был выставлен на посмешище: Алекс его просто отстегал своей шпагой, словно нашкодившего школяра розгой, а затем вырвал у него оружие из рук. Его богатство столь велико, что я затрудняюсь его обозначить. Скажу только одно – он в состоянии скупить всю торговлю Либраны»…

– Кто там? Войдите!

Посол Михать отложил перо, неторопливо взял песочницу и просыпал немного песка на свежие чернила. Сурово взглянул на вошедшую Тиассу:

– Почему так долго шла по моему зову?

– Сеньор! Мне нужно было предложить девочек учителю Алексу и легату Жедалу. Как только я убедилась, что эти два весьма влиятельных человека довольны, я поспешила на ваш зов.

– Вот об этом я и хотел поговорить с тобой – главная жрица храма любви, Тиасса! – посол неторопливо вышел из-за стола, подошёл к женщине и, взяв её за подбородок, заглянул в глаза.

– Ты не просто должна следить за этими двумя сеньорами, ты должна знать каждое произнесённое ими слово, каждый вздох и даже мысли! Твои девочки должны разговорить их, особенно этого учителя Алекса, обворожить, очаровать и покорить! И всё это, абсолютно все, ты слышишь Тиасса?

– Да, мой господин, я вся во внимании и мои уши открыты твоим словам!

– Всё, что узнаешь, всё, что выведают твои жрицы, всё доложишь мне и не вздумай передать что-либо этому сластолюбивому монаху! Иначе мне придется рассказать всем о некой Тиассе, еще недавно ублажавшей пьяных матросов в портовых пакгаузах, лёжа на грязной соломе!

– Что вы, что вы, мой господин! Я предана вам всей душой! – заискивающая улыбка не сходила с губ хозяйки храма любви.

– Не только душой, но и телом! Иди к своим жрицам и после того, как наставишь их на путь истинный, приходи ко мне. Хочу вкусить твоих прелестей!

– Слушаю и повинуюсь, мой господин! Может, вам приглянулись мои девочки? Они с большим желанием и мастерством исполнят все, что будет вам угодно!

– Нет! Не годится послу республики, чтобы все знали о его похождениях! Сегодня ты вспомнишь свое мастерство! Не думаю, что портовая шлюха его забыла!

– Я сделаю все, что пожелает мой господин! Моя память хранит его доброту и его милости с того времени, когда он забрал меня из портовых вертепов!

– Вот то-то! Ступай! Скажи служанкам, чтобы они приготовили мне ванну, да не присылай тощих вертихвосток! Пусть прислуживают пышные матроны!

– Как будет угодно моему хозяину! Посол легким взмахом руки отпустил главную жрицу и, помакнув перо в чернильницу, склонился над пергаментом.

«К чему это донесение? Вся наша армия не справится с горсткой пришельцев… Что им наше оружие и наши деньги? Впрочем, всё сейчас зависит от меня! Этот учитель Алекс ведёт себя, как простой, обычный человек. Вот и сейчас он развлекается со жрицами, швыряет деньги, как и наши загулявшие сеньоры. Тут-то и кроется мой путь к победе – подсунуть ему «сладкую приманку»! Тут мне и пригодится Тиасса и её жрицы. Кстати, и эта грязная оборванка, дочка кузнеца, как её? Инона! Если узнать всё о её дальнейшей судьбе, то можно приблизиться к ней… Парочка, другая безделушек сделают её более любезной к моим просьбам…»

Посол откинулся на резную спинку стула, закинул руки за голову и уставился в потолок, слегка закопченный сотнями сожженных здесь свечей. Быстроногий геккон бегал по стене, разыскивая мух, да в углу притаился паук, поджидая свою добычу.

«Вот и этот, легат Жедал, точно как паук плетёт паутину против Алекса! И тот хорош: не разглядел этого алчного себялюбца и лукавого предателя! Ладно, и на него найдем управу!»

Потомственный дворянин, Михать Жюв Де Ортез, встал из-за стола, расстегнул и снял камзол, оставшись в белоснежной рубашке, отороченной кружевами, подошел к окну.

Ночь чёрным покрывалом прильнула к тонкой противомоскитной сетке, в это время на огонёк свечи слетаются крылатые твари. Яркая звезда подмигивала послу, словно разделяя его желания.

