Книга: 100 великих творцов моды
Назад: Вячеслав Зайцев
Дальше: Ральф Лорен

Кензо Такада

(1939)
Его яркие, жизнерадостные работы привнесли когда-то в Высокую моду свежие нотки, дух молодости и веселья. Японский дизайнер, поселившийся во Франции, он умел примирить между собой Мексику и Румынию, Испанию и Китай, Индию и Египет, словом, самые разные страны, которые могли быть очень далеко друг от друга, но в складках тканей обретали общие границы и начинали дружить.
Кензо Такада родился в 1939 году, в городе Химедзи, где находится знаменитый одноимённый замок. В семье было семеро детей, Кензо был пятым. Отец содержал чайный дом и, в общем, не одобрял увлечений сына, которому с детства было куда интереснее рассматривать модные журналы, которые покупала сестра, и шить одежду по приложенным к ним выкройкам, чем играть со сверстниками. Позднее он скажет: «Так я проложил свой путь в моду, и в своих мечтах я создавал одежду для круглоглазых дочерей далёкого Запада».
Кензо поступил в университет Кобэ, но проучился недолго и бросил в 1958 году — это было не то, чего он хотел, ему было там скучно и тесно. В "Бунка Фукусо Гакуин», школе моды, тогда как раз начали принимать молодых людей, и он решил поступить туда, чтобы попробовать осуществить детские мечты. Семья не поддержала это решение и отказалась ему помогать, так что по вечерам он ходил на подготовительные курсы, а днём работал. Через полгода он поступил, и учёба здесь, в отличие от университета, наконец начала приносить радость. И успех — талант начинающего дизайнера отмечали и учителя, и даже пресса, которая вскоре его заметила. Одна из преподавательниц Кензо училась в своё время в Париже, в школе при Синдикате Высокой моды — она и подала ему идею тоже поехать учиться во Францию.
Первые годы после выпуска Кензо оставался в Токио, сначала он работал дизайнером в одной из фирм по производству готовой одежды, затем перешёл в магазин, в котором продавалась одежда для молодёжи, — там он должен был придумывать не менее сорока новых моделей в месяц, потом — в один из токийских журналов.
И, наконец, в 1964 году он отправился в Европу. Морской путь оказался длинным, но довольно увлекательным — по пути корабль посетил Гонконг, Сайгон, Сингапур и другие города, прежде чем добраться до Марселя. А там Кензо вместе с приятелем, вместо того чтобы сразу отправиться в Париж, ещё долго путешествовали по Европе, посетив Италию, Испанию, Германию и Англию. Позднее, когда Кензо станет известным дизайнером, ему зададут вопрос — правда ли, что он путешествует для того, чтобы набраться новых впечатлений, ведь в его работах так много этнических мотивов самых разных стран? А он ответит: «Я путешествую для того, чтобы отдыхать, а не для того, чтобы на меня что-то повлияло. Я просто набираюсь сил».
Кензо Такада
А тогда, наконец, настала очередь и Парижа. Молодой японец не говорил по-французски, у него почти не было денег, не было связей. Он прибыл в совершенно чужую для него страну и сделал единственное, что могло помочь ему найти своё место, — начал её изучать. Его школой стал Париж. Позднее он писал: «Я наблюдал и изучал, пытаясь понять, что такое парижские шик и элегантность. Будь это “от кутюр” или прет-а-порте, французская одежда всегда отлично сидит. Отличный крой, тщательная подгонка по фигуре, безупречное исполнение; и у них есть определённые формы, изгибы. В этом заключаются парижские шик и элегантность. Такой подход к созданию одежды имеет свои определённые правила по выбору форм, тканей, сочетаний цветов, и, как мне казалось, даже по тому, как носить эту одежду. И всё это в рамках определённого стиля мышления. Я бы стал задыхаться».
Постепенно обживаясь в Париже, Кензо работал то там, то там в качестве дизайнера-фрилансера. А в 1970 году он вместе с двумя соотечественниками, которые учились в той же токийской школе моды, открыл свой первый магазин. Потом он будет признаваться, что из-за нехватки средств ему приходилось покупать ткани на блошиных рынках, какие-то ему привозили из Японии. И Кензо начал смело смешивать цвета и узоры — подобно тому, как гейши, за которыми он наблюдал в детстве, надевали одно поверх другого несколько красивых, разноцветных кимоно.
Работы Кензо очень быстро произвели сенсацию в мире парижской моды — они казались глотком напоённого экзотическими ароматами, но вместе с тем свежего воздуха. Простой, но выверенный крой, яркие ткани, неожиданные сочетания принтов — Кензо, как писали в прессе, предложил миру именно то, чего тот ожидал в то время, в начале 1970-х. «Никаких метаний, мне нравятся смелые, простые линии. Использовать хлопок летом и обходиться без подкладки зимой. Сочетать яркие цвета, смело объединять цветы, полоски и клетку. Так рождался мой стиль», — будет писать он почти двадцать лет спустя.
Он никогда не останавливался долго на каком-то определённом стиле, наоборот, его стилем стало путешествие по миру и мирное соседство самых разных вещей из разных стран. Китайские туники и фартуки европейских крестьянок, украшенная перьями одежда американских индейцев и национальная одежда индийцев — его вдохновляло многое. «Я люблю соединять вместе узоры Африки и узоры Японии», — говорил он. Сегодня он демонстрировал коллекцию, на которую его вдохновил Китай, через несколько лет — показывал свою интерпретацию Северной Африки. Одна из его коллекций называлась «Вокруг света за восемьдесят дней», и, наверное, это самое подходящее название для того, что делал Кензо. Да, этническими мотивами вдохновлялись самые разные дизайнеры, но именно у Кензо это получалось сделать настолько смело и дерзко, и при этом сохранять определённую гармонию.
В 1980-х мода изменилась, на смену яркому буйству предыдущего десятилетия пришёл минимализм. Мода изменилась, она ринулась к другому полюсу, а Кензо остался на своём. Он пытался идти в ногу со временем, но при этом не поступаться собственными принципами и сохранять, насколько возможно, собственный стиль. И в принципе у него это получалось, и недаром в начале 1990-х интерес к его дому моды проявила группа LVMH, которая вскоре его и приобрела.
Сам Кензо отошёл от дел в 1999 году, причём прощальная вечеринка была оформлена столь же ярко и жизнерадостно, как то, что он делал в течение всей своей жизни в моде. Марка «Кензо» успешно продолжает существовать и в наше время, а что касается её создателя, то однажды его вклад в моду удачно определили так: «Он мог быть не таким радикальным и авангардным, как дизайнеры, которые последовали за ним, но он показал, как превращение чего-либо из немодного в модное зависит от контекста, в который помещают одежду, и процессов, через которые она проходит».
«Глобализация» — не обязательно скучный политический термин. Его вполне можно применять и к моде, и результаты опять-таки вовсе не будут скучными. Мы это точно знаем — благодаря Кензо.
Назад: Вячеслав Зайцев
Дальше: Ральф Лорен