Глава 7
Секретарша – лицо компании. Как она выглядит, так и дела идут. А кто прежде всего радуется успехам в коммерческих делах? Правильно, глава этой самой компании. Поэтому и секретарша у него должна быть красивая.
Особа, сидевшая в предбаннике у Ильи Савельевича Трезубова, имела модельную внешность. Если бы он отправил ее на профессиональный конкурс, то Лиза наверняка заняла бы там первое место – красивая, обаятельная, умная. Со своими обязанностями она справлялась отлично, потому и зарплата у нее была далеко не самая скромная. Тетки в бухгалтерии наверняка думали, что Лиза помимо своих основных обязанностей интимно обслуживала босса. Ну и пусть. Илье Савельевичу приятно было осознавать себя мужчиной.
Попка у Лизы – само совершенство. Грудь высокая, полная, при ходьбе она чертовски соблазнительно колышется. Густые светло-русые волосы, смазливое личико, сахарные губки.
Все хорошо до такой степени, что Илье Савельевичу иногда становилось плохо. Вдруг захочется, а возможности-то и нет.
Не повезло ему в молодости, не тому человеку дорогу перешел. Он очень любил одну девушку, а ее добивался реальный бандитский авторитет. Илья даже не знал тогда, насколько крут Миша Червонец. Пока тот не выстрелил ему в голову.
Никто не верил, что Илья выживет. Он почти год провел в коме, его уже собирались отключать от аппаратуры жизнеобеспечения, когда сознание вдруг ожило.
Первое время Трезубов не мог ходить, но сила воли и жажда отмщения поставили его на ноги. А Миша Червонец и думать о нем забыл. Он даже не знал, что Илья выжил.
Надо было тогда сдать его ментам, но Илья смалодушничал. В лихие девяностые закон стоил ровно столько, сколько бумага, на которой он был написан. А у Червонца была банда, которая могла свести с ним счеты. Испугался Илья, да.
Еще у него был один знакомый из криминальной среды, в армии вместе служили. Игорь Гравилов мог решить любую проблему, только плати. Но Илья понимал, чем для него мог закончиться заказ на Червонца, поэтому отказался от затеи, которая вовсе не казалась ему глупой.
А Марта его не забыла. Она узнала о воскрешении, сама нашла. Илья тогда набросился на любимую женщину, хотел сорвать с нее одежду и уложить на спину, но Марта оттолкнула его. Она хорошо знала, кто такой Миша Червонец, и понимала, чем для нее может закончиться секс на стороне. А Илья так ее желал!
В те времена у него еще не было особых проблем с женщинами, но в нулевых годах начались осложнения. Осечки следовали одна за другой, и в конце концов он стал импотентом. Только Марта продолжала вдохновлять его на сексуальные подвиги. Он тогда сам нашел ее, назначил встречу. Марта сдалась. У него все получилось.
Тогда она уже была замужем за Мишей, который успешно изменил свой статус, был крутым бандитом, а стал олигархом. В свое время Миша сделал ставку на металлургические предприятия и химические производства, на этом и поднялся. Дела у него шли успешно, но Марта жаловалась на мужа. Гулял он, изменял, обижал и даже бил ее.
Илья тогда дал ей глоток свежего воздуха. Они встречались, любили друг друга, а потом вдруг все изменилось. Марта все реже давала согласие на встречу, а потом и вовсе отказалась с ним спать.
К этому времени Трезубов уже достиг определенных высот в бизнесе. Его компания росла и развивалась. Вместе с тем крепла и уверенность Ильи в своих силах. В конце концов он осмелился бросить вызов Червонцу.
Марта узнала о его планах и очень испугалась. Более того, даже согласилась переспать с Ильей, лишь бы он только отказался от своих намерений. Она хотела его, поэтому и уговорила. Иначе просто пожаловалась бы мужу, а тот принял бы самые крутые меры.
Илья Савельевич и сейчас встречался с Мартой. Редко, раза два-три в год. Ему с его способностями хватало и этого, а ей было даже много. Во всяком случае, она так говорила.
