Август в Бостоне выдался жарким, так что, дойдя до нужного адреса, Василий Андреевич Готхард оттер платком пот со лба. Он целый день провел на складе, распоряжаясь погрузкой товара, в основном тюков хлопка, на который имелся высокий спрос в империи. И хотя хлопок, купленный напрямую, в более южном Чарльстоне стоил дешевле, Василий Андреевич предпочитал Бостон. Здесь у него уже появились деловые связи, и по популярности среди российских купцов, Бостонский порт считался вторым после Нью-Йорка. Очень часто торговцы скупали хлопок «всем миром» дабы сбросить цену. И зачем спрашивается тогда идти в Чарльстон? Да и промышленных товаров в Бостоне на порядок больше, что позволяло разнообразить ассортимент. Но, помимо купеческого, был у Василия Андреевича и другой интерес в Бостоне, а именно - местная ирландская община.

Большинство ирландцев иммигрировали в США в надежде на лучшую жизнь, но были среди них и те, кто уехал из-за нежелании жить под англичанами. И хотя Ирландия находилась под властью англичан уже несколько веков, они так и не смирились с этим, периодически восставая в надежде восстановить независимость. Вдобавок, присутствие английских колонистов-протестантов являлось вдвойне оскорбительным для ирландцев - ревностных католиков. Вот так и получилось, что в Америке, за тысячи миль от изумрудного острова, многие ирландцы лелеяли мечту о независимости своей родины. И некоторые из них, в основном молодые и решительно настроенные, организовали подпольный союз, целью которого стало вооруженное сопротивление английской оккупации.

Именно эти ирландцы и интересовали, прежде всего, господина Готхарда - российского торговца хлопком и, по совместительству, лейтенанта имперской разведки. В Большой Игре между Россией и Англией, ирландская карта была большим козырем, впрочем, как для Британии такими козырями были попеременно: Османская империя, Персия и кавказские горцы. Вот так, волею судьбы, два года назад Василий Андреевич первый раз оказался в США. Он знал, что помимо него, на восточном побережье действуют более десятка агентов, но он лично, знал лишь еще одного - Петра Мищугина, который тоже «работал» в Бостоне. Мищугин работал в Русском торговом представительстве, и поэтому жил в Бостоне постоянно - налаживая контакты с местными властями, бизнесменами и журналистами.

Лейтенант Готхард происходил из остзейских немцев, обрусевших несколько поколений назад - еще при Анне Леопольдовне. С незапамятных времен, его предки служили в армии - сначала в шведской, ну а потом и в русской. А посему вопрос выбора карьеры в семье Готхардов не стоял. Военная стезя была единственным поприщем, где они себя мыслили. Закончив Виленское военное училище пятым на своем курсе, молодой офицер попал в Смоленский полк, где после года службы его рекомендовали в пятый отдел генштаба, который занимался внешней разведкой.

С тех пор жизнь Василия Андреевича круто изменилась. Попав в недавно созданную разведшколу под Москвой, молодой человек возмужал и стал смотреть на жизнь иначе. До разведшколы в его жизни все было ясно и понятно. Смысл жизни своей он видел в служении царю и отечеству, постепенно продвигаясь по подполковника, а может статься и выше, смотря, как повезет. Ну и семья конечно - как же без этого в жизни добропорядочного лютеранина. А там и сыновья появятся, которые продолжат славные традиции рода Готхардов. В разведшколе же учили, что можно и нужно лгать и изворачиваться, ежели это приносит пользу отечеству. И что мир не устроен так прямолинейно, и что есть закулисная жизнь, где кодекс офицерской чести зачастую не применим и что нужно уметь искать потайные пружины, нажимая на которые, можно манипулировать людьми. Все это внесло страшную сумятицу в голову молодого офицера. Впрочем, тут он был не одинок, ибо многие его сокурсники чувствовали себя примерно так же.

Их выпуск оказался довольно пестрым по составу, и отражал тот плавильный котел, коим стала русская армия. На курсе учились и выходцы из семьи потомственных военных, таких как Готхард, и дети вчерашних крепостных, и представители купеческого сословия. Что интересно, выходцы из низов приспособились быстрее, так как с детства привыкли к выживанию, и имели за плечами больший жизненный опыт, чем дворянские дети. Готхарду, привыкшему быть одним из первых, пришлось нелегко. Ибо те задачи, которые ставились перед курсантами, требовали от него превозмочь свои былые убеждения, в то время, как сын бывшего крепостного воспринимал эти задачи совершенно естественно. Но, Готхард не был бы самим собою, если бы не сумел превозмочь свои предубеждения. В этом, рекомендовавший его комбат, не ошибся. Так как молодой человек был честолюбив и отличался завидной самодисциплиной.

