После нашей победы в Великой Отечественной войне стало очевидным, что на Россию больше ратью никто не пойдет, убедились, — чем сильнее на нас вражий внешний натиск, тем упорнее, ожесточеннее, победительнее русское сопротивление. Хотя очевидным оставалось и другое: никто не собирается оставлять богатейшую часть планеты русскому народу. Мечта поработителей России извечна, что в семнадцатом году, что в сорок первом, что ныне: чтобы окончательно завоевать Россию, не дать ей больше никогда выйти из-под чужеземного ига, чтобы не повторилось и впредь подобное освобождению России из-под монголо-татарского владычества, надо непременно оставить Россию без русских.

К этой цели они двигаются настойчиво, терпеливо и упорно, и сегодня близки к ней, как никогда. И впрямь, разве не отданы мы в наших городах и селах на поток и разграбление иноземцам, вместе с семьями и нехитрым имением разорены приватизациями, денежными реформами, финансовыми пирамидами, а в квартирную реформу и вовсе из домов гонят. Разве не скитаемся беженцами по родной земле, потому что с насиженных мест согнали, а на новых селиться не дозволяют. Отсюда инфаркты, запои, самоубийства, миллионы нерожденных детей, миллионы умерших молодыми, без медицинской помощи, без масштабной заботы государства… Геноцид! Четко отлаженный конвейер умерщвления нации, но этого врагам мало, мало, все еще мало, ведь мы, русские, слишком громадны числом, нас более 80 процентов в стосорокамиллионной России, и потому, уничтожая нас такими темпами, надо трудиться не меньше полувека, значит, те, кто сегодня, как им кажется, вершит победный план уничтожения русской нации, не смогут дожить до долгожданного часа, когда сама память о русских будет стерта с лица земли, не успеют они порадоваться делу своих рук. Вот почему не только измором и грабежом рассчитывают чужеземцы, которые захватили сегодня в России власть, очистить Россию от русских. Для этого у них арсенал сильнее и действеннее: информационная война — всеоружие газет, телевидения, радио, компьютерных сетей, эстрады, театра, кино и литературы — самый современный и скорый путь уничтожения русской нации.

Информационное оружие наиболее утонченное из всех видов вооружений, изобретенных человечеством: оно убивает совесть, стыд, национальную, родовую память, развращает душу соблазнами, развивает самые жестокие пороки — ложь, лицемерие, жажду наживы, эгоизм, безжалостность, цинизм, — на генетическом уровне перерождает, уничтожает нацию.

Информационно пораженный человек превращается в двуногое животное, умеющее работать, есть, пить, веселиться, размножаться, но у такой особи напрочь убиты понятия веры, совести, стыда, долга, такая особь не способна подняться выше своих эгоистичных, корыстных желаний, у нее, напротив, атрофированы понятия нации и Отечества, выжжены порывы творчества и способность к сопротивлению врагу — два высших свойства человека, которыми он служит Богу и своему народу С помощью информационного оружия народ превращается в легко управляемую биомассу, в самый «идеальный народ», о котором мечтают сегодняшние руссконенавистные правители России, желая получить покорливых с вненациональным мышлением людей, напрочь забывших, что они русские.

Информационная война есть не что иное, как нашествие идей, разрушающих национальное сознание. Это стратегия информационной войны. Тактических приемов, уловок, способов, ухищрений в информационной войне поболее, чем на войне обычной, где стреляют и взрывают.

Разрушительные идеи, в их числе тараном продавленный лозунг о выходе России из состава СССР, поветрием прошедшая по русским головам идейка «демократизации тоталитарной империи зла», вытесняют из сознания народа понятия о национальном единстве и государственной крепости. Здоровое и полезное народу осмеивается, развенчивается, обличается как непотребное. Таким непотребным, к примеру, выставляют шаги к возрождению союза России и Белоруссии, — исторической России, ставят идейные заслоны на пути восстановления рассеченного русского корня. Против Белоруссии так называемые российские средства массовой информации развязали беспощадную войну.

Информационная война есть наступление лжи, изгоняющей правду. Когда в руках врага сосредоточен весь теле-и радиоэфир, основная масса газет, ложь легко побеждает правду. Правда просто не доходит до людей.

Слухи, сплетни, лживые обещания, откровенные вымыслы и бездоказательные обвинения — сладкая наживка для любопытствующего обывательского ума, и не важно, что потом мелким шрифтом явится опровержение, наживка проглочена, и попавших на крючок лжеинформации человеков уже тянет ловкий удильщик. Гигантская по своим масштабам афера с приватизацией, к примеру, вся была построена на заведомой лжи об автомобильной стоимости ваучера.

