ГЛАВА 4
Шли мы слишком быстро, чтобы у меня была возможность спокойно осмотреться, но я не переживала. У меня впереди еще две недели на знакомство как с крейсером, так и с сослуживцами. Интересно, это классическое соотношение — один к четырем — или парней окажется все-таки чуть больше? Не то чтобы я переживала по этому поводу, наоборот, подобный расклад мне очень нравился. Было бы гораздо хуже, если бы оказалось иначе. А так я одна из многих. Очень многих.
Единственное, что ярко-рыжая. Вздохнув с досадой, прогнала эту мысль прочь. Справлюсь. В крайнем случае побреюсь налысо, в военной среде это модно.
Палуба сменяла палубу, а мы все так же шли гуськом за все тем же сержантом. Майор и второй сержант как-то незаметно потерялись по дороге, о чем я в принципе не жалела. Если с первого взгляда майор показался мне весьма интересным мужчиной, то затем я поняла, что лучше держаться от него подальше. Он был слишком внимательным. Чересчур.
А мне этого не надо. Понятно, что меня не посадят за утаивание сведений о том, что я уже не обычный человек, а псионик, но вопросов будет уйма. Как минимум — из какого я клана. А когда поймут, что дар не врожденный, а приобретенный, то совсем просто будет сделать определенные выводы. Да по поводу документов возникнут вопросы, причем не самые приятные. К тому же уроженка планеты Парнит по определению не может быть псиоником.
Гнилая клизма… Как-то я не подумала об этом. К сожалению, поздно что-то менять. Что ж, буду решать проблемы по мере их поступления, я в этом почти профи.
Наконец мы дошли до палубы, где жили новобранцы. Об этом нам кратко и четко сообщил сержант, который попутно представился Майлзом и оповестил нас, салаг, что ближайшие две недели мы будем в полном его распоряжении и на собственной шкуре узнаем, почем фунт лиха.
Я не совсем поняла, что он хотел этим сказать, но переспросить не решилась.
Тем временем сержант выдал нам электронные ключи и объяснил, что мы будем жить по двое, через десять минут отправляемся, так что лучше бы нам разойтись по каютам и пристегнуться, чтобы избежать возможных недоразумений.
— Гиперпрыжок состоится примерно через пару часов. Затем после оповещающего сигнала все собираются на нижней палубе, где майор проведет с вами ознакомительный инструктаж. Вопросы? — Цепким взглядом пройдясь по нашим задумчивым лицам, он кивнул своим мыслям. — Вопросов нет. Расходимся.
Так как нас, женщин, было четверо, то несложно было догадаться, что в соседки мне достанется улыбчивая брюнетка, тогда как подружки останутся неразлучны. Парень прошел чуть дальше, внимательно рассматривая номера кают, а мы отправились в свою, которая была почти рядом.
Зайдя в каюту и отметив, что для военного корабля она достаточно комфортабельная (по крайней мере, ничем не хуже моей бывшей квартиры), я первым делом нашла отсек для багажа и забросила туда сумку. Вторым — кивком головы уточнила у соседки, какую кровать она выбирает: справа или слева, и, получив в ответ неопределенное пожатие плечами, выбрала ту, что слева.
Легла, пристегнулась и только тогда представилась:
— Меня зовут Карина, можно Карри.
— Миранда, — проделав абсолютно те же манипуляции, что и я, брюнетка расслабленно откинулась на тонкую подушку и повернула ко мне голову. — А что в халате? Прямо из клиники?
— Почти. — Немного поморщившись, пояснила: — Утром должна была идти на смену и не была уверена, что мне дадут расчет день в день. А потом просто не успела переодеться. Слишком бросается в глаза?
— Не сказала бы, но лучше переоденься. Есть во что?
— Да, конечно. — Чуть удивившись ее дружелюбию, я немного помолчала, а затем уточнила: — Вы медик? Врач или медсестра?
