В 1846 году во Франции произошла удивительная история с Анжеликой Котен, «электрической девочкой», которой довольно серьёзно занимались учёные Французской академии наук. Анжелика Котен, тринадцатилетняя девочка, небольшого роста и довольно крепкого сложения, проживала в деревне Бувиньи, недалеко от городка Перьер (департамент Орн). Она отличалась чрезмерной физической и психической заторможенностью, апатичностью и едва могла говорить. Вот что рассказывал месье Эбер, большой приверженец теории магнетизма, который лично наблюдал необыкновенные явления, внезапно начавшие происходить вокруг этой девочки. 15 января 1846 года вместе с тремя своими подругами она занималась обычной работой: вязала перчатки из шёлковой пряжи. Было 8 часов вечера, когда тяжёлый дубовый столик на одной ножке, на котором лежала работа Анжелики, начал перемещаться, так что его невозможно было удержать на месте. Напуганные этим, девочки разбежались с криками удивления; но они не могли убедить собравшихся соседей в реальности происшедшего. Тогда в присутствии свидетелей они возобновили свою работу. Сначала всё было спокойно. Но как только Анжелика по их примеру тоже хотела взять в руки свою работу, столик снова задвигался, закачался и наконец опрокинулся. Одновременно он как будто притягивал к себе девочку, но едва она его касалась, столик отпрыгивал дальше.

Свидетели этой сцены ни минуты не сомневались, что Анжелика околдована.

Ночь она провела спокойно, а наутро снова приступила к работе. Странное явление повторилось, сначала слабо, но между 8 и 9 часами движение столика резко усилилось. Пришлось отделить бедную девочку от других работниц, поскольку столик у них был общий, и он снова опрокинулся, несмотря на все старания Анжелики его удержать. Пряжу её прикрепили гвоздиками к ларю, весившему приблизительно 75 кг. Но таинственная сила скоро преодолела и это препятствие: тяжёлый сундук несколько раз приподнимался и перемещался, хотя его связывала с Анжеликой только тоненькая шёлковая нить.

С этого момента у жителей деревни сложилось твёрдое мнение, что девочка одержима дьяволом. Называли даже имена людей, которые навели на неё порчу. Было решено препроводить Анжелику в монастырь, где из неё изгнали бы злого духа.

Однако местный кюре, очень здравомыслящий человек, воспротивился этому намерению. Он захотел, прежде чем что-то предпринимать, сам удостовериться в удивительных явлениях. Желание вполне законное. Анжелику усадили в прежнее положение, но таинственная сила на этот раз проявила себя слабо: столик отодвинулся, но не опрокинулся, а стул, на котором сидела Анжелика, отъехал в противоположном направлении, раскачиваясь при этом так, что девочка едва удержалась, чтобы не упасть.

Убедившись в реальности удивительных событий, кюре тем не менее усомнился в эффективности религиозного очищения, считая всё происходящее следствием физической, а не душевной болезни, требующей медицинского вмешательства. Он успокоил родителей девочки, унял панику в деревне, объяснив, что болезнь эта несомненно редкая, может быть, неизвестная, но в любом случае больную надо немедленно показать врачу.

На другой день, 17 января, эти явления повторились, и сфера их действия даже расширилась. Как только Анжелика случайно прикоснулась своей одеждой к подставке для дров, лопатке и каминным щипцам, они упали в очаг, а головни рассыпались; щётки, книги и другие предметы резко отскакивали, когда к ним прикасалась её одежда, особенно к нижним краям юбок. Ножницы, привязанные лентой к её поясу, были отброшены прочь, причём лента не была разорвана, и непонятно было, каким образом она развязалась. Это был самый невероятный из наблюдавшихся эффектов; видели его всего два раза, причём один раз при этом присутствовал кюре.

Днём все эти удивительные явления отсутствовали или почти отсутствовали, но каждый раз повторялись вечером, в определённый час: наблюдалось воздействие на предметы неведомой силы без контакта этих предметов с Анжеликой, а также бесконтактное воздействие её на людей: одна работница, сидевшая напротив Анжелики, причём носки их туфель не соприкасались, почувствовала вдруг сильный удар под коленки. Предметы, отскакивавшие накануне при прикосновении Анжелики, теперь вели себя так же только от близости её одежды. Но как и в предыдущие дни, эти явления внезапно прекратились, чтобы появиться вновь через три с половиной дня.

