Религиозные фанатики вновь, как и в XIX веке, пишут доносы на Вольтера. История повторяется в виде фарса

Церковники прочитали мою статью «Раздавить гадину!», видимо узнали в вольтеровской «гадине» себя и обиделись. Они пытаются инициировать возбуждение уголовного дела по факту высказывания, сделанного более 250 лет назад великим французским просветителем («раздавите гадину»). А доносы в «Прокуратуру, Следственный комитет, ФСБ» пишут почему-то на меня, приводя в качестве доказательства вины в основном именно это высказывание Вольтера. Кого в следующий раз они будут пытаться запретить цитировать: Руссо, Маркса, Ницше, Дарвина, Рассела?

Узнав себя в вольтеровском определение церкви, как «гадины», преследующей свободомыслие, нынешние церковники доказали, что недалеко ушли от своих коллег из мрачных времен религиозного террора.

Как известно, Вольтер неоднократно подвергался преследованиям со стороны церкви. Сейчас его высказывания снова пытаются сделать поводом для уголовного преследования. Инквизиция возвращается? Дело «Пусси» — только начало? Суды «над ведьмами» будут продолжены?

Кажется, что им, церковникам, до нас — атеистов? Ведь чуть что — сразу доносы по начальству строчат, мол, посадите таких-сяких поскорее, да на подольше. Но что такое несколько лет заключения в пусть даже не слишком комфортабельной российской тюрьме по сравнению с вечными мучениями в аду, сковородками и бочонками с кипящей смолой, в которых атеистов должны поджаривать и варить черти? Так, пшик, чепуха! Зачем пытаться привлечь «богохульников» к человеческому суду, если они будут неизбежно осуждены на страшные муки божьим судом? С позиции «святош» это выглядит просто как какая-то бессмысленная и жалкая суета.

Самих-то церковников при этом как бы ожидает вечное блаженство. На нас, грешников-атеистов, они вообще должны смотреть с брезгливой жалостью, как избранные на обреченных. А они что-то все при жизни хотят: и счеты с критиками свести, и дары разные земные получить, и «кощунцев» засудить поскорее, не дожидаясь божьей кары, и мирские блага хапнуть. У этого парадокса может быть только одна причина. Не верят статусные «святоши» в глубине души ни в какое воздаяние после смерти и вечную жизнь. Верят только в то, что можно взять здесь и сейчас: власть, месть, деньги, привилегии.

Два слова о том, как развивается новая «охоты на ведьм». В начале была опубликована рецензия некоего иерея Карамышева на мой пост и комментарий к ней православного активиста Кирилла Фролова (http://kirillfrolov.livejournal.com/2089703.html)

Привожу только одну цитату из этого умопомрачительного текста: «…Беснование заразно, и “социофоб” (то есть автор блога) продолжает дикую пляску кощунниц в информационном пространстве, подергиваясь в такт какофонии, раздающейся из преисподней…»

Комментарий (Фролова, видимо): «Ассоциация православных экспертов просит избранного нами, поддерживаемого нами Президента России Владимира Путина разобраться с “Эхом”. А мы поможем — письмами в Прокуратуру, Следственный Комитет, ФСБ».

Официальный донос не заставил себя долго ждать. На сайте «Русская линия» появилось обращение в СК и прокуратуру (http://ruskline.ru/news_rl/2012/08/07/vyskazyvanie_i_ejdmana_yavlyaetsya_prizyvom_k_soversheniyu_ubijstv_veruyuwih/) «Завершает экстремистский материал Эйдмана очередное умышленное и прямое подстрекательство, побуждение к совершению убийств и иных кровавых насильственных действий в отношении Русской Православной Церкви и ее верующих: “Если сегодня мы не раздавим гадину клерикализма, завтра она будет пить нашу кровь, как делала это веками”. Прошу Вас незамедлительно возбудить уголовное дело по статье 282 УК РФ в отношении И. Эйдмана (или того, кто скрывается под этими фамилией и именем, если это псевдоним, или в отношении главного редактора радио “Эхо Москвы”, если установить реального автора данного экстремистского материала не представляется возможным, т. е. тогда ответственность несет редакция). В силу его высшей социальной опасности для общества (прямые призывы к убийствам) прошу избрать в отношении указанного лица меру пресечения в виде взятия под стражу».

Не буду комментировать бред о призывах к убийству верующих в форме цитаты из Вольтера («Раздавите гадину!»), которая, как это понятно даже из текста доноса, использовалась мной по отношению к клерикализму, как идеологии.

Ну, что же, Вольтер не боялся церковников и нам завещал. Вот он я, Эйдман Игорь Виленович. Не псевдоним, а реальный человек, 1968 года рождения, гражданин России, атеист. Плюю на доносы и угрозы клерикальной гадины.

