Глава 30. Тогда
– Лана! – прошептала Китти, заглядывая в каюту. – Там земля! Видно землю!
Проснувшись, Лана никак не могла сообразить, почему лежит на своей койке одетая и с книжкой в руке. Видимо, читала и заснула. Она приподнялась, протерла глаза и выглянула в иллюминатор.
Сначала показалось, что это край облака, какое-то скопление тумана на горизонте; когда зрение сфокусировалось, Лана поняла: вдалеке виднеется остров.
– Где мы? Это Палау?
– Нет. Это тот остров на картах. Помнишь, Аарон показывал?
Еще на Филиппинах Аарон упоминал, что в паре дней пути от Палау есть небольшой остров – крошечная точка на карте.
– И далеко мы от него?
– В паре часов. Поднимайся, посмотришь с палубы. Все наверху.
Лана медлила. После голосования она сторонилась других членов команды, но была рада, что Китти ее позвала.
– Иди, я догоню.
Лане понадобилось несколько минут, чтобы выйти из заторможенного состояния после дневного сна. Она ополоснула лицо холодной водой; за время перехода она почти не смотрелась в зеркало и теперь не узнала свое отражение: щеки запали, кожа обветрела и потемнела.
Долгожданные очертания приближающегося острова были видны из иллюминатора в ванной; наконец-то можно ступить на сушу и вспомнить, что жизнь существует и за пределами этой яхты.
Что будет, когда они доберутся до Палау? Сможет ли Лана продолжить свое путешествие на «Лазурной»? Или ей придется уйти? И если она уйдет, то как же Китти? А Денни? Да и все остальные, ведь они ее друзья? От вопросов голова шла кругом.
Когда Лана наконец вышла на палубу, небо прояснилось, на море было спокойно, «Лазурная» ровно шла вперед. Запечатлеть бы в рисунке эту замечательную картину, проработав каждую деталь: вот Китти небрежно держит пустую пивную бутылку, Денни, задумчиво скривив губы, смотрит в сторону острова, Аарон, улыбаясь уголком рта, болтает о чем-то с Генрихом, Шелл сидит на палубе, скрестив ноги и подставив лицо солнцу.
Китти запрокинула голову и рассмеялась, в ее темных волосах сверкнуло солнце. Лане хотелось, чтобы подруга обернулась, увидела ее, взяла за руку и подвела к остальным – как это бывало в детстве.
Однако Китти не обернулась.
Лана подошла ближе, и не Китти – Денни достал из мини-холодильника бутылку пива, открыл крышку и подал ей. Только тогда ее заметили остальные. Никто даже не кивнул, и Лана почувствовала, как по коже пробежал неприятный холодок.
Она посмотрела на мини-холодильник: почти все бутылки были пустыми. И давно они тут отмечают приближение к земле? Одна только Китти догадалась позвать ее, и то не сразу.
Лана взяла бутылку за горлышко и заметила, что ногти на ее пальцах обгрызены до мяса.
Через несколько часов они бросили якорь у коралловых рифов. Песчаный остров порос высокими тонкими пальмами и небольшими кустами. После девяти дней в море крошечная полоска суши казалась настоящим чудом.
Похоже, Генриху и Шелл удалось позабыть свои обиды, и они вместе спустили лодку на воду, куда затем втиснулись остальные.
– Ты идешь? – позвала Китти с лодки.
Лана покачала головой.
– Присмотрю за яхтой. – Лана жаждала ощутить твердую землю под ногами, но еще больше ей хотелось побыть в одиночестве.
Хотя Китти развела руками и сказала что-то еще, Аарон уже завел мотор лодки, и Лана ничего не расслышала.
Лодка отправилась к острову по коралловой отмели. Лана несколько раз глубоко вздохнула, выпрямила плечи, потянула шею. Такое чувство, что впервые за долгое время можно нормально дышать. Открыв еще одну бутылку пива, она села на носу яхты, свесила ноги над водой. Волны слегка плескали о корпус судна. Бывало, Лана сидела вот так, потягивая пиво и подставив лицо солнцу, и думала, что это лучшее место в мире. Теперь ей вспомнилось, как на этом же месте Жозеф исписывал свои записные книжки бесконечными извинениями.
– Что с тобой случилось? – вслух произнесла Лана. Чем ближе они были к Палау, тем больше ее мучил этот вопрос. Похоже, другие члены команды оправились и теперь двигались дальше, но Лана не могла. Тело Жозефа по-прежнему где-то в океане. Опустится ли оно со временем на дно? Или из-за газов при разложении поднимется на поверхность и будет плыть, пока не смоет плоть и от тела останутся одни кости?