В среду 21 января всё пришло в движение вокруг Анжелики, которая не могла даже присесть: её стул, который удерживали трое сильных мужчин, был отброшен на значительное расстояние с молниеносной скоростью. Всякое занятие стало для неё невозможным: если она принималась шить, игла протыкала ей пальцы. Ей приходилось сидеть или стоять на коленях на полу посреди комнаты.

Чтобы занять чем-нибудь замученную девочку, ей дали перебирать корзинку с сухой фасолью. Но как только она погрузила пальцы в фасоль, та подпрыгнула и принялась танцевать в воздухе, так что Анжелике пришлось отказаться и от этой работы.

Посмотреть на эти чудеса к родителям Анжелики сбегалась вся деревня.

Медики Мамера, небольшого городка недалеко от деревни Бувиньи, были извещены о происходящем, но не захотели приехать. Тогда некий месье Фаремон, человек образованный и уважаемый в тех краях, взялся проводить Анжелику к врачам Мамера. Но они не явились на свидание, которое месье Фаремон им назначил.

Тогда девочку отвели к одной из дам города, мадам Девильер, где продолжились вышеописанные явления. Через час двое медиков снизошли наконец к просьбам месье Фаремона и сообщили, что они согласны осмотреть Анжелику. Опыты проводились у фармацевта месье Фромажа, но прошли неудачно и не убедили этих учёных мужей.

Месье Фаремон провёл несколько опытов, пытаясь доказать свою гипотезу относительно источников наблюдавшихся явлений, которые он не колеблясь приписывал электричеству. Он оставил подробное описание своих наблюдений и отчёт об опытах, которые проводились с Анжеликой в присутствии образованных и уважаемых жителей Мамера и других окрестных городов. Письменные свидетельства оставили и другие участники этих сеансов: инженер из Мортаня месье Оливье, доктор Верже, доктор Лемонье из Сен-Мориса, доктор Бомон-Шардон из Мортаня, фармацевт из Мортаня месье Кою.

Родные Анжелики, люди бедные и ограниченные, намеревались извлечь выгоду из необычных способностей девочки, перевозя её из города в город и показывая публике. Первый сеанс состоялся в Мортане.

Слух о прибытии необыкновенной девочки быстро распространился по городу, и в тот же вечер на неё пришли посмотреть более 150 человек. В отличие от медиков Мамера, которые сначала отказались обследовать Анжелику Котен, и от медиков Беллесма, которые не приехали на сеанс, хотя находились всего на расстоянии одного километра, врачи Мортаня с энтузиазмом занялись обследованием «электрической девочки».

Именно по их настоянию родные Анжелики приняли решение везти её в Париж на суд членов Французской академии. 11 февраля они приехали в столицу. В первые же дни в отеле, где они остановились по прибытии, их посетили многие учёные. Анжелику представили учёному секретарю Академии Араго и доктору Таншу. 12 февраля 1846 года он провёл с ней серию опытов, которые длились более 2-х часов.

Во время публичного сеанса, состоявшегося 17 февраля в Академии наук, учёный секретарь Академии Араго давал пояснения по поводу испытаний, которым доктор Таншу подвергал девочку, и прочитал по этому вопросу записку, переданную ему доктором и включённую потом в официальный отчёт о проведённом сеансе. Вот эта записка:

«Я дважды наблюдал электрическую девочку Анжелику Котен. Стул, который я держал изо всех сил ногой и двумя руками, был отброшен прочь, когда она на него села. Бумажную полоску, которую я клал себе на палец, много раз уносило как бы порывом ветра.

Обеденный стол среднего размера и довольно тяжёлый множество раз колебался и двигался при одном только соприкосновении с одеждой Анжелики.

Вырезанный из бумаги кружок, положенный вертикально или горизонтально, начинал быстро вертеться от энергии, исходившей от запястья или локтевой складки девочки.

Большое и тяжёлое канапе, на котором я сидел, было отброшено к стене, когда рядом со мной хотела сесть испытуемая.

Стул, который прижимали к полу двое сильных мужчин и на половинке которого я сидел, был вырван из-под меня, когда на вторую половинку села Анжелика.

Любопытно, что каждый раз, когда стул отбрасывало, он тянул за собой одежду девочки. В первое мгновение она притягивалась к нему и только потом отрывалась. Два маленьких шарика бузины двигались, притягивались или отталкивались друг от друга в присутствии девочки.

Сила эманации Анжелики менялась в течение дня. Она возрастала между семью и девятью часами вечера. Возможно, тут как-то сказывалось влияние ужина, который она съедала в шесть часов.

