Глава 11
– Александра, сколько можно об одном и том же?
– Действительно, сколько? – Резко обернувшись к сидящему на стуле мужу, бросила она.
– Господи, я уже устал от твоих выкрутасов. То ты рвешься участвовать в автопробеге, теперь вот стремишься на гонки.
– Хочешь сказать, что это не женское дело?
– Не женское. Но ведь тебя это не волнует. Поэтому скажу иначе. Ты не интересовалась каков процент гибели и увечий автогонщиков?
– Причем тут это?
– При том, что я хочу, чтобы подле меня была здоровая жена, и множество детей. Не одна дочка. Понимаешь? И клянусь, у меня достанет решимости и прав запретить тебе участвовать в гонке.
– И отчего же тогда ты не проявишь свою железную волю? – С нескрываемой язвительностью поинтересовалась она.
– Потому что хочу чтобы ты меня поняла. Не подчинилась и озлобилась, а поняла и приняла.
– Что я должна понять? То что ты хочешь запереть меня в четырех стенах.
– Ты еще про свободную любовь вспомни.
– Петр! – А вот теперь она оскорбилась по настоящему.
– Все, все, извини, перегнул. Хотя, хватает знаешь ли экзальтированных особо отстаивающих именно это право.
– Я к таковым не отношусь.
– И слава богу. А что касается запирания в четырех стенах… Александра, у тебя имеется два личных автомобиля. Представительный «Руссо-Балт», и стремительная «Чайка». И они вовсе не простаивают в гараже. Согласись как-то не похоже на четыре стены. А вот гонки это уже другое.
– Но ты обещал, – поняв, что Петр вот-вот закусит удила, с явной обидой упрекнула она.
– Я всегда держу свое слово. И ты это знаешь. Но я никогда не обещал тебе, что ты будешь участвовать в гонках. Разговор был о том, что ты спроектируешь, построишь и лично испытаешь болид. Не подскажешь, какой из пунктов не был осуществлен? – Вздернув бровь, поинтересовался Пастухов.
– С каких это пор ты стал юристом крючкотвором? – С язвинкой произнесла недовольная супруга.
– С тех самых, как моя жена решила участвовать в гонках, на которых катастрофы скорее правило, чем исключения, – припечатал Петр.
– Зачем же тогда ты позволил мне заявить о моем участии?
– А ты меня спрашивала, прежде чем сделать это заявление прессе?
– Но ты мне не запретил.
– Теперь запрещаю.
– Петр, это же… Я давно лелеяла эту мечту… Ну чего ты молчишь?! – Выждав некоторое время, взорвалась она.
– Кхм. Мечта. Мечта это святое. Но ты не задумывалась над тем, что этот клятый клуб может устроить катастрофу?
– Да у нас такая служба безопасности, что…
– Я не говорю о диверсии на заводе. Я о гонках. Кто-то, за очень большие деньги может рискнуть и устроить столкновение прямо на треке. Врагов у нас хватает. Вспомни, сколько раз на нас покушались.
– Петр, миленький, ну я прошу тебя. Только один разочек. Ведь никто из них даже не представляет на что способен наш красавец. Да я сразу же оставлю их позади, и никому не позволю даже приблизиться ко мне. Остается только неудовлетворительное качество автомобиля или кривые руки шофера. Неужели ты сомневаешься в своем заводе и жене? – Присев перед сидящим в кресле мужем, и взяв его за руки, вкрадчиво произнесла Александра.
Вообще-то он не сомневался. Нет, если во время гонки придется толкаться, то возможно все. При всем ее гоноре, и решительности характера, Александра все же достаточно пуглива. И пусть, она очень быстро брала себя в руки, в условиях когда все решают доли секунды, это может быть крайне опасно. Но в случае если она еще на старте оставит всех преследователей далеко позади… Здесь он в ней не сомневался. Она великолепно чувствовала автомобиль и любила скорость.
И потом, он вовсе не собирался ставить окончательный крест на ее участии в гонке. Никаких сомнений, он сможет без труда настоять на своем. И мало того, несмотря ни на что, она смирится с его решением. Не обойдется без ссоры, возможно даже долгой. Но в итоге все встанет на круги своя и они помирятся.
Вот только осадок останется на всю оставшуюся жизнь. Мечта… Мечта, она дорогого стоит. Александра же мечтала не просто спроектировать свой двигатель внутреннего сгорания, но и лично дать ему жизнь. Не провести испытания, а влететь в историю под рев своего детища.
Ну не мог он подрезать ей крылья. Не мог и все. Но и смириться с тем, что будет всякий раз трястись, пока она будет удовлетворять свою адреналиновую потребность, то же не собирался.
– Я не сомневаюсь ни в тебе, ни в механиках, ни в продукции завода. Но…
– Один раз. Петр, я хочу участвовать в гонке только один раз. Но это должен быть первый раз, – требовательно и одновременно умоляюще, произнесла она.
– Обещаешь?
– Клянусь, – Александра горько улыбнулась и решительно кивнула, едва не разметав модную прическу.
– Но только при одном условии.
– Каком?
– Ты примешь некоторые конструктивные изменения внесенные в автомобиль, и оденешь тот костюм который предоставлю тебе я.
– Петр, какие изменения? Какой костюм? Гонка уже послезавтра.
– Обещай.
– Но эти изменения…
– Не повлияют на характеристики автомобиля, – перебив ее, заверил Пастухов.
– Л-ладно. Я обещаю. Но если ты не успеешь, то никакие условия не принимаются.
– А успевать не нужно. Все уже готово.
С этими словами, Петр подошел к платяному шкафу, и открыв его извлек на свет комбинезон из мягкой кожи, с налокотниками и каркасом на спине, из пластика. Изнутри комбинезон был обшит мягкой подкладкой из дюжины слоев шелка, призванного сглаживать удары и выступать в роли эдакой мягкой и гибкой брони. Это он решил использовать заокеанский опыт, где получили распространение бронежилеты из шелка
Следом появился пластиковый же шлем с прозрачным забралом из плексигласа. Изделие явно напоминающее мотоциклетный шлем из мира Петра, и совершенно чужеродной формы для мира этого. Один уже только его необычный вид должен был возбудить общественность.
Петр слабо представлял себе какой именно должна быть защита. Просто попытался воспроизвести по памяти комбинезон мотоциклистов, какие видел со стороны. И без подробностей. Опять же, и до качества его мира здешним материалам далеко. Но лучше уж такая защита, чем вообще никакой.
– Да это просто какие-то доспехи, – рассматривая представшее перед ней изделие, произнесла Александра.
Вот так и не поймешь, чего тут больше, восхищения, скепсиса или иронии. Ну да. При том, что сегодняшние гонщики предпочитают кожаные регланы, обычные мягкие шлемофоны и очки, выглядит довольно странно. Если не сказать дико.