За бортом послышался гул мотора – возвращалась лодка. Лана подняла к глазам бинокль.
Очертания членов команды стали более ясными. Лана попыталась составить впечатление о каждом из них так, будто видела ребят в первый раз. Она бы отметила крепкие загорелые руки Аарона на рычаге руля – он смотрел вперед, в море, – и блеск темных волос Китти, когда она с улыбкой повернулась к Денни, который что-то ей рассказывал. Восхитилась бы связкой ярких браслетов на запястьях Шелл и обратила бы внимание на ровный загар Генриха. Сочла бы их группой молодых и беззаботных путешественников.
Но она бы не знала, что несколько дней назад один из членов их команды пропал. Не смогла бы по их расслабленным лицам понять, что все, кроме Денни, решили скрыть информацию о случившемся из боязни стать подозреваемыми. Причем один из них знал о смерти товарища намного больше остальных, однако молчал. Кто же?
Когда лодка приблизилась, до яхты донеслись обрывки слов: «рифы», «спинороги», «пиво». Кто-то громко рассмеялся – Генрих или, может, Аарон. Что же их так развеселило? Неужели и Жозеф чувствовал себя таким же одиноким, сидя на носу яхты и слыша их смех?
– Упустила шанс отлично поплавать с трубкой! – сказала Китти, забираясь на палубу. Вокруг бедер она повязала полотенце, мокрые волосы перекинула через плечо. – Потрясающие кораллы! Совершенно нетронутые. А Генрих увидел морскую змею.
– Почти метровую, – показал он руками в воздухе.
– Останемся здесь на якоре, – сказал Аарон. – Отдохнем от ночных дежурств. А с рассветом пойдем на Палау.
Лана напряглась. Ей хотелось скорее двигаться дальше. Палау стал ее целью, ее сигнальным огнем. Именно там завершится это чудовищное плавание, и Лана наконец попадет в общество других людей, вернется к обыденности. Ей жаль было тратить время, стоя на якоре у какого-то островка.
– А может, поплывем? Хочется поскорее уже добраться…
Все обернулись в ее сторону.
– Нам всем хочется, – ответил Аарон, – но, думаю, мы заслужили небольшой отдых.
Китти выжала волосы за борт.
– По-моему, я перегрелась, – сказала она и нырнула в люк.
– Пива будешь? – предложил Генрих Денни.
– Конечно.
– И давайте заодно глянем на карты, – добавил Аарон.
Парни и Шелл тоже пошли вниз.
Лана осталась на палубе одна. Посмотрела на остров, в километре от которого они встали на якорь. Настроения рисовать или читать не было, мысли разбегались. Лучше, наверное, поплавать и унять тревогу. Глубина здесь метров десять, а согласно эхолоту, чуть дальше уходит уже на тридцать метров. Было в этом нечто пугающее, какой-то первобытный страх заключался в прыжке в неизвестность, где могут скрываться акулы и другие хищники. Не давая себе повода передумать, Лана расстегнула платье, привязала его к страховочному тросу, чтобы не улетело, и прыгнула.
Вода обдала прохладой. Лана открыла глаза – вокруг лился расплывчатый голубоватый свет. Море нежно вытолкнуло ее вверх, и она поплыла, делая плавные и равномерные взмахи руками. Поразительно, что можно вот так свободно двигаться за пределами ограниченного пространства яхты.
Лана плыла к острову. Не было ни сильного течения, ни ветра; она замерла и сосредоточилась на одной точке на берегу, как учил ее Денни, чтобы определить направление течения или прилива. А затем поплыла дальше, чувствуя приятную усталость в руках. Внизу показались рифы, стало мельче. Надо было взять маску и трубку… Лана нырнула и задержалась под неподвижной поверхностью голубой воды. Она не дышала, не думала, не плыла – скользила сквозь пласты соленой воды. Когда легкие стало покалывать, донесся какой-то грохот. Звук был знакомый, но откуда он может идти посреди моря? Под водой скорость звука увеличивается в пять раз – что бы это ни было, оно дальше отсюда, чем ей кажется.
Лана открыла глаза, и их защипало от соленой воды. Она поняла, что это: так звучит заведенный мотор.
Мощно отталкиваясь ногами, Лана с плеском вышла на поверхность и сделала вдох. «Лазурная» стояла на прежнем месте, в пятистах метрах отсюда, но на носу кто-то поднимал якорь. Наверное, он сместился, и ребята решили бросить его заново.