Два года, проведенные в спецшколе, пролетели очень быстро. После ее окончания, Василий Андреевич провел год в Королевстве Польском, в качестве помощника инженера по установке телеграфных аппаратов. Благо с телеграфными аппаратами он ознакомился во время учебы. За этот год он много разъезжал по Польше, пользуясь служебным положением. В том числе он посещал воинские части и правительственные учреждения. Его отчеты регулярно, раз в месяц, отсылались специальным связным курьером на родину. Так как все свое детство он провел в Виленской губернии, он довольно сносно говорил по-польски, чем располагал к себе поляков, что было немаловажно в его работе. Этот год стажировки в Королевстве Польском, Василий Андреевич получил нашивки старшего лейтенанта и новое распределение - на этот раз в далекие США.

С помощью знакомого он устроился в Российско-Американскую компанию, закупщиком хлопка. За тот год, что он провел в Бостоне, Василий Андреевич успел обзавестись нужными связями и найти подход к ирландскому подполью. В США ирландцы чувствовали довольно свободно. В одном только Бостоне имелось три благотворительные организации, для помощи своим бывшим землякам. Часть из этих денег уходила на покупку оружия для инсургентов в самой Ирландии. Но организация данного подполья оставляла желать лучшего. Отсутствие дисциплины и зависть, делали подпольщиков легкой добычей англичан. Но на их место приходили новые борцы за свободу.

Потихоньку, Готхард завоевал доверие лидеров организации «Свободная Ирландия», пользующаяся большой популярностью среди молодых ирландцев, недавно перебравшихся в США, за свою непримиримость к английской оккупации. И вот сейчас, он шел на встречу с подпольщиками, с предложением, от которого они едва ли откажутся. По привычке, сделав несколько лишних кругов по кварталу на случай слежки, он вошел в небольшой и приземистый домик в «ирландском» районе Бостона.

Внутри его уже ждали два джентльмена. В полумраке плохо освещенной комнаты Василий Андреевич узнал Генри Уолша и Адама Дойла - вожаков «Свободной Ирландии». Более молодой Адам, руководил закупкой вооружения, а Генри Уолш, участвовавший в восстании 1798 года и перебравшийся после этого в США, организовывал перевозку добровольцев и оружия в Ирландию, где у него сохранились старые связи с инсургентами.

- Здравствуйте джентльмены, рад вас видеть, - сказал Василий Андреевич, протягивая руку для пожатия. Оба ирландца встали, здороваясь, проявляя уважение к гостю.

- Рад вас видеть, мистер Готхард, - ответил Генри Уолш. Мы тут как раз откупорили бутылочку виски. Это не местное кукурузное пойло, а настоящее, из Ирландии, - горделиво пояснил он, - Вам разбавить или нет?

- Пожалуй, буду неразбавленным, - ответил Готхард, - Жарковато сегодня, не правда ли?

- Да уж, - улыбнулся Адам, в Ирландии в это время немного попрохладнее. Думаю, что лед в виски не помешает, - Василий Андреевич кивнул, соглашаясь. Усевшись за стол, напротив хозяев и пригубив виски, он выдержал небольшую паузу, давая напитку проскользнуть вниз горячей струей, а потом сказал:

- Джентльмены, как вы знаете, Россия сочувствует вашему делу, хотя и не может выразить это официально, - Оба ирландца кивнули, сосредоточенно ожидая продолжения, - Император считает, что каждый народ имеет право на независимость, и недаром, после своего восшествия на престол, он предоставил независимость Королевству Польскому. И поэтому я здесь с предложением, которое может помочь вашему делу.

- Это предложение от вашего царя? - удивленно спросил Генри.

- В некотором роде, - ответил лейтенант, - Хотя, как вы понимаете, наш разговор не официальный.