Лиза принесла отчет за прошлый месяц, положила документ на стол. При этом она наклонилась, и ее волосы коснулись его уха. Запах от нее чертовски приятный. Но в такие моменты Трезубов начинал думать о Марте. Сейчас она тоже пришла ему на ум. Обнять бы свою любовь, уложить ее на лопатки и почувствовать себя настоящим мужчиной.
На мобильник пришло какое-то сообщение, и у него екнуло сердце. Предчувствие и логика подсказывали ему, что это Марта. На Мишу Червонца было совершено покушение, и она могла потребовать объяснений.
Это действительно было сообщение от Марты. В семнадцать ноль-ноль она собиралась приехать на квартиру, которую он купил для их встреч и хотел жить там вместе с ней. Сердце его разжалось, душа раскрылась, в кровь хлынуло тепло.
Квартира находилась неподалеку от офиса. Через Двадцать минут Илья Савельевич был уже на месте, но в квартиру заходить не спешил. Он поставил свою машину метрах в пятидесяти от подъезда. Ему хотелось знать, одна ли прибудет Марта или в сопровождении людей своего мужа.
Марта появилась без сопровождения. Сначала в дом зашла она, а затем и он.
– Привет! – Илья с ходу поцеловал ее в губы.
Марта шарахнулась от него, но он поймал ее, обнял рукой за талию. Она сомкнула губы, но поцелуй все равно состоялся.
Ее поведение не стало для него неожиданностью. Каждая их встреча начиналась со сцены из спектакля «Я не такая!». Сначала Марта казалась закрепощенной, но Трезубов знал, как ее расшевелить. И Марту, и себя.
– Не это ли называется поцелуй Иуды? – вырываясь из его объятий, спросила она.
Марте уже за сорок, но выглядела она на зависть многим двадцатилетним. Иногда, глядя на нее, Трезубов ловил себя на мысли, что импотенцию вызвала не пуля в голову, а безумная любовь к Марте. Он так обожал ее, что даже Лиза со всей своей сексуальностью его не возбуждала.
– Кто Иуда?
– А если ты? – Марта зашла в гостиную, села на диван.
– С чего это вдруг? – Он опустился перед ней на колени.
– Только не говори, что ты не знаешь про покушение на Мишу!
– Слышал. В сети сообщение было.
– И кто его заказал?
– Ты думаешь, что я? – Трезубов не пытался скрыть своего возмущения.
– А кто ему угрожал?
– Я не угрожал, а стимулировал твое желание. – Он положил голову между ее бедрами, надавил, раздвигая ноги.
Марта оттолкнула его, но так и осталась сидеть, позволяя ему держать руки на своей талии.
– Стимулировать ты в одиночестве будешь! А мне скажешь правду!
– Это она и есть. Я подогревал твое желание. Тебе нужен был оправдательный мотив, и я его предоставил. Ты не просто со мной спала, а защищала своего мужа. И тебе было хорошо, и мне.
– А если все-таки ты?
– Нет, не я. Но я так жалею, что его не застрелили.
– Что?! – Марта снова оттолкнула его.
На этот раз она поднялась с кресла и оправила юбку, давая понять, что больше не позволит ее помять.
– Твой муж мешает нашему счастью. Что здесь непонятного?
– Ты и мизинца моего мужа не стоишь!
– Тогда почему ты здесь?
– Уже ухожу! – заявила Марта и мотнула головой.
– Э-э, нет! Мы так не договаривались! – Илья Савельевич взял ее за руку.
– Я хочу знать, кто покушался на моего мужа! – Марта топнула ногой, но это вызвало у него лишь умильную улыбку.
– Вопрос не ко мне. Ты ведь знала, что я не мог покушаться на твоего мужа, но пришла. А почему? Потому что хочешь меня.
– Хочу или нет, а ничего не будет!
– А когда будет? – Он ткнулся лбом в ее грудь.
– Когда следствие найдет заказчика и я точно буду знать, что это не ты.
– Ты уже об этом знаешь, поэтому не станем откладывать на завтра то, что я хочу делать всегда. Каждый день и час. – Он подхватил Марту на руки, уложил на диван.