Эманации шли только спереди, от запястья и локтевого сгиба её руки.

Энергия истекала только с левой её стороны; левая её рука была теплее правой, от неё исходил мягкий пульсирующий жар, как и от всей левой половины тела, когда она делала быстрое движение. Эта рука постоянно дрожала от необычного напряжения, и эта дрожь передавалась при прикосновении чужой руки.

В период наблюдения её пульс менялся от 105 до 120 ударов в минуту и показался мне неритмичным. Когда её изолировали от общей почвы, усаживая на стул так, чтобы её ноги не касались пола, либо ставили её ноги на стопы сидящего напротив человека, непонятные явления прекращались; такой же результат был, когда она садилась на собственные ладони. Её электрические свойства исчезали также, если под ногами у неё был натёртый воском паркет, прорезиненная ткань или кусок стекла.

Во время пароксизма, то есть пика её электрической активности, девочка не могла прикоснуться левой рукой ни к одному предмету, чтобы тут же не отдёрнуть её, как от ожога; когда её одежда прикасалась к мебели, она притягивала эти предметы, перемещала и переворачивала их. Отдёргивая руку, она пыталась избежать боли, так как её били электрические разряды: она жаловалась на уколы в запястье и в локтевом сгибе. Однажды, пытаясь нащупать пульс в височной артерии, не найдя его в левой руке, я положил ладонь на её затылок — девочка с криком отпрянула от меня. Я много раз убеждался, что в районе мозжечка, там, где шейные мышцы крепятся к черепу, находится точка настолько чувствительная, что девочка не позволяет к ней прикасаться, в эту точку передаются якобы все ощущения, которые испытывает её левая рука.

Электрические эманации этого ребёнка имеют характер прерывистых волн, испускаемых последовательно разными частями её тела, причём самое сильное воздействие, опрокидывающее стол, происходит на уровне её таза.

Каков бы ни был характер этой энергии, она ощущается как воздушный поток, дуновение холодного воздуха. Я чувствовал явственно краткое дуновение на своей руке, как будто на неё подули губами.

Такая нерегулярность выделения флюидов может объясняться несколькими причинами: во-первых, постоянной насторожённостью девочки, которая то и дело оглядывается, боясь, что кто-то или что-то к ней прикоснётся; во-вторых, её страхом перед той силой, источником которой она является и которая толкает её в противоположную от ближних предметов сторону; и, в-третьих, степенью её усталости и сосредоточенности. Когда она ни о чём не думает или когда внимание её рассеяно, таинственная сила проявляет себя с наибольшей интенсивностью.

Когда она приближала палец к северному полюсу намагниченного железного бруска, она получала сильный укол; южный полюс не производил на неё никакого действия. Когда брусок заменили, и она не знала, где какой полюс, она безошибочно их определяла.

Этой девочке тринадцать лет, она не достигла ещё половой зрелости, и я знаю от её матери, что ничего похожего на менструацию у неё ещё не было. Эта девочка сильная и здоровая.

Ум её развит слабо, она во всех отношениях то, что называют „деревенщина“; тем не менее она умеет писать и читать. Дома она занималась изготовлением дамских перчаток. Первые необычные явления были отмечены месяц назад.

Париж, 15 февраля 1846 года».

Прочитав эту записку, Араго рассказал о том, что он видел сам, когда родители Анжелики привезли её в Обсерваторию. Это были опыты с листом бумаги, столом и стулом, аналогичные вышеописанным.

После своего рассказа Араго попросил, чтобы была создана комиссия для изучения этих явлений. Академия наук назначила такую комиссию из шести человек, включая самого Араго.

Эта комиссия собралась на следующий день в Ботаническом саду. Комиссия уделила мало внимания механическим проявлениям таинственной энергии, вроде самостоятельных передвижений столов и стульев, которые собственно и поразили жителей департамента Орн. А физические приборы испугали Анжелику и не обнаружили в ней свободного электричества, как например в машинах или в электрических рыбах и электрических скатах.

Между тем эти примитивные механические проявления слабели день ото дня. Доктор Таншу, констатировавший их высокую интенсивность в первые дни пребывания Анжелики в Париже, с удивлением отмечал их затухание вплоть до совершенного исчезновения. Он сам поспешил заявить об этом в письме на имя президента Академии наук, предупреждая тем самым неизбежные недоуменные вопросы.

Это письмо предваряет выводы, сделанные в отчёте комиссии, которая провела два сеанса с Анжеликой Котен и пришла к заключению о полном отсутствии у неё каких-либо необычных свойств.

