Глава 2
Чистота – залог здоровья, но в излишнем к ней стремлении тоже ничего хорошего нет. Михаил Матвеев это понимал, тем не менее в кабинете у него ни пылинки, все сияет и блестит. В потолок помимо обычных ламп вмонтированы еще и кварцевые. Время от времени они обеззараживают воздух так называемым синим цветом.
Уборщица у него персональная, и выглядит она не хуже секретарши, такая же красивая, ухоженная. На ней не какой-нибудь убогий замызганный халат, а самый настоящий деловой костюм.
Это неспроста. Все должны знать, что Михаил Антонович Матвеев, генеральный директор финансовопромышленного холдинга «Парад-Инвест», помешан на чистоте. А так это на самом деле или нет, не суть важно.
Может, помешательства и не было, но жировой потек на стекле вызвал раздражение.
Секретарша подала кофе, поставила чашечку на высокий столик у окна. Михаил Антонович кивком поблагодарил девушку, и она ушла.
Он любил вот так стоять у стеклянной стены и смотреть на Москву, лежащую у его ног. Окна бронированные, затемненные с внешней стороны, снайпера бояться не нужно. Стой и поглядывай на покоренный город, наслаждайся своим могуществом.
Но как получать удовольствие от процесса, когда окно грязное? Похоже, кто-то взялся за стекло рукой и оставил на нем жировые пятна. Сам Михаил Антонович так поступить не мог, такое исключено. Значит, это сделал кто-то другой. Возможно, уборщица.
Раздражение не переросло в злость. Михаил Антонович не стал отказываться от кофе, но уборщицу вызвал. Наташа – девушка красивая, приятная в общении, такая обедню не испортит.
– Можно?
Наташа не заставила себя долго ждать. Она действительно не похожа была на техничку в классическом понимании. Стильная прическа, спокойный макияж, костюм с жакетом и юбкой средней длины. Ясные глаза, точеный носик, четко очерченные губы. Тип лица в целом славянский, но было в нем и что-то греческое, необычное. Удлиненный овал лица, высокая и заостренная линия носа. Михаил Антонович мог бы приударить за Наташей, если бы не был влюблен в свою жену. Впрочем, супружеская верность не мешала ему получать эстетическое удовольствие от общения с красивыми девушками.
Оно сводилось к наблюдению и созерцанию. Михаил Антонович не мог позволить себе опуститься до задушевной беседы с уборщицей. Но сейчас вдруг захотелось поговорить с этим юным очаровательным созданием об Артеме, который так хорошо устроился на родительской шее. Молодой здоровый парень, на нем пахать и сеять, а у него одни развлечения на уме.
У Наташи таких родителей не было, поэтому она и взялась за швабру. Начинала снизу, со столовой и сортиров, а сейчас забралась выше некуда, у самого босса убирается. Какая-никакая, а карьера.
Наташа зашла к нему в кабинет с паровой шваброй. Михаил Антонович пожал плечами, глядя на нее. Возможно, именно этот инструмент ей сейчас и понадобится. Щетка на швабре у нее наверняка чистая. Ею надо будет пройтись по стеклу. Обдать его паром, протереть начисто тряпкой, и вуаля. А потом уже можно выяснять, кто испачкал стекло. Или лучше сделать это сейчас?
– Что это такое? – Михаил Антонович не злился, но голос его прозвучал строго.
Девушка смутилась, но не оцепенела, издали глянула на стекло, сделала шаг к окну.
В этот момент дверь в кабинет вдруг открылась.
Михаил Антонович не мог поверить своим глазам. На него шел человек, весь в черном и в маске. В первый миг ему показалось, что это ниндзя. Но у этого типа в руках был не меч, а пистолет с глушителем.
Черное одеяние – всего лишь униформа охранника. Маска – обычная балаклава. Но это же без разницы, мечом тебя зарубят или застрелят из пистолета.
Человек в маске шел на цель, не обращая внимания на Наташу. Он даже и представить не мог, что худенькая, хрупкая девушка рискнет встать у него на пути. Наташа должна была забиться в истерике и залезть под стол от страха.