– Не надо! – Ее голос звучал решительно, поволевому твердо, но глаза беспомощно закрылись.
Она тяготилась изменами, но это не мешало им встречаться. Когда-нибудь они будут вместе навсегда. Раз уж Илья Савельевич взялся за гуж, то он доведет дело до конца. Тем более что ему ничего для этого не придется делать. Только ждать, когда люди Гравилова отработают его деньги.
– Надо, – расстегивая пуговицы на ее кофточке, утвердительно проговорил он.
– Это насилие.
– Если понарошку, то можно.
– Не понарошку!
– Все равно расслабься.
– Только недолго. Мне пора домой.
– Ты уже дома.
Главное для семейного очага – супружеская постель. Трезубов чувствовал в себе силы на то, чтобы Марта до глубины души ощутила тепло своего настоящего дома. Он знал, что осечка исключена.
Погоня на Бульварном кольце, разбитая машина, пропавшие беглецы. Егора Валентиновича не привлекали к расследованию этого дела, о происшествии он узнал из теленовостей, но все равно интересно. Вдруг это звенья одной цепи, итог покушения на господина Матвеева? Допустим, что именно его люди гнались за неизвестными. Служба безопасности там солидная, и он вполне мог организовать собственное расследование. А меры безопасности после покушения усилены, не подобраться к нему, не взять под контроль.
Но следователь Зиньков не сидел сложа руки. Дело резонансное, и если он его раскроет, то повышение по службе обеспечено. Он не отказался бы получить очередную звезду на погон.
На столе зазвонил телефон.
– Егор Валентинович, мы жену Матвеева выследили. С любовником она встречалась.
Звонили оперативники, которые обеспечивали ход следствия.
– Кто такой?
– Некто Трезубов Илья Савельевич.
– С чем его едят?
– Выясняем. Но уже ясно, что мужик он конкретный. «Мерс» у него крутой.
– Очень хорошо. Разговор записали?
– Пока нет. Но если гнездышко у них постоянное, то поставим прослушку.
Егор Валентинович одобрительно кивнул. Господин Матвеев – человек богатый. Возможно, именно из-за денег его и пытались убрать. Кто? Конкуренты? Не исключено. А если жена? Ради того чтобы стать богатой вдовой и выйти замуж за своего любовника. История преступлений знала немало таких случаев. Именно поэтому Зиньков и взял жену Матвеева под наблюдение. Лишь бы только сам потерпевший не узнал о рогах на своей голове.
Плетенов похож был на именинника, ожидающего поздравлений. Служба безопасности сработала на удивление четко. Плетенов не стал ждать, когда сигнал пройдет по цепочке и вызовет ожидаемый эффект. Его люди вычислили номер, набранный горбоносым киллером, и вышли на абонента, который встретился со своим боссом. Они взяли самого главаря. Причем на месте преступления.
– У тебя в сиденье нашли механику с отравленной иглой, – сказал Плетенов, нависая над неким Гравиловым Игорем Степановичем.
Михаил Антонович не мог отказать себе в удовольствии посмотреть в глаза этому деятелю. Домой уже пора ехать, а он все еще в офисе. Марта заждалась, но ведь она все поймет. Как-никак на кону не только его жизнь, но и благополучие всей семьи.
– Да и ствол там с твоими пальчиками, – давил Плетенов. – Сдадим тебя ментам, и пусть они с тобой разбираются. Всю твою шарагу в пух и прах разнесут. А ты за убийство сядешь.
– А есть варианты? – спросил Гравилов.
– Сдашь заказчика, решишь с ним вопрос, и гуляй.
– Решить с ним вопрос?
– Месть – благородное дело. Или нет?
– Решить можно.
– Кто заказчик?
– Я могу дать честное слово, что сам решу с ним вопрос.
Лицо Плетенова вытянулось от удивления. Ну и наглость! Он ничего не сказал, но благим матом кричал сам его взгляд.
– Я не могу сдать заказчика.
– Ты сдал самого себя, – с усмешкой сказал Михаил Антонович.