Все же восхищение преобладает. Время такое. Все общество стремится к новизне и чему-то необычному. Дипломированные и талантливые художники рисуют какие-то каляки, создавая новый стиль для избранных ценителей. Эмансипированные особы усиленно изображают из себя паровозы, объявив папиросу факелом свободы женщин. Так что, этот костюм достаточно смел, чтобы произвести эдакий фурор.
– А ты уверен, что хочешь, чтобы посторонние видели твою жену в этом?
Комбинезон конечно получился толстоват, не без того. Все же Петр в первую очередь думал о безопасности супруги. Но вместе с тем, он должен был в достаточной степени подчеркнуть достоинства фигуры своей обладательницы, чтобы сделать ее образ весьма сексапильным. По нынешним временам, просто скандальное одеяние. Впрочем, с учетом движения эмансипации и различных культурных течений, скорее на грани. Но уж слава экзальтированной особы, Александры обеспечена.
С другой стороны, ей не привыкать, и отступать она не станет. Как впрочем и Александр. Нет, к правилам приличия он относился с уважением и вполне их одобряет. Но… На дворе сумасшедшие двадцатые, с их умопомрачительной стремительностью. Он же, человек с куда более широкими взглядами, так до конца и не вписавшийся в существующее общество.
– Ну, не думаю, что они смогут так уж много рассмотреть под кожаным одеянием. Зато в случае неприятностей шансов переломать себе кости будет поменьше, – раскладывая костюм на столе, произнес Петр.
– И мне будет позволено немедленно его примерить?
– Может дома? – Поведя взглядом по своему рабочему кабинету, предложил Пастухов.
– Я не утерплю. Да и не заходит к тебе никто, – с каждой секундой ее взгляд становился все более завороженным.
Белая кожа, с красными вставками и черными нашлепками пластика. Белые же перчатки, с пластиковыми нашлепками. Да еще и сапоги с голенищами на шнуровке. Ну какая женщина устоит перед обновой?
Комбинезон настолько завладел вниманием девушки, что она не заметила, как Пастухов провернул ключ в двери. Затем вернулся к ней, и начал помогать снимать платье. В этот момент она была подобна маленькой девочке жаждущей как можно быстрее примерить обнову. Александра буквально ничего не замечала вокруг. Ему же пришлось приложить некоторые усилия, чтобы помочь ей с переодеванием, так, чтобы это не перешло в некую иную плоскость.
Хм. А ведь пожалуй она права. Ему лучше не смотреть на тех, кто будет рассматривать его женушку. При надетых шлеме и перчатках не видно ни клочка тела. Но этого и не нужно, потому что все соблазнительные изгибы ее стройной и статной фигуры очерчены настолько эффектно, что воображение буквально вздыбливается.
А эта грива каштановых волос, обрамляющее сейчас лицо валькирии. Нечего было и мечтать, поместить под шлем сложную прическу. Поэтому она просто распустила волосы, пустив локоны по спине и плечам. Петр, невольно залюбовался ею.
И это он, человек в принципе подготовленный. Кроме того, что в его мире это особо не вызывает удивления, так ведь Петр еще и видел манекенщицу во время примерок. Каким же будет эффект для неподготовленного зрителя. И плевать, на все балеты с пачками на балеринах, и цирки с гимнастками в трико…
– Ну как тебе? – Послышался приглушенный голос жены, из под опущенного плексигласового забрала.
Петр нервно сглотнул, едва удержавшись от того, чтобы заключить супругу в объятия. Ч-черт! Как же она хороша!
– Кхм. Кхе. Сашенька, подойди пожалуйста сюда, – поманил он ее к окну.
– Еще сюрприз? – несмотря на глухой шлем, голос ее прозвучал достаточно томно, чтобы не оставить его равнодушным.
Но несмотря на явное заигрывание, она все же подошла к окну, и выглянула на задний двор. Едва она это сделала, как ей в глаза бросился гоночный болид, подготовленный к соревнованиям. Эдакий хищный красавец серебристого цвета, с длиным капотом, под которым прятался восьми цилиндровый карбюраторный двигатель. Ее гордость и краса.
Вот только, на этот раз в нем наблюдалось нечто, чего раньше не было. Над водительским сидением появилась некая конструкция из никелированных труб. Достаточно толстых труб, надо сказать. И пусть благодаря сверкающему блеску выглядели они нарядно и легковесно, ее это не обмануло.
– И к чему это? – Снимая шлем, поинтересовалась она.
– Безопасность. И не только твоя. Это вообще распространенная защита на автогонках, в моем мире. Не уверен, что мне удалось все сделать грамотно. Но на данный момент мы с Отто Рудольфовичем пришли к мнению, что защита достаточно надежна. Каркас из труб предохранит шофера от неких неприятных столкновений.
– Это если шофера не выбросит.
– Не выбросит, – заверил Петр. – Там целая система ремней, которая будет удерживать водителя в кресле, представляющего собой единую конструкцию вместе с каркасом труб.
– И насколько потяжелел болид?
– Не имеет значения. Гарантированное преимущество перед паровиками в пятьдесят верст в час. Это все одно будет рекордом скорости. Ну а дальше, будем совершенствоваться, и двигаться вперед.
– Звучит убедительно, – вынуждена была согласиться Александра, а потом с пронзившим ее пониманием взглянула на мужа. – Комбинезон, каркас этот. Ты знал… Ты все это сделал специально. Чтобы вытянуть из меня обещание.
– Да, это так, – легко согласился Петр, глядя прямо в глаза супруге. – Я не хочу трястись всякий раз, наблюдая за тем, как ты носишься на гонках. Но и лишить тебя мечты, то же не готов. А при таком подходе каждый из нас получает то, что хочет. Разве нет?
– Ну ты и сволочь, Пастухов. У меня просто нет слов, – медленно расстегивая молнию на груди, с очаровательной, манящей и многообещающей улыбкой, произнесла она.
– Кхм. Сашенька, ты уверена, что это хорошая идея? – Нервно сглотнув, и пожирая ее взглядом, произнес Петр.
– Как уверен в этом и ты, – Потянув комбинезон с плеча, ласковой кошечкой промурлыкала она.
Да какого черта! Чего ему смущаться! Плевать. Петр решительно подступился к жене, и одним движением сдернул комбинезон с ее плеч. Потом, столь же решительно поступил с сорочкой. Хм. Н-да. Та не выдержала подобного напора, и с громким треском расползлась надвое. Плевать!..
Телефон начал трезвонить как раз вовремя. Они к этому моменту уже почти привели себя в порядок. Оставался правда вопрос с растрепанными волосами Александры. Но с другой стороны, он все одно возник бы, ввиду примерки ею шлема. Ну не предназначен он был для пышных и сложных причесок. Вот и пришлось ей распустить свою каштановую гриву вьющихся волос.