- Понятно, ответил Уолш, - но какова суть вашего предложения? - Василий Андреевич отхлебнул еще глоток виски, отдавая дань качеству напитка, и ответил:

- Мы предлагаем вам действенную помощь. А именно: тысячу ружей и соответственное количество патронов к ним. А так же необходимое обмундирование, - Оба ирландца переглянулись, ошарашенные столь щедрым предложением. Но прежде чем они успели раскрыть рты, лейтенант добавил:

- Но. У нас есть одно условие.

- Какое же? - усмехнувшись, спросил Адам, - Мол, хотите помочь, и сразу ставите условия.

- Наша помощь должна остаться конфиденциальной. То есть, никто, кроме вас двоих не должен знать, кто вам помогает. Можете сказать своим, что вы нашли богатого ирландского мецената, сочувствующего вашему делу.

- И вы думаете, они нам поверят, - усмехнулся Адам. Вдруг, ниоткуда, появляется богатый меценат, который настолько щедро помогает.

- Я тоже думал об этом, - ответил Готхард, - Но с другой стороны, лишь немногие кроме вас двоих знают, как и от кого, вы получаете деньги. И, как вы наверняка знаете, после сокращения армии, Россия продает лишнее вооружение, всем, кто готов заплатить. Поэтому никто не удивиться, что часть ружей будет направлена в США на продажу по дешевке. А кто именно купит эти ружья, это вопрос второстепенный, не правда ли джентльмены? В любом случае, оружие не будет поставляться в Ирландию напрямую из России. Тем более, что у берегов Ирландии есть большая вероятность столкнуться с английскими патрульными кораблями.

- Ваше условие понятно, - ответил Генри, - но хотелось бы знать ваш интерес, помимо простого желания нам помочь.

- Все очень просто, - улыбнулся Василий Андреевич, - англичане, где могут, вредят империи, а враг моего врага мой друг. Впрочем, император действительно симпатизирует вашему делу.

- Что ж, - кивнул Уолш, это разумно. В таком случае, какова может быть ваша помощь помимо поставки оружия?

- Вам будет перечисляться пятнадцать тысяч рублей в год, которые пойдут на обучение добровольцев и перевозку их в Ирландию. Обучать их можно здесь, в США, вдали от любопытных глаз. Советую купить несколько отдаленных ферм западнее Аппалачей, и организовать в них тренировочные лагеря. Вдобавок, вам надобно будет зафрахтовать несколько быстроходных шхун или транспортов для переправки добровольцев и оружия в Ирландию. Из всего потока эмигрантов, несколько тысяч, которые вернуться обратно в течение нескольких лет, не вызовут подозрений. Естественно, все суда будут ходить под американским флагом.

- Не буду скрывать, что ваше предложение очень заманчиво, - ответил Уолш, - и я рад, что наши интересы совпадают. Но хотелось бы знать, мы единственные ирландцы, к которым вы обратились, или вы помигаете и другим нашим братьям? - Он пристально посмотрел в глаза Василию Андреевичу, пытаясь уловить реакцию русского. Но разведчик взгляда не отвел, а спокойно ответил:

- Я лично не знаю, кому еще империя предложила свою помощь. Моя миссия состоит в помощи именно вам, - Слово «вам» он произнес с небольшим нажимом, - но все же, я не удивлюсь, если подобная помощь была предложена и другим организациям, помимо вашей. Впрочем, будите ли вы координировать свои действия с остальными, это ваше дело. Хотя конечно, объединившись, вы смогли бы достичь гораздо большего, - При этих словах Генри немного скривился, ибо именно разобщенность среди ирландской братии была ахиллесовой пятой сопротивления.

- В таком случае я поговорю с Чарли Уорнером из Нью-Йорка и его братом Кайлом, из Филадельфии. Думаю, если ваши к кому и обратились, то в первую очередь к ним, - усмехнулся Уолш, - а там посмотрим. Если вы действительно сдержите свое обещание и поможете нам оружием, то и нам стоит скоординировать свои усилия.

- Рад это слышать, - ответил Готхард, - Вскоре вы сами убедитесь, что император держит свое слово.

- В таком случае мы принимаем ваше предложение, - ответил Уолш и посмотрел на Дойла. Тот лишь утвердительно кивнул.

- Ну что ж, господа, тогда разрешите откланяться. Если что, вы знаете, как со мной связаться, - С этими словами Василий Андреевич встал, и, пожав руки подпольщиков, вышел на все еще душные улицы Бостона.