Судя по всему, тележурналист Аркадий Мамонтов, после прочтения моей статьи «“Раздавите гадину!” (Вольтер)» сошел с ума.

Поделюсь с читателями историей, составленной из цитат этого самого Мамонтова с небольшими моими добавлениями. Закавыченные словосочетания принадлежат Мамонтову и являются прямыми заимствованиями из его поста-доноса http://echo.msk.ru/blog/echomsk/922171-echo/. В ряде случаев в эти цитаты внесены небольшие грамматические, но не смысловые изменения.

Телеведущему Мамонтову снился сон. Он стоял около «любимой Церкви» и охранял клетку с тремя «кощунницами, которые устроили сатанинские пляски в Храме Христа Спасителя». На душе было светло и благостно от осознания того, что скоро «кощунниц» предадут огню.

И вдруг, о, ужас, на него во весь опор понеслись «сотни Эйдманов», «нацепивших на себя виртуальные кожанки с красными звездами». Они «засучив рукава, обнажив клыки, с которых капает яд, кинулись гнать православных», «требуя освободить кощунниц». Мамонтов решил умереть на посту, но не выпустить девушек, которые «ничем не лучше фашиствующих молодчиков», из клетки.

Эйдманы были «мелкими бесами», «прикрывающими» свой срам фиговыми листками с «именем Вольтера». Периодически они делали небольшие остановки на своем пути, мимоходом «вешая попов и несознательных крестьян вместе с женами и детьми на воротах православных храмов». Мамонтов вгляделся. Среди наступающих он заметил «певичку Чикконе и педераста-мэра одного европейского города».

Ему стало еще страшнее. Особенно его пугал педераст. Мамонтов поискал глазами российских «государственных мужей», которые могли бы ему помочь. Путина рядом не оказалось. Мамонтов на всякий случай завопил в пустоту: «Не прогибайтесь перед визгливым лаем этой стаи!» и вступил в неравный бой. На него из бывшего «буревестника свободы», а ныне «вороньей слободки» под названием «Эхо Москвы», где укрепились враги, шла «мутная волна против народа и страны».

Аркадий удивился: как же так, «ведь эту радиостанцию финансирует Газпром. А по телевизору показывают, что Газпром — национальное достояние». Надо сказать, что всю информацию об окружающей реальности Мамонтов черпал из телевидения. Причем, в основном, из собственных программ. Бывает, сядет у телевизора, включит свою программу и удивляется: вот, что творится-то в стране, что деется.

Остановить волну не удалось. «Бесов» становилось все больше. Их «стая захлебывалась воем и лаем на наши Церковь, Государство, Президента…» Они одолевали.

Тогда Мамонтов призвал на помощь «нового князя Александра Невского, Минина, Пожарского и других замечательных людей». Схватка стала еще ожесточеннее. Но и они были не в силах помочь. Мамонтов почувствовал на своем горле «отравленные клыки, с которых капал яд». «А-а-а-а!!!», — дико заорал он.

— Просыпайся, просыпайся, Аркаша, — это жена толкала его в плечо. — Как же тебя колбасит родимого. Зачем же ты так нажрался вчера в редакции? Говорила же я — не пей столько!

«Белочка. Вот она какая», — вспомнив свой сон, подумал Мамонтов, и сразу же забыл единственную здравую мысль, пришедшую ему за последние годы.

Едва придя в себя, он сел за компьютер и стал набирать текст доноса: «Министерство внутренних дел Российской Федерации, Главное управление по противодействию экстремизму, обратите внимание на публикацию Эйдмана и проверьте, имеются ли в ней признаки нарушения статьи 282 Уголовного Кодекса (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства)! И если да — примите меры против этого автора и радиостанции, которая вывесила на своем сайте эту публикацию».

Затем Мамонтов добавил: «По имеющейся у меня информации, вышеупомянутый Эйдман, обладает отравленными клыками, с которых капает яд». Подумав, решил, что информация о клыках слишком ценная, чтобы выкладывать ее при первом же доносе (мало ли кому он попадет) и стер последний абзац.

Каждый атеист, свободомыслящий, критик религии и церкви может сегодня, что называется, попасть под статью. Нелегко бы пришлось и многим великим русским писателям, если бы они жили в наше время возрождения религиозного мракобесия. Я составил топ-5 возможных приговоров русским писателям, которые они могли бы получить от сегодняшнего путинско-гундяевского государства.

4—5-е место. Толстой и Герцен: по одному году исправительных работ.

Итак, пятое и четвертое место делят Александр Герцен и Лев Толстой за распространение высказываний:

Александр Герцен: «Религия — это главная узда для масс, великое запугивание простаков, это какие-то колоссальных размеров ширмы, которые препятствуют народу ясно видеть, что творится на земле, заставляя поднимать взоры к небесам».