Информационная война — это война пришлых самозванцев против национальных вождей. В идеологи и кумиры русскому народу выдвигают ненавидящих нас чужеродцев или, того хуже, русских предателей, которых для этого усиленно готовят, приручают должностями, подкупают премиями, их имена забивают в эфир, возносят на волне славы и почестей. И, одновременно, клеймят, предают забвению, сажают в тюрьмы, уничтожают природных русских вождей, способных к сопротивлению. Вместо них назойливо всовывают в наши глаза разных зюгановых, жириновских, явлинских, касьяновых… — кукол, послушных рукам хитроумных кукловодов.

Все, что способно ныне сохранять и воспитывать русских как нацию, — осмеяно, оболгано, отвергнуто и усилиями информационной агрессии загнано в подполье, а вся страна, будто ловчей сетью, накрыта «единым информационным полем», в узких ячеях которого бьются, тщетно пытаясь найти спасение, еще не потерявшие себя русские люди.

На сегодня русские полной чашей хлебнули поражений в информационной войне. Разрушение СССР, под ковровой информационной бомбардировкой, направляемой идеологическими вождями из ЦК КПСС, агентами влияния Запада, такими как А. Н. Яковлев, показало, что информационная война сумела подавить наш национальный здравый смысл, свойственный, казалось бы, любой семье, чей дом начинают крушить чужаки.

Выборы «кумира демократии» Б. Н. Ельцина, очевидного виновника катастрофы разделения русско-славянских народов, расстрелыцика русских в Белом доме, развязавшего гибельную чеченскую войну, выборы парламента, где всякий раз в большинстве оказываются чужеродцы, профессиональные подлецы и преступники, показали, что информационно-агитационная агрессия умело управляет нашей национальной волей, делает нас неспособными найти и выдвинуть собственных вождей, хотя даже стая голубей не пустит себе в вожаки ворона.

Таков для нас, русских, жестокий опыт поражений от информационной войны, а потерь в этой войне — жертв информационного террора — не счесть, их миллионы — безумных, нерассуждающих, слепо повинующихся чужой воле, у которых голова превратилась в тот же мешок, что положат, то и несет.

Не всех русских поразил шквальный огонь информационной войны, но большинство из нас, в ком пока жив разум, цел рассудок, не вполне понимают масштаба ее разящей силы. Информационное оружие страшно как раз своей бескровностью, оно сродни радиационному оружию, когда и крови нет, и кости целы, а человек гибнет, разрушается, истлевает. Средства нападения, применяемые в информационной войне, не стреляют, не взрываются, не сжигают огнем, уж это бы заставило русских людей ответно взяться за оружие и гвоздить им врага, покуда тот ходит по нашей родной земле. В своем гнезде и голубь коршуну глаз выклюет. Но средства информационного поражения бескровны, это газеты, книги, теле- и радиоэфир, компьютерные сети, общественные организации, партии, движения, клубы и центры и даже система общеобразовательных и высших школ. Они являются бесчисленными проводниками лжеидей, каналами лжеинформации, трибунами лжевождей, они не пугают очевидной опасностью, не угрожают видимой угрозой, они не ранят и не убивают человеческую плоть. Напротив, уничтожение национального рассудка и омертвение души происходит для человека не только безболезненно, но и с известной приятностью. Люди пьют соблазняющий хмельной напиток информации, замешанный на странных и привлекательных своей необычностью идеях, настоянный на хитроумной, бесстыдной выдумке, сдобренный язвительным словцом комментатора, и не замечают за его волнующим вкусом яда, отравляющего кровь, туманящего мозг, парализующего волю.

Так уже устроен современный человек, что наиболее безоружным он оказывается перед словом, не подозревая, чаще всего в силу материалистического воспитания, всей мощи Слова, и созидательной, и губительной. А ведь человечество издревле знало, что Слово исцеляет, воскрешает, Слово убивает. Учение о Слове во всей его полноте хранит Православная Церковь. В Церкви живет Слово — благое и благодатное, и в ней же под страхом отлучения запрещается наложение проклятия, а Заповеди Божии зарекают: «Не клянись!»