Но девчонка вдруг ударила киллера шваброй. Вроде бы неловко замахнулась, по-женски суетливо, но пистолет в руке не удержался. Киллер задергался, поймал падающее оружие, но прежде чем снова навести его на цель, он должен был разобраться с неожиданным препятствием. Убийца взял пистолет в правую руку, рванул к Наташе и замахнулся левой.
Но девушка отразила удар, более того, взяла руку в захват. В это невозможно было поверить, но Наташа смогла отшвырнуть киллера от себя. Есть такие техники, когда борец использует против соперника его же энергию. Одной из них Наташа и владела.
Михаил Антонович увидел, как киллер несется на него, тщетно пытаясь восстановить равновесие. Пистолет снова выпал из его руки, он потянулся за ним, но Наташа толкнула его в спину.
Матвеев оцепенело смотрел, как человек в маске приближался к нему. Только в последний момент он отскочил в сторону. Киллер пронесся мимо, чуть зацепил его рукой и влетел в стекло. Оно должно было его удержать, остановить, но не тут-то было.
Стекло не выдержало удара и вывалилось. Киллер полетел вниз с тридцать шестого этажа. Удержать его мог только козырек над входом, но это не спасение, а верная смерть.
Матвеев ошеломленно смотрел на Наташу. Как могло так получиться, что какая-то уборщица спасла его от верной смерти?
В кабинет ворвались охранники, дюжие парни в белых рубашках. Все рослые как на подбор, мощные, но весь их внешний антураж не стоил и ломаного гроша.
«Начальника охраны нужно будет уволить сразу, а со временем заменить весь штат. Дармоеды мне не нужны. Хватит того, что я Артема содержу», – подумал Михаил Антонович.
Мамины руки такие мягкие, нежные. Запах ее волос ни с чем не перепутаешь. Раньше она часто так поступала, подсаживалась к Артему на кровать, молча гладила его по голове, целовала в щеки.
Потом он переехал в свою квартиру, откуда отправлялся в круиз по чужим постелям. Мама уже не могла его будить так, как раньше. Она звонила, просила, требовала, настаивала. Он далеко не всегда ей подчинялся. Лень ему было вставать в несусветную рань, садиться в машину, ехать в академию. Чаще всего мешало еще и похмелье.
Сегодня мама и гладила его и целовала. Но Артем так и не проснулся. Отец звал его с собой, а он отбрыкивался и отбрехивался. Живот у него разболелся, видно, после вчерашнего. Отвык он от полезной домашней пищи.
Мама ему, конечно, не поверила, но настаивать не стала. И отца попросила не трогать ребенка. Понедельник, дескать, день тяжелый. Будет лучше, если Артем выйдет на работу со вторника. Она сама в это не верила, но говорила именно так.
Отец уехал, а он заснул. Только сейчас мама будила его снова. Часов не видно, но время чувствовалось и без того. Сейчас где-то в районе одиннадцати. Артем и весь день мог проспать, так что маме спасибо.
Она у него красивая. Немолодая уже, за сорок, но той же Василисе запросто фору даст. Та иногда выглядела такой затасканной, а мама всегда свежая, в тонусе, улыбается.
Сейчас, правда, в ее взгляде сквозила тревога. Она пыталась бодриться, держать себя в руках, но Артем улавливал флюиды беспокойства, исходящие от нее.
– Что-то случилось?
Тревога передалась и ему. Он приподнялся на локте, озадаченно взглянул на маму.
– Не случилось… – Голос ее заметно дрогнул.
– Ты сама не своя.
– Могло случиться. Отца пытались убить. – Она поднесла к глазу кулак, как будто для того, чтобы остановить слезы.
Но их не было. Грусть-печаль в глазах плескалась, но не лилась. Мама у него женщина неглупая, нисколько не истеричная. Она не из тех, кому нравится драматизировать ситуацию. Ничего ведь не случилось, отец жив и здоров, так зачем же плакать?..
А здоров ли?
– Где он? Что с ним?
Как бы Артем ни дерзил отцу, он его любил, не мог не переживать за него. Парень прекрасно понимал, что без отца им придется туго. Сам он ничего собой не представлял – знаний нет, опыт работы отсутствует.