Он так и сидел в кресле за спиной у Травилова. Ни к чему им встречаться взглядами.
– А если ты сдал самого себя, то сольешь и заказчика.
– Я себя не сдавал. – Гравилов попытался повернуться к нему, но не смог.
– Если мы все про тебя знаем, значит, сдал.
– Все вы знать не можете.
– Аркадий Геннадьевич, время уже позднее, а разговор затягивается. Как бы нам его сократить? – спросил Матвеев и выразительно подул на свой кулак.
Плетенов понял все правильно и ударил Гравилова в живот. Бедолага взвыл от боли.
– Кто заказчик?
– Трезубое, – со стоном выдал Гравилов.
– Кто такой Трезубое? – удивленно проговорил Михаил Антонович и повел бровью.
Это имя ему совершенно ни о чем не говорило.
– Трезубое Илья Савельевич. Генеральный директор торгового дома «Электра».
– Разберемся.
– Он сказал, что вы хорошо его знаете.
– Тебе лично сказал?
– Да.
– Если он тебе такое сказал, значит, вы с ним давно уже знакомы.
– В общем-то да.
– Зачем он хочет меня убить?
– Какие-то старые счеты. Я так понял, что вы когда-то стреляли в него. У него шрам на голове, под волосами. Если присмотреться, можно увидеть.
– В голову стрелял?
– Он провел рукой по волосам, когда это говорил. Мне показалось, что Трезубов потому и заказал выстрел в голову.
– Из пистолета в голову?
– Да, именно так.
– А стекло вы зачем подпилили?
– Какое стекло?
– В моем кабинете. Это ведь чтобы я потом в окно вывалился. А рухнул твой киллер.
– Не знаю насчет стекла.
– А Наташу зачем приговорили?
– Кого?!
– Уборщицу мою, которая киллера в окно вытолкнула.
– A-а, это. Она убила моего человека, мы должны были отомстить. У нас так заведено. И за меня отомстят, если вдруг что.
– Ну, конечно! – Матвеев услышал плохо скрытую угрозу и скривился.
Человек может отомстить за свой потерянный палец, за оторванную руку, но никак не за свою отрубленную голову.
– Но я думаю, мы не опустимся до сведения счетов. Разве что с Трезубовым разобраться. Я могу с ним решить. Безвозмездно. – В голосе Гравилова послышались жалобные нотки.
– Мы с тобой в этом очень похожи, – с усмешкой заявил Михаил Антонович. – Я тоже могу с тобой решить безвозмездно. Это не трудно. Только вот счастья не будет.
– Почему же? Вы человек известный, у вас широкий круг деловых интересов. Наверняка иногда возникают нестандартные ситуации, которые нужно решать. Если что, вы можете обратиться ко мне.
Михаил Антонович ничего не сказал. Он вышел из помещения, Плетенов последовал за ним.
– Ты доверил бы решение нестандартной ситуации сбитому летчику? – с насмешкой спросил Матвеев.
– Сбитому летчику – нет.
– Сдать его ментам?
– Мои ребята сработали четко. И Гравилова взяли чисто, и его людей. Если сдать их ментам, то возникнут вопросы.
– На каких основаниях мы действовали?
– Да, незаконное лишение свободы.
– Что предлагаешь?
– Отпускать Гравилова нельзя. Вдруг выкрутится. А заказ остался. Я бы зачистил тылы. – Плетенов смотрел на босса глазами преданной собаки.
Он очень хотел закрепиться на своем теперешнем месте, которое приносило ему весьма серьезный доход, готов был на все, чтобы оправдать доверие.
В студии мерцающий полусумрак, на экране телевизора какой-то фильм. На журнальном столике выпивка и закуска.
Артем недоуменно смотрел на пустующее кресло, в котором должен был находиться Смит. То ли его телохранитель испарился, то ли просто ушел, а он этого не заметил, потому что уснул. Теперь вот очнулся незаметно для себя. Да, скорее всего, так и есть.
