Теперь нам предстоит перенестись на новую сцену событий. – —

– – – Оставим же штаны в руках портного, который их шьет и перед которым стоит отец, опираясь на палку, читая ему лекцию о latus clavus и точно указывая то место пояса, где его надо пришить. – —

Оставим мою мать – (апатичнейшую из женщин) – равнодушную к этой части туалета, как и ко всему, что ее касалось, – то есть – не придававшую никакого значения тому, как вещь будет сделана, – лишь бы только она была сделана. – —

Оставим также Слопа – пусть себе извлекает все выгоды из моего бесчестия. – —

Оставим бедного Лефевра – пусть выздоравливает и выбирается из Марселя домой как знает. – – И напоследок – потому что это труднее всего – —

Оставим, если возможно, меня самого. – – Но это невозможно – я принужден сопровождать вас до самого конца этой книги.