Глава 10
– Я никогда…
Клэр лежала на диване, устроив ступни на коленях у Тома. На ее волосах играли блики от огня в камине. В одной руке у нее была стопка, в другой – кусочек лайма, и она глубокомысленно смотрела на них, взвешивая возможные ответы.
– Я никогда не делала этого в самолете, – произнесла она наконец.
Возникла пауза. Фло прыснула. Очень медленно и с кислым видом Том поднял стопку.
– Твое здоровье, лапочка.
Он выпил текилу и, морщась, укусил лайм.
– Ну конечно, вы со своим Брюсом, стоило ожидать! – усмехнулась Клэр с добродушной издевкой. – Причем небось в первом классе!
– Нет, всего лишь в бизнесе, но ход мысли верный. – Том налил себе еще и обвел глазами комнату. – Что, и все? Я реально пью один?
– А? Что? – Мелани оторвалась от телефона. – Извините, телефон сеть поймал на полделения, хотела Биллу написать, но связь тут же пропала. Во что играем – в «правду или вызов»?
– Уже нет. В «я никогда не». И я не стал врать, что не делал этого в самолете.
Язык у Тома слегка заплетался – он определенно успел многое попробовать, и стопки шли одна за другой.
– А, поняла. Извините. – Мелани рассеянно выпила и вытерла рот. – Фло, слушай, можно я еще разок по городскому позвоню?
– Нет-нет-нет! – Клэр погрозила ей пальчиком. – Так просто не спрыгнешь!
– Вот именно! – возмущенно подтвердила Фло. – Извольте подробности, мадам.
– С Биллом, в медовый месяц. Перелет был ночной. Минетик в туалете как, считается? Хотя все равно я уже выпила.
– Ну, вообще-то формально считается только для него. – Том театрально подмигнул с сальной улыбкой. – Но раз выпила, то и тебе засчитаем. Поехали дальше! Так, моя очередь. Я никогда не… А что я не делал-то… О, знаю! Никогда не пробовал водные виды спорта.
Взрыв смеха. Никто не выпил. Том застонал:
– Что, опять?!
– Водные виды спорта? – неуверенно переспросила Фло, приподняв стопку: она явно не поняла причину всеобщего веселья. – Типа дайвинг и все такое? Я ходила под парусом, это считается?
– Нет, заинька, – промурлыкала Клэр и шепнула ей что-то на ухо.
На лице у Фло отразилось сначала потрясение, потом брезгливость, а потом она расхохоталась.
– Не может быть! Какая мерзость!
– Ну, неужели никто? – умоляюще вопрошал Том. – Давайте, кто-нибудь, выручите меня! Признавайтесь между нами, девочками, нечего стес-няться!
Молчание.
– Уж извини, дружок, скучные мы тут все, – рассмеялась Клэр. – Прими поражение как муж-чина.
Том выпил, налил еще и развалился на диване, прикрывая рукой глаза.
– Господи, вот когда приходится расплачиваться за бурную молодость! Все кругом плывет.
– Твоя очередь, Ли! – сказала Клэр. – Выкладывай.
Щеки у нее зарумянились, золотые волосы разметались по плечам.
Я боялась этого момента. С начала игры рылась в своем прошлом сквозь туман от шампанского, текилы и рома, пытаясь нащупать хоть что-то подходящее. Чего я «никогда не»? Мысли упрямо возвращались к Джеймсу, ко всему тому, что я не сказала и не сделала. Я закрыла глаза, и мир вокруг меня заходил ходуном.
Одно дело играть в подобные игры с хорошими друзьями, которые и так все о тебе знают, и совсем другое – вот так, в странной компании незнакомых людей и старых приятелей. Я никогда не… Господи, что сказать-то?!
Я не выяснила, почему он так поступил со мной.
Я не смогла простить его.
Я не смогла его забыть.
– Ли-и… – пропела Клэр. – Соображай скорее, не заставляй меня выставить тебя в глупом виде, когда очередь дойдет до меня.
Текила и кокаин оставили во рту отвратительное послевкусие. Ошибаться было нельзя – еще одна стопка, и меня стошнит.
Я никогда не знала его по-настоящему.
Как он мог связать свою жизнь с Клэр?
– Я никогда не делала татуировку, – выпалила я.
Это был беспроигрышный вариант, Том упоминал, что у него одна есть.
– Черт… – простонал Том и выпил.
– Нет, так просто не отделаешься! – смеясь, воскликнула Фло. – Демонстрацию, пожалуйста!
Том со вздохом расстегнул рубашку, открыв одну сторону загорелой накачанной груди, повернулся спиной. Приспустив одно плечо, он показал нам рисунок на лопатке: пронзенное стрелой сердце и надпись «Не глупышка».