«А вдруг эти еретические мысли верны? И нет никакого хрустального купола небес, а есть безбрежная даль воздушного океана и там, в этой дали, тысячи светил согревают свои планеты и людей на них? Верят же свято аборигены, что их боги – посланники небес, а эти учителя и есть их боги? Хотя вон этот Алекс веселится и пьет вино, как простой смертный, а жрицы? Бесстыдные девки вьются возле него, словно мухи на мёд слетелись… Кстати, о мёде! Те деревянные сундуки, что передали монахам учителя, это просто клад! Золотое дно! Сколько мёда дают пчёлы! Непременно заведу в поместье! Чудеса, да и только! Все, к чему прикоснутся эти учителя, словно по волшебству превращается в золото. Не-е-т! Дружбу с ними надо ценить, беречь и лелеять… Тем более, с моей стороны это ничего не стоит!»

– Войдите! – посол отошел от окна.

– Господин, – две женщины, одетые строго, но в свободные и яркие одежды, с вежливым поклоном стояли в дверях. – Вас ждёт ванна и массаж, мы к вашим услугам.

– Прекрасно! Надеюсь, вода в ванной достаточно прогрелась? Смотрите у меня! Самих греть заставлю! – к послу возвращалось хорошее настроение.

– Давайте, ведите в ванную, пышечки! – он игриво шлёпнул ближнюю женщину по ягодицам.

Тело блаженствовало после омовения и массажа. Уж что-что, а массаж жрицы любви делать умеют!

Вот теперь можно и послание председателю сената дописать. Завтра, пополудни, в республику отплывает торговое судно. «Торговое, – усмехнулся про себя посол. – Да любой из этих кораблей на равных будет противостоять военному судну!» Через два месяца это послание ляжет на стол председателя – пусть сенат решает, что делать. Только к тому времени и он, потомственный дворянин, войдёт в полную силу. Доверие и дружба с одним из учителей стоит, ох, как дорого!

– Доволен ли мой господин ванной? – скромно потупившись, в дверях стояла Тиасса.

– Господин вполне доволен твоей исполнительностью. Что делают мои гости?

– Учитель Алекс развлекается, как ребёнок! Мои девочки очаровали его, и они уже переместились в ковровую комнату.

– О-о! Даже так! Надеюсь, ты внушила своим девочкам, чтобы они не торопились с ласками?

– Да, мой господин! Они сделают всё в лучшем виде! Постараются разговорить Алекса, узнать всё о намерениях этих пришлых.

– Не ошибся я в тебе, Тиасса, не ошибся! Вот держи! – посол Михать бросил верховной жрице монету. Усмехнулся тому, как она ловко схватила её на лету.

– Получишь ещё столько после того, как покажешь мне, чему ты обучаешь своих жриц.

Хо-ро-шо! Потомственный дворянин, посол и соглядатай сената, откинулся на пышные подушки. Хорошо, что можно забыть хоть на час о своей мисси и отбросить тревоги и заботы, которые преподнесли эти пришлые люди.

– Доволен ли мной мой господин? – Тиасса робко поцеловала его в плечо.

– Господин доволен! Мне кажется, ты немного пополнела, по крайней мере, со дня нашей последней встречи твое тело стало мягче.

– Господин недоволен мной?! – всполошилась Тиасса. – Так я могу похудеть!

– Не надо… Не люблю худышек! Ты вот что – иди к гостям и проследи, что бы всё было в порядке. У меня дела. Проследи, чтобы мне не мешали. Да, и поставь у двери этого тиботца: он не пропустит никого.

– Повинуюсь, мой господин, – Тиасса, накинула на себя просторный пёстрый халат и, пятясь, направилась к двери.

– Постой, – остановил её посол Михать, – вот, лови! – и он одну за другой бросил ей две золотых монетки.

– Премного благодарна! Только мой господин ошибся и дал мне вместо одной две монеты!

– Ошибки нет, придешь позднее, отработаешь. Да! Вина захвати с собой! – он сел за стол и развернул недописанный свиток письма.

«… мне удалось разговорить учителя Алекса и узнать, что они нуждаются в поставках пшеницы, бобов и других продуктов питания с длительными сроками хранения» Посол отложил перо и прикинул в уме, сколько он может заработать на поставках зерна пришлым людям.

– Нет, нельзя доверять эту торговую операцию другому человеку! Председатель сената вот у меня где! – Михать усмехнулся, осознав, что он разговаривает сам с собой вслух.