— Давай на «ты». Не думаю, что я намного тебя старше, да и глупо это будет. — Иронично усмехнувшись, Миранда подмигнула: — Я операционная медсестра. Знаешь, работала-работала… А потом поняла, что меня все достало. Сожитель алкаш, детей от него рожать — себя не уважать, родственников близких нет, друзья кто где, накоплений кот наплакал. А на днях как подтолкнул кто — залезла в сеть, а там это объявление. Ну я и плюнула. Уволилась и, собрав пожитки, отправилась покорять космос.
На последних словах Миранда звонко расхохоталась, видимо и сама понимая всю иронию сложившейся ситуации.
Да уж, невеселая история. А ведь, по сути, у меня почти один в один, только сожителя не было. Да и мотив слегка иной, но фактически все то же самое.
— А ты? — Отсмеявшись, соседка с любопытством прищурилась. — Такая молодая… Не страшно?
— Немного, — не став лукавить, чуть пожала плечами. — Но все лучше, чем прозябать на планете, где я порой не могла позволить себе даже чай с сахаром. Знаешь, я не жалею об этом решении. Может, нас и не ждут на границе с распростертыми объятиями, цветами и красной ковровой дорожкой, но хотя бы кормить будут нормально.
Усмехнулась, когда она удивленно вздернула брови. Да, стройная я не потому, что занималась спортом, просто тщательно соблюдала калорийный минимум, чтобы элементарно не протянуть ноги на смене. При этом калорийный максимум у меня получался очень редко.
— А родня? Не помогала?
— Нет. Я сирота. Родители погибли три года назад.
— Извини.
Кивнув, уставилась в потолок, бесцельно рассматривая серую однородную структуру. Несколько минут мы помолчали, думая каждая о своем, но как только почувствовали низкочастотную вибрацию, Миранда не удержалась и удовлетворенно констатировала:
— Ну, в добрый путь.
В добрый.
Прощай, псионик, я сумела сбежать!
Шамрок был зол. О не-э-эт! Он был в бешенстве!
Прикрыв глаза, псионик пытался понять, на каком отрезке пути он шагнул не туда и как эта мелкая соплячка сумела его обойти.
Лишь к вечеру удалось узнать, что она отправилась добровольцем в составе Красного Креста на границу. Дура!
К сожалению, все общение с военными свелось к тому, что теперь Карина Брантеш на целый год принадлежала им. Ее подписи, поставленные без принуждения, ясно говорили об этом.
— Господин Шамрок, зря вы так переживаете. — Дружелюбно улыбнувшись, капитан Дашнесс, которой «посчастливилось» общаться с псиоником, попыталась его успокоить. — Этот набор будет служить довольно далеко от основных военных действий, и вашей подруге ничего не угрожает. Абсолютно. Я понимаю ваши чувства, но девушка сделала выбор…
— Понимаете? — Открыв ледяные глаза, псионик достаточно тихо, так что у капитана пробежали мурашки по спине, продолжил: — Эта девушка является носителем уникального дара. Дара, который встречается один на миллион. И если с ней что-то случится… — Заканчивать Рок не стал.
Впрочем, капитан поняла его и без слов. Псионики никогда не разбрасывались обещаниями, и если Брантеш действительно так ценна для их братии, то если бы Дашнесс могла, она бы лично повернула «Стремительный» на сто восемьдесят градусов, заставив вернуться на орбиту Парнита.
К сожалению, крейсер уже ушел в гиперпространство, и возможность связаться с ним появится лишь через две недели.
Не раньше.
— В каком секторе будет остановка?
— Сектор МИ-324. Крейсер приписан к линкору «Ольжерон».
— Молитесь своим богам, капитан, чтобы за эти недели с Брантеш ничего не произошло. — Рывком встав с кресла, Шамрок с ледяной усмешкой закончил: — Надеюсь, мне нет нужды пояснять вам, что я отправляюсь за девушкой, и вы не вправе мне препятствовать?
