На такие крупные международные шоу Гали любила приезжать одна. Без лживых друзей и надоедливых поклонников. Не нужно тратить силы на общение, поддержание светских разговоров и всего прочего. Она чувствовала себя исследователем, работающим в огромной лаборатории, занимающей несколько десятков акров. Тысячи людей, действительно похожих с высоты полета птиц на муравьев, делали одно большое дело — авиационный бизнес. Здесь встречались покупатели и продавцы. И, как повелось с доисторических времен, покупатели хотели купить хороший товар подешевле, а продавцы стремились уломать их и продать залежалый, подороже. В ход шло все, все, что придумал человек для того, чтобы уговорить, уболтать, расслабить, ублажить, убаюкать, охмурить, задобрить, запрограммировать своего партнера. На выставочных стендах и в кулуарах кипела работа, и каждая фирма, каждая держава, производящая самолеты, имела свой почерк и неповторимый американский, французский и русский национальный стиль в утанцовывании партнера.

Наконец, началось главное действие. Это было действительно незабываемое шоу, которое приехали посмотреть тысячи, если не десятки тысяч парижан и гостей из разных стран. В силуэтах грозных машин, пролетающих над головами восхищенной публики, слились воедино красота линий и колоссальная мощь двигателей и вооружений. И всеми этими современными колесницами, проносящимися с грохотом на бешеной скорости в небе, управляли современные Гераклы — полубоги, получеловеки…

Гали, поддавшись общему состоянию восторга и радости толпы, приветственно махала руками и что-то кричала вслед уносившимся «Phantom»’ам, «МиГ»’ам и «Sky-hocker»’ам. Нет, все-таки мужчин есть за что любить — разве женщина может создать такое совершенство, как F-16, или субмарину, или Шатл? У неё для этого не хватит, скорее всего, и терпения и ума.

В то же время, она не могла найти ответа на давно мучивший её вопрос: «Почему настоящим мужчинам так нравятся эти орудия убийства? Почему они гордятся своей принадлежностью к армии, авиации и флоту? Почему они разукрашивают их, как язычники своих богов?» Странное мужское племя, странное…

Диктор объявил, что в небе звено истребителей F-16 Fighting Falcon. Она невольно вспомнила Стива, ведь он летал как раз на F-16. И даже пообещал ей после перелета покатать её, хотя в кабине не предусмотрено место для пассажира, если только у него на коленях… Где он сейчас? Что с ним? Прошло уже столько лет… — почти двадцать два года.

Демонстрационные полеты заканчивались. В этот момент её внимание привлекла небольшая группа пилотов, видимо участников проходившего шоу, которых восторженная публика награждала аплодисментами. По мере того, как они продвигались вдоль трибун, шум рукоплесканий нарастал. Гали поднесла бинокль к глазам, и… ахнула. Она увидела Гриффита — молодого, высокого, стройного, в ладно подогнанной форме летчика ВВС США. Он отделился от группы и стал подниматься по проходу среди рядов вверх, приветливо махая кому-то рукой. Он прошел так близко от Гали, сидящей справа, что при желании она могла дотронуться до него рукой. Ей показалось, что она каким-то чудесным образом, как на машине времени, перенеслась в Бангкок. И только когда молодой тридцатилетний летчик, проходя мимо, стрельнул в неё глазами, она поняла, что это не Гриффит… Глаза не те, но всё остальное…

Гали проводила его взглядом. Тремя рядами выше того места, где она расположилась, Гали увидела Стива в VIP зоне. Сердце бешено застучало, как будто она неслась вниз на американских горках. Внутренний контролер мгновенно язвительно отреагировал: «Да что это с тобой, подруга? Уж не собираешься ли ты раздуть давно остывший костер?» Сидеть, повернувшись почти спиной к полю, было неудобно. Гали, стараясь не беспокоить соседей, встала и заняла более выгодную позицию. Теперь она могла наблюдать за отцом и сыном, не опасаясь, что они её случайно обнаружат. Прикрытием ей служил рекламный щит, из-за которого она, не привлекая к себе внимание, могла обозревать Гриффитов, сидевших теперь двумя рядами ниже. Лицо Стива было видно только когда он поворачивался к сидящему рядом сыну. Да, время брало своё. Стив был на три года моложе её, когда они встретились. Значит, сейчас ему пятьдесят шесть, а сыну тридцать четыре.