Если с отцом что-то случится, кто возьмет на себя управление огромной компанией? Он? Смешно. Кто-то из нынешних заместителей? Грустно. Чужой человек на этом месте – медленный, но верный путь к разорению. А может, и быстрый.
Мама к большому бизнесу не очень-то способна. Был у нее свой меховой салон, она даже собиралась создать целую сеть магазинов. Но желание развивать дело вдруг пропало, а топтаться на месте женщина не хотела.
Салон и сейчас существует. Иногда она даже бывает там, но, в сущности, работа идет без нее. Успешно или нет, Артем судить не брался. Ему самому все эти дела до лампочки.
– Не переживай, отец не пострадал. В офисе он, просит не волноваться и тебе ничего не говорить.
– Почему мне ничего не говорить? – Артем нахмурился.
– Почему? – Мама и сама задалась этим вопросом.
Действительно, почему Артем ничего не должен знать? Может, отец бережет его психику? Вряд ли. Маме-то он позвонил, а женщины сами по себе куда более впечатлительные личности, чем мужчины.
Или отец не хочет знать сына? Получил сегодня очередной отказ, и его терпение лопнуло. Могло же быть такое?..
А почему Артем не хочет работать? Отец плохой? Да нет, с ним-то как раз все нормально. Может, дело в нем самом?
– Знаешь, а я съезжу в офис к отцу! – заявил Артем, решительно поднялся с кровати, потянулся за брюками.
– Я с тобой! – Мама порывисто взяла его за руку.
Артем на мгновение замер, повернулся к ней и покачал головой.
– Мама, я уже не маленький!
Действительно, ему пора повзрослеть и стать самостоятельным человеком. Вдруг с отцом действительно что-то случится? Кто встанет у руля огромного корабля?..
Утро началось с претензий. Оказалось, что жена майора Зинькова жутко страдает от вечной нехватки денег.
Чуть погодя позвонили из школы, велели зайти к директору. Если бы сын провинился, а то дочь со своей одноклассницей подралась. Весело!..
А вот господин Матвеев дыры в семейном бюджете не латает. У него проблемы иного порядка – яхта недостаточно длинная, личный самолет не совсем современный. Об автомобилях он и не думает, в конюшне у него с десяток породистых машин, одна лучше другой.
Да, господин Матвеев – хозяин жизни. Майор Зиньков для него пустое место, занятое безликим представителем закона. Он смотрел на него как на шестеренку из неодушевленного механизма, который должен выполнять свою функцию. Хорошо, что хоть не возражал против следственных действий, от допроса не уклонялся. Перешел из одного кабинета в другой, окружил себя охраной и сидел там с таким видом, как будто нет у него никаких проблем.
А они у него имеются. Покушение на жизнь – это более чем серьезно. Не важно, что в результате погиб наемник. Прецедент создан, значит, за одним киллером придет другой. Главное – начать. Опасность никуда не делась.
Хотел бы Зиньков жить так богато, как Матвеев. И пусть за ним охотятся киллеры.
В кармане у покойного обнаружился пропуск на имя Иванова Петра Сидоровича, но вряд ли его так зовут на самом деле. Других документов у несостоявшегося убийцы не было. По специальным картотекам он не проходил. Личность устанавливать надо.
Этим сейчас занимались оперативники, а Зинькова больше интересовало, каким образом преступник проник в кабинет. Фамилия, имя, отчество, возможно, вымышленные, но, как бы то ни было, карточка-пропуск действовала исправно. Киллер беспрепятственно прошел через посты охраны, спокойно миновал приемную и ворвался в кабинет.
Остановить его смогла только уборщица. Ею-то Егор Валентинович и занялся.
– Это, конечно, хорошо, Наташа, что вы смогли достать его шваброй, даже выбили пистолет…
– Не совсем выбила, – поправила майора девушка и качнула головой.
– Киллер пытался вас ударить. – Зиньков пропустил ее реплику мимо ушей.
Времени у него мало, а дел много, и сэкономленная минута – уже хорошо.
– Как вы смогли отразить атаку?
– Я занимаюсь айкидо.
– Да-да. – Зиньков приложил пальцы к подбородку и кивнул. – Я так почему-то и подумал. Давно занимаетесь?
– С детства.