Но отрицательный результат, полученный авторитетной комиссией, не может зачеркнуть свидетельства тысяч людей, подтверждающие реальность виденных ими необычных явлений в департаменте Орн, на родине Анжелики. Возможность обмана со стороны девочки с такими ограниченными умственными способностями можно полностью исключить.

Случай с Анжеликой Котен был не единственным в истории науки; в работах по физиологии приводится множество аналогичных фактов. Они доказывают, что электрические свойства, обычные для некоторых видов рыб, могут иногда временно проявляться у человека, в виде патологии.

Приведём свидетельство доктора Пино, врача из г. Пелуи (департамент Шер), наблюдавшего похожее состояние у девочки возраста Анжелики, проживавшей в г. Айи (департамент Эндр-и-Луара).

Эта девочка, по имени Онорин Сегюн, тринадцати с половиной лет, принадлежала к зажиточной крестьянской семье и была отдана в обучение к белошвейке в г. Айи. Однажды, в начале декабря 1857 года, когда она работала рядом со своей хозяйкой, стол, за которым они сидели, вдруг сильно встряхнуло без всякой видимой причины. Испуганные женщины отпрянули от него, но стол потянулся за Онорин, повторяя все её движения; наконец он «отстал» и перевернулся. То же самое происходило со всеми предметами, к которым прикасалась одежда Онорин: стульями, столами, деревянными кроватями и т. д.

Уже в течение двух месяцев, в присутствии множества свидетелей из всех слоёв общества, ежедневно повторялись эти любопытные явления, когда посмотреть на них приехал доктор Пино. 10 февраля 1958 года он констатировал следующие факты.

Девочка была наделена от природы острым умом, а родители дали ей хорошее воспитание. В присутствии доктора она села на стул, поставив перед собой другой стул; прикасаясь к нему нижним краем своей юбки, она передвигала его по паркету. Через полчаса её нижняя юбка надулась и прилепилась к спинке пустого стула, который начал медленно вращаться, потрескивая. С этого момента стул, казалось, стал выполнять все приказы Онорин: скользил, кружась, по паркету; постукивал столько раз, сколько его просили; приподнимался на две ножки и стоял так, балансируя; отстукивал ритм, когда Онорин пела, и, в конце концов, с грохотом упал. Когда подносили руку к её раздутой юбке, она опадала, но через мгновение снова надувалась, тянулась к стулу и прилеплялась к нему, как наэлектризованный предмет.

На протяжении всего сеанса, который длился 2 часа, руки и ноги девочки оставались неподвижными и у всех на виду, что исключало всякую возможность мошенничества с её стороны, тем более что и доктор, и все присутствующие с повышенным вниманием следили за движениями испытуемой.

Казалось, что источником этих явлений служит очень большая сила. Ткань раздувшейся юбки становилась твёрдой, как картон. Кстати, ткань юбки была из льна и хлопка.

Мебель продолжала двигаться и после того, как прикоснулась к юбке. Однако автор отчёта, из которого взяты вышеприведённые факты, не подтверждал это последнее явление. В его присутствии каждый раз, как только прекращался контакт юбки со стулом, стул переставал двигаться.

Чтобы понять по возможности природу загадочной силы, доктор Пино воспользовался простым прибором, состоящим из двух бузинных шариков, подвешенных на шёлковых нитях. Вблизи девочки они должны были бы наэлектризоваться и взаимно притягиваться. Но этого не случилось: шарики оставались неподвижными возле юбки Онорин, в то время как тяжёлый деревянный стул приподнимался и переворачивался. Сначала таинственная сила возникала совершенно спонтанно, неожиданно, проявления её были непроизвольны, их частота причиняла девочке неудобства. Но постепенно их частота и интенсивность уменьшились. Когда доктор Пино занимался изучением этого явления, эффект притяжения вдруг прекратился на 13 дней, и потребовались длительные усилия девочки по сосредоточению воли, чтобы его возобновить. Наконец эти явления совсем исчезли, и с тех пор с Онорин Сегюн не происходило больше ничего необычного.

Эти наблюдения лишний раз подтверждают, что в случаях с Анжеликой Котен и Онорин Сегюн, по-видимому, имело место патологическое состояние организма, которое исчезло так же неожиданно, как и возникло. Такой подход к проблеме кажется более разумным, чем объяснение наблюдавшихся явлений сверхъестественными причинами или чем скептицизм и огульное отрицание всего непонятного.