– Слушаю? – Подняв трубку, произнес Пастухов.
– Петр Викторович не подскажете, Александра Витальевна случайно не у вас? – Послышался голос старшего отдела авиационных моторов.
Их конструкторское бюро сейчас подразделялось на три отделения. Каждое из них занималось своим направлением, дизельными, карбюраторными или авиационными двигателями. Александра же являясь начальником конструкторского бюро курировала все три направления. Пусть и акцентировала свое основное внимание именно на бензиновых.
Правда, они прекрасно отдавали себе отчет в том, что это ненадолго. Стоило только получить хотя бы один работоспособный двигатель, как авиация тут же отпочкуется в отдельную ветвь. Да и не может быть иначе-то. Небо, оно и есть небо. Иная стихия со своими законами, требованиями и особенностями.
– Да Аркадий Дмитриевич, она у меня, – подмигнув жене, ответил Петр, – и протянул ей трубку.
– Аркадий Дмитриевич? – Произнесла она в трубку, погрозив мужу пальцем.
– Александра Витальевна, не могли бы вы подойти в наш отдел. У меня тут кое-какие вопросы появились.
– Да. Непременно подойду, – с показным смущением, поджимая губы и пожимая плечами, она положила трубку на рычаги.
– В конце концов мы женаты, – прекрасно поняв жест жены, подбодрил ее Петр.
– И все же раньше нам как-то удавалось не компрометировать себя, – нарочито осуждающе вздохнула она, начиная заплетать косу.
Ну а что она еще могла сообразить на скорую руку. Нет, Петр конечно мог бы посоветовать ей забрать волосы в хвост. Но во-первых, здесь это как бы вовсе не принято. А во-вторых, для того чтобы ее шевелюру упаковать в приличный хвост, нужно их вначале выгладить утюжком. А коса, она и есть коса.
– Ага. Вот только не надо, – тут же пошел в отказ Пастухов. – Сама соблазнила меня. А я что. Я как только перестану на тебя реагировать то все – кладите в гроб.
– Да? А кто подсунул мне этот комбинезон?
– А нечего было набрасываться на него как голодный на краюху хлеба.
– А ты не знал, какой у меня будет реакция?
– Я понимал, что тебе понравится. Но…
– Никаких «но», – отрезала она. – Ты все просчитал, и спровоцировал меня.
– Кхм. Вообще-то, я не думал, что твоя реакция будет настолько бурной.
– А какая она у меня должна была быть, при виде такой прелести, – оглаживая мягкую кожу, томно произнесла она. – Это из твоего мира?
– Н-ну, скажем так, это чем-то похоже на то, что было в моем мире. К сожалению, мне не доводилось видеть подобные костюмы вблизи. И уж тем более щупать их.
– А стол? Стол то же из твоего мира, – с легким прищуром поинтересовалась она.
– Ну да. В смысле, я наблюдал такое в кино.
– У вас снимают про это кино?
– И еще как, – заверил он ее. – Между прочим, и у вас тоже снимают грязное кино.
– Серьезно? – Вскинула брови она, заканчивая с волосами.
– А ты никогда не слышала?
– Я женщина честная, замужняя, – назидательным тоном ответила она.
– Да я и не сомневаюсь, – обнимая и целуя ее в кончик носа, произнес Петр.
– Повторим как-нибудь? – Муркнув, и стыдливо спрятав лицо на его груди, попросила она.
– Сегодня. Дома.
– Дома?
– Ну… Кабинет-то у меня есть, пусть я в нем и не работаю. Нужно же его как-то использовать.
– Все. Больше ни слова.
– А у нас еще и рояль есть, – не унимался он.
– Петр!
– Что?
– Мне нужно идти. Взял бы на себя курирование авиационного отдела.
– Угу. Давай еще кого-нибудь посветим в мое истинное происхождение.
– Н-да. Об этом я как-то не подумала.
– Вот именно. И потом, ну что я знаю об авиационных моторах? Даже то, что они имели звездообразную форму и то благодаря Аркадию Дмитриевичу вспомнил.
– Ладно, пойду я.
– Погоди. Ты забыла, – Петр протяну ей шлем и костюм.
– Зачем?
– Ну, похвастаешься. За одно это объяснит куда подевалась твоя прическа.
– Хм. Спасибо. Но… Возьму пожалуй только шлем. А комбинезон отошли домой. Нужно будет его еще разок примерить, – покрывшись легким румянцем, произнесла она.
Потом, решительно перебросила косу с высокой груди за спину, и вышла из кабинета, неся в руках бело красный шлем. Ее ждали в авиационном отделе.
Аркадий Дмитриевич хороший и даже талантливый инженер, с солидным стажем. Но до недавних пор ему приходилось заниматься паровыми авиационными машинами. И только полгода назад он решил переключиться на бензиновый двигатель. Причем подошел он к данному вопросу достаточно грамотно. Но отсутствие опыта и совершенно иной подход решению задач, порой ставили его в тупик.
Именно поэтому Аркадий Дмитриевич Швецов*, связался с конструкторским бюро концерна «Пастухов и К». Связался как нельзя вовремя. Александра в этот момент как раз занималась формированием отдела для конструирования авиационных моторов. Стоит ли говорить о том, что она поспешила пригласить инженера в столицу. Нет, она вовсе не рассмотрела в нем гения. Просто Швецов оказался первым человеком из известных ей, занимающийся этой проблемой. С чего-то же надо начинать.
*Швецов Аркадий Дмитриевич – советский конструктор авиационных двигателей. В 1925–1926 годах под руководством Швецова был разработан 5-цилиндровый звездообразный авиационный двигатель М-11 – первый в СССР серийный авиационный двигатель воздушного охлаждения, который выпускался в различных модификациях до 50-х годов.
Пока решительно непонятно, что выйдет из этой затеи, но дело вроде бы постепенно двигалось вперед. В любом случае, создать рабочий двигатель у них получится. Тем более, что направление вполне себе оправданное. Швецов стремился создать звездообразный двигатель, а таковые имелись в мире Петра. Тот же ПО-2 летал именно на таком двигателе. То есть, направление не тупиковое. Иное дело насколько он будет хорош.
С другой стороны, поставь они даже автомобильный двигатель, на первых порах он вполне обеспечит преимущество над паровиком. Не такое, какого хотелось бы, но все же. Вот только с прибытием этого инженера из Москвы, появился шанс сразу заняться конструированием профильного двигателя. И терять эту возможность Пастухов не хотел. Пусть и понимал, что удержать под своей рукой ни конструкторское бюро, ни тем более производство авиационных моторов, у него не получится.
