При вручении Хемингуэю Нобелевской премии А. Эстерлинг, член Шведской академии, говоря о «Старике и море», охарактеризовал и все творчество писателя: «Перед нами открывается человеческая судьба, прославляется дух борьбы при полном отсутствии материальной выгоды… это гимн моральной победе, которую одерживает потерпевший поражение человек». Сам Хемингуэй в своей повести был еще более точен: «Человека можно уничтожить, но его нельзя победить». Все его герои были непобедимы. Как и он сам.

В годы Гражданской войны в Испании Хемингуэй в качестве военного корреспондента четырежды посетил страну. Будучи сторонником законного, но недееспособного республиканского правительства, писатель с передовой, из самых опасных точек слал свои репортажи, а после разгрома республиканцев отступил вместе с остатками их войск через Пиренеи во Францию. Много позднее Хемингуэй признался: «Война была проиграна заранее, но в ходе войны нельзя признаваться в возможном поражении даже самому себе. Если признаешься, значит, заранее окажешься разгромленным». А тогда, по горячим следам писатель написал роман «По ком звонит колокол», опубликованный в 1940 г.

На глазах Хемингуэя из-за несогласованности действий и приказов командиров и комиссаров – представителей разных политических партий – погиб отряд, с которым писатель кочевал на протяжении многих месяцев. Этот случай послужил отправной точкой его романа, в котором Хемингуэй представил трагедию испанской демократии (а по ее вине и всего общества в целом) как закономерность истории, подошедшей к критической точке. Когда общество расколото, схлестываются люди. Каждый бьется за свою правду, и побеждает не обязательно самый сильный, но и проигрывает не обязательно самый слабый. Люди гибнут, но выживает народ. Идея долга перед людьми пронизывает все произведение.

Рассказ о рядовом эпизоде Гражданской войны, длящемся всего трое суток, вместил в себя не только судьбы нескольких персонажей, но и судьбы страны и всего мира, ввергнутого ко времени написания романа в Мировую войну. Философский характер повествования подчеркнут эпиграфом из проповеди английского поэта и священника XVII в. Д. Донна: «Нет человека, который был бы, как Остров, сам по себе: каждый человек есть часть Материка, часть Суши… смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит колокол: он звонит по Тебе». Колокол в контексте романа – символ того, что перед лицом смерти равны все. Книга, посвященная борьбе с фашистским режимом (который впоследствии из правящих режимов всех крупных европейских стран оказался чуть ли не единственным, кто не позволил втянуть свой народ в мировою бойню), помимо этой главной темы, показала еще и правду о войне, обличила неоправданную жестокость обеих воюющих сторон. С одинаковым бесстрастием и одинаковой болью писатель поведал о том, как крестьяне-республиканцы забивали цепами и дубинками, а потом сбрасывали с обрыва в реку своих соседей-фашистов, и как фашисты отрезали головы убитым республиканцам. Не было единства даже внутри республиканского фронта, пять партий которого ожесточенно враждовали друг с другом.

Бойцу интербригады американцу Роберту Джордану, молодому филологу и писателю, и, что более существенно для войны, специалисту-подрывнику было поручено перед наступлением республиканцев на Сеговию взорвать мост в горах, по которому фалангисты перебрасывали военную технику и воинские части. За несколько дней до наступления Джордан прибыл в расположение партизанского отряда, возглавляемого Пабло. В отряде было всего семь человек, в т. ч. и юная Мария, родителей которой фалангисты перед этим расстреляли на ее глазах, а саму изнасиловали. Роберт и Мария полюбили друг друга с первого взгляда. Девушка пришла к нему ночью и забралась в спальный мешок. Близость давала влюбленным забвение, и они сами не поняли, как это забвение стало вдруг их сутью. Они мыслили каждый себя уже только как неразрывное целое. Герои оказались во власти глубокого подлинного чувства, и за пару дней столько вспомнили и рассказали друг другу о своем прошлом, столько построили планов на совместное будущее, что в мирное время всего этого наверняка хватило бы им на всю оставшуюся жизнь.

