Ксения
Ксения проснулась оттого, что услышала снаружи шаги. На часах в углу телевизора высвечивались цифры: 5.15. Рановато и совсем еще темно. Некоторое время она прислушивалась к ним – быстрым шагам совсем не сонного человека. А потом молча растолкала завернутую, как куколка насекомого, в тонкое гостиничное одеяло Машу.
– Андрей… – завозилась, перевернувшись на другой бок, Маша.
– Извини, – прошептала ей прямо в прикрытое русой прядью ухо Ксения. – Это не он.
– Что? – Маша рывком села на кровати, уставившись на нее почти безумным взглядом.
– Кто-то ходит там, снаружи, – виновато сморщилась Ксюша. – Может, конечно, глупости…
Но Маша выпростала уже ноги из-под одеяла: спала она в носках и футболке с длинным рукавом. Сделала пару шагов к окну и, не отодвигая плотной занавески, выглянула наружу.
– Есть там кто? – выглянула у нее из-за плеча Ксюша.
Маша хмурилась в темноту, потом качнула головой, одной рукой нащупала сложенные рядом на тумбочке джинсы.
– Одевайся, – прошептала она.
Наклонилась, чтобы надеть ботинки.
И Ксения увидела их. Выпавший за ночь снег еще не успел привычно стаять – прямо под окнами шла цепочка темных следов. Ксения испуганно сглотнула и бросилась к стулу, где развесила свой немудреный наряд.
А через минуту уже оказалась за Машиной спиной – та стояла, прижав ухо к хлипкой двери.
– Пошли, – Маша беззвучно опустила ручку, и они вышли в коридор, освещенный только одиноким «ночным» бра слабого накала. Одноэтажная гостиница была выстроена буквой П, в стилистике придорожных американских отелей, а их комната находилась как раз в самой короткой, перпендикулярной части. Маша на секунду замерла, решая, куда – налево или направо – им стоит повернуть, и, наконец, взяв Ксюшу за взмокшую от ужаса ладонь, двинулась влево.
Как только это у нее получается? – думала Ксюша, пытаясь отвлечься от бешено стучащего в висках сердца. Быть такой спокойной? Или это только видимость? Или опыт, которого Ксюша никак не могла приобрести за исполнением баховских фуг в родной Консе?
И тут Маша больно сжала ей руку, а Ксюша резко остановилась, прислушиваясь.
– Да. Две девки, – раздался сонный голос с ресепшен. – Расплатились за одну ночь. Номер…
Но Маша уже бежала в обратном направлении, не заботясь о тишине. Они было миновали дверь своей комнаты, и Маша снова встала как вкопанная. Ксюша с удивлением проследила за ее взглядом: огнетушитель. Красный огнетушитель на белой стене.
– Встань за моей спиной, – скомандовала Маша. Потянувшись, сняла баллон с кронштейна. Ксюша сделала шаг назад, а Маша встряхнула, перевернув, баллон, сорвала желтую пластмассовую пломбу и выдернула чеку.
– Вдохни, пока можешь, – приказала она. – Я не очень умею пользоваться этой штукой.
«А с виду и не скажешь», – хотела было возразить Ксюша, но не успела: Маша нажала на рычаг и направила шланг вперед, в темноту коридора. Ксюша едва успела набрать в легкие воздух – из шланга с шипением хлынул белый дым.
А Маша толкнула дверь их комнаты.
– Что за чертовщина?! – раздался голос из номера дальше по коридору.
– Безобразие! Спать не дают!
– Пожар!
– Обратно? Зачем обра… – попыталась было поинтересоваться Ксюша, но Маша, захлопнув за ними дверь, уже бросилась к окну.
– Я не прыгну, – сглотнула Ксюша, неверяще глядя на Машу, рвущую на себя заевший шпингалет.
– Еще как прыгнешь! – процедила Маша сквозь зубы. – Их тут как минимум двое. По одному на каждый выход.
Рама наконец поддалась, в комнату хлынул морозный воздух. Где-то совсем рядом на дереве зачирикала утренняя птица, прошелестела на недалеком шоссе шинами машина.
Маша забралась на подоконник, села на корточки и соскользнула вниз, мягко спружинив о молодой снег. Подняла к Ксюше бледное в темноте лицо:
– Не теряй времени!
Ксюша чуть не плакала: а если она поскользнется и упадет – что с ней, прямо скажем, в последнее время нередко случается? Ведь рука, ее рабочий инструмент, только начала заживать, и что же теперь – опять рисковать?
– Все нормально, граждане, никакого пожара, расходимся по своим комнатам, – услышала она за дверью в коридоре. А в следующую секунду в замке повернулся ключ. «Администратор гостиницы сдал нас с потрохами», – вот что успела подумать Ксюша, и, тщетно пытаясь скопировать Машин мягкий прыжок, полетела в сторону пахнущего свежестью снега.