Не страшно. В конце концов, главное для него не сосредоточение в своих руках всего и вся. Для него важно, чтобы двигатели внутреннего сгорания прочно вошли в плоть и кровь этого мира. Только это могло гарантировать безопасность ему, и его близким, от упырей из тайного клуба, все так же продолжавших оставаться в тени…
Вечер выдался занятным, а стол в его кабинете необычайно удобным. Куда удобнее, чем в заводоуправлении. Тот был все же несколько высоковат, а вот дома… Дома в самый раз, что супружеская пара затейников, оценила вполне себе по достоинству. Хм. Н-да. И не единожды…
Впрочем, спать они все же легли рано. И несмотря на сладкую утреннюю истому, проснулись отдохнувшими, бодрыми и полными сил. То что нужно для трудного дня. А каким он мог быть еще? Александре предстояло опробовать новинки, перед участием в гонках. Оно бы лучше вчера. Но… Словом, вчера было как-то не до того.
Испытания, как и прежние, проходили на заводском автодроме. Здесь можно было не опасаться посторонних глаз. Частная территория, и небывалая по нынешним временам служба безопасности предоставляли такую уверенность. Кстати, уже пару месяцев, как автомобильный и химический заводы обзавелись кураторами из контрразведки.
Решение о перевооружении автомобильного парка принято пока еще не было. Но работу конструкторского бюро и лаборатории уже признали стратегическим направлением. Пусть правительство и не афишировало этого. Куратор контрразведчик даже сообщил о том, что в таких странах как САСШ, Великобритания, Франция и Германия проекты по созданию ДВС получили господдержку и финансирование.
Кстати, Кессених получил недвусмысленное предложение перебраться в Германию. Ему наобещали много чего интересного, и Петр даже начал беспокоиться по этому поводу. Ну мало ли, вдруг и впрямь согласится, а там и до раскрытия тайны появления в этом мире Пастухова не далеко. А оно ему надо?
Но по счастью, Петр уже успел привязать к себе немца накрепко, и тот отказался возвращаться на родину. И вообще, подал прошение и предоставлении ему российского гражданства. Понимает, где и с кем его будущее. Ну кем он будет там? По сути, рядовым, пусть и знающим, инженером. Особых талантов он за собой не наблюдал, а потому достаточно скоро его обойдут молодые и перспективные.
Оставаясь же рядом с Пастуховым, он мог рассчитывать на куда большее. В одном только деле развития ДВСов, можно было продвинуться куда как дальше. Потому как в настоящий момент имели место пока еще далеко несовершенные технологические процессы производства, и отстающее качество материалов. Но ведь кроме двигателей были и другие направления, в которых мог дать толчок выходец из будущего.
Нет, Кессених не был готов отказаться от головокружительных перспектив. И отсутствие у него патриотизма тут вовсе ни при чем. Было время, он доказал любовь к своей родине с оружием в руках, и на полях сражений. К тому же, Россия и Германия в настоящий момент союзники, и ничто не указывает на то, что этому в скором времени может прийти конец…
Сделав несколько кругов по заводскому треку, Александра осталась в восторге от внесенных новшеств. Благодаря ремням безопасности, тело оказывалось настолько прочно связанным с сидением, что можно было вообще не задумываться над тем, как удержаться на месте, при входе в крутые виражи.
Сам автомобиль может и стал чуть тяжелее, но признаться она этого не заметила. Все же до того времени, когда в гоночных болидах будет учитываться чуть не каждый грамм, еще очень и очень далеко.
Можно было бы и больше, но Александра решила не рисковать понапрасну. Все же их автодром, это не гоночный трек. Даже такая скорость была уже на грани разумного. Опять же, не хотелось лишний раз злить мужа, который мог испугаться настолько, что выволок бы ее из-за руля. А он способен это сделать, даже непосредственно перед стартом. И решительности, и характера у него для этого достанет.
Финишировав после первого заезда, Александра отстегнула ремни безопасности. Сняла с себя шлем, и тряхнув своими темными кудрями, передала его помощнику. После чего, лучась улыбкой проворно выскользнула из авто. Именно что выскользнула, с грациозностью пантеры. Еще и попозировала самую малость. Потом подошла к мужу, и с чувством поцеловала его, вкладывая в этот поцелуй не только любовь, но и благодарность.
– Снято! – Наблюдая за улыбающейся супружеской четой, во всеуслышание объявил кинооператор.
– Не думал, что мы снимаем кино, – даже и не думая отпускать жену, произнес Пастухов.
– Не кино, – согласился кинооператор, – но наша хроника любому кино даст сто очков вперед. Вы просто не представляете, какие кадры получились. А Александра Витальевна… Куда там современным дивам. Слава богу пленка закончилась не раньше и не позже, а ровно тогда, когда и надо.
Ну не может этот человек снимать просто так. У него все обязательно должно быть на высшем уровне и в сценической постановке. Петр не скупился, и еще перед началом автопробега пригласил к себе лучших в своем деле. А где они лучшие? Правильно, в пока еще зарождающейся киноиндустрии. Н-да. Да и потом пожалуй тоже будут там обретаться.
Александра легко нашла общий язык с оператором. А что? Грациозность и способности к разного рода эффектам, у нее можно сказать в крови. Ну и желание войти в историю наличествует. Так отчего бы не войти в нее красиво, коль скоро есть такая возможность. Опять же, все эти фильмы разлетятся по тысячам кинозалам всего мира, и станут достоянием миллионов зрителей. Поднакопили уже опыт, пока шел автопробег. Теперь все пойдет по накатанной дорожке.
– Ну как, Петр? – Поинтересовалась Александра у мужа.
– Да отлично. Зря ты грешила на утяжеление болида. Ты побила свой собственный рекорд, для этого трека.
– На сколько?
– Десять секунд. Ни хухры-мухры, – деловито кивнув, ответил он.
– Это все благодаря новым сидению и ремням. Сидишь так, словно слившись с автомобилем воедино. Отвлекаться на посадку вообще не приходится, – возбужденно пояснила Александра.
– Вот и отлично.
– А раньше это сделать было не судьба?
– Признаться, я об этом как-то позабыл. Бывает у меня такое. Сама знаешь. Но лучше поздно, чем никогда.
– Это да. Но сегодня вместо отдыха, я еще покатаюсь. Оно хотя и куда как удобнее, чем обычное сидение, но нужно попривыкнуть.
– Согласен. Но по мне так с тебя хватит покатушек и до обеда. А потом отдыхать. Пусть ты и уверена в победе, но вон как тебя колотит. Да и болид на окончательную проверку. Не то, не дай бог завтра опозориться. Степан Кириллович, вы как, готовы?
– Всенепременнейше, – тут же отозвался кинооператор.
Правда, на всякий случай бросая взгляд на периметр трека. Вдоль него находились еще трое кинооператоров. И лишний раз убедиться в их готовности вовсе не помешает. Потом будут выбраны самые удачные кадры, которые и составят новый фильм, апофеозом которого должна будет стать завтрашняя гонка.