Для своих лет он выглядел совсем неплохо. Седая, аккуратно стриженная голова, широкие плечи, немного, правда, располневший. Около него кружились два молодых менеджера, которые периодически передавали ему мобильные телефоны. Костюм красивого темно-синего цвета, шелковая рубашка с отливом под цвет костюма и модный галстук в полоску. Всё это Гали считывала почти автоматически. Сейчас она слушала своё второе Я — она искала ответ на вопрос — что она хочет? Подойти и начать разговор, как ни в чем не бывало, поздравить его с великолепным выступлением сына? Как он воспримет её? Что осталось у него в душе после той истории, которая так кардинально изменила его жизнь? И, не дай бог, могла навсегда разлучить с детьми. Сейчас Гали видела перед собой счастливого отца и, хотя не видела глаз Стива, она была уверена, что они светились любовью. Сын что-то показывал отцу, его ладони изображали полет двух самолетов, которые выделывали фигуры высшего пилотажа. Гали никак не могла успокоиться, её волнение вызывало нервную дрожь во всем теле. Так было всегда, когда ей нужно было сделать выбор…

За час до описываемых событий, Стив Гриффит, вице президент одной из крупнейших американских авиакомпаний Локхид, закончив очередной тур переговоров с израильтянами, а скорее отложив их на вечер под благовидным предлогом, поспешил на авиа-шоу. Помощники, неотступно следовавшие за шефом, снабдили его двадцатикратным биноклем. Показательные полеты F-16 по прикидкам, ожидались где-то через пятнадцать-двадцать минут, но отец не хотел пропустить этого события. Минуты ожидания были заполнены телефонными разговорами и просмотром плана работ на следующий день. Наконец, в окуляры бинокля он поймал самолет сына. Два F-16, связанные невидимыми нитями в единое целое, поравнявшись с центральными трибунами, взмыли вверх…и на несколько секунд зрители потеряли их из виду в лучах слепящего солнца. Неожиданно, они вынырнули неизвестно откуда, беззвучно пронеслись над трибунами и мгновенно исчезли в дымке. Стив, давно уже не летавший на истребителе, вдруг почувствовал, что мышцы его тела напрягаются и расслабляются так, как будто это он сам сидит в кабине пилота. Руки автоматически тянули рукоятку на себя, спина вдавливалась в спинку кресла. Его тело все еще помнило, что нужно делать при выполнении фигур пилотажа…

Гали, увлеченная идиллией семейства Гриффитов, вдруг спиной почувствовала, что сама является объектом скрытого наблюдения. Сигнал был достаточно сильный, и она его ощущала уже минуту, а то и две — это сигнал опасности.

Кто-то наблюдал за Гали. Это было ощущение охотника, держащего в прицеле двустволки голову кабана. И вдруг, инстинкт заставляет охотника обернуться и поднять глаза вверх. Он видит рысь, приготовившуюся с дерева прыгнуть ему на спину…

Не дождавшись окончания полетов, Гриффиты двинулись в сторону выхода. Гали последовала за ними, сохраняя безопасную дистанцию. Она не знала, как поведет себя через минуту-две. Просто шла и полагалась на случай. Кто-то следит за ней, пусть. Хорошо, если не снайпер. Это могли быть и русские, и израильтяне. Ей иногда это льстило: надо же — она объект внимания секретных служб, да каких! Жаль, что нельзя об этом никому рассказать.

