ТЕАТР УЛИЦ. МАССОВЫЕ ДЕЙСТВА

Массовые празднества, или действа – это большие театрализованные зрелища, в которых принимают участие огромные массы народа – как исполнителей, так и зрителей. Проводились они на площадях, улицах и связаны были с какими-либо историческими событиями, которые воспроизводились в театрализованном зрелищном виде. Так, во времена французской революции 1789 года в празднестве на Марсовом поле участвовали представители 83 департаментов. В годы якобинской диктатуры проводились всенародные празднества «Взятие Бастилии», подобные зрелища вновь возродились в дни Парижской коммуны 1871 года.

В нашей стране монументальные и грандиозные массовые празднества-действа возникли после Октябрьской революции. 7 ноября 1918 годаТеатрально-драма тургическая мастерская Красной Армии показала на площади в Петрограде «Действо о III Интернационале». 1 мая 1920 года в Петрограде была разыграна инсценировка «Мистерии освобожденного труда» (реж. Ю.П. Анненков, А.Р. Кугель и др). В том же году было разыграно еще несколько эффектных масштабных постановок в Петрограде: «К мировой коммуне» (реж. Н. Петров, Э. Радлов и др.), «Взятие Зимнего дворца» (реж. А.Р. Кугель, Н.Н. Евреинов). В 1921 году в Иркутске поставлено массовое действо «Борьба труда и капитала» (реж. Н.П. Охлопков). В последующие годы массовые зрелища иногда продолжали ставиться, но такого размаха, масштаба и накала восприятия они больше не достигали, как в 1918–1920 годах, когда, по сути, недавние для кого-то трагические события, а для кого-то минуты торжества переживались вновь и вновь. Отметим немаловажную деталь – эти массовые действа создавались режиссерами, еще недавно принадлежащими сплошь к лагерю эстетов, к искателям изысканных театральных форм (как, например, Н. Евреинов).

Массовые зрелища 1918–1920 годов – характернейшее явление искусства и культуры тех лет. Они отразили общий идеологический пафос времени – «штурмовым способом», перейти к социалистическим основам жизни. Массовое действо, по словам Луначарского, учило, «стиснув зубы, мужественно, с грозной красотой организовывать праздники в часы опасности». Они должны были выражать героическую устремленность массового зрителя к будущему переустройству мира.

В основе празднеств этих лет лежал так называемый красный календарь– календарь памятных дат пролетарской революции. В него входили «кровавое воскресенье» (9 января), день памяти Либкнехта и Люксембург (17 января), день Красной Армии (23 февраля), день работницы (8 марта), день в память Парижской коммуны (18 марта), приезд Ленина в Петроград (16 апреля), 1 мая, Июльские дни (3—16 июля), Октябрьская годовщина и др. Празднества были связаны с красным календарем, с одной стороны, и заключали в себе активную политическую пропаганду – с другой. Что же представляли собой массовые действа?

«Мистерия освобожденного труда» была разыграна на портале Фондовой биржи. Создатели сценария под руководством Политуправления военного комиссариата учитывали как опыт массовой самодеятельности, так и опыт торжеств якобинского Парижа, который был хорошо известен по вышедшим в России книгам Ромена Роллана «Народный театр» и Жюльена Тьерсо «Празднества и песни французской революции». В «Мистерии освобожденного труда» участвовали военные оркестры, более 2000 красноармейцев, ученики театральных школ, отдельные профессиональные актеры, в том числе и цирковые.

Действие «Мистерии» было историко-символическим. Портал Биржи закрывал огромный декоративный занавес с перспективным изображением «крепостной стены с золотыми воротами и большим повешенным замком на них». По знаку фанфар перед этой декорацией появлялись «властители», окруженные свитой: Наполеон, папа Римский, султан, банкир, русский купец. Они размещались у столов, перед которыми на верхней площадке шли танцы балетных танцовщиц. А на площади, к обоим нижним концам лестницы под траурный марш Шопена подходили одетые в серое вереницы рабов в кандалах (ставших во всех зрелищах той поры символом непосильного каторжного труда). Из-за декоративной стены слышалась музыка вагнеровского «Лоэнгрина». Рабы начинали роптать. Вверх по лестнице вбегают римские гладиаторы, затем восставшие крестьяне Стеньки Разина, но всякий раз прислужники господ их отгоняют. Наконец начинается третья атака – в руках восставших появляются красные флажки, мгновенно расцвечивающие серую лестницу Биржи. Властители утрированно-гротескно бегут, прячутся, катятся по ступеням, исчезают. Задняя декорация с изображением крепости падает и обнаруживается второй холст с нарисованным на нем деревом свободы. Оркестр играет «Высота, высота поднебесная» из оперы «Садко». Восставшие рабы пляшут вокруг древа свободы. Над Невой вспыхивает фейерверк.