У киногруппы уже было накоплено достаточно материалов. И даже смонтирована основная часть фильма. В ней были засняты процесс проектирования, строительства и испытания болида. Сегодня снимается часть о предстартовой подготовке, и новшествах вносимых в экипировку гонщика и оснастку автомобиля.
До обеда Александре волноваться было некогда. А вот после… Петру пришлось постараться, чтобы отвлечь супругу и заставить ее расслабиться. Нет, она не сомневалась в победе, как не сомневался и он. Ее пугал, так называемый, закон подлости, согласно которому, из-за какой-то незначительной невероятной случайности все планы шли под откос. А ведь завтра ее звездный час.
Вообще-то Петру был известен один способ, который заставил бы ее забыться. Хм. Даже два. Но ни на близость, ни на алкоголь наседать нельзя. Запросто можно заполучить обратный эффект. Поэтому он решил воспользоваться альтернативой в виде их маленькой дочурки. И ему практически полностью удалось отвлечь жену от тревожных дум.
Правда перед сном, он все же прописал жене пятьдесят грамм коньяку. И то ли эта мера возымела действие, то ли нервное напряжение все же сказалось, а может Александра обрела наконец полную уверенность, но до самого утра она проспала как младенец.
Гонки должны были начаться в девять часов. Времени для проведения четырех заездов и выявления победителя, более чем достаточно. Так что, уже к обеду мероприятие будет завершено.
Однако, организаторы были на месте с самого раннего утра. Как и гонщики, со своими помощниками. Ну, а чему тут удивляться? Последняя проверка болида перед началом гонки. Да еще не мешало бы сделать пару тройку кругов по трассе, изучая ее и свыкаясь с виражами.
Впрочем, ничего сложного и особого тут не было. Трек представлял собой большую восьмерку, с общей протяженностью трассы в три версты. И практически на всем протяжении, за исключением прохождения участка под путепроводом, участники будут видны как на ладони. Трибуны устроены на возвышении, так что при наличии биноклей, картинка получится знатной.
Вдоль зрительских мест устроена бетонная стенка. В непосредственной близости от проезжей части устроена еще одна стенка из сложенных старых шин. Петр видел киноматериалы по прошлым гонкам и знал, что гибель зрителей в случае катастроф, вовсе не было редкостью. Стоило только гонщику разбиться вблизи скопления зрителей, как жертвы были обеспечены. Ограждение было призвано в значительной мере снизить травматизм.
О самих гонщиках так же позаботились, и кроме ограждения из шин, напротив трибун и на виражах, было устроено асфальтовое покрытие проезжей части. Для более уверенного и безопасного прохождения виражей, были устроены контр уклоны.
Ничего подобного и нигде в мире еще не существовало. И гонщики пробующие трек на зуб, успели это оценить. Впрочем, не только они. Вот уже третьи сутки, по новенькому, с иголочки, автодрому бродил один донельзя любопытный француз. Он осматривал все самым внимательнейшим образом, задавая много вопросов. Хм. Ну и получая на них ответы.
А отчего бы и нет? Решили французы устроить у себя такой же автодром. Вот и слава богу. Пусть строят. Дело-то хорошее. И опытом очень даже можно поделиться. Иное дело, что любопытного господина все время сопровождал приставленный к нему сотрудник службы безопасности. Ну мало ли что тот захочет учудить. А на гонке будет присутствовать сам государь император.
Впрочем, к трибуне отведенной под венценосное семейство вообще никого не допускали. И охраняли объект, чины жандармского управления. Вот так вот, все по взрослому. Оно вроде бы в последние годы о террористических актах слышно не было. И боевые организации, радикально настроенных партий вроде как распустили. Но «цепные псы самодержавия» и не думали расслабляться. Хватило февральского урока, семнадцатого года…
«Вихрь», как назвала свой болид Александра, доставили на грузовике. Оно вроде бы можно и своим ходом, не такой уж и дальний переход. Но… Это была самая банальная перестраховка, от все тех же незапланированных случайностей, имеющих тенденцию вылезать именно тогда, когда их не ждешь. Одна единственная яма, попавшаяся на пути и провороненная водителем, могла поставить крест на всех планах.
– Волнуешься? – Подойдя сзади, и заключив ее в объятия, прошептал в самое ухо Петр.
– Еще как, – потеревшись ухом о его губы, так же шепотом ответила она.
– Тогда садись на своего красавца и прокатись по треку. Только не гони. Попривыкни к нему.
– Да я его уж изъездила вдоль и поперек, – возразила она.
– На «Чайке», – не согласился Петр. – А сейчас ты поедешь на «Вихре». Или мне нужно объяснять, какая между ними разница?
– Не надо. Я наверное все же сильно волнуюсь, если упустила такую важную деталь.
– У тебя все получится. Не может не получиться. Только прошу, не выжимай из болида все соки. Несколько кругов, только так, чтобы почувствовать его. Не больше.
– Хочешь ошарашить всех?
– Ничуть не меньше твоего. Пусть они уронят свои челюсти на землю.
– Уговорил речистый. Поцелуешь меня? – Обернувшись, и глядя ему в глаза, слегка задрав голову, вдруг попросила она.
– Люди кругом, – замялся он, памятуя о правилах приличия настоящего общества.
– Плевать. Ты мой муж, и нет стыда в любви между супругами.
А что тут еще скажешь. Да обзавидуйтесь!!!
А позавидовать было чему. Александра в новом комбинезоне с позавчерашнего дня казалось стала еще краше и желаннее. То ли она уже привыкла к необычному одеянию, и сумела подстроить свою женственность к новому гардеробу. То ли, после недавних событий на Петра эта одежда стала действовать как красная тряпка на быка. Но спокойно взирать на нее он просто не мог.
– Ну. Я пошла?
– Иди уже, гонщик моей мечты, – слегка подтолкнув ее к «Вихрю», подбодрил он.
Александра робко улыбнулась, потом решительно тряхнула головой, и нахлобучив шлем, твердым шагом двинулась к автомобилю. Порядок. Собралась, сосредоточилась на деле. Вот и ладно. Потому что все остальное сейчас попросту лишнее.
– Здравствуйте.
Петр обернулся и посмотрел на незнакомого мужчину представительной внешности, среднего возраста, с аккуратной бородкой а ля государь император. Н-нет. Никогда прежде им встречаться не доводилось, это совершенно определенно. Но, вот что-то в его внешности было отдаленно знакомым.
– Здравствуйте, милостивый государь. С кем имею честь, – поприветствовал пастухов незнакомца так, как это и приличествовало случаю.
– Промышленник, Васильчиков Федор Андреевич.