Православное Учение о Слове подтверждает современная наука. Согласно открытиям русских ученых-генетиков, наш наследственный аппарат, наши ДНК не безразличны к получаемой информации, к Слову — звучащему, написанному и даже мыслимому. Хотим мы того или нет, но Слово воспринимается нашим наследственным аппаратом принудительно, при этом одни речения пробуждают душу человека, благотворно влияют на нее, другие калечат, угнетают, подавляют. От злого слова весь организм испытывает сильнейшее потрясение, словно он подвергся радиоактивному облучению. О губительном действии слова знает каждая мать и бережет свое дитя от «сглаза и порчи», то есть от словесного воздействия и колдовства. Вот и современные исследования подтверждают верность материнского чутья и истинность древней мудрости: злое слово, ложь, проклятие вызывают в человеке мутации — начинаются болезни, а затем и генетическое вырождение, которое может привести даже к выморочности рода.

Биогенетические законы воздействия слова на человека распространяются на целый народ, если подвергать его ежедневно и ежечасно по всем информационным каналам жесткому словесному облучению, травить словесным ядом, заражать словесным вирусом, выжигать словесным напалмом. Результат — больной дух нации, а затем, когда дух сломлен, начинается генетическое вырождение нации. Вот что происходит сегодня в России, вот что творят сегодня с русским народом. Имя этому — война.

Информационная война — не гипербола, не метафора, а единственно точное название происходящему. Как на всякой войне, здесь свои долгосрочные, хорошо разработанные стратегические наступательные операции, короткие тактические атаки, есть разведка и сокрушительный штурм, есть артиллерийская подготовка и ковровое бомбометание… На этой развязанной в России полномасштабной войне нет лишь одного — нашего мощного ответного сопротивления врагу, потому и успешны все наступательные действия противника.

Одна из самых широкомасштабных информационных операций против русской нации, нацеленная на государственное дробление русских, начата в середине прошлого века, когда мы беспечно, как несуразицу, приняли выгодную полякам, немцам, евреям идею разделения русских на три народа: русских, украинцев, белорусов. Новоиспеченным народам стали лепить отдельную от русских историю. В самостийных украинских учебниках 20-х годов украинцы повели свое происхождение от «древних укров». Начали разрабатываться искусственные литературные языки — украинский и белорусский, ориентированные на польские литературные модели, хотя в ту пору малорусское и белорусское наречия русского языка, именно так они называются у В. И. Даля, отличались от русского литературного языка, как диалекты Смоленщины или Вологодчины, и языковеды по сию пору не находят на картах четких границ между говорами русских, белорусских и украинских земель. За это поначалу невинное разделение русских на «три восточнославянских народа» в годы революции и Гражданской войны мы заплатили кровавую цену, и все же, как злое чертополохово семя на крыше порушенного храма, оно укоренилось в сознании. Укоренилось и дало новые побеги сегодня, окончательно раздробив Россию и русских на «самостийные» государства и народы.

Эта успешно проведенная информационная наступательная операция в наше время получила дальнейшее развитие. Уже на наших глазах и с нашего попущения на информационное поле России вброшена новая словесная зараза. Русских, живущих на национальных окраинах исторической России, в Казахстане, Киргизии, Прибалтике, перестали называть, а следовательно, и считать русскими.

Их имена теперь — казахстанцы, киргизстанцы, прибалтийцы, приднестровцы, общее прозвище — русскоязычные. Русских же, живущих в самой России, отныне кличут россиянами. Тут не простая игра слов, не невинная перетасовка имен в суете геополитических перемен. Идеологи информационной войны прекрасно знают, да и нам, порабощенному ими народу, не худо бы знать, что племенное имя для нации, пусть даже и разделенной, есть залог будущего воссоединения. Именно оно дало возможность евреям тысячелетиями сохраняться в рассеянии, оно помогло соединиться немцам. Но смогут ли почувствовать, узнать друг в друге родную кровь казахстанцы и россияне, прибалтийцы и приднестровцы, если украинцы, бывшие малорусы, открещиваются сегодня от русских, как от навязывающегося в родню чужака.

Имя русские последовательно и методично вытравливается из русского национального сознания — задача, давно поставленная генералитетом информационной войны. Еще в 1994 году на сахаровских чтениях Е. Боннэр учила президента Ельцина никогда не пользоваться этническим именем русский, а заменять его прозвищем россиянин. «Андрей Дмитриевич, — говорила она, — никогда не пользовался словом русский, только — россиянин». И буквально на следующий день повсюду замелькало — россияне, российский. Президент и его присные взяли под козырек. Заинтересованность в этом самого «первого президента России» и его соправителей понятна, к ним русское национальное имя не относится, ведь фамилия Ельцин-Эльцин согласно лингвистической статистике, — достаточно заглянуть в алфавитные каталоги Российской государственной библиотеки, которые наиболее полно отражают состав национальных фамилий России, — обозначает лиц еврейского племени. Но как допустили эту подмену мы, русские, в одночасье ставшие россиянами и русскоязычными? Как русские вне России терпят прозвища казахстанцев и приднестровцев. Все равно что Ивана Богатырева и Петра Великанова записать Яном Попрошайкиным и Пьером Приживалкиным, и бумагу справить, что так искони было, и кликать Ивана с Петром на всех углах по-новому, и кормить, как собак, лишь когда отзываются на смешное прозвище.