35 000 рабочих зрителей присутствовало на площади во время этого представления.

19 июля 1920 года было поставлено новое массовое действо «К мировой коммуне» (реж. Н. Петров, С. Радлов, А. Пиотровский, В. Соловьев). Начальником постановки был назначен К. Марджанов, художником – Натан Альтман. В постановке участвовало около 4000 красноармейцев, театральной молодежи и театральных рабочих кружков. Место представления то же – Фондовая биржа, но действие не ограничивалось только порталом Биржи, а захватывало ее боковые парапеты, ростральные маяки на площади, круглые сходы к Неве и оба моста. На самой Неве стояли миноносцы, Петропавловская крепость тоже «участвовала» в грандиозном зрелище – ее прожектора освещали постановку.

Сквозной линией постановки проходила историко-символическая тема создания Коммунистического Интернационала до Октября и движение к Мировой коммуне. Действо включало несколько эпизодов: Парижская коммуна, империалистическая война, февраль, Октябрь, Победа в Гражданскую войну. Около 45 000 человек собралось в этот вечер на мысе Биржи, разместившись в полукруглом сквере и на трибунах, одна из которых была отдана гостям – конгрессу Интернационала.

Гремят фанфары. Внизу – «рабы», наверху – «господа». Рабы устремляются по ступеням вверх. Парижская коммуна. Поперек лестницы и вдоль ее тремя узкими синими лентами появляются «солдаты Версаля». Расстрел. Вдоль фасада Биржи встают густые столбы дымовой завесы. В черном дыму, пронизываемом снопами света прожекторов, начинается погребальная пляска женщин. Первая часть закончилась. Под звуки рожков и барабанов начинается комический выход «II Интернационала». 50 гротескных лысых фигур с огромными бутафорскими книгами в руках размещаются узкой полоской на средней высоте лестницы. Вверху, у портала – «господа», банкиры и фабриканты, внизу – «рабы». Трубные звуки и парад национальных флагов возвещают о начале империалистической войны. В массе рабочих смятение. Появляется одно большое красное знамя – его передают из рук в руки. Оно плывет вверх по лестнице. Лысые лакеи Интернационала в комическом бегстве покидают площадку. Жандармы разрывают знамя на части и бросают вверх его лохмотья. Слышен крик тысячеголосой толпы, и потом, среди внезапно наступившей полной тишины, звучит голос одного человека: «Как было разорвано знамя, так будут разорваны войной тела рабочих и крестьян. Долой войну!» Закончилась вторая часть. Следующая – война и Октябрь. Под черным орлом, свешивающимся с фронтона, – огромная кукла царя. Справа, по диагонали, вниз по ступенькам, зигзагами спускаются вереницы серых шинелей. Вдоль площади проезжают реальные обозы, пушки. Обратным зигзагом поднимаются по ступенькам раненые. Негодование массы. Общий крик. По площади несутся автомобили с красными флагами. Падает черный орел. На его месте появляется плакат «РСФСР». Фанфары предвещают новое наступление врага. На портале Биржи выстраиваются красноармейцы. Дождь красных звезд. Красноармейцы уходят через реальные мосты навстречу неприятелю. Теперь вся площадь Биржи как бы означает осажденную страну, РСФСР. За спиной у зрителя, над рекой – враги. Там идет перекличка сирен стоящих на Неве миноносцев. Пушечный выстрел производится из Петропавловской крепости. Все ждут исхода войны. И вот победа – на ростральных маяках появляются фигуры девушек с золотыми трубами. Начинается парад красной кавалерии, артиллерии, пехоты. Блокада прорвана. Через полукруглые сходы от Невы, как с приплывших из-за моря кораблей, к зданию Биржи движется шествие «народов мира» с эмблемами и цветами, с гроздьями винограда и экзотическими плодами колоний. Все завершает фейерверк.