Даже самый хороший коньяк может навевать сонливую скуку, если нет веселой компании. Смит отказался пить наотрез. Мол, у него служба, а ситуация тревожная, и ему просто необходимо бодрое состояние духа. Наташа вообще ничего не стала объяснять. Сделала за компанию пару глотков, отправилась на второй ярус, приняла там душ и легла спать.
Артем выделил ей свою спальню, она приняла предложение, но к себе не позвала. Еще и предупредила, чтобы не совался к ней. Сказала, что спустит его с лестницы, если он вдруг почувствует себя гусаром и попробует вскочить на коня.
Наташа ушла наверх, Смит остался в холле, устроился в кресле с видом на входную дверь. Артем сидел перед телевизором, потихоньку потягивая коньячок. А потом Смит куда-то исчез. Только что был, и вдруг его не стало.
Да, скорее всего, Артем заснул, и Смит этим воспользовался.
«Где он сейчас?». – Острая мысль пронзила сознание, Артем сорвался с места, рванул на второй этаж.
Дверь в спальню закрыта, но справиться с этим было просто. С внутренней стороны двери торчала ручка замка, а с внешней – что-то вроде заглушки, которую можно провернуть, если пальцы не жирные. Артем со всей силы надавил на заглушку, резко провернул ее, и дверь открылась.
Наташа сидела на постели, по ключицы натянув на себя покрывало, и встревоженно смотрела на него. В окна заглядывала луна, озарявшая ее своим потусторонним сиянием. Этот свет отражался где-то в самых глубинах ее глаз.
Но Артем смотрел туда не более одного мгновения. Его взгляд прощупал постель, в которой мог находиться Смит, но там никого не было. Впрочем, этот хитрец мог лечь за кровать.
Артем шагнул в глубину комнаты. Он должен был найти Смита и выгнать из дома взашей.
– Ты что делаешь? – возмущенно спросила Наташа.
Смита за кроватью не было, в шкаф он спрятаться не успел бы.
Артем должен был бы сконфузиться и убраться восвояси, но сам черт дернул его за язык:
– Где Смит?
– Нет его. Уже ушел.
– А был?! – взбеленился Артем.
– А если и был, то что? – с усмешкой осведомилась Наташа.
– Ну, ты и дрянь! – Он повернулся к ней спиной и рванул к выходу.
– Да не было здесь никого! – донеслось вслед.
Но это не помешало Артему хлопнуть дверью.
Стекло хрустнуло, возможно, в нем появилась трещина, но его это не остановило.
Он спустился вниз и увидел Смита, который открывал дверь в квартиру. Телохранитель кого-то впустил в дом. Вдруг киллера?
В том состоянии, в каком Артем сейчас находился, он готов был обвинить кого угодно во всех мыслимых и немыслимых грехах.
В студии зажегся свет, и Артем увидел отца. Он вошел в дом, не разуваясь. Впрочем, это не его вина. Сын сам установил такие правила.
– Расслабляешься? – спросил отец, кивнув на стол.
– Нервы успокаиваю.
– Откуда идешь? – Отец сел на диван, взял штоф с коньяком, плеснул в бокал.
– Иду.
– Из спальни?
– А что?
– Как там Наташа?
– Нормально, а что?
– Нет, ничего.
– У нас все серьезно.
– Что у вас серьезно?
– Все серьезно.
– Во-первых, она замужем, – сказал отец и поморщился.
– Ничего, разведется.
– Во-вторых, у тебя есть Василиса.
– И где она? – Артем обвел рукой комнату.
– Этот вопрос явно не ко мне. – Отец удивленно глянул на него.
– Я не знаю, где она и с кем.
– Выясняй.
– Зачем?
– Так надо.
– Кому надо?
Отец выпил коньяку, бросил в рот шоколадную конфету, сощурился, смакуя вкус.
– Ты больше не работаешь в службе безопасности, – с плохо скрытой насмешкой сказал он.
– Почему?
– Потому что Наташе ничего не угрожает.
– Взяли киллеров?
– И с киллерами решили, и с их руководством. Наташа может ехать домой. Теперь ей ничего не угрожает.