– Вот оно как! – А вот это уже совсем не выглядело приличным.
Как и то, что рука непроизвольно дернулась подмышку, где в плечевой кобуре находился один из браунингов, заряженный травматическими патронами. Плевать на все меры предосторожности и посещение автодрома императорским семейством. Он даже не помышлял о том, чтобы остаться безоружным.
Впрочем, выхватывать оружие он все же не стал. Нет, если бы мужчина дернулся, попытался сбежать или предпринял бы хоть что-нибудь, кроме явного недоумения, то… Но он стоял удивленно взирая на нервного собеседника, не в силах понять что тут вообще происходит. Понятно, что сыграть можно все что угодно. Но не хвататься же за пистолет всякий раз, когда тебя что-то настораживает.
– Что-то случилось? – Наблюдая за тем, как Петр медленно убирает руку из под полы костюма, поинтересовался промышленник.
– Если позабыть то простое обстоятельство, что меня как-то едва не отправили к праотцам, прикрываясь вашим именем, то ничего.
– Моим именем?
– Да. Было дело.
– Господи, Федор Андреевич, я же вам говорил, чтобы без меня вы не затевали никаких бесед.
Петр взглянул еще на одного незнакомца. Невысокий, с намечающимся брюшком, которое пока еще удерживалось в рамках, благодаря форменной портупее. Ах да, мужчина был в форме пехотного капитана.
Но этого незнакомца Петр воспринял вполне нормально. Хотя бы потому что рядом с ним находился штабс-капитан в такой же пехотной форме, разве только чуть помоложе, и без намека на брюшко, скорее даже худощав. Ряскин был куратором при концерне, от контрразведки. Весьма въедливый молодой человек, хотя на вид, и по повадкам, настоящий рубаха парень, что говорится свой в доску, хоть с рабочими, хоть с руководящим составом.
Что же касается Петра, то он поостерегся бы ему полностью довериться. Но в вопросах безопасности, можно было полностью на него положиться. Такой не продаст. И коль скоро, тот спокоен, да еще и как бы готов отрекомендовать незнакомцев… Зря Пастухов напрягся. Нет тут никакого подвоха.
– Здравствуйте Петр Викторович, – поздоровался Ряскин. – Как знал, что вы будете тут с раннего утра. Позвольте вам представить, промышленник, купец первой гильдии, Васильчиков Федор Андреевич. В настоящий момент он строит в Царицыне тракторный завод.
– Кхм. Это я уже слышал. Раньше, – уточнил Пастухов.
– Те кто пытался вас убить, просто прикрывались его именем. Именно по этой причине мы и решили выступить в качестве посредников при вашем знакомстве, – пояснил Ряскин, а потом представил офицера, – Капитан Зинятов, Михаил Трофимович. Мы с ним коллеги.
– То есть, он является куратором пока еще не существующего тракторного завода? – Поинтересовался Пастухов.
– Напрасно иронизируете, – с ухмылкой произнес капитан. – Уверяю вас, работы у меня там хватает. Кое-кому не нравится то простое обстоятельство, что в России, в скором времени появится свое масштабное тракторное производство.
– Понимаю.
А что такого? Петр и впрямь понимал. Ведь даже вокруг его завода вертятся далеко не одни доброжелатели от тайного клуба. Проявляют интерес и разведслужбы, как вчерашних так и сегодняшних союзников России. Ну и явных недоброжелателей, куда же без этого. А тракторный завод… Это независимость от поставок техники из-за границы. Иностранные дельцы уже понесли некоторые убытки в результате появившегося в России автомобилестроения.
И потом, в случае войны, на базе тракторного производства, вполне реально наладить выпуск танков. Так что, налаживаемое производство имеет самое что ни на есть стратегическое значение. Слава богу, по итогам войны, начали думать головой. После японской не больно-то и чесались. Зато теперь, взялись за ум.
– И чем я могу быть полезен? – С самой радушной улыбкой, на какую только был способен, обратился Пастухов к Васильчикову. – Помнится тот что выдавал себя за вас, хотел наладить на своем заводе производство наших дизельных двигателей.
– Я не буду оригинальным, и заявлю о том же, – так же с улыбкой, заявил Федор Андреевич. – Меня интересуют ваши двигатели.
– Что-то мне подсказывает, что вы не больно-то этого и хотите, – возразил Петр.
– Признаться, перепрофилировать, даже еще незапущенное производство, та еще морока. И затраты. Но… Военные рассматривают возможность использования ваших двигателей.
Все понятно. Конечно гражданский рынок это хорошо, но в России он имеет свои особенности. Русские крестьяне с недоверием посматривают на всю эту технику, а потому в их хозяйствах доля ручного труда очень высока. Не любят на Руси новомодное, а от того и непонятное. Потому и трудно оно приживается.
Так что, как не велико крестьянство, без госзаказов такому производству не выстоять. Так было с автомобилестроением, так будет и с тракторами. А со стороны государства основным заказчиком является армия. Потому, хочет того Васильчиков или нет, но он вынужден прислушиваться к мнению военных. И если те хотят получить себе игрушки на дизельном ходу…
Автопробег Пекин-Париж, выиграли автомобили концерна «Пастухов и К». Причем с разгромным счетом. Все четыре автомобиля пришли к финишу и были первыми во всех отношениях. Ни один не получил поломку, которая вынудила бы его сойти с дистанции. Чего не сказать о паровиках, четверть из которых, до финиша так и не дошла.
Данное обстоятельство не могло не привлечь внимания к новым двигателям. И уж тем более, что русские военные рассматривали их еще до начала гонки, выявившей неоспоримое преимущество новинки.
Нет, понятно, что газетчики трубят, а авторитетные лица заявляют о том, что делать однозначные выводы еще рано. Страны же не имеющие собственные нефтяные месторождения, посматривают на перспективу перехода на новые двигатели с долей скепсиса и опаски. Что не говори, но отсутствие собственного топлива, это серьезный аргумент. Но только не для России. Здесь с топливом как раз не было трудностей вообще.
Недавно, начали добычу и переработку новых месторождений легкой нефти на Северном Кавказе. А легкая нефть, это большая доля фракций бензина и солярки. К тому же, нефтедобытчиков в некоторой степени тревожит широко шагающая по стране и миру в целом, электрификация. Если заглянуть в перспективу, то относительно скоро потребность в керосине начнет падать.
Правда, пока их устраивали такие полумеры, как запрет на использование «грязного» топлива в пределах городов. Но лоббирование этих законов, только мертвому припарка. Как только нефтепромышленники сумеют рассмотреть перспективу от перехода всех транспортных средств на их топливо… Как бы не случилось так, что паровики станут предавать анафеме. Ну да, главное чтобы не убивали людей, подобно этому пресловутому тайному клубу.