Похоже, они собираются уезжать. Стив и сын направились в сторону парковки частных машин. Гали инстинктивно прибавила шаг. Желание поговорить и природная осторожность, как две равновеликие силы, тянули её в противоположные стороны. Если бы не сын, может она и подошла. Их отделяло метров десять-двенадцать, не больше. Гали пыталась не смотреть Гриффиту в спину — он мог это почувствовать и обернуться. Вот они садятся в машину. Гали почти пробегает последние метры, чтобы увидеть лицо Стива, хотя бы в профиль. Спрятаться не за кого. С расстояния 3–4 метров она видит, как он вставляет ключ в замок зажигания. Еще несколько секунд и она больше его уже никогда не увидит. Случайные встречи не повторяются. В это мгновение Стив медленно поворачивает голову влево. Нет, он не смотрит, есть ли препятствие сбоку и сзади, чтобы выехать по направлению к выезду. Он смотрит в упор на Гали. Тонированное стекло медленно и плавно опускается вниз. Их взгляды встретились. Секунда, другая — стекло с такой же неторопливостью поднимается вверх. Мерседес трогается с места и исчезает за рядами машин. Все-таки они увиделись.

Вернувшись на гостевую трибуну, Гали рассеяно продолжала наблюдать за полетами английских, французских и итальянских чудо машин. Вот французский «Мираж» пронесся над взлетным полем, поражая своей элегантностью и законченностью форм. Сразу же за ним огромный четырехмоторный транспорт С-130 описал крутую дугу над бетонным полем, перед тем как приземлиться и предоставить возможность русскому истребителю занять место в воздухе.

Через считанные секунды «Су-25» появился над головами восхищенных зрителей. Машина продемонстрировала высший класс при выполнении фигур пилотажа. В следующее мгновение истребитель, после стремительного спуска к земле, оказался опасно низко над бетоном аэродрома. Летчики, чтобы избежать падения, резко подняли нос машины, пытаясь скорее набрать высоту, но… Самолет коснулся земли хвостовой частью фюзеляжа. Истребитель загорелся. Зрители с ужасом ждали развязки: взгляды всех, кто находился на трибунах, пересеклись в точке, где, казалось, неминуемо должна была произойти трагедия. Однако машина, как подраненный ястреб, из последних сил, тянула вверх. И пилотам, каким-то чудом, удалось поднять ее на высоту шестидесяти метров. В следующее мгновение, объятый пламенем истребитель рухнул на землю. Его обломки, объятые пламенем, разлетались по бетону взлетного поля. Когда, за секунду до смерти, русские успели катапультироваться и повисли на раскрывшихся парашютах, над замершими в ожидании худшего зрителями, пронесся тысячекратный вздох облегчения. Кем бы пилоты ни были — русскими, американцами или канадцами, они остались живы, и люди этому искренне радовались.

Швейцария. Отель «Очарованный странник» 13 июля 1999 года. Когда часы на соседней кирхе нехотя пробили 23.00, в дверь номера осторожно постучали:

— Входите. Я еще не сплю.

— Из Парижа, Лондона, Москвы и Пекина пришло несколько шифротелеграмм.

Ладно скроенный, коротко стриженный афроамериканец остановился в двери, ожидая указаний.

— Спасибо, Чак. Если нет ничего срочного, я их посмотрю после окончания бокса. Идет восьмой раунд. Как Вам Холлифилд?

— Я предпочитаю ватерполо, Сэр.

Кресло с высокой спинкой полностью закрывало владельца властного баритона. Большой плоский экран телевизора, похоже полностью поглотил внимание получателя секретной информации о том, как на 13.06.1999 расставлены фигуры на «великой шахматной доске».

— Телеграмма из Парижа — срочная. Серии «cosmic», Сэр.

— Хорошо, давайте.

Из высокого кресла показалась мощная волосатая рука атлета.

Чак, не приближаясь близко к креслу, вложил в протянутые два пальца тонкий лист зеленоватой бумаги.

Шеф после душа сидел в кресле по обыкновению голый на белом махровом полотенце.

Получатель: FINIS -1

Отправитель: FINIS-12

13.06.1999

Время 14.50