Вдумайтесь в хитроумные игры с национальным именем. Для русского народа это то же самое, что смена родовой фамилии у человека на позорную кличку. Мы к этим играм почти равнодушны, позволяем называть себя и уже сами себя называем — этнические россияне! Очередное вражье информационное наступление завершается очередным нашим поражением: русские в России и русские в национальных республиках носят разные имена и скоро будут не способны к воссоединению.

Но и это еще не конец агрессивного словесного натиска, направленного на дробление русской нации. Совсем недавно стратег информационной войны 3. Бжезинский провозгласил: «Имперский цикл в России должен быть завершен». Теперь расчленение русских идет уже внутри самой России. По примеру казахстанцев появились татарстанцы, башкортостанцы, чувашцы и карельцы, — так называют русских в отличие от татар, башкир, чувашей и карелов в автономных республиках. В прессе и в эфире мигом явились абсурдные фигуры «татарстанец Иванов», «башкортостанец Петров», «карелец Сидоров». У новой игры имен прежний замысел: отъединить татарстанцев в Татарии и карельцев в Карелии от русских из остальных краев России несравненно легче, чем русских Татарии и Карелии от прочих русских. Отломать у дерева сухую ветку легче, чем свежий, живой побег. Даже в тех землях России, где русские ни с кем не соседствуют, все равно идет злонамеренное дробление русских. От Дона до Забайкалья обнаружился новый народ — казаки, которым настойчиво внушают, что они отдельная нация и с русскими ничего общего не имеют. В создании казачьей нации генералитет информационной войны заинтересован особо. Идея натравливания русских казаков на просто русских про запас держится.

Итогом же государственного дробления русской нации внутри России стал проклюнувшийся в коридорах Думы, выведенный, подобно чумной палочке в пробирках бактериологических военных лабораторий, проект создания для русских в России «собственного суверенного государства с последующим определением отношений с государствами, ранее входившими в состав Союза ССР и иными государственными образованиями». Думаете, нам — восьмидесяти процентам жителей России — отдадут нашу страну? Нет, речь идет о формировании резервации для русских людей. Это и станет «завершением имперского цикла в России», к чему призвал Бжезинский, — победоносным для всех врагов России итогом.

Обушком информационного топора от России откалывают кусок за куском, острым информационным лезвием от русских отрезают ломоть за ломтем, а мы молчим, как скот, уготовленный к убою, и это воодушевляет агрессора на все более наглые и жестокие действия. Вспомните, ведь и убийство Государя в 18-м заклятом году произошло не вдруг. Боясь справедливого возмездия русского народа, большевики провели информационную «пробу». Очевидец вспоминает: «Я остановился на улице, услышав крики маль-чишки-газетчика: «Расстрел Николая Кровавого!» Я схватил газету. Это было, как выяснилось позже, первое фальшивое сообщение, типа пробного шара большевиков с целью узнать, как русский народ воспримет новость об убийстве своего Императора. Русский народ не сказал ничего».

Отчуждение национального имени русский от самих русских к сегодняшнему дню уже лишило нас миллионов и миллионов соплеменников, а мы так и не сказали ничего.

Русские, это наша природная черта, очень чутки к иноязычному, чужезвучному окружению. Мы либо совсем не выносим чужеязычной среды и готовы скорее умереть, чем каркать в чужой стае, либо полностью покоряемся господствующему народу, его языку, обычаям и очень скоро меняем национальность. В концентрационных лагерях немцы дотошно изучали психологические возможности плененных народов, среди них только русские вызывали у фашистов тревогу, потому что среди наших преобладали два типа пленных: непокорные герои, бунтари и самые низкие и подлые предатели, середины не было. Вспомним, что и массовый исход русских из России после революции 17-го года закончился таким же разделением, русские эмигранты либо умирали в тоске по Родине, стремясь в Россию, готовые на все предстоящие муки лагерей и гонений, лишь бы быть со своим народом, либо спокойно обживались на новом месте и меняли национальность, а их потомки, уже не владея русским языком, слабо помнят, что они выходцы из России.