Впрочем. Клубу, в том виде в каком он существовал, и с теми задачами, которые перед собой ставил, пришел конец. Петр понял это окончательно и бесповоротно, как только был вызван в генеральный штаб для переговоров о поставках в войска Петроградского гарнизона пробной партии автомобилей. Теперь он был не один. За его спиной было государство. А он уже успел убедиться в том, насколько это может быть серьезно. Так что, по факту, противостояние между ним и таинственным клубом закончилось…
– Итак, вы собираетесь наладить производство тракторов с дизельными двигателями? – Подытожил Петр.
– Именно, – подтвердил Васильчиков.
Они отошли в сторонку, чтобы поговорить с глазу на глаз. И оба офицера прекрасно их поняли. Оставшись стоять на месте, и рассматривая катающиеся по трассе болиды. Никто из гонщиков и не думал выказывать прыть и возможности своих авто. Гонщики просто приноравливались к треку, готовясь преподнести сюрприз. Причем все без исключения. Статистов тут не было. Все желали только одного – победы.
– Признаться, не представляю, как вы перепрофилируете производство. Насколько мне известно, вы уже поставили целый ряд оборудования и станков. У паровых тракторов совершенно иная конструкция. И как туда воткнуть дизельный двигатель, я попросту не представляю. Придется проектировать совершенно новый трактор.
– Но ведь в «Муромца» вы воткнули свой двигатель. И насколько мне известно, с минимальными переделками.
– Ну, не такими уж и минимальными. Но это стало возможным только благодаря тому, что «Муромцы» имеют водотрубные котлы, отличающиеся компактностью, и устанавливающиеся на раму автомобиля. Трактора же…
– Имеют такой же котел, – перебил Петра, Васильчиков. – Будь иначе, и никто не взялся бы за перепрофилирование моего завода. Проще было бы построить новый. Но так уж случилось, что подобная возможность рассматривалась уже давно. Слава богу, меня поставили об этом в известность. Не желая терять заказы от армии, я решил подстраховаться и подкорректировал будущее производство. Не я лично конечно, а мое конструкторское бюро. Словом, мы решили выкупить у американцев другую лицензию. Она подороже, а потому они согласились на обмен, после доплаты. Правда и сами трактора будут мощнее и дороже. Но…
– То есть, основной расчет на армию и крупных землевладельцев.
– Еще на строителей и дорожников. Потребность в бульдозерах растет день ото дня. Но простой крестьянин остается в стороне. Для него эта техника неподъемна. Да и нет потребности в столь мощном тракторе, для возделывания небольших наделов.
– А если мы предложим вам двигатель послабее, но покомпактнее?
– У вас есть такой?
– Мы сейчас как раз проектируем такой, для небольших грузовичков грузоподъемностью до полутора тонн. Как раз, для среднего класса.
– Опять будете переделывать какую-нибудь из моделей?
– Скажем так, мы с супругой решили проявить заботу о моем тесте и ее батюшке. Самим нам увеличение модельного ряда не потянуть. Но вам этот двигатель очень даже может пригодиться. Легкий трактор с трехкорпусным плугом. Конечно и этот даст форы десятку лошадей, но зато должен будет стоить куда дешевле своего старшего брата.
– Хм. Два модельных ряда, – помяв подбородок, задумчиво произнес Васильчиков. – А ведь в этом что-то есть. Нужно будет посоветоваться с моим главным инженером.
– Удивляюсь, что вы его не взяли с собой.
– Как это не взял? Он в столице. Просто сейчас занят другими вопросами. И вообще, в ближайшие пару дней мы собирались к вам на завод с официальным визитом. Просто, я захотел познакомиться с вами предварительно. Признаться, мне доводилось слышать о вас много противоречивого…
– Решили составить обо мне личное представление?
– Мы живем в России, а у нас не Европа, где все решается посредством контрактов. Мы все больше подходим к партнерству исходя из личного отношения и по совести. А у тех же англичан понятие совести, в том смысле, который вкладываем мы, попросту отсутствует. Так что, для нас просто необходимо знать, с кем имеем дело. Предлагаю пообедать в Астории.
– Насчет совместного обеда не откажусь. Но только не в Астории, – тут же уточнил Петр.
Сам ресторан, сыгравший в его жизни столь ощутимую роль. Да еще и в компании с купцом. Плевать, что он не сибиряк. Это ни о чем не говорит. Васильчиков представитель российского купечества. А оно на Руси от веку было особенным, и самобытным. Словом, ну их, подобные совпадения.
– А почему не в Астории?
– Да есть причина. Долго рассказывать.
– Ну, до начала гонок времени еще много.
– Н-да. Ну слушайте, если вам так уж интересно…
И Петр начал рассказывать, не забывая при этом следить за супругой, которая на сравнительно небольшой скорости накручивала круги по треку. С одной стороны, осторожничает. Не хватало еще допустить какое-либо досадное столкновение, перед началом гонки. Опять же, раскрывать свои карты… Впрочем, об этом уже говорилось.
Гонка началась, как и было запланировано, ровно в девять. Впрочем, не надо никого обманывать. Если бы государь император решил задержаться, то и начало гонки перенесли бы. Но императорское семейство проявило пунктуальность и прибыла за пятнадцать минут до старта. Времени оказалось вполне достаточно, для того чтобы они могли со всеми удобствами разместиться на временной трибуне.
Хм. Ну как временная. Конструкция конечно деревянная, и издает неповторимый аромат, свежей постройки. Вот только временной ее назвать, язык не поворачивается. Такая постройка и сотню лет простоит, пусть и собрали ее в считанные дни. Но тем не менее, уже на следующий год, на ее месте планировалось поставить каменное строение.
После турне по Европе и Америке, Петр собирался проводить петроградские гонки на постоянной основе. Предприятие должно приносить прибыль. Пастухов не в том состоянии, чтобы содержать нечто убыточное. Правда и в своих способностях извлекать прибыль из подобного предприятия он сомневался.
Ну невозможно хвататься за все подряд, и везде успевать. Тем более, при отсутствии предпринимательской жилки. Он вполне трезво оценивал свои возможности. Но ведь можно найти того, кто возьмет на себя подобный труд. И у Пастухова был на примете такой человек. Аристарх Вадимович прекрасно управился с организацией и проведением автопробега. Грех было разбрасываться такими ценными кадрами.
Кстати, отчасти желанием оставить при себе этого проныру, Петр и вспомнил о таком явлении, как автодром. Опытный и бывалый распорядитель, должен был управиться с этим предприятием куда как лучше.
И кстати, уже управлялся. Столичные афишные тумбы пестрели плакатами приглашающими зрителей на очередные автомобильные гонки. Неподалеку от трибун спешно возводилась ресторация. В газетах появился рекламный проспект о создании на базе автодрома, нового клуба автомобилистов. Спешно верстался устав новой организации.
