12

Второе занятие с оружием. Кто-то с первого что-то запомнил, даже заучил, а кто-то забыл, чем тогда занимался. Пусть Костя со своими людьми работает, а то их так и учить незачем будет. Но на будущее, мысленно в «боевую группу» я выделил четверых. Сам Константин, Макар и еще один парень, Леша — высокий, плотный, со странно бледным лицом и совсем черными волосами. И еще Китти с Линой. Помимо того, что обе неплохо справляются с оружием, у Китти вид на удивление невинный и безобидный, а манера обеих одеваться «неформально», заставляет относиться к таким еще менее серьезно. Может быть очень полезным такое качество в будущем.

При этом они мне как-то все больше и больше напоминают террористов, которые пока своего предназначения не осознали. Но рано или поздно осознают. Все эти «Красные бригады» и «Фракции Красной Армии» начинались примерно вот так — отрицание существующей действительности, доступ к оружию, проба сил, а дальше известно, что случалось. Тут как бы весь процесс совпадает, а отрицание общества так вообще в крайней форме выражено — отселились в пустыню. Почти пустыню.

Может и правда их лучше через «дверь» попытаться увести? Для всех лучше, и для них, и для общества. Но как бы то ни было, а использовать как боевую силу их придется, хотя бы один раз, с этими сутенерами. Если хотят они быть боевой силой, то через инициацию им пройти тоже следует. Оторваться от игры в сторону реальности. Пока у них, как мне кажется, все еще игра. Хотя могу и ошибаться, они мне не так уж много рассказали.

Затем привезли камеру. Гонял за ней Шланг — тощий парень, который не слишком хорош с оружием, но тут за главного электронщика, и Серый — тот парень с бритой головой, по имени Сергей, что сидел тогда за мониторами на НП. Подключили карту из камеры к большому монитору, смотрели все.

«Газель» в кадр попала, трижды. Номер, лицо водителя. Лица еще двоих. Один в возрасте, грузный, лицо одутловатое, мятые брюки, кожаная куртка. Второй молодой, невысокого роста, весь какой-то вихлястый, старается быть модным, носит куртку с водолазкой, черные брюки и узконосые туфли. Детей с ними было четверо, три девочки и мальчик, никто не старше двенадцати, с виду. Их выводили из подъезда и сразу сажали в машину, и так же быстро уводили в подъезд. Внимания на них никто не обращал, да и людей немного во дворе. Этот район уже готов идти следом за Гадюжником, тут хорошо, если четверть квартир занята, все больше пожилым людом и хрен пойми какой швалью. Трущобы из трущоб. Эти, думаю, с заработков могли бы себе и лучше что-то позволить, но здесь им проще, безопасней.

Квартира — верхний этаж, налево. Одутловатый курил в кухонном окне, камера зафиксировала. Подозреваю, что квартира у них не одна, в таких пятиэтажках сплошь маломерки, а их довольно много. Думаю, что заняли какую-нибудь пустующую рядом. Смежную, скорей всего.

Интересная деталь: у окна прямо на стене висят две камеры, прикрытые обрезками пластиковых бутылок. Одна направлена вниз, к подъезду, вторая на въезд во двор. То есть они еще и безопасностью озаботились. Скорей всего даже не выходят, пока не убедятся, что рядом нет никого.

Машина подъезжает и уезжает. Видно, как водитель — средних лет мужик с усами — набирает какой-то номер снизу. Сообщает, что на месте. Где он находится постоянно?

— Сейчас номер проверим. — Костя записал цифры и буквы в блокнот, сел за компьютер за соседним столом.

Пощелкал клавишами и мышкой с пару минут, затем сказал:

— На фирму зарегистрирована. Экспедиторская компания «Курьер». Фирма реальная, офис… это Путейский проезд, здесь же, в промзоне, рукой подать.

— А у фирмы кто хозяин?

— Сейчас по реестру гляну…

Еще минут пять ожидания, потом он сказал:

— Частные лица, трое, одни тетки. Сейчас все тебе скину.

Если тетки, то подставные какие-то, родственницы, жены, любовницы и так далее.

Ну, в принципе можно идти и всех там брать. Или валить. Это в принципе. Но не уверен, что публика готова.

Позвали Свистка с Амиром. Свисток был непривычно молчалив, похоже, не знал, что сказать, а вот Амир на видео в стоп-кадре глянул, и его аж затрясло. Узнал.

— Они? — спросил его Костя.

Я деликатно помалкивал, к своим у него доверия больше должно быть.

— Они.

— Еще кто-то там был?

— Никого больше не видел.

— В этой машине возили?

— Вроде в этой… водила этот.

— Дверь в квартире какая была? — все же влез я. — Железная?

— Там все железные.