– Вот, пожалуйста. – Он начал застегивать пуговицы. – Теперь вы давайте. Уж тут-то я точно не один.
Нина молча приподняла одну брючину. На лодыжке у нее была изображена маленькая птичка на проводе.
– Это кто? – Фло наклонилась, чтобы рассмот-реть поближе. – Дрозд?
– Сокол, – коротко ответила Нина и, не вдаваясь в подробности, просто опустила джинсы и выпила свою текилу.
– Ну а у тебя?
Фло покачала головой.
– Нет, я трусишка. А вот у Клэр есть.
Клэр заулыбалась и не без усилий подняла себя с дивана. Повернувшись к нам спиной, она задрала серебристый топ, поблескивающий, как рыбья чешуя. Из-под края джинсов к тонкой талии расходились в стороны две кельтские плетенки.
– О, и ты себе набила «рога из жопы»! – расхохоталась Нина.
– Ошибка молодости, – призналась Клэр с оттенком печали. – В двадцать два года в Брайтоне по пьяни.
– Когда постареешь, будет смотреться роскошно, – утешила ее Нина. – И в доме престарелых медбрат уж точно не промажет, когда будет подтирать тебе задницу.
– Да, бедняге хоть будет на что полюбоваться! – Клэр со смехом завалилась обратно на диван и осушила стопку. – Ну, Мелз, а у тебя?
Но Мелани пропала – улизнула в коридор с телефоном, судя по тянущемуся за дверь проводу и доносящемуся оттуда тихому голосу, выдающему кому-то ценные указания: «Дай ему бутылочку. Уже? Он съел? А сколько съел?»
– Короче, все, человек за бортом, мы ее потеряли, – сказала Нина решительно. – Моя очередь. Я никогда… хм… – Она посмотрела на Клэр, потом на меня, и на лице у нее появилось выражение, от которого у меня засосало под ложечкой. – Я никогда не спала с Джеймсом Купером.
Когда Нина пьяна, она бывает редкой сукой.
По комнате прокатился неуверенный смешок. Клэр пожала плечами и выпила.
И они с Ниной обе посмотрели на меня. Две пары глаз – васильковые и кофейно-карие. Наступила полная тишина – лишь Флоренс Уэлч из динамиков пела нам о том, что ее парень сколачивает гробы.
– Пошла ты, Нина.
Дрожащей рукой я схватила стопку, выпила и зашагала прочь. Щеки у меня горели, я чувствовала, что напилась по полной программе.
– С утра можешь дать ему половинку банана, – говорила Мелани. – Только если будешь давать виноград, обязательно режь на половинки или засунь в эту штуковину с сеточкой…
Я быстро прошла мимо нее к лестнице. Вслед мне несся встревоженный голос Фло: «Что случилось? Чего это она?»
Наверху я влетела в ванную и захлопнула за собой дверь. Упала на колени перед унитазом, и дальше меня долго выворачивало наизнанку.
Господи, как же я надралась! Пожалуй, достаточно, чтобы немедленно пойти вниз и как следует вмазать Нине. Да, она не в курсе всех подробностей моего разрыва с Джеймсом. Но должна же понимать, в какое неудобное положение ставит меня – и Клэр.
Сейчас я ненавидела всех. Нину с ее отвратительными провокациями. Фло и Тома, с интересом наблюдающих, как я напиваюсь. Клэр, притащившую меня сюда. А больше всего – Джеймса. За то, что позвал замуж Клэр. За то, что вообще заварил всю эту кашу. Я ненавидела даже бедную, ничего не подозревающую Мелани, которая вообще не сделала мне ничего плохого. Я ненавидела ее просто за то, что она здесь.
У меня возник еще один рвотный позыв, но я уже исторгла все, что было в желудке. Остался лишь мерзкий привкус текилы во рту. Я сплюнула в унитаз, встала и спустила воду. Подошла к раковине умыться, глянула в зеркало. Бледна как смерть, на щеках лихорадочные красные пятна, тушь размазалась…
Раздался стук в дверь.
– Ли?
Голос Клэр. Я закрыла лицо руками.
– П-подождите минутку.
Господи, еще и заикаюсь! Я не заикалась со школы. Как-то сумела оставить этот свой юношеский дефект в Ридинге вместе с прежней унылой и неловкой собой, когда уехала в Лондон начинать жизнь заново. И вот Нора понемногу вновь превращается в Ли…
– Ли, прости, пожалуйста! Нина перешла границы…
«Да отвалите вы! – подумала я. – Оставьте меня в покое».
Дрожащими пальцами оторвала кусок туалетной бумаги и попыталась стереть тушь из-под глаз.
Ну и жалкий же у меня вид. Опять все как в школе – кошачьи свары, подколки… Ведь клялась себе никогда к этому не возвращаться. Я допустила ошибку. Чудовищную ошибку.