Заявление слегка обескуражило капитана. Вообще-то это было нонсенсом. Она даже не удержалась и язвительно уточнила:
— По какому праву?
— Код три ноля. Ситуация государственного значения, — холодно пояснив, псионик вынул из нагрудного кармана небольшую черную пластиковую карточку с несколькими особенными символами и предъявил ее побледневшей женщине. — Думаю, это достаточное подтверждение моих полномочий, капитан. Верно?
Судорожно кивнув, Дашнесс вымученно улыбнулась. Псионик ушел, и только тогда она смогла выдохнуть. Бездна его задери! Так и до инфаркта недалеко! Легендарный Рок! Господи, сохрани эту идиотку в целости и невредимости!!! Девчонка — псионик! Кто бы мог подумать?!
Открыв нижний ящик стола, капитан судорожно открутила крышку небольшой фляжки и в три глотка опустошила ее. Резко ухнула, занюхала рукавом и вытерла набежавшие слезы. Чудны дела твои, господи. Нет, пора в отпуск. Пора.
Два часа, отмеренные нам сержантом до гиперпрыжка, тянулись невероятно долго. Я успела несколько раз осмотреть небольшую комнату и прийти к выводу, что она довольно мила и уютна. Примерно три на четыре, две узкие кровати вдоль противоположных стен, посередине дверь в коридор, на четвертой стене небольшой голоэкран, сейчас транслирующий виды космоса за бортом. Рядом с кроватями ниши для вещей, затем дверь, за которой, как мы с Мирандой предположили, находится санузел. Свет на потолке, причем рассеянный, не бьющий по глазам. Расцветка всего этого великолепия была преимущественно в серых тонах, но достаточно приятных глазу. В отделке преобладал пластик.
Вот в принципе и все. Невеликое хозяйство, но вполне уютное и комфортное.
За минуту до гиперпрыжка сирена оповестила о готовности в шестьдесят секунд, так что трясучку мы встретили уже полностью подготовленные. Вообще-то ощущения не из приятных. Полная потеря ориентации на несколько минут, бунтующий желудок да резкая боль в висках — классические симптомы гиперпрыжка. К счастью, ела я достаточно давно и неплотно, так что желудок не подвел, а вот головная боль проходить не торопилась.
Так что когда через десять минут по громкой связи все тот же сержант Майлз объявил о сборе новобранцев на нижней палубе, я только-только сумела снять халат и брючки, чтобы засунуть свой зад в джинсы. Торопливо натягивая футболку и снова надевая туфли, я мысленно пыталась унять ноющую боль, распространяющуюся от висков к затылку.
— Что болит? — Идя рядом со мной по коридору за остальными, Миранда поглядывала на меня с сочувствием.
— Голова. — Уныло кивнув, прошептала: — Если они сейчас будут громко говорить, то я помру. Молодой и красивой.
Иронично хмыкнув, соседка не стала комментировать. К этому времени мы весьма организованно спустились по лестнице на два уровня вниз, прошли по коридору и наконец, оказались в большом зале, видимо предназначавшемся как раз для таких вот собраний.
Стульев хватило на всех, так что мы без проблем разместились, причем я предпочла сесть подальше от стола, за которым восседал майор с четырьмя сержантами, и поближе к двери. Надеюсь, тут их голоса хоть немного будут приглушены расстоянием.
Пока новобранцы рассаживались, я скользила по их спинам и макушкам рассеянным взглядом. Соотношение мужчин и женщин было примерно один к трем, так что я удовлетворенно кивнула. Если нас здесь около сотни, то получается, что мужчин около двадцати пяти, а женщин — семьдесят пять. Понятно, что в десантных командах будет все в точности наоборот, но хотя бы в напарниках у меня будет женщина. И я совсем не против, если ею окажется Миранда.