— А в квартире кто оставался, когда тебя увезли? Из взрослых, я имею в виду?

— Тетка, толстая такая.

Ага, еще и тетка. А так в разговоре не всплывала до сих пор.

— Когда тебя привезли, не помнишь, как входили в квартиру? Звонили в дверь?

— Мужик снизу по телефону звонил, когда поднялись, дверь уже открыли.

Понятно. Это не очень удобно. Все же осторожные.

— Верхний этаж, дверь налево?

— Не, вот так дверь. — Он показал ладонью сначала налево, а потом прямо.

Я придвинул листок бумаги, нашел ручку и быстро набросал схему площадки в пятиэтажке, лестницы и четыре двери.

— В какую зашли?

— Эту, — уверенно показал Амир на вторую дверь, если по часовой стрелке считать.

— Точно?

— Точно.

А окно, в котором грузный курил, может только самой первой квартире принадлежать. Значит, они точно как минимум две занимают.

— А в эту не заходили? — ткнул я в нужную дверь.

— Я не видел.

— Поняли, спасибо, — хлопнул его по плечу Костя. — Не убегай никуда только, может еще что понадобится, хорошо?

— Не мы в «клуб» пойдем, пошпилимся, — ответил за него Свисток, после чего спросил у меня: — Нас когда учить будешь?

— Не убегай никуда, подойду позже.

Пацаны ушли, было слышно, как они затопали вверх по лестнице. А мы вроде как решили все, вроде как приговор подписали. Остается только придумать, как действовать. И действовать надо или сразу, или откладывать, потому что начало следующей недели у меня и так веселое ожидается. Только вот действовать сразу…

— Зиндан организовали?

— Нет пока. Но сделаем, есть идея.

— Понял.

И саму операцию отрабатывать надо, репетировать. И придумать для начала, хотя ничего особо сложного там нет на самом деле. И зиндан этот… мне нужен один из педофилов. Одного хватит. Понятно для чего. То есть нужно бы подождать. Но если ждать, то дети в квартире в той трущобе тоже будут ждать, пока мы тут подготовимся. И кто-то из них может и не дожить.

— Хрен с ним, с зинданом, завтра надо делать. Максимум послезавтра. Просто валим всех. С детьми что потом делать?

— Ментов вызвать, — уверенно ответил Костя. — И сразу общественников.

— А есть такие?

— Конечно. Главное, чтобы одновременно. И ментов вызывать центральных, не из местного околотка. Тут наверняка кто-то этих крышует.

Надо перехватить у машины. И надо войти в дверь, дверь железная. Еще и толстую тетку завалить.

— Да сделаем зиндан, не вопрос, можно прямо вон в том подвале, — сказал Костя, показав в окно на заброшенное здание школы. — Для начала можно на цепь посадить и пост к нему. Там трубы старые, на них цепь и никогда не вырвется. Зачем он нужен только?

— Есть одна идея, позже расскажу.

Настаивать он не стал. А рассказывать пока рано. И вообще делом надо заниматься. А завтра мне на похороны… или все же отмазаться? Сказать, что понаблюдать хочу? Правильно, пусть другие скорбные рожи складывают, мне не до этого.

Ладно, как брать этих? Вроде и сложного ничего, но на самом деле и простого мало. Они постоянно настороже, из двора не понаблюдаешь. В идеале их надо перехватывать у машины, когда выводят детей. Но подкрасться туда проблематично, камеры на стене. И никакой гарантии того, что камеры не смотрят и за угол. Там обе квартиры угловые, установить не проблема. Два пятиэтажных дома, друг против друга, еще один образует нечто вроде перекладины на «П». Они, условно, в самой нижней части левой ножки «П». И из-за этого же угла заезжают.

Ждет машина максимум пару минут, они связываются заранее. Водила звонит снизу и эти двое с живым товаром появляются почти сразу. Не задерживаясь, загружаются в «газель», та сразу трогается, сдает задом и выезжает туда, откуда и заехала.

Мы, предположительно, знаем, откуда бусик выедет — с промки неподалеку. То есть, если наблюдать за промкой, то можно будет минут за пять или меньше предупредить группу захвата, что едет машина, сейчас будут спускаться. Потому что возвращаются с детьми они совсем непредсказуемо, а времени уходит еще меньше — подъехали, чуть ли не на ходу вышли и сразу исчезли в подъезде. Подъезд на электронный замок запирается, к слову. Открыть-то быстро, а вот открыть без ключа проблематично. И камера опять же.

Активность самая у них к вечеру и началу ночи, когда клиенты гуляют, как я понимаю. Но и днем выезжали за время наблюдения. Около часу ночи вернулись и больше никуда. В принципе, можно войти прямо в подъезд, под утро, уверен, что мои новые партнеры сумеют как-то электронный замок вскрыть. Но подъезд все же жилой, из него и в него заходили две бабки с авоськами, и еще два сильно датых, бомжеватого вида мужичка шлялись.