Артем услышал шаги на лестнице, обернулся и увидел Наташу. Она спускалась к ним, одетая, причесанная, даже накрашенная. Сумка на плече.
– Здравствуйте, Михаил Антонович. – Красавица улыбалась, глядя на отца.
Тот лишь сухо кивнул в знак приветствия.
– Ты куда? – спросил Артем.
– Домой.
– Дмитрий тебя проводит. – Отец кивком показал на Смита.
– Эй, это кто так решил? – вскинулся Артем. – Если домой, то я ее и провожу.
Наташа ничего не сказала. Она прошла мимо них, сама открыла дверь.
– Стой! – Артем догнал ее на лестнице, у лифта. – Эй, ты куда?
– Домой. – Наташа удивленно посмотрела на него.
Действительно, зачем спрашивать, если она все уже объяснила?
– А я тебя отпускал?
– А ты можешь меня не отпустить?
– Я тебя нанял на работу, забыла?
– Я увольняюсь.
Створки лифта открылись, она зашла в кабинку. Артем не удержался и последовал за ней.
– Ты что, не понимаешь? Мы с тобой не пара, – без всякого сожаления сказала она. – Твой отец не хочет, чтобы ты был со мной.
– Плевать на отца!
– И я не хочу быть с тобой.
– Плевать.
– На меня? – Она усмехнулась.
– Нет, на тебя я плевать не могу.
Лифт остановился, створки открылись. Артем пропустил свою спутницу вперед и открыл дверь подъезда.
Они вышли во двор, и Наташа поежилась. Лето в Москве не жаркое, ночи прохладные, а на ней только кофточка. Артем снял пиджак, набросил ей на плечи, но она вернула его.
– Я не смогу отдать, – сказала Наташа.
– Почему?
– Я не собираюсь бегать за тобой.
– Завтра на работе заберу. Вернее, уже сегодня.
– Зачем мне приходить на работу, с которой меня уволят?
– За что?
– В этом будешь виноват ты. Чего ко мне привязался? – Наташа остановилась, с досадой взглянула на него. – Я же русским языком сказала, что ничего у нас не будет. Не надейся. Отстань от меня! – Она резко повернулась и стремительным шагом направилась к контрольно-пропускному пункту, пройти который в обратном направлении не составляло никакого труда.
Наташа уходила, но Артем не мог ее отпустить. Плевать на отца и на собственную гордость – он едет за ней. Деньги в кармане, к счастью, есть, бомбилу остановить не проблема.
– Ты замерзнешь! – Парень догнал Наташу, набросил ей на плечи пиджак.
Она повела плечами, будто собиралась сбросить эту вещицу, но лишь глубже погрузилась в нее, да еще и запахнулась.
Артем поймал ритм ее шага, поравнялся с ней.
– Уйди!
Он сдал назад и пошел следом. Парень мог бы почувствовать себя бычком на веревочке. Наташа не тянула его за собой, а, напротив, отгоняла. Он все равно шел за ней как привязанный.
Они вышли к автобусной остановке. Время позднее – третий час ночи, какие могут быть автобусы и троллейбусы? Бомбил тоже почему-то не наблюдалось. По дороге проезжали машины, Наташа поднимала руку, но безрезультатно.
Остановился только минивэн со знакомыми номерами. Смит нажал на кнопку, и дверь в салон автоматически открылась. Наташа пожала плечами и села в машину. Артема она за собой не звала, но и не возмутилась, когда он устроился напротив нее. Красавица посмотрела на него как на печальную неизбежность, со смирением во взгляде.
– Отец где? – спросил Артем.
– Уехал, – ответил Смит.
– Это правда, что с киллерами разобрались?
– Мне сказали, что все, бояться нечего.
– Куда мы едем? – осведомилась Наташа.
– Ты же сказала, что тебе нужно домой. – Смит пожал плечами.
– Ну да. Адрес ты знаешь, – сказала она и закрыла глаза.