«… господин Лавус! Необходимо немедленно приступить к закупкам. Однако это следует делать небольшими партиями и в разных местах. Иначе продавцы поднимут цены. Товар следует хранить на армейских складах – так мы не привлечем внимание конкурентов. Если они заподозрят о наших планах, то это легко объяснить предстоящей подготовкой к войне с пришельцами. Весть об их появлении не следует сдерживать, наоборот, помочь в распространении слухов. Для этого можно использовать команду корабля и его капитана».

А в это время за две морских мили от храма любви, в прохладном полумраке просторной комнаты, второй помощник главного кинорежиссера следил за огромным экраном, на котором, на мелких экранах, мелькали кадры, щедро поставляемые тысячами телекамер установленных в разных местах, где – это даже сами киношники не знали.

– Тарас Егорович, – дежурный набрал номер телефона главрежа, – идут кадры постельных сцен с камер сопровождения Алексея Никифорова. Фиксировать?

– Витенька, фиксировать! Непременно фиксировать, во всех подробностях и ракурсах! Сильных мира сего тоже нужно держать на крючке. Где наш главный инженер зависает?

– В храме любви, что за Весёлой Рощей… Там главной жрицей Тиасса.

– Кто сопровождает Никифорова?

– Легат Жедал и посол торговой республики Михать. Есть ещё один человек – это мелкий чиновник из команды губернатора Арми.

– Возьмите и его под видеонаблюдение, да, Виктор, все, что снято в храме любви, никому не показывай. Я сам решу, что с ними делать и где хранить. Если что пойдёт не так, сообщай!

Дежурный кинорежиссер прикоснулся к клавишам компьютера и перевёл картинку, транслируемую из храма любви на отдельный экран. На нём, на роскошных коврах, подложив пышные подушки, лежал Алексей. Две красавицы прямо перед ним танцевали танец живота, а третья, протянув мундштук кальяна, гладила инженера по плечам.

«Живут же люди!» – вздохнул видеорежиссер и, подключив вторую мобильную камеру, вывел на экран картинку с аппаратуры слежения за Артёмом Носовым.

В просторной хижине вождя племени кайтанов было тесно от набившихся туда воинов и охотников. Дело было нешуточное – сватовство дочери самого вождя! Антиола восседал на возвышении, покрытом шкурой ягуара. Все присутствующие могли поклясться на фамильных ножах, что их мудрый предводитель был необычайно спокоен. Но от проницательного взгляда Кэнги, колдуна племени, не могло укрыться волнение вождя. Не зря колдун носил имя – Кэнги, что означает – ворон, знал он, что боится продешевить вождь, боится, что его душа, испорченная монетами этих чёрных людей из портового города, не будет сыта дарами удивительного свата.

Всё, время для размышлений нет – вон на площади шум толпы перекатывается как пенные волны Зелёного Моря – сваты идут!

Два воина свирепого вида, откинув серую шкуру дикого осла, закрывавшую вход в хижину, пригласили сватов войти.

Подчиняясь древней традиции отец жениха остался дома, за него впереди шествовал старейший охотник племени. Его сопровождали два воина, согласно той же древнейшей традиции, были они маленького роста и худые, нельзя оскорблять чувства отца невесты, показывая свою силу. За ними неспешно шествовал главный сват, в высокой шапке из шкуры зелёной обезьяны, украшенной ракушками. На этом все традиции заканчивались. Артём сменил только рубашку. Те же затёртые джинсы, кеды китайского производства с известной маркой «Адидас». Самое удивительное, что сопровождали его двое слуг, без оружия и в одинаковых лиловых одеждах. В каждой руке они несли по странному продолговатому предмету и своей уверенностью и молчанием внушали уважение к своему хозяину. Всем гостям предложили сесть на циновки, колдун окурил пришедших ароматным дымом. Разговор пошел о предстоящей охоте, о том, что обезьяны обнаглели до такой степени, что утащили запас сушеных фруктов у одного из старейшин. После того как колдун Кэнги убедился, что духи зла, сочтя разговор обычным, ушли из хижины, приступили к подношению даров. Старейшина достал из мешка, сделанного из козьей шкуры, горсть сушеных фруктов и протянул отцу невесты. Тот, не смутившись столь малому подарку, положил несколько штук себе в рот. Гримасой выразив явное удовольствие от угощения, не спеша, раздал лакомство окружающим его соплеменникам.