За те два часа, что мы летели к границе системы, чтобы совершить гиперпрыжок, я успела понять, что моя соседка невероятно говорливая и жизнерадостная женщина. Миранда не унывала, даже когда поняла, что вся молодость позади, а она так ничего в целом и не добилась. Она без сожаления порвала с прошлым и с интересом смотрела в будущее. Говорила много, интересно, весело и, что самое главное, почти не расспрашивала меня. Это было идеально.
— Итак, все собрались? — Заговорив, майор поднялся со стула. — Приветствую вас на борту «Стремительного», рядовые. Многие из вас уже в полной мере изучили распорядок дня, прожив на борту неделю, а кто и все две. Кто-то только сегодня ступил на его палубу. Но все вы, так или иначе, уже несете службу, подтвердив свое желание в тот момент, когда подписывали годовой контракт. Нам с сержантами предстоит подготовить вас к полноценной службе. Думаю, ни для кого не секрет, что не все так гладко, как предпочитают отчитываться официальные лица и СМИ. На границе идет война. Полноценная война. Можно назвать это стычками, пробой сил, но тем не менее, когда на границе гибнут люди — это война.
Прервавшись, чтобы его слова в полной мере дошли до присутствующих, майор внимательно осмотрел каждого. И может, мне показалось, а может, и нет, но на мне он задержал свой взгляд чуть дольше, чем на остальных. Едва уловимо ухмыльнулся, завершил осмотр притихших новобранцев и загадочно кивнул своим мыслям, качнувшись с пятки на носок.
Именно этот момент выбрала Миранда, чтобы легонько ткнуть меня локтем в бок и многозначительно поиграть бровями. Поджав губы, я скептично сморщила нос. Поняла, на что она намекнула. Кажется, майор решил положить на меня глаз, а возможно, и оба.
Не надо. Такого счастья мне не надо.
— Итак, продолжим. Наша задача — в кратчайшие сроки обучить вас элементарным вещам, которые должен знать каждый рядовой. Чуть позже вас поделят на команды из пяти человек, и в дальнейшем вы будете отрабатывать навыки оказания первой помощи именно таким составом. Четыре пятерки будут составлять роту со своим сержантом. Именно они ознакомят вас с уставами, которые вы должны выучить наизусть, и будут контролировать успешное выполнение таких предметов, как физическая подготовка, основные приемы самообороны и навыки обращения с оружием. Ваш профессионализм в медицинской сфере проверит капитан Транго, он подойдет чуть позже. Вопросы?
Кто-то в первых рядах поднял руку, и майор милостиво кивнул.
— Скажите, как произойдет деление? Дело в том, что мы тут с подругой, я бы хотела остаться с ней в паре.
— Мы уже учли это. — Кивнув, майор снова осмотрел аудиторию. — Еще вопросы?
— Нам выдадут форму?
— Обязательно, причем два комплекта.
— Скажите, а на корабле есть зоны отдыха или мы будем учиться круглосуточно?
Внимательно осмотрев парня, задавшего вопрос, майор усмехнулся.
— На вашей палубе имеется общая комната, где вы можете собираться для общения. Там же располагается столовая, тренажерный зал и комнаты для занятий. Ваши сержанты обязательно проведут экскурсию для тех, кто еще не успел ознакомиться с крейсером самостоятельно. Кроме того, в каждой комнате в отсеке над кроватью вы сможете найти инфопанели с выходом в галосеть. Естественно, пока мы в гиперпространстве, связь с внешним миром ограничена, но в базе крейсера загружено более десятка тысяч голофильмов, исторических и научных лент. Еще вопросы?
— Скажите, а где медпункт? — тут уже не выдержала я. Голова болела как проклятая, поэтому для меня это было актуально как никогда.
— Рядовой Брантеш? — Искренне удивившись, майор иронично уточнил: — Вас уже что-то беспокоит?
— Да.
Он наклонил голову, предлагая продолжить, и я, чувствуя на себе десятки заинтересованных взглядов, недовольно поджала губы, но ответила:
— Из-за гиперпрыжка у меня очень сильно болит голова. Я не могу определить причину боли сама и не имею подходящих лекарств.