Страшно видеть, как вытаскивают якорь, когда ты далеко от яхты. Лана стала корить себя за то, что отплыла на такое расстояние. Она решила вернуться и поплыла обратно кролем, стараясь сохранять постоянный ритм.
Двигатель загудел еще громче, наполняя вибрацией неподвижный воздух. Глядя на яхту, Лана заметила, что нос судна разворачивается в обратном направлении, в сторону горизонта.
Наверняка они перебрасывают якорь, однако зрелище все равно было пугающим. Лана поплыла быстрее, делая еще более мощные взмахи руками.
«Лазурная» не развернулась. Она шла в море.
– Эй! – крикнула Лана. – Подождите!
На палубе виднелись люди, солнце подсвечивало их сзади… Никто не обернулся. Никто ее не услышал.
Силы были на исходе, и Лана, тяжело дыша, остановилась перевести дух. В океане, где глазу не за что зацепиться, трудно оценить расстояние и скорость, но казалось, что яхта сместилась на двести, а то и на триста метров от своего первоначального положения. Лана все еще верила, что яхта сейчас развернется, однако прошла минута, затем другая – «Лазурная» не разворачивалась.
Тогда Лана поняла: в том месте, где теперь находилась яхта, слишком глубоко, чтобы вставать на якорь. Члены команды не искали новое место для остановки – они уплывали.
– Стойте! Стойте! Подождите! – закричала Лана.
С ужасом она вспомнила, что никому не сказала о своем намерении поплавать. К горлу подкатила тошнота.
Ее платье привязано к страховочному тросу, могли бы догадаться.
Тяжело дыша, Лана держалась на плаву и смотрела, как удаляется яхта.
«Ну же! Посмотрите на платье. Меня нет на борту!»
Пропажу Жозефа заметили только через несколько часов. От этой мысли страх еще сильнее обосновался в голове Ланы. Она впервые почувствовала ужас, который, вероятно, ощутил Жозеф, когда «Лазурная» исчезала из виду, оставляя его одного в бескрайнем море.
Лана развернулась, начала работать руками. Паника разгоралась, и в голове смешались тысячи пугающих мыслей. Что теперь – попытаться доплыть до острова? До него слишком далеко, ничего не выйдет. Только бы не утонуть. Только бы не утонуть прямо здесь!
– Какого хрена вы не проверите, все ли на борту? – закричала она в пустой океан.
В голову вонзилась еще одна ужасающая мысль: а может, они как раз проверили?
Давай, шевели ногами. Вперед. Плыви. Давай же, Лана!
Две пальмы на острове склонились друг к другу так, что получилось сердечко. «Пальмовое сердце, – сказала Лана самой себе. – Не падай духом. Ты доплывешь до острова. Течения нет, можешь не спешить. Ты отлично плаваешь. Просто расслабься».
Лана плыла вперед кролем, стараясь сохранять ритм. Остановилась перевести дыхание и посмотрела через плечо. «Лазурная» была так далеко, что превратилась в точку на горизонте. Лана отвлеклась и не удержалась на поверхности. С трудом она выбралась наверх, выплевывая соленую воду. От ужаса руки и ноги потяжелели, мысли путались. «Сохраняй спокойствие. Дыши и работай ногами». Она вновь сосредоточилась на острове впереди. Только не оборачиваться в сторону бескрайнего голубого простора и не смотреть в неизведанные глубины; только остров и ритм взмахов. Хищными птицами ныряли вокруг тревожные мысли, но Лана старалась отбиваться от них и думать лишь о том, как она двигает руками вперед.
Когда стопы свело судорогой, а икры сильно напряглись, пришлось перевернуться и плыть дальше на спине. Бескрайнее небо над головой еще больше встревожило Лану, и она снова поплыла на груди, стиснув зубы от боли из-за судороги. Время тянулось бесконечно. Постепенно, очень медленно, остров начал приближаться, представать перед ней во всех деталях. Лана уверяла себя, что чувствует запах коры пальм и песка.
Наконец стало мельчать, и пальцы ног коснулись шероховатого дна, поднимая облачка песка. Лана брела по мелководью, колени подкашивались. Дотащившись до пляжа, она рухнула на песок, пытаясь отдышаться. От мокрого песка пахло известняком и солью. Лана закрыла глаза и зарылась пальцами в песок, следы ее друзей на котором уже начинали стираться.
Немного передохнув, она подняла голову и посмотрела на точку «Лазурной» вдалеке. Что теперь?