Все зацокали языками, показывая, насколько вкусным был подарок. Старейший сват вынул прекрасно выделанную кожу крокодила. Развернули. Пальцами измеряли величину шкуры, искали следы от ударов копьём. Сошлись на мнении – хороший подарок! Старейшина кивнул Артёму, тот взмахом руки подозвал слугу, нагнулся, щёлкнул замками чемодана и высыпал содержимое его на циновки перед отцом невесты. Все замерли. Гора конфет, печенья и небольших плиток шоколада вызвала недоумение и восхищение: столько подарков за один раз никто не дарил. Правда, хозяева просто не знали, что с этим делать. Артём улыбнулся, взял одну конфету, развернул, положил себе в рот и состроил такую гримасу удовольствия, что ни у кого не осталось сомнений – эти сушеные фрукты необычайно вкусны. Быстро расхватали.

Все уставились на второй чемодан. Что там? Артём взглянул на второго слугу, тот положил чемодан на циновку, открыл его. Куча всевозможных бытовых предметов, которые так примелькались в наших домах… Вождь, нарушая традиции, встал, захлопнул чемодан и придвинул его к себе.

– Я не доволен дарами! Однако, сватовство может быть закончено передачей мне этих желтеньких кругляков, что так ценят портовые люди.

– Сколько жёлтых кругляков хочет получить мудрый вождь Антиола?

Вождь встал, изобразил на своем лице озабоченность, вскинул руку с растопыренными пальцами, немного помедлив, поднял вторую, сжатую в кулак и оттопырил один палец. Кто-то шумно вздохнул – в любом храме любви столько заплатят, покупая двух красавиц.

Артём вынул из кармана горсть монет, отсчитал шесть штук и демонстративно, одну за другой, опустил их в протянутую ладонь вождя кайтанов.

– Отец невесты дово.., – колдун нараспев начал произносить фразу окончания сватовства, но не успел закончить её, как был остановлен властным жестом вождя Антиолы.

– Отец невесты будет доволен дарами, когда сваты преподнесут полную чашку соли! – он взял в руки глиняную чашку для питья и резко протянул её Артёму.

Старый сват вскочил на ноги: такого дорогого подарка никто не смел запрашивать! Соль в обоих племенах ценилась выше всего. Добывали её на каменистой равнине у берегов Зелёного Моря. Охотники за солью прокапывали канал от моря в ближайшую низину и, наполнив ее, ждали, когда солёная вода испарится под лучами жаркого светила. Страдали от недостатка пресной воды, но больше всего от набегов страшных крылатых тварей, с зубами, как у крокодила. На каждую добытую чашку соли приходилось по три кувшина крови её добытчиков.

Артёму показалось, что он ослышался и вождь просит что-то другое:

– Соли?! Всего одну чашку? – он в изумлении взглянул на старейшину, который заменял отца жениха, тот отрицательно помотал головой.

– Да хоть две! А лучше принесите кувшин, в котором вы храните воду!

Старший сват горестно схватился за голову.

Принесли кувшин, едва поставили его перед необычайно расщедрившимся сватом, как информационное поле системы, получив запрос, активировала выброс хлористого натрия в запрашиваемую точку. Артём немного перестарался, и соль просыпалась белым холмиком на циновку. Все онемели.

– Вот, соль… Хватит? – он развёл руками, приглашая принять подарок.

– Виктор! – голос кинорежиссера Байдина, вернул к действительности дежурного на пульте управления съёмками фильма. – Добавь камер к дому Холмина, он срочно прибыл с Земли, привез с собой всю семью. Внутри здания не снимай, неприятностей нам не надо! Завтра отправишься с ним на Землю, там ждут приезда президента.

– Тарас Егорович, мы не успеем расставить скрытые камеры в нужных местах!

– Да ты что?! Какие скрытые съёмки?! Нам головы не сносить. Там такая охрана, да и генеральный не простой человек. Завтра оформим тебе аккредитацию, и смотри, там, без фокусов! По своим каналам я узнал, что президент будет на заводе часа четыре, потом Холмин собирает совещание, как думаешь, где?

– Неужели в Афеции?! – Виктор в изумлении встал со стула.

– Представь себе! Вот тут ты постарайся со своими скрытыми камерами. Что означает это совещание, ума не приложу! Только назревают такие события, такие события… Всё, завтра увидимся!