Русские, оказавшиеся сегодня за пределами политических границ России, обречены на ту же участь: либо умереть, бежать некуда, в России их никто не ждет, либо сменить национальность. Умирают… Виной тому не только страшная нищета, но и резкая смена языкового окружения: закрываются русские школы, нет русского телевидения, книг и газет на русском языке. Такое не всякое сердце выдержит. Те, кто выдерживают, меняют национальность. В Литве, к примеру, русские с горечью признают, что их дети уже и думают по-литовски: без знания языка здесь не получить ни образования, ни работы.

Пока в отрыве от России гибнут, теряют свой национальный облик миллионы русских, в самой России идет кропотливая информационная обработка той потенциальной массы русских, что, как установили когда-то гитлеровцы, предрасположены к предательству. Генералитет информационной войны готовит их к окончательному покорству. С момента внедрения в Россию идейного вируса «перестройки» русский народ воспитывается в духе служения собственному чреву. Пестрые экранные картинки ежедневно заклинают: «Еда — это наслаждение», «Жизнь — это наслаждение», «Ваша цель — наслаждение», «Живем один раз — давайте наслаждаться!»… Нас запугивают, внушая страх пред малейшей опасностью для себя и близких, вот отчего на экранах телевидения, на страницах газет громада криминальной хроники. Не столько потому, что это лакомо обывательскому любопытству, сколько потому, что обыватель, наблюдая на экране преступный разгул и беспредел, становится пугливым как мышь, которая трусливо поводит усиками, выглядывая из своей норки бусинками настороженных глаз, готовая при любой опасности уйти в глубокое подполье, залечь, притаиться, замереть в смертельном страхе.

С кропотливым расчетом нас приучают к иноязычной среде, навязывая множество чужеземных речений, которых больше всего оказывается в сфере политики и экономики. Понятно, что без иноязычных слов не обойтись: новинки техники, научные достижения, даже модная одежда приходят к нам с уже готовыми для них названиями, и в этом нет ничего страшного, как пришли, так и уйдут. Но когда о судьбах нашего Отечества, о том, что сегодня происходит в стране говорящие головы эфира стрекочут на языке секвестров, холдингов, мониторингов, саммитов… ум простого русского человека, ослабленный ежедневным поглощением телесериалов, ум, намеренно разрушаемый шизофреническими рекламными заставками с раздвоением фигур и оживлением картин, прием, приводящий в ужас психиатров, такой ум не способен освоить иноязычные премудрости и сдается перед ними. Словесное воздействие строго направлено на оглупление человеческой массы, на воспитание у нее рефлекса равнодушия, когда заходит речь о будущем нашего Отечества.

Идеологи информационной войны знают, что русские без средних величин, что русским свойственны крайности, и нельзя поручиться, что в массе добровольных предателей и вымирающих рабов не найдется горстки отчаянных храбрецов, не отыщется малой русской когорты. Оттого, что такие люди есть, обязательно должны быть, идеологов информационной войны, сегодняшних поработителей России одолевает страх. Из-за этого страха генералы информационной войны бросают все силы и средства на дальнейшую гонку информационных вооружений. Знают, что информационная война не сможет оскотинить всех русских, для не сдавшихся, не покоренных изобретаются новые информационные петли, информационные ловушки. Одна из них — программирование самоубийств. Национально мыслящие люди душой болеют за свое порушенное Отечество, а активное информационное поле жестким излучением создает сконцентрированную энергию пессимизма, отчаяния, безысходности. Человек осознает, что в России нет правды, кругом ложь, нет истинных вождей, кругом проходимцы и предатели, и выхода у России нет! Нет выхода! Вот психическая информационная ловушка, черная дыра, породившая уже сотни тысяч случаев расчета с жизнью за минувшие два десятка лет. Россия вышла на второе место в мире по числу самоубийств, и на первом месте в мире по числу самоубийств стариков. Больше 40 тысяч самоубийств, совершенных в России за один только 2007 год, — это же целый город, в одночасье решивший свести счеты с жизнью!

В свое время французы убрали из парижского метро таблички с надписью «Нет выхода», и в метро резко сократилось число самоубийств. У нас же телевидение подталкивает к последней черте даже в игривых песенках:

Страх понуждает наших врагов применять к нам все более жесткие средства информационного воздействия. Надежда должна удерживать порабощенных, но не сдавшихся русских от отчаянья. Не масса бездумных, предавших, струсивших русских будет решать судьбу России, а те русские, кто прошел через горнило информационной войны, как через жестокую школу укрепления национального самосознания, выучившись на ее фронтах распознавать противника, сражаться с ним и побеждать.