Инсценировка «К мировой коммуне» завершилась только к 4 часам утра. Она произвела потрясающее впечатление как на собравшихся, так и на гостей. Сам процесс управления зрелищем напоминал сложные военные маневры. И действительно, это политическое зрелище было грандиозным. Патетика, монументализм, грандиозность и масштаб – вот что требовалось от массового действа. И, конечно же, определенная идеологическая направленность, которая часто откровенно «выпрямляла» историю в нужную сторону (как победа в войне «империалистической»). Зрители еще и еще раз должны были пережить и почувствовать всю «историческую неизбежность» революционного хода событий, которые должны весь мир привести к единой мировой коммуне.

Массовые зрелища возрастали в масштабах: в инсценировке «Взятие Зимнего дворца», поставленной в октябрьскую годовщину 1920 года, уже участвовали 8000 красноармейцев, матросов и театральной молодежи (реж. А. Кугель, Н. Петров, Н. Евреинов). Для инсценировки по бокам арки Главного штаба были сооружены две площадки. Они были украшены гигантскими, доходящими до третьего этажа соседних зданий, декорациями и соединены дугообразным мостом. Одна площадка – «красных», другая – «белых». А в качестве третьей площадки был присоединен реальный объект октябрьского переворота – Зимний дворец. Это гигантское зрелище началось с пушечного выстрела. На белой платформе свет высветлил стены старинного зала. Тут разместилось Временное правительство с Керенским во главе. Под звуки фальшивой Марсельезы они принимали знаки доверия от бывших сановников, финансистов, генералов. На красной платформе на фоне кирпичных бараков предстала взволнованная, но растерянная толпа пролетариев. Слышны возгласы: «Ленин! Ленин!» На белой платформе заседают, на красной – объединяются. Первые схватки. Временное правительство бежит в Зимний дворец, охраняемое юнкерами и женским батальоном. Начинается грандиозный штурм Зимнего. Из-под арки Главного штаба выдвинулись броневики и красная гвардия. С Мойки – павловцы, с Адмиралтейского проезда – вооруженные матросы. Гул орудий, сражение переходит в Зимний, и в освещенных окнах дворца видны силуэты сражающихся. Страшный грохот раздается минуты две-три – это трещат пулеметы, стреляют из винтовок и артиллерийских орудий… Но вот взвилась ракета и многотысячный хор исполняет Интернационал. Над погасшими окнами Зимнего дворца светятся красные звезды, над дворцом развевается красный стяг… Представление не могло не произвести впечатление прежде всего грандиозностью – в атаке принимало участие 320 грузовых автомобилей, 400 окон Зимнего дворца вспыхивали внезапно, 400 световых экранов для теневых пантомим было установлено в них, чтобы продемонстрировать «схватку старого мира с новым». Идея борьбы двух миров (старого и нового), борьбы угнетателей и угнетенных, мирового капитала и мирового пролетариата пронизывала все массовые зрелища.

В массовых зрелищах, поставленных в первые три года после октябрьской революции, использовалась не только определенная двухполюсная схема деления мира и общества, но и была выработана своя символика. В массовых действах использовались символическая фигура пролетария огромного размера, эмблемы орудий труда пролетариев, кандалы, куски колючий проволоки как символы закрепощения. Пролетарии и люди труда в зрелищах представлены всегда в образе героическом, серьезном. Фигуры банкиров и сановников и прочих «империалистов» – в образе комическом, ироническом, сатирическом. Штабы по созданию массовых действ у Фондовой Биржи и Зимнего дворца работали как военные органы. Зрелища демонстрировали политическую силу в голодном городе, зрелища «мобилизовывали» на борьбу за новую жизнь, зрелища создавались при необычайной централизации. Но и участники этих зрелищ тоже были попросту мобилизованы для участия в постановках в качестве «самих себя», а также статистов. Продовольственный отдел снабжал тысячи участников селедкой, леденцами и добавочными восьмушками хлеба (никакого денежного вознаграждения не полагалось).

Н. Евреинов говорил, что его цель «всенародно вспомнить о знаменательном событии». Превратить прошлое в настоящее. «Взятие Зимнего дворца» – уникальное представление, не знающее аналогов в мире, было прежде всего образцом политического спектакля, отражающим «классовую идеологию революции».