– Нора, прости! – Голос Нины, пьяный, но искренне напуганный. – Ляпнула не подумав. Выходи, пожалуйста!
– Мне надо лечь, – хрипло ответила я.
Горло драло от кислоты.
– Ли… Нора, я тебя прошу! – Это уже Клэр. – Выходи. Мы просим прощения. И я, и Нина.
Я глубоко вздохнула и открыла замок.
Стоят на пороге, щурятся от яркого света, вид у обеих как у побитых собак.
– Ли, пожалуйста, идем с нами вниз. – Клэр взяла меня за руку.
– Мне надо лечь. Все нормально, правда. Просто я вымоталась, на поезд пришлось встать в пять утра.
– Ладно… – Клэр неохотно выпустила мою ладонь. – Только если ты правда устала, а не оби-делась.
Вопреки своей воле я сжала зубы. Спокойно, нельзя быть такой эгоцентричной.
– Н-нет, не обиделась. Просто хочу спать. Сейчас только зубы почищу. Увидимся утром.
Я протиснулась мимо них и пошла в комнату за косметичкой, но когда вернулась, они все еще стояли на прежнем месте. Нина постукивала ногой по паркету.
– Ты правда, что ли, сливаешься? – спросила она. – Я думала, ты пошутила. Если уж кто и мог на меня обидеться, так это Клэр, но даже она не приняла так близко к сердцу. Ты что, все чувство юмора за эти годы растеряла?
Она прекрасно знала, как больно ударит по мне ее выходка, и намеренно выбрала момент, когда я не смогу увильнуть.
Хотя какой смысл ей это высказывать? Все равно я попалась на удочку, как последняя идиотка, сделала именно то, на что меня провоцировали. Ничего не изменишь.
– Я не сливаюсь, – устало проговорила я. – Уже далеко за полночь, я с пяти на ногах. Дайте мне отдохнуть, а?
Это прозвучало как униженная просьба. Жалкие отговорки, попытка снять с себя вину за то, что сбегаю… Я вздернула подбородок. Нет уж, я хочу уйти, и я уйду. Нам не по шестнадцать лет. Мы не обязаны везде и всюду быть вместе, словно нас связывает невидимая пуповина. Мы разошлись каждая своим путем, и ничего, выжили. Если я сейчас пойду спать, с Клэр и ее девичником ничего не случится. И не надо мямлить тут оправдания, как обвиняемый на суде.
– Я иду спать, – повторила я.
Они переглянулись, и после паузы Клэр сказала:
– Хорошо, иди.
По какой-то иррациональной причине эти два простых слова разозлили меня больше всего. Я понимала, что они означают просто согласие, но я услышала в них царственное «иди, я разрешаю», и от этого у меня мурашки побежали. Мне захотелось крикнуть: «Я больше не твоя, чтобы ты мной помыкала!»
Вместо этого я коротко бросила: «Спокойной ночи!» – и закрылась в ванной. Сквозь шум воды я слышала, как они переговариваются за дверью, и намеренно не спешила: с толком почистила зубы, со всей тщательностью сняла молочком остатки туши – пока наконец не услышала удаляющиеся шаги.
Я выдохнула, расслабляя зажатые мышцы плеч и шеи – я даже не заметила, что жду ухода Нины и Клэр с таким напряжением.
Почему? Почему они до сих пор имеют надо мной такую власть? Особенно Клэр. Почему я им это позволяю?
Я вздохнула, убрала щетку и пасту в косметичку и пошла в комнату. Там было тихо и прохладно, приятный контраст с жаркой, набитой людьми гостиной. Снизу доносилась композиция Джарвиса Кокера, но от нее остались одни басы, как только я захлопнула дверь. С неописуемым облегчением я повалилась на кровать. Если закрыть глаза, даже можно было представить, что я в своей маленькой квартирке в Хакни. Не хватало только гула машин за окном.
Мне так сильно хотелось домой, что я почти физически ощущала под рукой мягкую поверхность моего старенького цветастого одеяла, почти слышала, как тихонько похлопывает по приоткрытому окну плетеная занавеска из ротанга.
От сладких грез о доме меня отвлек настойчивый стук в дверь. Никаких плетеных занавесок, все тот же холодный черный лес наблюдает за мной сквозь стекло. Я вздохнула, уговаривая себя встать. Стук повторился.
– Ли?
Я поднялась с кровати и открыла дверь. На пороге, грозно подбоченясь, стояла Фло.
– Ли! Как ты можешь так поступать с Клэр?!
– А что я сделала? – устало спросила я. – Спать пошла?
– Я столько сил положила на то, чтобы устроить идеальный праздник для Клэр! И если ты его испортишь в первый же вечер, я тебя просто убью!
