ЮРА
(2009 ГОД)
Купили на вырост
DST приобрела 1,96% привилегированных акций Facebook за $200 млн, оценив всю компанию в $10 млрд, рассказал «Ведомостям» основатель и гендиректор DST Юрий Мильнер. Это подтвердил во время телеконференции основатель Facebook Марк Цукерберг. Он надеется, что в этом году доходы Facebook вырастут на 70%, а к 2010 г. компания начнет генерировать положительный денежный поток. Поможет этому и сделка с DST, которая обеспечит Facebook денежный запас.
Ведомости. 27–05–2009
Ключевой, переломный момент на рынке русского интернета произошел в мае 2009 года.
Вторую неделю я пытался дозвониться до Юры Мильнера, обсудить с ним наши «украинские» дела и пару совместных российских проектов. Мильнер был в Америке на каких-то важных переговорах. Разница во времени и график встреч все не стыковались, и переговорить не удавалось.
А 27 мая я открыл «Ведомости» и прочитал: фонд DST Юрия Мильнера подписал соглашение на покупку 1,96% акций американской компании Facebook за 200 млн долларов. Буквально через несколько минут мне позвонила секретарь и сказала, что Мильнер на проводе, готов поговорить.
— Как тебе новость? Что ты об этом думаешь? — сразу спросил Юра.
Новость была для меня абсолютно неожиданной, и я честно признался, что еще не понимаю сути. Facebook — это, конечно, круто, самая горячая и обсуждаемая тогда тема, но сама сделка мне пока непонятна.
— Facebook — крут, согласен. И что Усманов дал в DST 200 млн для этой сделки, тоже понимаю.
У русских олигархов уже были такие деньги, им понравился интернет, и это было объяснимо.
— Но зачем покупать такой мелкий миноритарный пакет? — спросил я у Юры.
Обычно он, как и мы, покупал контрольные пакеты, минимум блокирующие, чтобы можно было на что-то влиять.
— Но зачем покупать мизерные 1,96%? Это же ни о чем. Да при этом за огромные 200 млн, — переспросил я. — Тебя же завтра размоют или просто затрут среди других мелких акционеров. Юра, в чем цимус?
Эти вопросы я и задал Мильнеру в тот исторический день, 27 мая 2009 года.
Юра не стал растолковывать мне все подробности, он и сам тогда толком не понимал, к чему это приведет. Но он поделился своими ощущениями, мыслями и ожиданиями, зачем он это сделал.
В тот момент Facebook еще не был публичной компанией. Все акции компании были на руках Марка Цукерберга и его близких друзей-партнеров. Был лишь маленький раздробленный пакет акций на руках сотни сотрудников, которые получили их в качестве бонусов и премий.
Официального рынка акций Facebook еще не было, но часть сотрудников хотели их продать, всем нужны были деньги. И постепенно стали формироваться полуподпольные, серые биржевые площадки, где и начали торговаться эти мелкие раздробленные акции. На них появились и первые котировки.
Партизанщина с акциями сотрудников не нравилась Марку Цукербергу, и он решил ее как-то цивилизовать и взять процесс под контроль.
Тогда он и объявил своего рода тендер, «конкурс невест» среди потенциальных инвесторов и инвестфондов на право легально и прозрачно купить небольшой пакет акций у его сотрудников, тех, кто готов их продать.
Тот «конкурс красоты» вызвал небывалый ажиотаж, пришли десятки именитых фондов и инвестбанков со всего Wall Street. Тема была горячая, все хотели купить хотя бы кусочек живого Facebook еще до того, как он выйдет на биржу.
Вот на этот «конкурс» и поехал Юра Мильнер с деньгами Алишера Усманова.
Марк Цукерберг — необычный парень. Деньги не являются для него основным критерием принятия решений. Он встречался со всеми потенциальными покупателями лично, стремясь понять философию и мысли каждого претендента — что они думают о будущем.
