Стефани продолжала слушать объяснения Дэвиса.

– Американская революция вовсе не была революцией. Она никогда не ставила перед собой цели свергнуть британскую администрацию. Американцы никогда не собирались победить Лондон и заменить монархию демократией. Нет. Американская революция была войной за отделение…

Декларация независимости стала не чем иным, как заявлением о выходе из состава страны. Соединенные Штаты Америки были созданы сепаратистами. Их целью являлся выход из-под власти Британской империи и создание собственного правительства. В американской истории было две войны за отделение и независимость. Первая – в 1776 году, вторая – в 1861 году.

Выводы Дэвиса впечатляли, но куда больше Стефани интересовала информация как таковая.

– Юг хотел выйти из Союза, ибо был не согласен с действиями федерального правительства, – пояснил Дэвис. – Бюджет пополнялся в основном за счет пошлин. Импорт Юга намного превышал импорт Севера. И поэтому он вносил в бюджет бо́льшую половину денег. Но Север, в котором проживало более половины населения страны, высасывал большую часть федеральных ассигнований. В этом и заключалась проблема. Своим благополучием промышленники Севера были обязаны высоким пошлинам. Уберите пошлины, и бизнес рухнет. Споры о тарифах велись с тысяча восемьсот двадцать четвертого года. Юг сопротивлялся их введению, Север продолжал их навязывать. Созданная незадолго до этого конституция Конфедерации отменила пошлины. А значит, порты южных штатов получили преимущество по сравнению с портами Севера.

– Чего Линкольн не мог допустить.

– А как иначе? Федеральное правительство лишилось бы денег. Игра закончилась. По большому счету, Юг и Север кардинально разошлись по вопросам пополнения и расходования бюджета. После нескольких десятилетий в составе США Юг решил, что с него довольно. И покинул Союз.

– И какое отношение к этому имеют Хусепе Салазар и сенатор Роуэн?

– Они оба мормоны.

Интересно, что он скажет дальше?

– К первому января шестьдесят третьего года, когда была принята Прокламация об освобождении, Линкольн был близок к панике. После победы, одержанной в июле шестьдесят первого года в сражении при Манассасе, армия северян потерпела ряд поражений. До судьбоносной битвы при Геттисберге оставалось еще полгода. Именно тогда Северу удалось переломить ход войны. Зимой же шестьдесят третьего года Линкольн столкнулся с кризисом. Ему нужно было удержать и Север, и Запад. Потеря Запада, его переход на сторону Конфедерации, означала бы поражение…

Удержать Запад означало заключить сделку с мормонами.

Те с 1847 года занимали долину Соленого озера. Эта местность была известна как Великая Американская пустыня еще до их появления здесь. Соседнее мертвое озеро отпугивало возможных переселенцев. Однако те упорно трудились целых шестнадцать лет – возводили город, обживали новую территорию. Они мечтали обрести собственную государственность, однако получили отказ правительства. Причинами были их строптивый настрой и неортодоксальная вера, особенно полигамия, от которой мормоны упорно не желали отказываться.

Их духовный лидер, Бригам Янг, был деятельным и решительным. В 1857 году он дерзко выступил против президента Джеймса Бьюкенена, по приказу которого для наведения порядка в край мормонов была отправлена пятитысячная армия. К счастью для Янга, это войско не имело в числе командиров выдающихся стратегов. Политики доверили командование старым воякам. Те в свой черед отдали солдатам приказ совершить марш длиной в тысячу миль по безлюдной местности. На подходах к Юте правительственные войска оказались зимой. Здесь они застряли в горах, где многие солдаты нашли свою погибель.

Янг мудро решил, что воевать с такой армией бессмысленно, и потому предпочел партизанские действия – сжигал караваны с припасами, воровал и угонял армейских вьючных животных, практиковал тактику выжженной земли. Вскоре Бьюкенену пришлось отказаться от своих замыслов. Президент сделал то, что сделал бы любой другой хороший политик, – объявил о победе и призвал противника к миру.

Вашингтонские посланники принесли Янгу помилование. Конфликт закончился без единого выстрела с обеих сторон. Бригам Янг снова стал полновластным хозяином своего края. В 1862 году железные дороги и телеграфные линии пролегли через земли Юты к побережью Тихого океана. Так как Линкольн вряд ли желал, чтобы они были разрушены – это отрезало бы его от Запада, – он был вынужден установить с Янгом добрые отношения.