Создавалась автошкола. И что примечательно под автомобили с двигателями внутреннего сгорания. Причем, весьма недешевое учебное заведение для состоятельной публики. Кривошеин не мелочился, и во всеуслышание трубил о том, что это будет настоящая кузница гонщиков и чемпионов. Пока публика в это не очень-то и верила. Но это только пока. Сегодняшнее выступление Александры послужит серьезным побуждающим мотивом для многих горячих сердец.
Холостой выстрел из револьвера, стегнул по ушам плетью. Хотя казалось бы, открытое пространство должно было в большей степени растворить его в себе. Болиды, по большей части практически бесшумно тронулись с места, быстро набирая скорость. И только один автомобиль, буквально сорвался, с грозным рыком. На болиде установили серьезный глушитель. Решили не шокировать публику ревом мотора. Но даже он не был в состоянии противостоять напору восьмицилиндрового монстра.
Уже на первых метрах, «Вихрь» отыграл корпус, через несколько секунд разрыв составлял более десятка саженей. А к тому времени когда остальные болиды наконец разогнались, Александра уже входила в первый вираж, имея отрыв не менее сотни сажен.
Как видно, от бушующего в крови адреналина она сейчас позабыла об осторожности. Ничем иным объяснить то, что она и не думая снижать скорость преодолевала вираж, Петр не мог. Наоборот, супруга наращивала скорость. Если бы не контр уклон, ее попросту унесло бы с трека. Но колеса продолжали удерживать сцепление с дорогой. «Вихрь» несся к своей победе и триумфу.
Публика пораженная столь быстрым разгоном, и неоспоримым преимуществом уже на старте, в большинстве своем поднялась на ноги, словно желая получше рассмотреть происходящее. Все прекрасно знали, что вот этот серебристый и ревущий болид, и есть столь ожидаемая интрига сегодняшних гонок. Темная лошадка.
«Вихрь» без труда преодолел вираж, и вновь оказался на прямой, прибавив еще скорости. Вот он пропал на несколько секунд, проезжая под путепроводом, и вновь показался перед зрителями. Пролетел мимо трибун, мгновенно отдалился, и начал входить в следующий вираж. Первый из преследователей только-только проезжал под путепроводом.
И в этот момент прозвучал оглушительный хлопок. Петр вначале даже не понял, что случилось. Первая его мысль была о каком-то балбесе, начудившим с опережением зажигания. В том что это «Вихрь» он не сомневался, пусть и наблюдал сейчас как раз за преследователями.
Все это пролетело в его голове в долю секунды, пока он поворачивался в сторону «Вихря» несущегося к своей победе. Победе??? Он еще успел рассмотреть отлетающий назад капот, вырывающиеся из под него клубы дыма и пара. Как болид словно ему подрубили передние колеса, ткнулся бампером и радиатором в асфальт. Пробежал с десяток саженей по прямой, объятый клубами дыма и пара. Затем завертелся волчком, вылетел на пожухлую осеннюю траву пустыря, и полетел кубарем.
На мгновение сердце Петра замерло, перестав биться. Пальцы разжались, выронив бинокль, тут же повисший на ремешке. Рот открылся в немом крике. Ноги казалось приросли к асфальту, а тело задеревенело, потеряв способность двигаться.
Но уже в следующее мгновение он сорвался с места, и подбежал к пожарному автомобилю.
– Чего стоишь, мать твою! Заводи! Заводи! Заводи!
Он вскочил на подножку рядом с водителем, и подкрепляя свои слова, пару раз ударил открытой ладонь по медной каске шофера. КАЗ взревел дизелем, и рывком сорвался с места. Выехать на асфальт, спровоцировать новую катастрофу. Поэтому заводской пожарный автомобиль бежал по пустырю, то и дело подпрыгивая на неровностях.
Петру казалось, что он ползет как черепаха. Тем более на фоне проносящихся мимо болидов. Но он был несправедлив. И КАЗ и шофер проявили себя с наилучшей стороны. Команда пожарных, располагавшаяся на сидениях снаружи, вдоль цистерны с водой, и вовсе с большим трудом удерживались на месте.
Но ты поди будь справедливым, когда видишь, что из уже неподвижных обломков автомобиля никто не выходит. А над ними вьется дымок, способный в любую секунду смениться жарким и всепожирающим пламенем. Когда в этих обломках находится дорогой тебе человек, а ты понятия не имеешь, жив ли он вообще, или все уже бесполезно.
Петр соскочил с подножки, и подбежал к перевернутому в верх дном болиду Именно что дном. Потому что колес на нем уже не было. Как ни качественно были выполнен все работы, но подобного издевательства подвеска не выдержала, разметав колеса по округе.
Из пробитого бензобака, толчками бьет тугая струя бензина. Одна искра…
– Воду! Лете воду! Заливайте обломки!
Выкрикивая эти команды, Петр упал на колени, и полез под дуги. Александра висела на ремнях безопасности, намертво пристегнутая к сидению. Плексигласовое забрало расколото надвое. По верху шлема видна глубокая полоса, наверняка оставленная каким-то металлом. С левой стороны, пластик треснул, и откололся большой кусок, обнажив подкладку из толстой кожи и ваты.
Надо бы, сначала перевернуть обломки. Но у Петра перед глазами тугая струя бензина. И вообще, он сейчас стоит на коленях, посреди огнеопасной лужи. Пожарные только-только разворачивают шланги и подключают помпу. Перед глазами стоит картина пылающих обломков.
Петр подлез под обломки, нащупал замок, к которому крепились все ремни, и одним движением расстегнул его. При Этом Александра тут же выпала ему на руки. Было крайне неудобно ее перехватить, так, чтобы предотвратить удар головой. Но ему это все же удалось. Правда, в следующее мгновение он замер лежа на спине, не в силах решить как именно ему теперь отсюда выбраться с женой на руках. Да еще и так, чтобы случайно ей не навредить.
В этот момент кто-то потянул его за ноги, вытягивая вместе с Александрой наружу. Костюм легко скользил по траве обильно смоченной бензином. А нет, не только бензином. Наконец заработала помпа, и пожарные рукава начали обильно орошать водой обломки, еще недавно, гордого красавца.
Оказавшись на безопасном удалении от опасных обломков, Петр наконец сорвал с головы жены останки шлема. На ней не было ни единой ссадины, ни капли крови. Но и не кровинки в лице. Только смертельная бледность.
– Саша, – вдруг севшим голосом тихо позвал он. – Са-аша-а!!!
В крике разнесшемся над автодромом и долетевшем даже до находящихся в отдалении трибун, воедино слились боль, отчаяние, горечь утраты, ненависть и рык свирепого зверя. Большинство из услышавших его, ощутили необъяснимый страх, и озноб пробежавший по их спинам.
