Недавно Wonderzine опубликовал статью Оли Уткиной «Сладкий и гадкий», где автор пытается разобраться, почему женщины влюбляются в сволочей, в мучителей, в тех, кто их унижает. И правильно делает. Потому что тема эта, сколько бы о ней ни рассуждали психологи, коучеры, участницы женских сообществ «Поговорисней.ру», по-прежнему остается актуальной. Куча рецептов, советов, рекомендаций, заклинаний вываливается нам на головы. «Как распознать козла за километр», «Пять типов мужчин-вампиров», «М$%ак и среда его обитания». Я сама очень люблю классификации. Они успокаивают. Разбил все по пунктам, нашел свой вариант и вроде знаешь, что делать. Или не делать. Стало понятней, а значит, стало легче.

Более распространенный вариант текстов на такие темы – это женский стон или еще один половник желчи и иронии в сторону «всех этих гадов», а чаще даже не в их сторону, не про них, а про себя: я выбираю, я страдаю, я опять нарвалась. Ну, или противоположный вариант, который по сути ничем не отличается от первого: «Эти дуры, которые страдают, выбирают и нарываются, сами виноваты. Я вот умница – на таких и не посмотрю!» Садись – пять.

Не спорю, нет ничего плохого в анализе, в систематизации, в умении вычленить какие-то общие, схожие с другими черты, но за всем этим исчезает собственно человек. Да и был ли он? В кого вы влюбились? Именно в него или в образ? Может быть, вы влюбились в само желание быть влюбленной? Или в свои желания и страхи?

Каждый раз от чтения этих женских текстов про отношения возникает чувство какого-то обезличивания. О ком автор пишет? Кто тот человек, который не защитил, не утешил, изменил с лучшей подругой? Нет, что он свинья, это понятно. Но кто он, какой? Не вообще, а именно этот конкретный. Сколько ему лет, как вы познакомились, как он улыбается, какие любит книжки? Ведь когда приводят какой-то пример, речь идет не обо всех «таких», а о ком-то одном. Но в подобных текстах ничего подобного никогда нет. Нет рассказов о том, как вы целовались в такси, какую песню вы пели вместе, когда напились, как он по-дурацки скакал на одной ноге, пытаясь выбраться из штанов, а вы одновременно и смеялись, и умирали от желания. Почему вы поссорились в первый раз, на какие слова тогда обиделись?

Обобщая, классифицируя, загоняя в рамки одного конкретного человека, вы вынимаете из отношений душу. Замалчивая подробности и забывая про детали, вы лишаете их чего-то, что могло быть самым важным. Остается скелет, схема, человек-мумия. Тот, кого вы безжалостно причислите потом ко всему остальному отряду м$%аков. А он вас – так же равнодушно – задвинет в отряд истеричек или стерв, или кем там еще любят называть женщин мужчины. И все. Будто и не было вашей истории. Она выставлена на всеобщее обозрение как еще одно подтверждение вашей или его неудачи. Вы там больше не вы, а страдалица, и он там больше не он, а очередной неликвид.

Этот процесс все те же психологи называют обесцениванием. Это неизбежное последствие предшествующей идеализации. Думаю, не стоит долго объяснять, в чем тут дело. Если вы влюбились не в конкретного человека, а в ваши представления о нем, то он никак, ни при какой возможности не сможет им соответствовать. И тогда вас бросает в другую сторону: прекрасен/ужасен, восхитителен/отвратителен, роковая красавица / холодная стерва, нежный и трепетный / слюнтяй и т. д. Ни в том ни в другом отношении к человеку нет самого человека. Того, о котором я писала выше. Есть только ваши ожидания и ваши разочарования. Вы так и не узнали, каким он был, или забыли об этом сразу после того, как поняли, что эти отношения – очередная неудача. И вот еще что очень важно. Настраиваясь на принципиально новые отношения, вы попадете ровно в ту же ловушку – если будете искать не такого, как тот, а вот такого (далее следует список качеств). Именно поэтому вас воротит от так называемых «положительных». Нет никаких положительных. Потому что, намучившись в одних выдуманных отношениях, вы кидаетесь в другие, опять же выдуманные. «Тебе хочется любви и заботы, хочется, чтоб тебя встречали в аэропорту, говорили приятности, водили на прогулки и спрашивали, надела ли ты шерстяные подштанники, когда на улице –15». Встречали, спрашивали, водили. Опять некто, опять размытый образ, собранный из того, в чем у вас сейчас дефицит. А когда потом это нечто начнет вас спрашивать и водить, то окажется, что вас непоправимо раздражает в нем все остальное. Потому что всем этим остальным человек и является.

Я уверена, что существуют болезненные сценарии, которые мы воспроизводим раз за разом в новых отношениях. В этом можно и нужно разбираться, чтобы не вляпываться каждый раз в одно и то же. Но это одно и то же, оно ведь каждый раз все равно разное и ни на что другое не похожее. Ни на то, что было с вами раньше, ни на то, что с вами будет потом. И когда вы вдруг вспомните, как именно он, ну тот седьмой м$%ак слева, каждый раз, прислонясь к косяку, гладил вас по волосам, пошлите ему луч тепла и благодарности. За то, что он был с вами, а вы – с ним. И это была ваша история.