Глава 31

– Кто это прислал? – Уилл возвращает мне мобильник, где светится «Только хорошие люди умирают молодыми, и вот почему ты еще жива».

Я выхожу из меню эсэмэсок.

– Понятия не имею.

– Вот уж вряд ли, – пересаживается он ко мне на кровать.

Возле окна жужжит муха, мимо двери провозят каталку, где-то дальше по коридору постанывает женщина, у которой берут кровь на анализ.

– Джейн. – Уилл трогает меня за руку. – Ты должна мне верить. Расскажи, что происходит.

– Я не могу… я…

– Значит, все-таки не веришь. – У него каменеют желваки на скулах, пальцы соскальзывают с моей руки.

– Верю… даже хочу этого, но…

– «Но»? Джейн, я всем сердцем стремлюсь тебе помочь, но как это сделать, если ты ничем не делишься? Гос-споди… – Он роняет лицо в ладони и делает несколько глубоких вздохов.

– Тебе, наверное, пора.

Я сожалею об этих словах, едва они слетают с языка.

– Ладно. – Уилл устало поднимается и разворачивается на выход. – Как тебе будет угодно. Может, еще успею застать Шейлу на парковке. Она подбросит тебя домой.

– Нет-нет, – ловлю я его руку. Больше не могу справляться с этим в одиночку. Надо довериться. Хоть кому-то. – Прости, пожалуйста. Не уходи, останься.

Он обреченно вздыхает, опираясь на спинку прикроватного стула.

– Ты собираешься рассказывать, в чем тут дело, или нет?

Я киваю.

– Конечно. Обязательно.

Не прерывая меня вопросами, Уилл выслушивает, что случилось в «Эканта-ятре». Несколько раз чуть ли не ахает, а узнав, что попытался сотворить Фрэнк, даже округляет глаза от негодования. Но когда я добираюсь до Ал с ее интервью, он вскидывает ладонь.

– Да-да, здесь я уже в курсе.

Затем погружается в молчание, разглядывая меня долгое-предолгое время; на лице у него играют все краски изумления, озадаченности и беспокойства. Потом я слышу одно-единственное слово:

– Обалдеть.

– Да уж. – Я натягиваю больничное одеяло повыше. Мне не то чтобы холодно, а как-то внутренне зябко, словно душа раскрыта и ничем не защищена. – Теперь ты знаешь, почему я мечтала начать новую жизнь.

– Думаешь, тот, кто знал тебя под именем Эммы, и прислал эту эсэмэску?

– Дело не только в ней. На прошлой неделе в приют доставили письмо на мое имя. Мол, тебя зовут вовсе не Джейн Хьюз. Днем позже через веб-сайт прислали сообщение, что Дейзи не умерла. А когда мы все втроем были на школьном празднике, пришло несколько уведомлений через «Фейсбук» якобы от Дейзи; ей там и холодно, и я ее бросила, и все что хочешь. А женщину в синей шляпке помнишь? Она еще Хлою расспрашивала? Теперь же, – выставляю я мобильник напоказ, – вот это.

– А как ты полагаешь, Дейзи действительно жива? Ты же не видела ее тело, верно?

– Видеть-то не видела, но…

– Понимаю. – Он сосредоточенно выпячивает губы. – Крайне маловероятно. Но Айзек и Линна совершенно точно погибли?

– Наверняка. Если Дейзи не выжила, значит, Айзек тоже. А что касается Линны… – Я наливаю себе стакан воды и отпиваю глоток. – После нашего возвращения Ал несколько раз звонила ее матери, так та уверяет, что от дочери ни слуху ни духу.

– Стало быть, и она в пожаре не выжила?

– Ну да. Причем я понятия не имею, как это вышло: то ли поджог, то ли еще что; главное, все случилось, пока народ спал, к тому же чуть ли не в ту ночь, когда мы с Ал удрали. Непальская полиция нашла множество трупов, некоторые обгорели до неузнаваемости. А раз большинство из них давно уже порвали все связи с родственниками, те вообще никогда ничего не узнают.

– Кошмар.

– Угу.

– Выходит, остается только Ал?

– С какого перепугу ей вдруг срочно понадобилось засыпать меня жуткими эсэмэсками? Допустим, в свое время она преследовала Симону, но ведь это была просто реакция на боль. Она вовсе не склонна манипулировать людьми и, уж во всяком случае, не способна пять лет кряду таиться, чтобы потом неизвестно за что мстить. Конечно, мы с ней поцапались, когда она дала то интервью, однако Ал ни разу мне ничем не пригрозила. Мы просто рассорились и разошлись в стороны.

– А не может она сводить счеты за то, что ты оставила ее на той горе в одиночестве?

– Чтобы привести помощь!

– Кто знает, в каком свете она это видит… Обрати внимание: события стали бурно развиваться именно с тех пор, как ты попыталась связаться с нею через «Фейсбук». Отсюда вопрос: она тебе ответила?

– Нет… – Я хмурюсь, покачивая головой. – Это не Ал, я уверена. Она была мне подругой…

Уилл надламывает бровь.

– Как и Дейзи с Линной.

Я отворачиваюсь, потому что глаза полны слез. Быть не может… Ведь тот, кто сшиб меня машиной, вообще мог убить…

– Джейн, – Уилл касается моей руки, – надо идти в полицию. Думаю, ты и сама это уже поняла.