Кстати, если таким мужикам дать водки и закуски, то они тебя запустят в хату и сиди там сколько хочешь, идеальное место для засады. Но для этого мужиков надо вычислить и найти нужную дверь.

Можно попробовать проникнуть в пустующую квартиру. В идеале на первом этаже. Но насколько мы умелые взломщики? Я в этих вопросах ноль, без болгарки и всякого инструмента через железную дверь не пройду, а это шум.

— Двери у тебя кто-нибудь тихо вскрывать умеет?

— С электронным замком? — предсказуемо уточнил Костя.

— С обычным.

— Нет. Только автогеном.

Так я и думал.

Брать надо внизу, на выходе. Трое взрослых. Старшим выглядит молодой, одутловатый уже при нем. Плюс водила. Водилу смело в расход, он нам вообще не нужен. Одутловатого бы тоже можно, но главное — молодого в зиндан. Тетку наверху в расход. Все. Детей общественникам. Нужен один пленный, вполне достаточно. Он даже не для допросов, в принципе, но и для допросов пригодится. Неплохо было бы выяснить список клиентов. Они наверняка только с постоянными работают. Оптимально все же двоих взять, включая одутловатого, чтобы можно было отдельно допрашивать. И одного потом… того.

— Можно мобилу заглушить, — сказал Костя. — Есть приборчик. У подъезда скамейка, прямо под нее подсунуть. Метров на тридцать вокруг ни одна мобила не сработает.

Я кивнул. И что это даст? Водила пойдет за ними наверх? Или просто побибикает, что вероятней. Они посмотрят в камеру, он им помашет руками. Наоборот больше внимания привлечем с их стороны. Нет, не подходит. Надо действовать быстро и точно. Водилу валить обязательно, просто чтобы показать, что не шутим. Это действует.

Брать в машине на выезде? Прижать, завалить водителя…

Новый риск появляется. Или есть вероятность того, что тетка увидит и вызовет крышу, она у них быть обязана, и с высочайшей долей вероятности крыша все же ментовская. Их стрелять не будешь. Или просто запрется, придется вскрывать двери, будет шум, приедет опять же крыша или просто менты, и тогда придется объяснять, зачем мы тут стреляем педофилов. Скорей всего не поймут. То есть надо брать все равно на выходе, быстро, и сразу же идти наверх, заставив пленного позвонить. Типа забыл что-то.

То есть, пост наблюдения в «перекладину П», откуда весь двор просматривается. Плюс наблюдателя к «Курьеру», чтобы выезд машины засечь. Просто «буханку» там где-то с бойцами поставить и пусть из нее наблюдают.

Желтая «газель» выехала — полная боевая готовность.

Водила снизу позвонил — это сигнал к тому, что те спускаются вниз. Можно даже прикинуть время спуска, оно должно быть примерно одинаковым всегда, для них все это скотство — рутина, бизнес.

Вторая машина выезжает из-за того же угла, когда эти выходят. Встает так, чтобы перекрыть рывок вперед, я сам валю шофера, собственноручно, чтобы наверняка. Дальше разом выходим и идем на «газель». Главное — не со всех сторон, чтобы при стрельбе друг в друга не попасть. Со стороны сдвижной двери, то есть слева, я зайду спереди. По идее должно сработать. Если вдруг, чего нельзя исключать, попробуют брать детей в заложники, — все равно стрелять, риск есть всегда. Как это не цинично звучит. Остановить нас не должно ничто.

— Костя, в общем, так, — я перевернул лист блокнота. — Я рисую схему захвата, потом собираем народ и начинаем сразу отрабатывать. Времени мало, все отрабатываем сегодня. Действуем завтра. К вечеру. Маски у вас, к слову, есть?

Нашу машину изображали составленные в два ряда четыре стула, машину противника — стол и кучка опять же стульев. Я сидел «за водителем», стрелял из незаряженного «узи» в воображаемого водителя, а в это время еще трое выходили из машины и двигались, подняв стволы, к «симулятору газели». Единственный сложный момент — затем мне самому приходилось выбираться в «сдвижную дверь» и я на некоторое время терял контроль над обстановкой. Это плохо, люди у нас совсем неопытные.

Следующий шаг — подвести захваченных к двери и заставить их ее открыть. И при этом не дать натворить глупостей. Пластиковые хомуты для кабелей за наручники, вместо кляпов липкая лента, мешки на голову, чтобы не видели куда везут. Цепь и замки купят завтра в хозяйственном, без меня справятся. Машины есть. Номера туфтовые сделают, просто распечатают и наклеят на картонки, прикрыв полиэтиленом. По городу с ними кататься не нужно, это на случай, так сказать, случайных камер, простите за тавтологию. Тут на самом деле рукой подать, просто меры предосторожности соблюдать полезно всегда.