Лев Толстой: «Церковь — название обмана, посредством которого одни люди хотят властвовать над другими».

Налицо возбуждение ненависти к социальной группе «служители церкви», как к людям, занимающимся «запугиванием простаков», «обманом», «препятствующим народу ясно видеть, что творится на земле». Эти тексты также могут унизить человеческое достоинство социальной группы «верующие», которые объявляются «простаками», «обманутыми» и «не видящими, что творится на земле». Обвинительный приговор по 282-й статье обеспечен. Суд может ограничиться годом принудительных работ.

Ну, что господа Герцен и Толстой, радуйтесь, что не посадили. Метла заменит вам перо. Метлы в руки — и подметать московские улицы, живо!

3-е место. Виссарион Белинский: 2 года колонии общего режима.

На третьем месте за создание и распространение текста «Письмо Гоголю» (1847 год) — великий русский литературный критик Виссарион Белинский.

«…Неужели Вы искренно, от души, пропели гимн гнусному русскому духовенству, поставив его неизмеримо выше духовенства католического? Положим, Вы не знаете, что второе когда-то было чем-то, между тем как первое никогда ничем не было, кроме как слугою и рабом светской власти; но неужели же и в самом деле Вы не знаете, что наше духовенство находится во всеобщем презрении у русского общества и русского народа? Про кого русский народ рассказывает похабную сказку? Про попа, попадью, попову дочь и попова работника. Кого русский народ называет: дурья порода, колуханы, жеребцы? — Попов. Не есть ли поп на Руси, для всех русских, представитель обжорства, скупости, низкопоклонничества, бесстыдства? И будто всего этого Вы не знаете? Странно! По-Вашему, русский народ — самый религиозный в мире: ложь! Основа религиозности есть пиетизм, благоговение, страх божий. А русский человек произносит имя божие, почесывая себе задницу. Он говорит об образе: годится — молиться, не годится — горшки покрывать. Приглядитесь пристальнее, и Вы увидите, что это по натуре своей глубоко атеистический народ. В нем еще много суеверия, но нет и следа религиозности».

Здесь, конечно, исправительными работами не ограничились бы. Налицо злостное оскорбление достоинства социальной группы православных священнослужителей: «гнусное русское духовенство», «слуги и рабы светской власти», «находящиеся во всеобщем презрении у русского общества и русского народа», «дурья порода, колуханы, жеребцы», разжигание к ним ненависти как к «представителям обжорства, скупости, низкопоклонничества, бесстыдства».

Приговор — 2 года колонии общего режима и не неделей меньше. Пусть посидит «критик», подумает над своей беспутной жизнью.

Второе место. Александр Пушкин: 3 года колонии общего режима.

За создание и распространение стихотворения:

(Об авторстве Пушкина здесь: http://feb-web.ru/feb/pushkin/critics/zsp/zsp-058-.htm)

Пушкину путинские «правоохранители» могли бы пришить не только 282-ю, но и 280-ю статью (призывы к насильственному изменению конституционного строя).

Три года общего режима для «солнца русской поэзии» обеспечены. Российская колония, конечно, не курорт, но зато все Дантесы под надзором администрации.

И, наконец, первое место. Сергей Есенин: 3 года колонии строгого режима.

На Есенина с компанией поэтов-имажинистов современные юристы, обслуживающие путинско-гундяевский тандем, могли бы навесить целый букет статей: хулиганство по мотивам религиозной ненависти, совершенное группой лиц по предварительному сговору (213-я статья, части 1-я (б) и 2-я), уже знакомая нам 282-я, да еще и 214-я статья (вандализм).

Суть дела. Группа поэтов-имажинистов в 1920 году устроила перформанс покруче, чем Pussy Riot. Поэты нарисовали краской на стенах Страстного монастыря антирелигиозные стихи. По общему признанию, наиболее яркое принадлежало Есенину:

Если пуськам дали по 2 года, Есенину за такие художества какой-нибудь Хамовнический суд впаял бы года три (причем, учитывая его буйный нрав и многочисленные приводы в милицию, строгого режима). На культовом здании был написан текст стихов, по сравнению с которым знаменитый панк-молебен — просто пример целомудрия и смирения. Плюс еще «вандализм» в форме непристойной надписи на историческом памятнике. В общем, пошел бы Сережа по этапу. На зоне пил бы меньше. Может быть, в петлю бы и не полез.

Клерикалы всегда и везде пытаются внушить обществу, что их главные враги — либералы, коммунисты и евреи. Но в действительности их основной противник — мировая, в т. ч. великая русская культура в лице ее лучших представителей. Наши мракобесы, наверное, с удовольствием посадили бы за критику религии многих наших классиков. Но вот облом — кто же их посадит, «они же памятники».