101
Операция готовилась спешно.
Ламордье смог собрать команду из пяти членов антикриминальной бригады. С Николя, Бертраном и Франком всего их было восемь. Жак Леваллуа остался в офисе, чтобы заняться другими линиями расследования.
Не было ни планировки, ни наблюдения, ни изучения местности. Только люди, вооруженные винтовками или «зиг-зауэрами» – кроме Николя, – защищенные пуленепробиваемыми жилетами, в этот полуденный час приближались к гигантской автомобильной свалке. Гора покореженного железа, зажатая между заводами и автострадой, на периферии Масси, в парижском предместье. Место было мрачное, серое, гнетущее. Люди из Института Пастера приехали вслед за полицейскими машинами. Они ждали поодаль, в своих автомобилях, готовые вмешаться в случае необходимости.
Моросило, мелкий дождик леденил лица. Просветы чередовались в небе с темными тучами, под которыми тускнели краски, стирались контрасты и сглаживались рельефы. Плотная группа полицейских миновала высокую решетку, потом большие листы зеленоватого железа, заменявшие стену, и оказалась у ворот, запертых на висячий замок. Полицейские сбили его в считаные секунды, осмотрелись и разделились на две группы.
Франк и Николя последовали за двумя коллегами из антикриминальной бригады, которые бежали к старому трейлеру, расположенному справа, рядом с большим ангаром под рифленой крышей. Залаяла собака. Глухой, густой, злобный лай гулко разносился вокруг. Полицейские пошли осторожнее. Разбитые машины лежали на платформах или над ямами, полными масла. В метре от земли был подвешен на цепях двигатель, ремни свисали вдоль поперечин.
Сапоги хлюпали по черным лужам, поднимая брызги воды и грязи. Внезапно дверь трейлера открылась и, выпустив босерона, захлопнулась вновь. Квадратная морда, мощные клыки, грубая животная сила. Собака бежала в их направлении.
Первый полицейский вскинул винтовку и открыл огонь. Пес с воем отлетел на три метра. Полицейские кинулись к жилищу, криками подбадривая друг друга, а другая группа вдали, встревоженная выстрелом, повернула к ним. Один полицейский встал у железной стены, другой вышиб дверь ударом тарана. Николя, стоявший чуть позади, заметил тень, которая, воспользовавшись тем, что их внимание отвлеклось на собаку, выскочила из трейлера сзади и помчалась в сердце свалки.
– Там!
Двое полицейских среагировали мгновенно и побежали в указанном направлении, вскинув оружие.
– Стой!
Но беглец скрылся между двумя горами покореженного железа. Николя и Шарко развернулись и побежали по проходу слева, а их коллеги двинулись направо. Дорожки из красной глины превратились в адское месиво, столько пролилось дождей в последние дни. Шарко чуть не потерял ботинок. Куски металла, стекла, всевозможные обломки мешали идти. Тень появилась между двумя складками железа и нырнула в другой проход. Николя кинулся следом, злясь, что у него нет оружия, Шарко побежал наперерез. Он увидел двух полицейских на другом конце и махнул им рукой.
Тип, выпустивший собаку, появился в другом проходе, выбравшись из остова машины. Дородный, с густой бородой, в майке и военных башмаках. Запыхавшийся. Он хотел развернуться, но коллеги уже подоспели сзади. Взятый в клещи, человек поднял руки:
– Я ничего не сделал.
Не дожидаясь Николя, коллеги из антикриминальной бригады без церемоний прижали его к земле. Защелкнув на руках наручники, резко подняли за загривок. Подбежал Белланже, следом Шарко.
– Это не он.
Белланже склонился к самому лицу беглеца:
– Где твой племянник?
Толстяк указал подбородком на самый дальний угол огромной свалки, на другом ее конце:
– Он живет там.