Детектив-сержант Барнэм внимательно слушает все, что я ему рассказываю про события последних дней. Иногда переспрашивает, что-то уточняя и записывая к себе в блокнот. Теперь и он знает, кто я такая на самом деле и почему придумала себе легенду на имя Джейн Хьюз. С другой стороны, я умалчиваю про случившееся с Дейзи и Айзеком. Наоборот, передаю ему ту версию, о которой мы пять лет назад договорились с Ал: они-де загадочно исчезли. Не могу я нарушить свое обещание – во всяком случае, пока с ней не поговорю. После всего, что случилось, это, наверное, наивно, но я ей обязана. Если б не она, в пожаре могла сгинуть не только Линна.

Когда я, добравшись до конца, тянусь за стаканом с водой, Барнэм откидывается на спинку стула и дарит мне оценивающий взгляд. Ему наверняка меньше тридцати – где-то двадцать семь или восемь, – однако линия волос уже начинает отступать.

– Прежде всего, – говорит он, – хочу вас заверить, что мы делаем все возможное по установлению личности виновника ночного ДТП. В том районе мы расставили информационные щиты, хотя пока никто из свидетелей не объявился. Кроме того, выполнена экспертиза видеозаписей гринфилдского приюта. К сожалению, тамошние камеры не фиксируют дорогу, и, как следствие, номер автомобиля нам неизвестен. Боюсь, что на данный момент зацепок у нас крайне мало.

Я отпиваю воды.

– Ясно.

– Что же касается СМС-сообщений и прочих писем, которые вы получали, – бросает он взгляд на свой блокнот, – хочу заверить, что к проблеме преследования мы относимся также очень серьезно. Очевидно, кто-то пытается вас расстроить, выбить из колеи, и анонимность является частью запугивания. Явных угроз в ваш адрес не поступало, однако самое последнее СМС-сообщение, – он что-то обводит кружком в своем блокноте, – можно рассматривать в том числе и как исходящее от лица или лиц, которые сбили вас на дороге. Мы обязаны отнестись к нему со всей ответственностью, поскольку, если указанные события связаны между собой, это может означать деяние, квалифицируемое как преднамеренное причинение вреда здоровью, а в экстремальном случае и как покушение на убийство. Я обо всем доложу руководству, после чего будет принято решение о целесообразности передачи дела в отдел уголовных расследований, в связи с чем…

Я отключаюсь от его голоса, не дослушав до конца, потому что в голове крутится троечка только что услышанных слов. Покушение на убийство. Последние двадцать четыре часа я только и делала, что старалась саму себя убедить, что в наезде повинна лишь выпивка и незнакомая дорога.

– Джейн? – Констебль Барнэм машет рукой у меня перед носом. – Что с вами?

– Всё в порядке, простите. Так… э-э…

– Я говорю, на данном этапе мы не в состоянии обеспечить вас полицейской охраной, однако все же попросил бы подумать о всех тех, кто может питать к вам неприязнь. Список хотелось бы получить как можно быстрее. Кроме того, прошу сохранять полученные электронные письма, СМС-сообщения и так далее. Очень рекомендую записывать все без исключения случаи, если что-то вдруг покажется странным или необычным. Советую также носить с собой какое-либо средство индивидуальной защиты, а в доме установить сигнализацию. Может быть, даже попросить своего приятеля на время поселиться у вас… Как, вы сказали, его зовут? Уилл Смарт? А можете и к нему переехать…

– Попробую узнать. – Если переезжать, значит, в ближайший уик-энд меня там увидит Хлоя. Не представляю, как он к этому отнесется; ведь пока что с точки зрения его дочери мы с ним всего лишь друзья-знакомые.

– Или попросите кого-то еще, – говорит Барнэм, словно умеет читать по лицам.

У меня язык не поворачивается сказать, что настолько близких друзей вообще нет, так что приходится ограничиться кивком.

– Вот, ознакомьтесь, – пускает он по столешнице тощую брошюрку. На обложке крупными цифрами выведен номер общенациональной «горячей линии». – Здесь содержится информация как по личной, так и кибербезопасности. Можете, к примеру, обратиться за проверкой, не заражен ли ваш компьютер клавиатурным шпионом для перехвата вводимых паролей, в каком состоянии защита от вирусов и так далее. Если появятся новые сообщения через сайт у вас на работе, попробуйте обратиться к провайдеру веб-хостинга; не исключено, они сумеют чем-то помочь.

– Спасибо. – Я сую брошюру в сумочку, затем тянусь за мобильником, который лежит на столешнице между нами, и тоже убираю его на место. У меня так трясутся руки, что во внутренний кармашек удается попасть только с третьего раза.

– Вы точно в порядке?

– Да-да. Просто… столько всего и сразу…

– Вас отвезут? Есть с кем поделиться, излить душу?

– Да.

– Ну, хорошо. – Он поднимается и предлагает ладонь. – Постарайтесь не слишком волноваться, договорились? Мы сделаем все, что в наших силах.

Уилл ждет меня на парковке и, увидев, заранее открывает пассажирскую дверцу.

– Как прошло?

Залезая в машину, я стараюсь не морщиться. Из больницы меня выписали часов пять тому назад, и тело еще ноет во всех местах, что пострадали при падении. По правому бедру сплошной кровоподтек, ладони нещадно ободраны асфальтом и исколоты кустарником, когда я в него влетела. Правый глаз уже немножко работает, хотя я сама чувствую, какой у меня там синячище.

– Попросили составить список всех, кто может точить на меня зуб. А еще сказали, что наезд мог быть неслучайным, кто-то нарочно хотел причинить мне вред.

Несколько секунд Уилл меня разглядывает, приоткрыв рот.

– Что ж… Стало быть, решено.

– В смысле?

Он заводит мотор и трогается на первой передаче.

– Ты переезжаешь ко мне.