– Очень хорошо. А почему вы толкнули киллера на своего босса?
– Я как-то не подумала, что пихаю его на Михаила Антоновича. Куда показал вектор силы, то направление и задала.
– А если бы Михаил Антонович не ушел в сторону, вывалился бы из окна вместе с киллером?
– Как он мог вывалиться, если стекло бронированное?
Зиньков подошел к окну, провел пальцем вдоль рамы, к которой крепилось стекло.
– Бронированное, а удара не выдержало.
– Я же не знала, что оно такое слабое. Да и не думала я об окне. Толкнула, да и все. Считала, что Михаил Антонович справится с ним. Я же видела, как упал пистолет.
Уборщица волновалась, но это было понятно. Куда больше Зинькова насторожило бы ее хладнокровное спокойствие.
– Ну да, он мог справиться, – сказал следователь. – Мужчина крепкий. – О криминальном прошлом Матвеева он говорить не стал, хотя представление об этом имел. – Но Михаил Антонович всего лишь отошел в сторону, – в раздумье, себе под нос проговорил Зиньков. – Киллер врезался в окно. Стекло не разбилось, оно вывалилось. Его выпилили заранее. – Он снова провел пальцем по ровному срезу.
– Как выпилили?
– Это я и хотел спросить у вас, Наташа.
– У меня?!
– Стекло выпилить непросто. Для этого нужен специальный инструмент, время, а главное, доступ в кабинет. Вы со мной согласны?
– Да, конечно, – сказала девушка.
– А еще такая работа оставляет сор. На полу должны были валяться мелкие частицы стекла, но там ничего нет. Может, что-то и найдется, но невооруженным взглядом не видно.
– И я ничего не видела.
– Вы часто моете окна?
– Каждое утро. Там, где Михаил Антонович пьет кофе.
– Где Михаил Антонович пьет кофе… – в раздумье повторил следователь.
Стеклянной была вся стена, выходящая на улицу. Из нее выступал эркер, в котором и находился Матвеев в момент нападения. Там и стекло было вырезано, причем так, что никто этого не заметил, даже Наташа, которая больше была похожа на штатную любовницу Матвеева, чем на его персональную техничку. И красивая, и стильная. Уж никак не сравнить с бабой Клавой, которая убиралась в управлении следственного комитета.
– Михаил Антонович требует идеальной чистоты.
– Сегодня вы тоже мыли окно?
– Да, и сегодня.
– И ничего не заметили? – Зиньков в который раз провел пальцем по срезу.
Он толстый, а заусеницы тонкие. Ровно на их толщину и осталось нетронутым стекло. Так сработал человек, который готовил убийство. Но почему тогда Матвеева пытались убить из пистолета?
Офис у отца огромный. Он занимал чуть ли не треть большого высотного здания, с двадцать какогото по тридцать шестой этаж.
Удивительное дело, но Артем знал об этом чисто теоретически. Он здесь ни разу не был, демонстративно отказывался от всего, что связано было с отцом. Почему-то еще вчера такое поведение не казалось ему смешным. А сейчас он уже воспринимал это как огромную и непростительную глупость.
Впрочем, отец жив. Артем еще мог заслужить его прощение. Извиняться он, конечно, не станет, но за работу возьмется. Пусть даже стажером. В конце концов, в академии у них была практика, как летняя, так и преддипломная. Если бы парень не забивал на учебный процесс, то мог бы стать здесь своим человеком.
А так его тут никто даже не узнавал. Ему двадцать три года, он уже взрослый. Диплом престижного финансового вуза у него на руках, а вот пропуска нет. Неудивительно, что парень крепкого сложения перекрыл ему путь.
– Я на работу устраиваюсь, – пояснил Артем.
– Это вот сюда. – Охранник показал на длинную, сверкающую лаком стойку ресепшена и тут же глянул на Смита, который маячил за спиной у Артема.
Смит ничего не сказал. Хотя, возможно, и бывал здесь не раз. Он – человек отца, из его службы безопасности, штаб-квартира которой наверняка находится здесь. Обычно Смит молчаливой тенью следовал за Артемом и в чужие дела не лез. Вот если бы на его подопечного сейчас напали, то он принял бы меры.