– Чертовски занятная история, – продолжил Дэвис. – В середине шестьдесят второго года Конгресс принял закон Моррилла против многоженства. Мормонам он, мягко говоря, пришелся не по душе. Поэтому в начале шестьдесят третьего года Янг отправил своего эмиссара на встречу с Линкольном. Послание было недвусмысленным. Троньте нас, и мы тронем вас. Это означало разрушение железных дорог и телеграфных линий. Вооруженные отряды мормонов даже могли выступить на стороне южных штатов. Линкольн понимал серьезность последствий, поэтому приготовил для Бригама Янга послание. «В детстве я рос на ферме в Иллинойсе. Вокруг рос густой лес, который следовало расчищать. Время от времени мы находили упавшее дерево. Оно было слишком твердым, чтобы его можно было разрубить, слишком сырым, чтобы сжечь, и слишком тяжелым, чтобы унести. Поэтому мы оставляли его в покое и распахивали землю вокруг него. Скажите своему Пророку, что я не трону его, если он не тронет меня».

– Так и случилось, – пояснил Дэвис. – Генерал Коннер, командующий федеральными войсками в Юте, получил приказ не вступать с мормонами в конфликт из-за полигамии и других подобных вещей. Иными словами, не трогать, оставить в покое. Так продолжалось до восемьдесят второго года, когда был принят новый федеральный закон, предусматривавший уголовное преследование за многоженство. Этот закон неукоснительно исполнялся властями, и в результате тысячи людей подверглись судебным преследованиям. Но к тому времени Гражданская война уже давно закончилась, а Линкольн и Янг были мертвы.

– Как вы узнали об этой сделке?

– Это закрытая информация.

– Даже информация шестьдесят третьего года?

Дэвис на минуту задумался. Стефани поняла: ее собеседник чем-то встревожен. Нет, он был мастер сохранять бесстрастное лицо, но она-то знала его лучше других! Стефани видела его в куда более щекотливых ситуациях, как и он ее. Взаимное притворство было просто неуместно.

– Мормоны не доверяли Линкольну, – наконец произнес Дэвис. – У них не было причин вообще доверять Вашингтону. Их сторонились, им долгие десятилетия лгали. Правительство было их злейшим врагом. Впрочем, в конечном итоге они выторговали себе теплое местечко. И потому пошли на сделку – правда, потребовали при этом залог.

Стефани изумили его слова.

– Что же такого дал им Линкольн?

– Тут мы располагаем лишь скудными крупицами информации. Тем не менее и этого достаточно. Что, однако, еще хуже – сенатор Таддеус Роуэн тоже в курсе. Он – Апостол Мормонской церкви. И, кроме нас, они – единственные из ныне живущих, кому тоже кое-что известно.

– И поэтому тебе понадобился Салазар? Из-за его связи с Роуэном?

Дэвис кивнул.

– Примерно год назад нам стало кое-что известно про Роуэна. Затем всплыли его контакты с Салазаром. Тогда мы запросили у вас досье, ибо поняли, что имеем проблему. Теперь она усугубилась еще больше.

Стефани попыталась вспомнить все, что знала о мормонах. Сама она была далека от религии, и, судя по тому, что ей было известно об Эдвине Дэвисе, – он тоже.

– Роуэн неглуп, – заявил Дэвис. – Он все очень хитро задумал и дожидался походящего момента. Нам нужно задействовать наших лучших людей. В противном случае последствия могут оказаться катастрофическими.

– Все мои люди – лучшие.

– Мы по-прежнему можем рассчитывать на Малоуна?

– Не знаю.

– Заплатите ему. Сделайте что-нибудь. Я хочу, чтобы он участвовал.

– Что-то я никогда не видела тебя таким… Неужели все настолько серьезно?

– Извини, что обманул тебя. Когда я просил досье на Салазара, мне следовало рассказать тебе то, что мне известно. Я не торопился раскрывать карты, опасаясь, что мы можем ошибаться.

– Что же изменилось?

– Мы оказались правы в своих предположениях. На днях я получил сообщение от министра внутренних дел, который был с Роуэном в Юте. В Национальном парке Зайон нашли человеческие останки и старые фургоны девятнадцатого века. Все это как-то связано с мормонами. Роуэн сразу вылетел в Солт-Лейк-Сити. В данный момент у него встреча с Пророком Мормонской церкви. То, что они обсуждают в эти минуты, может кардинально изменить жизнь нашей страны.

– Мой человек до сих пор числится пропавшим без вести. В данный момент это тревожит меня больше всего.

Дэвис встал.

– Вот и займись этим. Мне нужно, чтобы ты была в Вашингтоне завтра утром. Этим делом нужно заняться срочно, проявляя, однако, максимальную осторожность.

Стефани кивнула. Дэвис покачал головой.

– Томас Джефферсон как-то раз сказал, что маленький мятеж время от времени – это даже неплохо. Небольшие встряски столь же необходимы политической жизни, как бури в природном мире, ибо являются лекарством для доброго здоровья правительства. Джефферсон не жил в наше время. Лично я сомневаюсь, что сегодня его слова верны.

– Что ты хочешь этим сказать? О чем мы с тобой говорим?

Дэвис посмотрел ей прямо в глаза.

– О конце Соединенных Штатов.