Но надо было готовиться к взрыву моста. И тут в отряде начались разногласия. Вожаку Пабло, в начале войны убившему фашистов «больше, чем бубонная чума», и на том деле изрядно разбогатевшему, захотелось на покой, и он отказался от участия в операции. Командиром отряда избрали его жену – Пилар.

На следующий день Роберт Джордан вместе с Пилар и Марией побывал в соседнем партизанском отряде, возглавляемом Эль Сордо – подрывник хотел заручиться поддержкой соседей при проведении диверсии. Хотя у Эль Сордо людей было не больше, чем у Пилар, он пообещал помочь.

Тут неожиданно выпал снег, существенно осложнив подготовку к операции. Последам, оставленным лошадьми, фашисты напали на маленький отряд Эль Сордо и уничтожили его. Ни Джордан, ни Пилар со своим отрядом, во избежание срыва диверсии, ничем не могли помочь соседям. В ночь перед операцией из отряда сбежал бывший вожак Пабло, который прихватил с собой ящик с взрывателем и бикфордов шнур.

В это время стало известно, что фашисты каким-то образом узнали о готовящемся наступлении и стянули к местам предстоящих боев технику. Роберт Джордан направил донесение командующему фронтом генералу Гольцу с просьбой перенести наступление, а значит, и взрыв моста, но посланца задержал главный комиссар Интернациональных бригад, жаждущий разоблачить генерала в пособничестве врагу. Пока все прояснилось, отменять наступление было уже поздно.

Утром раскаявшийся Пабло привел с собой людей и лошадей. Подрывник с партизанами выдвинулись к реке, заложили динамит у опор и стали ждать наступления.

И вот оно началось. Мост взорван, но у Джордана сломана нога, молодой человек не может уйти вместе с отрядом. С трудом он уговорил Марию идти вместе со всеми, а сам остался на горной тропе, прикрывая отступление товарищей. «Каждый делает, что может, – решил Роберт. – Ты ничего уже не можешь сделать для себя, но, может быть, ты сможешь что-нибудь сделать для других». Ясно отдавая себе отчет, что ему осталось жить считанные минуты, воин-интернационалист с удовлетворением осознал, что он честно исполнил долг, чист перед собой и перед Республикой. Ведь его привела в стан республиканцев не только любовь к Испании, но и готовность «драться за всех обездоленных мира против всех угнетателей, за все, во что ты верил, и за новый мир, который раскрыли перед тобой… Почти год я дрался за то, во что верил. Если мы победим здесь, мы победим везде. Мир – хорошее место, и за него стоит драться, и мне очень не хочется его покидать. И тебе повезло, сказал он себе, у тебя была очень хорошая жизнь… У тебя была жизнь лучше, чем у всех, потому что в ней были эти последние дни. Не тебе жаловаться». Последнее, что увидел Джордан, – свою последнюю, быть может, жертву – приближающегося фашистского офицера на коне…

«В Испании, пока мы верили, что Республика может победить, было самое счастливое время моей жизни», – вспоминал позднее писатель, эти же слова он мог вложить и в уста Роберту Джордану.

«По ком звонит колокол» имел огромный успех у читателей. По мнению биографа писателя К. Бейкера, «эта книга до сих пор остается непревзойденным шедевром среди всех произведений, посвященных испанской трагедии тех лет».

Несмотря на замалчивание Хемингуэя в послевоенный период в нашей стране, благодаря усилиям К. Симонова, М. Шолохова, А. Чаковского, А. Твардовского и др. его роман был опубликован в переводах с английского Н. Волжиной и Е. Калашниковой, а также М. Брука, Б. Гиленсона, Г. Льва и др.

По роману в 1943 г. режиссером С. Вудом в Голливуде был снят одноименный фильм.