И вот на этом конкурсе тщеславия, ума, интуиции, опыта, экспертизы и победил в тот день ЮРА МИЛЬНЕР!
Молодой Марк Цукерберг выбрал не каких-то вальяжных инвестбанкиров с Wall Street, прожженных акул американских хедж-фондов, а выбрал Юру.
Родители Мильнера переехали с Украины в Москву давно, еще в советское время. Сам он родился уже в Москве, закончил физфак МГУ, успел поработать в советской науке, а в девяностых, как и многие из нас, ушел в банковское дело. Сначала простым сотрудником в Мировой Банк, а затем в Менатеп к Ходорковскому вести его инвестиционно-банковский бизнес.
После дефолта 1998-го он организовал уже свою компанию и с головой погрузился в русский интернет, скупая последовательно Mail.ru, Одноклассники и Вконтакте.
За прошедшие 10 лет он глубоко погрузился в эту индустрию, чувствовал и понимал там все. Чем живут эти компании, где их слабости и куда они растут? Его беседы с Павлом Дуровым, борьба за покупку Одноклассников и дали ему тот опыт, знания, бэкграунд, которые в результате и перевесили все pro et contra… и Марк Цукерберг выбрал именно его — Юру Мильнера.
Эта, казалось бы, проходная, рядовая сделка на фондовом рынке стала на самом деле ключевой для всех рынков — и для американского, и тем более для российского и украинского.
Именно с этой сделки начался инвестиционный взлет акций Facebook. Весь мировой инвестиционный бомонд повернул головы в сторону Facebook и Мильнера.
Это был его взлет, как первый полет Гагарина. В один день Юра улетел в космос мирового интернета. И дело даже не в том, что наибольшую прибыль на этой сделке заработал Усманов, ведь деньги были в основном его.
Самое главное, Юра сделал шаг наверх, перешел на верхнюю палубу мировых инвестиционных процессов. Там ходили совсем другие деньги и совсем другие проекты.
В первые дни после той сделки я был очень горд за Юру, за то, что мы знакомы, давно уже совершили не одну сделку, вместе праздновали дни рождения и все такое…
Но постепенно приходила и горечь понимания, что теперь Юрию Мильнеру будет не до нас, не до тех, кто остался ютиться на нижних палубах России и Украины.
Все инвестиционное сообщество, которое до того момента рыскало по полянам российского и украинского интернета, повернуло свои взгляды на него и стало завороженно следить за Мильнером и Усмановым.
Что они там творят на рынках США и Китая?
Печальнее всего было смотреть на Украину.
К тому моменту в России прошли уже почти 10 лет инвестиционного бума в интернете. Были созданы внутренние гиганты типа Яндекса, Мейла, Рамблера, Вконтакте. Это были крепкие, капитализированные структуры с многомиллионными прибылями. Даже если ключевой инвестор переключал свой взгляд на США и Китай, внутренний российский рынок продолжал расти и генерировал игрокам прибыль. Этой собственной прибыли было достаточно для роста, новых покупок и создания новых продуктов.
На Украине в этот момент все было иначе.
Украина отстала, она пропустила инвестиционный бум нулевых, а рекламные деньги так и не начали толком идти в Сеть.
Страна была на перепутье. Неопределенность нарастала.
В этот ключевой для рынка момент я и решил — пора хеджировать риски!
Мы продали часть нашей доли «украинских инвестиций» богатому швейцарскому фонду.
Они были воодушевлены именем Мильнера, увидев его в наших партнерах, они верили в его интуицию и дали нам неплохую цену. Той сделкой мы полностью отбили свои вложения в «украинский интернет» и даже вышли в прибыль.
Мы остались акционерами проекта, продолжили управлять им, но с того момента стали наблюдать за этим скорее со стороны.
Что же теперь будет происходить на этой «украинской поляне», где гуляет туча местных голодных гетманов, пропал интерес российских инвесторов, а мировой финансовый кризис полностью остановил рост местного рынка интернет-рекламы?