— Насколько сильно?
Что?
Я непонимающе нахмурилась. Он же, недовольно и достаточно шумно выдохнув, терпеливо пояснил:
— Насколько сильно у вас болит голова, Брантеш?
— Очень. Из десяти баллов по Шангару на девять.
Майор задумчиво хмыкнул. Сидящие за столом сержанты странно переглянулись.
— У кого-нибудь еще есть вопросы?
Вопросов больше не было.
Пока я хмурилась, не понимая, почему мне не помогают решить мою проблему, майор констатировал:
— Тогда приступим ко второй части собрания. Сейчас сержанты будут зачитывать ваши фамилии, и вы один за другим будете подходить к стене и строиться в шеренгу. Затем организованно пройдете на пункт выдачи личных вещей, а затем и на экскурсию.
Завершив предложение кивком, майор тем самым завершил свою речь и отправился на выход.
Не доходя до нас с Мирандой пару шагов, он жестом предложил мне встать, добавив:
— А мы с вами, рядовой Брантеш, отправимся в медпункт.
Ну, слава тебе, пресвятая капельница! Я уж думала, помру прямо тут!
Миранда почему-то иронично улыбнулась.
Наплевав на то, как это выглядело со стороны, я торопливо встала и отправилась следом за задумчивым и очень сосредоточенным майором. Как и на планете, он шел очень быстро, так что я элементарно не могла ничего спросить, впрочем, сейчас и не было особого желания. Больше всего я хотела пару доз обезболивающего и чтобы голова перестала гудеть и раскалываться.
Шли мы не очень долго — поднялись на нашу палубу, но после лестницы повернули не налево, а направо. Там прошли мимо нескольких открытых дверей, за которыми виднелись ровные ряды самых обычных школьных парт, повернули и наконец, дошли до двери с табличкой «Медпункт».
Проведя ладонью перед идентификатором, располагающимся на уровне груди справа от двери, майор тем самым заставил ее открыться и прошел внутрь первым. Я зашла следом и тут же завистливо вздохнула — приемная этого медпункта была в любимом мною светло-зеленом цвете. Но не это было предметом моего восхищения. Вздыхала я потому, что обстановка была выполнена настолько профессионально, настолько элегантно, что впору кусать локти от зависти — в нашей больнице подобной сдержанной роскоши не наблюдалось. Полукруглый стол, чуть изогнутый буквой «С», несколько пейзажей на стенах, большое цветущее растение в кадке и уютный диван слева от двери. Этакий миниресепшен, но без секретаря. Справа еще одна дверь, из-за которой кто-то торопливо шел к нам.
И дошел. Высокий, сухощавый… смург. Удивленно моргнув, на секунду даже забыла о головной боли.
— Майор? — Мужчина, одетый в светло-зеленый врачебный халат, который достаточно интересно оттенял его голубую кожу, перевел удивленный взгляд с Джайстора на меня. — Уже первая пациентка? А не рановато? Занятия же еще не начались.
— Да, принимай. Жалуется на головную боль из-за гиперпрыжка.
— О? — Возбужденно блеснув черными глазами без белков, смург улыбнулся, показывая острейшие зубы.
Никогда не видела смурга так близко. Вообще считалось, что наши расы контактируют достаточно неохотно, в основном довольствуясь торговыми отношениями, так что сейчас я пребывала в некоторой растерянности. Смург на службе у Конфедерации? Удивительно!
— Девушка, могу я узнать ваше имя?
— Карина.
— Прелестно. А меня зовут доктор Рррушн. — Улыбнувшись еще шире, отчего меня едва не передернуло, смург жестом предложил мне пройти непосредственно в кабинет. Джайстору же достался жест, предлагающий присесть на диванчике.
Я удивилась вновь. Неужели этот эскулап имеет право указывать майору, что делать?
— Итак, дорогая Карина, рассказывайте.
