Книга: Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена
Назад: Глава XXXIII
Дальше: Глава XXXV

Глава XXXIV

Я сказал читателю-христианину в начале главы перед апологетической речью дяди Тоби, – хотя там я употребил не тот троп, которым воспользуюсь теперь, – что Утрехтский мир едва не породил такой же отчужденности между дядей Тоби и его коньком, какую он создал между королевой и остальными союзными державами.
Иногда человек слезает со своего коня в негодовании, как бы говоря ему: «Скорее я до скончания дней моих буду ходить пешком, сэр, чем соглашусь проехать хотя бы милю на вашей спине». Но про дядю Тоби нельзя было сказать, что он слез со своего конька с таким чувством; ибо он, строго говоря, не слезал с него вовсе, – скорее, конь сбросил его с себя – – – и даже в некотором роде предательски, что показалось дяде Тоби в десять раз более обидным. Пускай жокеи политические улаживают эту историю как им угодно, – – а только, повторяю, она породила некоторую холодность между дядей Тоби и его коньком. От марта до ноября, то есть все лето после подписания мирных статей, дядя не имел в нем надобности, если не считать коротких прогулок изредка, чтобы посмотреть, разрушаются ли укрепления и гавань Дюнкерка, согласно условию в договоре.
Французы все то лето обнаруживали так мало готовности приступить к этой работе, и мосье Тугге, делегат от властей Дюнкерка, представил столько слезных прошений королеве, – умоляя ее величество обрушить свои громы на одни лишь военные сооружения, если они навлекли на себя ее неудовольствие, – но пощадить – пощадить мол ради мола, который в незащищенном виде мог бы явиться, самое большее, предметом жалости, – – и так как королева (ведь она была женщина) по природе была сострадательна – и ее министры тоже, ибо в душе они не желали разрушения городских укреплений по следующим конфиденциальным соображениям * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * , – то в результате все двигалось очень медленно на взгляд дяди Тоби; настолько, что лишь через три месяца после того, как они с капралом построили город и приготовились его разрушить, разные коменданты, интенданты, делегаты, посредники и управители позволили ему приступить к работе. – – Пагубный период бездеятельности!
Капрал был за то, чтобы начинать разрушения с пролома в крепостных валах или главных укреплениях города. – – Нет, – – это никуда не годится, капрал, – – сказал дядя Тоби, – ведь если мы возьмемся за работу таким образом, то английский гарнизон в городе ни одного часу не будет в безопасности, ибо если французы вероломны… – Они вероломны, как дьяволы, с позволения вашей милости, – сказал капрал. – – Мне всегда больно это слышать, Трим, – сказал дядя Тоби, – ведь у них нет недостатка в личной храбрости, и если в крепостных валах сделан пролом, они могут в него проникнуть и завладеть крепостью, когда им вздумается. – – – Пусть только сунутся, – промолвил капрал, поднимая обеими руками заступ, словно намереваясь сокрушить все кругом, – пусть только сунутся – – с позволения вашей милости – – если посмеют. – – В таких случаях, капрал, – сказал дядя Тоби, скользнув правой рукой до середины своей трости и поднимая ее перед собой наподобие маршальского жезла, с протянутым вперед указательным пальцем, – – в таких случаях коменданту не приходится разбирать, что посмеет сделать неприятельи чего он не посмеет; он должен действовать осмотрительно. Мы начнем с внешних укреплений, как со стороны моря, так и со стороны суши, в частности с форта Людовика, наиболее удаленного из всех, и сроем его в первую очередь, – а затем разрушим и все остальные, один за другим, по правую и по левую руку, по мере нашего приближения к городу; – – – потом разрушим мол – и засыплем гавань, – – потом отступим в крепость и взорвем ее; а когда все это будет сделано, капрал, мы отплывем в Англию. – Да ведь мы в Англии, – проговорил капрал, приходя в себя. – – Совершенно верно, – сказал дядя Тоби, – – взглянув на церковь.
Назад: Глава XXXIII
Дальше: Глава XXXV