Ночь очистила улицы от машин и местами отключила светофоры. Минивэн шел прытко, почти без остановок. Артем смотрел на дремлющую Наташу и корил Смита за то, что тот слишком быстро едет. Сейчас они прибудут на место. Наташа не позволит проводить себя до квартиры. А он не хотел оставаться без нее.
Да, она действительно запретный для него плод, но сладка не только поэтому. Есть в ней что-то такое невероятное, волнующее, вдохновляющее. Он знал, что женщины могут увлечь и даже влюбить в себя, но чтобы настолько!..
Машина остановилась возле многоквартирного дома.
– Приехали! – открывая дверь, объявил Смит.
Наташа открыла глаза, поднялась, но Артем еще раньше покинул машину. Он подал ей руку, помог сойти с подножки. Наташа лишь цокнула языком, принимая услугу.
Но она ничего не сказала, когда он открыл перед ней дверь и зашел в подъезд.
– Мало ли, вдруг засада, – не удержался Артем от комментария.
Она позволила ему подняться на третий этаж. Своим ключом открыла квартиру, зашла. Он тоже переступил через порог, и Наташа лишь вздохнула, смиряясь с неизбежностью.
Квартира маленькая, с крохотной кухней и двумя смежными комнатками. Мебель старая, с нехорошим запахом. Возможно, ее подтачивали жучки.
– Значит, здесь ты и живешь? – спросил он.
– Здесь мы живем. Я и Костя. Что еще? – Наташа смотрела на него с вызовом, но на дверь не указывала, во всяком случае жестом.
– Просто ты достойна лучшего.
– Меня все устраивает.
– Тебе завтра на работу, да?
– Да, поеду. А там уже будет видно, уволят меня или нет.
– Завтра – это уже сегодня.
– Пара-тройка часов у меня есть. Может, ты всетаки уйдешь?
– Да я мог бы и на диванчике…
Наташа покачала головой, взяла его под руку, провела в комнату, половину которой занимала двуспальная кровать.
– А может, здесь? – с провокационной насмешкой спросила она.
– Я парень современный, без комплексов. Но думаю, что нам еще рано объединять наши желания.
– У меня свое желание. Объединяю я его здесь. На этой кровати. С Костей. Я раздеваюсь, ложусь на спину вот здесь! – Наташа повела рукой в сторону кровати. – Костя подходит ко мне отсюда. Ложится на меня. Я сама раздвигаю… Продолжать?
– Это приглашение, или ты издеваешься? – Артем скривился.
– Какое приглашение?!. Я не люблю тебя! Не хочу с тобой! Вот и скажи, какое может быть приглашение?
– Я тебя понял, – сказал он и обескураженно вздохнул.
– Это хорошо, что ты меня понял. Осталось только уйти.
– Уйти?
– Если у тебя есть хоть капля гордости.
Артем кивнул. Да, у него есть гордость и самолюбие.
– Прощай.
Наташа обогнала его, открыла дверь и даже мило улыбнулась, когда он переступил порог.
– Извини, если что не так.
Извинять его должна была она сама. Артем хотел сказать ей это, но слова вдруг застряли в горле. А на глаза навернулись слезы. Никогда еще он не чувствовал себя таким униженным и оскорбленным.
Он спустился в машину, сел и велел телохранителю ехать к Василисе.
– Это правильно, – сказал Смит.
– Почему правильно? – зло спросил Артем.
– С Василисой все понятно.
– А с Наташей?
– И с Наташей понятно. Мужа она любит. Ей никто больше не нужен.
– Ты у нее спрашивал?
– Зачем спрашивать, если и так все ясно? Зря ты на меня взъелся. Думаешь, зачем она заигрывала со мной? Чтобы ты от нее отвязался. А на самом деле я ей не нужен…
– Хватит! – Артем резко вскинул руку, пресекая этот разговор.
Все, с Наташей покончено. Не хочет она, не надо. А то, что на душе тоска, хоть волком вой, не беда. Пройдет, успокоится. А Василиса поможет забыться.
– Давай домой.
Только вот не поедет он к Василисе. Не хочет с ней. Ни с кем, только с Наташей. Но раз уж с ней не суждено, то придется напиться и забыться в одиночку.