Пока я пыталась задушить чувство зависти, которое все-таки расцвело пышным цветом, когда увидела невероятное множество новейшей техники и кое-что даже не смогла опознать, Рррушн уложил меня на кушетку, больше всего напоминающую кресло стоматолога, и присел рядышком на стул.
— Голова. Болит. Очень. — Ответив кратко, по его заинтересованному взгляду поняла, что этого недостаточно, и начала описывать симптомы: — Колет в висках и распространяется волнами к затылку. Там собирается в болезненное пульсирующее пятно.
— Понятно. — Кивнув, док вдруг усмехнулся, а затем неожиданно участливо поинтересовался: — Первый ваш гиперпрыжок?
— Нет. Второй. — Не став лгать доку, я тихо добавила: — При первом подобных болей не было.
— О? Странно. А когда состоялся первый гиперпрыжок?
— Около трех лет назад, — сказала и едва не согнулась от боли. Кольнуло так, что я простонала и схватилась за виски. — Док, дайте мне уже что-нибудь!
— Карина, успокойтесь. Для начала снимите платок и перчатки.
Что?! При чем тут это?!
Непонимающе скривившись, потому что слезы от боли уже скопились в уголках глаз, мотнула головой.
Смург же, словно так и надо, протянул длинные тонкие пальцы к моей косынке, и, пока я пыталась проморгаться и хоть как-то остановить слезы, снял ее и отбросил в сторону. Затем потянулся к моим рукам, но тут я уже не позволила. Дернулась и неожиданно для себя самой зло прошипела:
— Я сама!
С непонятной улыбкой подняв руки, док предоставил мне действовать.
Мысленно шипя от боли и злобы, потому что не понимала, чего он добивался, я одну за другой стянула перчатки и…
Голову словно заморозило. Пропала боль, пропали мысли, пропали все звуки. Резко. Одномоментно.
Испуганно охнув, но не услышав при этом ни звука, я испугалась еще больше и беспомощно посмотрела на смурга, который, судя по очередной снисходительной улыбке, понимал намного больше меня.
Затем он, кажется, что-то сказал. По крайней мере, губы зашевелились. Мотнула головой, приложила пальцы к ушам, пытаясь показать, что не слышу. Он кивнул и, встав, отошел вглубь помещения. Вернулся через пару минут с пневмошприцем, в котором переливалась пара кубиков незнакомой мне перламутровой жидкости.
Я настороженно покосилась на шприц, но док сделал успокаивающий жест и одним слитным стремительным движением вколол мне неопознанное лекарство в плечо. Едва уловимо кольнуло.
Он вновь присел на стул, и потянулись минуты ожидания. Чего, я пока не очень хорошо понимала. К счастью, минут через десять я осознала, что слышу какие-то звуки. Сконцентрировалась. С удивлением констатировала, что это стук моего собственного сердца и шум крови, бегущей по венам. Еще через пару минут ледяная корка, сковавшая мой мозг, начала таять, и вместе с ней пришло понимание, что я все еще жива, а боль ушла, будто и не бывало.
Облегченно выдохнув, причем полной грудью, услышала ироничный смешок дока и только тогда поняла, что все это неспроста.
Натянуто улыбнулась, бегая испуганным взглядом по его лицу. Он же рассматривал меня абсолютно спокойно и даже с некоторым восхищением. Не выдержала:
— Что?
— Первый раз вижу псионика так близко.
Гнилая клизма…
— У вас очень красивый цвет волос. Зачем вы его прячете?
— Красивый? — В некотором замешательстве прикоснувшись к голове, озадаченно нахмурилась. — Вам нравятся рыжие?
— Не все. Но ваш цвет… Очень благородно смотрится, уж поверьте.
— Док, вы там еще долго? — Устав ждать на диване, к нам заглянул Джайстор и тут же удивленно присвистнул.
Я аж рот открыла. Затем быстро закрыла. Ну, это вообще верх наглости!
— Рыжуля. — Усмехнувшись, он шагнул ближе. — Ну как, прошла голова?