Вроде как-то отработали на двери «клуба», в кучу не сбивались, оружие друг на друга не направляли. Вход в квартиру — тут как получится, мне придется первому идти. Тем более что у меня броник есть, а у других нет.

Постреляли. Пошли в подвал школы, прихватив с собой запас фонарей, там расставили нарезанные из коробок картонки. Стреляли только те, кто пойдет со мной. Вроде бы попадали. Но по картонкам это одно, а когда до реального дела дойдет и придется стрелять по людям, хотя бы биологически людям, то уже черт знает, как все повернется.

Заодно посмотрел сам подвал, целиком. Да, трубы есть, если накинуть цепь, то уже не вырвешься. Серьезные трубы, толстенные, к таким слонов можно пристегивать. Сам подвал поделен на отсеки стенками из несущих бетонных конструкций, так что если будут пленные, то можно распихать их отдельно. Дверь в подвал одна, ее можно и запереть, и камеру на нее направить прямо из окна «штаб-квартиры». Другое дело, что этого мало, если пленный или пленные освободятся, то могут прямо за дверью подстеречь. Так что надо будет как-то страховаться.

Потом всех разом позвали обедать. Настроение в группе было заметно возбужденное, но компания еще не до конца осознала, что это уже не игры, реальное дело. Опасное. Сутенеры, скорей всего, тоже вооружены… или все же нет? Они ведь в центр ездят, в том числе и по ночам, риск нарваться на проверку довольно высок. Плюс дети… скорей всего оружия у них нет, клиентура своя, там опасаться некого, или пистолеты не помогут. Но лучше исходить из того, что оружие все же есть.

Проблема: Амир и Свисток решили идти с нами. Контраргументы не принимаются. Если их просто построить, то хрен знает, что они выкинут. Надо как-то применить их к делу так, чтобы они не смогли помешать. Пришлось пообещать им место, но в той машине, которая будет наблюдать за выездом «газели». У пацанов мотивация зашкаливает, не пропустят. И от стрельбы будут подальше. В восторг не пришли, но уговаривать я их не стал, просто рявкнул. Приказной тон вроде бы поняли.

Два ствола с глушителями, оба у меня. Пистолет отдам Косте, сам пойду с «мини-узи». Поэтому желательно никому кроме нас не стрелять. Для становления отряда оптимально было бы поручить мокрую работу новичкам, но, чтобы не облажаться, лучше ее взять на себя. Всякая палка о двух концах, и никуда от этого не денешься. Мало ли как они себя поведут, когда дело дойдет до горячего? Игры по сети — это не совсем то, что требуется.

Так, теперь похороны завтрашние… Набрать Большому:

«Если завтра меня не будет, братва поймет? Понаблюдать хочу, могут быть шевеления».

Вот так, никакой конкретики, что надо, сам додумает.

«Скажу пацанам, поймут. Ты дело спланируй, нам за это все платить надо».

Ну вот и хорошо, тут как я все и ожидал.

Все же собрал тех, кто в боевой группе, сказал:

— Очень может быть, что вам завтра придется в кого-то стрелять. Как там что пойдет — хрен его знает, сами понимаете. Все наши планы могут пойти коту под хвост из-за любой случайности, как часто и бывает. И тогда вам придется этого кого-то валить на глушняк. По-настоящему. То есть, во-первых, — я загнул мизинец на левой руке, — взять на себя статью из тяжких. Поймают — дадут до пожизненного. Это понятно? — Я поочередно посмотрел в глаза каждому.

Все закивали.

— То есть по-настоящему дадут, без шуток, — уточнил, после чего загнул безымянный: — И во-вторых, вы кого-то убьете по-настоящему. Это не проблема, если вы согласны с пунктом один, и там никого не жалко, но нужно точно знать, что вы сможете это сделать. И это тоже без шуток. Это понятно?

— Понятно, — вроде как за всех ответил Леша, остальные снова закивали.

— Тогда мы должны сделать очень хорошее дело. В этом мире, к сожалению, существуют такие вроде как с виду люди, которых надо истреблять. Они как паразиты в организме, пользы от них не может быть никогда и ни при каких обстоятельствах. Чем быстрей их выведешь, тем меньше зла они успеют совершить. Это именно настолько все просто. Как начнешь сильно умствовать в таких вопросах, так рискуешь додуматься до нехорошего. Оставить таких жить дальше — это именно нехорошее и есть.

Это не только речь, я на самом деле так думаю.