– Ничего я не порчу, не делай из мухи слона. Я просто ложусь спать, ясно?
– Нет уж, так дело не пойдет! Я не позволю тебе угробить все мои старания!
– Я ложусь спать, – повторила я, как мантру.
– Знаешь что, ты… ты эгоистичная сука! – выпалила Фло, покраснев и чуть не плача. – Клэр… Клэр лучше всех, ясно тебе? И она достойна… достойна…
У нее задрожал подбородок.
– Ну да, как скажешь, – бросила я, не подумав, и захлопнула дверь у нее перед носом.
С минуту я стояла и слушала ее шумное дыхание, опасаясь, что она расплачется и тогда я буду просто вынуждена открыть и извиниться. Нельзя же допускать, чтоб у бедняги приключился нервный срыв у меня под дверью.
Обошлось. Очевидно, она все-таки сделала над собой нечеловеческое усилие, собрала волю в кулак и пошла в гостиную. Я же сама была готова заплакать.
Не знаю, в котором часу вернулась Нина; было уже поздно, очень поздно. Она тяжело протопала по комнате, споткнулась о свой чемодан, сшибла с тумбочки банку крема. Я не спала, лишь притворялась, свернувшись под одеялом в клубок и накрыв голову подушкой.
– Спишь? – прошептала она, устраиваясь на соседней кровати.
Сперва я не хотела отвечать, но все же вздохнула и повернулась в ее сторону.
– Не сплю. Как тут спать, когда ты так громыхаешь?
– Извини.
Она зевнула. В темноте я видела, как поблескивают ее глаза.
– Слушай, прости, что так вышло. Я не ожидала, что тебе это…
– Ничего, – устало отмахнулась я. – Ты меня тоже прости, не стоило так бурно реагировать. Просто я устала и напилась.
На самом деле я уже решила утром обязательно извиниться перед Фло. Уж ей-то определенно досталось ни за что.
– Да нет, это я, как всегда… – виновато проговорила Нина и перевернулась на спину, прикрыв глаза рукой. – Все-таки десять лет прошло. Логично было предположить, что…
Она не закончила мысль. Логично предположить, что нормальный человек за это время все забудет и продолжит жить своей жизнью.
– Да знаю я. Я жалкая тряпка. Думаешь, сама не понимаю?
– Нора, что у вас случилось? Явно же что-то очень паршивое. Не похоже, что вы просто спокойно разошлись.
– Да ничего особенного. Он меня бросил, вот и все.
– А я слышала, что все было иначе. – Она снова повернулась на бок, и я почувствовала на себе ее взгляд в темноте. – Мне говорили, ты сама его бросила.
– Ну, наврали тебе. Он бросил меня. И написал об этом в сообщении, если тебе важно знать.
Я тогда почти сразу сменила телефон. Сигнал входящих сообщений чересчур действовал на нервы.
– Ну, он так он… И все-таки. Я никогда не спрашивала, но сейчас спрошу. Он тебя…
Нина замолчала. Буквально слышно было, как она ворочает мозгами, пытаясь найти обтекаемую формулировку. Я ждала. Пускай выкручивается, помогать ей я не стану.
– Ой, ладно, все равно не получится изобразить, что я не лезу не в свое дело – потому что я именно лезу не в свое дело. Короче… он тебя случаем не бил?
– Чего?!
Вот такого я точно не ожидала.
– Ясно, значит, нет. Извини. Ли, честное слово…
– Я не Ли, я Нора!
– Извини! Извини, от Клэр подхватила… Это правда очень странно. То, как ты до сих пор переживаешь разрыв. Потому-то всем интересно, что там у вас…
– Всем?! Кому это – «всем»?
– Слушай, нам было по шестнадцать лет. Ты уехала из города, Джеймс остался буквально размазанный, жалкий, смотреть было больно. Конечно, слухи поползли.
– Господи…
Я уставилась в потолок. Тишину нарушало лишь странное, еле слышное шуршание снаружи – как шум дождя, только гораздо тише.
– То есть вы правда решили, что он меня бил?
– Ну да, – лаконично ответила Нина. – Это была самая популярная версия. Вторая – что он тебя чем-то заразил.
Господи… Бедный Джеймс. Несмотря ни на что, такого он не заслужил.
– Нет, – произнесла я наконец, – Джеймс Купер меня не бил. И ничем не заражал. Теперь ты знаешь и можешь смело удовлетворить любопытство всех, кто интересуется. Я хочу спать, спокойной ночи.
– Так что было-то? Почему вы расстались?
– Спокойной ночи.
Я отвернулась к окну. Нина у меня за спиной испустила раздраженный вздох. Снаружи по-прежнему доносился тихий шорох.
И я наконец заснула.