— Да. — Мой настороженный взгляд молнией метнулся к доку, но тот лишь добродушно улыбнулся и кивнул. — Док, спасибо. Я могу идти?
— Конечно, Кариночка. Просто на будущее имейте в виду — не стоит прятать вашу красоту.
Что он хотел этим сказать, до меня дошло не сразу. Пару секунд я недоуменно хмурилась, затем поймала его взгляд, указавший на мои руки.
Шэт! Так это из-за перчаток так разболелась голова? Уму непостижимо!
Нервно улыбнулась, судорожно кивнула и встала с кресла. Испуганно отпрянула, увидев протянутую ко мне майором руку, и тут же об этом пожалела, когда он прищурился и задумчиво поинтересовался, при этом все скользя взглядом по моей шее, преимущественно справа.
— Из какого ты клана?
Нервно облизнула губы, потому что подобный поворот был просто катастрофичен.
Провал. Стопроцентный провал. Неужели только я не знаю, что псионики так остро реагируют на гиперпрыжки и руки, спрятанные в перчатки?! Просроченные анализы! Ну почему к этому дару не прилагалась инструкция?!
— Рядовой Брантеш. — Потяжелев взглядом, Джайстор весь подобрался. — Ты тут находишься с ведома ближайших родственников и главы?
— У меня нет родственников и главы. — Разозлившись, я чувствовала себя загнанным в угол зверем. Я не представляла, что мне грозит, но предполагала все самое худшее.
— Это невозможно. — Недовольно прищурившись, майор вновь шагнул ближе, а я в свою очередь поняла, что не собираюсь больше отступать.
Что ж, если он хочет, чтобы я узнала всю его подноготную… сам виноват. И пускай после этого меня на несколько часов вновь скрутит от боли, но тогда они поймут, что не стоит ко мне подходить так близко и тем более запугивать.
Я узнаю о них все. Все страхи. Все мысли. Все темные делишки. И я не стану держать это в тайне.
Ровно встретив его изучающий взгляд, я с вызовом вздернула подбородок. Джайстор едва уловимо усмехнулся. Протянул пальцы к моей голове и одну за другой вынул шпильки из волос, которые словно только этого и ждали, волной рухнув на плечи и заскользив по спине.
Док, до этого момента молчаливо наблюдающий за разворачивающимися событиями, восхищенно охнул. В глубине глаз майора тоже проскользнуло едва уловимое одобрение, но я не совсем поняла, к чему оно относилось.
Молчание затягивалось, мне становилось все более неуютно под их взглядами.
— Рядовой, если ты не хочешь на эти две недели загреметь в карцер за сокрытие важной информации, то ты сейчас же ответишь на все мои вопросы, — с ледяной улыбкой проговорив не самые приятные слова, он ухмыльнулся, когда я недовольно прищурилась.
— Я не скрываю никакой важной информации.
— Ложь.
Ах так?!
Я знала, что пожалею об этом. Но сейчас поняла, что буду сожалеть, если не сделаю. Я не позволю им меня запугивать! И пускай они после этого отправят меня в карцер, но я не сдамся так просто!
— Почему вы мне не верите?
— Потому что псионик не бывает одиночкой. У псионика всегда есть клан и глава, — ответив так, будто это были прописные истины, майор позволил себе еще одну недопустимую вольность, после которой последние сомнения пропали.
Он решил, что раз старше меня по званию, то имеет право прикасаться ко мне. Пальцами. К моей щеке. Так, точно мы не рядовой и майор, а как минимум любовники.
Зло усмехнувшись, без задержки положила свои пальцы поверх его ладони, накрывая и при этом не отводя взгляда от его чуть озадаченных глаз. Накрыло моментально. Молния, вторая, третья. Миллиарды образов. Тысячи голосов. Терабайты информации, в том числе строго секретной.
Сознание я потеряла на третьей секунде, кулем рухнув к мужским ногам.