За стойкой обнаружилась хорошенькая брюнетка, скроенная по лекалам офисного делового стиля. Чуть в стороне от нее сидел крепкий парень с ярко выраженной носогубной бороздкой.
На груди у девушки красовался бейджик, на нем имя и фамилия. Артем просканировал его быстрым взглядом.
– Анжела, у вас что здесь, отдел кадров? – спросил Артем и весело подмигнул ей, но лицо девушки осталось таким же непроницаемым.
Парень за стойкой нахмурил брови.
– Отдел кадров на тридцать четвертом этаже, но туда еще нужно попасть, – с едкой, недружелюбной насмешкой сказал он.
– Да это дело не трудное. Если просто попасть…
Анжела практически не изменилась в лице, но в ее взгляде все-таки отразилась некая мысль. Она явно подумала об Артеме как о редкостном тупице. А парень с бороздкой пренебрежительно хмыкнул. Не оценили они его шутку юмора.
– Пропуск вам заказали? – сухо спросила девушка.
– Отец должен был сделать. Он меня к себе на работу взял. А я проспал.
Анжела не стала слушать про отца, и причины опоздания ее ничуть не волновали.
– Фамилия? – спросила она, открывая журнал заказанных пропусков.
– Матвеев Артем Михайлович. Да, сын генерального директора всей этой вашей конторы. – Артем очертил пальцем круг под потолком.
Но, странное дело, такое вот его признание не произвело на девушку никакого впечатления.
– Не верите? – Он достал из кармана паспорт, выложил перед ней. – Знаешь, где Михаил Антонович живет? Сравни с моей пропиской, – с небрежностью хозяина жизни сказал Артем.
Анжела заглянула в паспорт, подняла телефонную трубку, куда-то позвонила.
– Ира, подошел сын Михаила Антоновича.
Девушка выслушала ответ, положила трубку и взглянула на Артема. Ощущение было такое, как будто она смотрела мимо него.
– Ну и что там? – осведомился он.
Анжела молчала, ее лицо оставалось непроницаемым. Наконец-то пиликнул телефон, и она получила ответ.
– Пройдемте. – Девушка взяла карточку, вышла из-за стойки, провела Артема мимо охранника к лифту.
В кабину она заходила с непроницаемым лицом. На кнопку нажимать не стала, приложила пропуск к электронному считывателю. Да и не имелось в лифте кнопки с числом «тридцать шесть». Видимо, на самый верхний этаж можно было попасть только по пропуску.
– Хитро у вас тут.
– Да, все так думали, – сухо сказала Анжела.
– А что, уже так не думают?
– После того, что произошло, уже нет.
– Я слышал, на отца покушались.
– Вот видите, вы все знаете, – проговорила девушка и скупо улыбнулась.
– Насколько я знаю, все обошлось. Отец жив и здоров.
– Да, конечно.
– Это дело можно отпраздновать. Чем ты занята сегодня вечером?
Артем поднаторел в общении со стриптизершами и смазливыми официантками, которые не прочь были подзаработать. Эта вот самая Анжела – такой же наемный работник, как и клубные девочки. С ней точно так же можно было закрутить за деньги – до утра и без обязательств.
– Ничего не выйдет, – непроницаемо глядя на него, сказала девушка и едва заметно качнула головой.
– Почему?
– Потому что я не хочу.
– Ты можешь изменить свое мнение. – Артем вплотную приблизился к ней, осторожно положил руку на талию.
– Не надо. У нас так не принято.
– Теперь принято.
– Тогда я просто уволюсь, – резко сказала она и посмотрела на него так, что у Артема не осталось никаких сомнений в том, что девчонка говорила правду.
Анжела действительно готова была уволиться прямо сейчас. Она сделает это, если Артем не успокоится.
Может, в офисе корпорации «Парад-Инвест» и в самом деле не принято цепляться к сотрудницам с непристойными намеками? В принципе, отец запросто мог установить такое правило. Если так, то не Артему его менять.
Он мог бы сказать, что Анжелу здесь никто не держит, но промолчал. Парень понял, что является здесь всего лишь папиным сынком, палочкой без ноля. Даже хорошо, что Анжела смогла донести до него эту мысль.
