Агриппа Неттесгеймский (1486–1535) был характерной личностью той эпохи – философ, медик, мистик и отчасти авантюрист.

В поисках счастья и приключений вступил он в австрийскую армию, воевал в Испании, Италии, Голландии; учился в Парижском университете и, обвиненный в ереси, бежал в Англию. Преподавал теологию в Кёльне, служил при дворе императора Максимилиана, изобретал военные машины, читал лекции в Италии, был лейб-медиком матери французского короля, практиковал как врач в Антверпене, получил должность придворного историографа императора Карла V, бедствовал в Милане, сидел в тюрьмах Брюсселя и Лиона.

Он написал трилогию «Сокровенная философия» – первую сводку «оккультных наук» (магии, алхимии, астрологии и других). Утверждал, что все в мире взаимосвязано, а потому через самое малое (например, заклинания) можно воздействовать на великое.

В легендах Агриппа представлен магом и повелителем демонов: он мог вроде бы читать одновременно лекции в разных городах, превращать навоз в золото и обратно, демонстрировать в зеркале лик умерших, повелевать демонами, а на диске Луны наблюдать события, происходящие в любом конце Земли.

«Его занимала… – по словам поэта Валерия Брюсова, – борьба с очевидностью». Как адвокат он защищал деревенскую женщину, обвиненную в колдовстве, и выиграл процесс. Ради заработка занимаясь составлением гороскопов, в письме другу признался: «О, как часто приходится читать о неодолимом могуществе магии, о чудодейственных астрономических таблицах, о невероятных превращениях, достигаемых алхимиками… Но все это оказывается пустым, выдуманным и лживым, если принимать сказанное буквально… В нас самих, говорю я, скрыт тот таинственный делатель чудес».

Сказки об Агриппе укрепляли веру в оккультизм. Хотя сам он – человек умный и образованный – не очень-то верил в него.

В романе «Гаргантюа и Пантагрюэль» Франсуа Рабле (1494–1553) высмеял своего старшего современника Агриппу в образе астролога, физиогномиста, хироманта Гер-Триппы. Получив богатые дары, этот чародей предсказал умному прохвосту Панургу всяческие неприятности, предлагая гадания не только по руке и по звездам, но и на огне и воздухе, на воде и зеркале, на сите и муке, на костях и сыре, на ладане и ослиной голове и на многом другом, заранее предполагая один и тот же ответ. В другом месте романа Панургу гадают на Волшебной Бутылке, которая издает лишь звук «Тринк!», после чего с помощью толстых фолиантов гадатель долго растолковывает всю мудрость такого ответа.

Агриппа рассуждал логично. Если в мире все взаимосвязано, а человек – микрокосм, часть мирового порядка, то не только окружающее влияет на человека, но и его духовные силы воздействуют на окружающий мир. Связи человека с Вселенной могут выражаться в знаках, начертанных на небесах, которые разгадывает астрология. Незримыми духами природы можно овладеть при помощи магических заклинаний и манипуляций, ибо Слово обладает божественной силой.

Оккультизм оказался привлекательным для многих исследователей. Он давал надежду на осуществление алхимической мечты о философском камне, превращающем простые металлы в золото; о панацее, излечивающей от всех болезней; о предсказании будущего по расположению звезд и планет…

Оккультная философия вдохновляла многих ученых на новые искания. Под ее влиянием богатые люди выделяли средства на лабораторные работы химиков и наблюдения астрономов, на медицинские исследования.

Но вот прошла пора мечтаний и надежд. Стала проясняться печальная истина: невозможно сотворить философский камень, создать панацею, точно предсказать судьбы людей, народов, государств. Оккультизм не прошел проверки на опыте. Те самые науки, развитие которых поощряла оккультная философия, по мере накопления знаний стали ее опровергать.

Ученые были бы рады открыть потаенные законы природы с помощью «оккультных знаний» и приложили для этого немало усилий. Не их вина, что такие надежды не оправдались.

Такая ситуация обычна. Выдвигается много гипотез (основанных на фактах предположений), создается немало теорий (доказанных закономерностей). Но со временем большинство гипотез отбрасываются, а теории сдаются в архив истории науки. Наука – это движение от незнания к знанию, а от знания к новому незнанию на более высоком уровне. Порой приходится отказываться от того, что еще недавно казалось неопровержимой истиной или заманчивой перспективой.

Бывает и так, что научные знания превращаются в сокровенные. Ведь некоторые научные теории или гипотезы встречают яростное сопротивление со стороны невежественных людей или религиозных фанатиков. Четыре столетия назад Иоганн Кеплер написал в приложении к своей научно-фантастической статье «Сон, или Посмертное сочинение о лунной астрономии»: «Покуда невежество живет среди людей… небезопасно раскрывать во всеуслышанье тайные первопричины вещей».

Он имел в виду в данном случае теорию Коперника, создавшего гелиоцентрическую систему мира с Солнцем в центре. В ту пору ее яростно опровергали некоторые богословы, убежденные, что в центре Мироздания находится Земля. Теперь мы знаем, что и та, и другая точка зрения неверны, хотя для Солнечной системы справедлива теория Коперника. Но еще до него верную мысль высказывал епископ Николай Кузанский: центр Мира везде, окружность – нигде.

То, что все вокруг взаимосвязано, – это лишь самые общие слова. Необходимо выяснить, какие это связи, как они проявляются.

Например, каждый из нас связан с планетой Земля. Она притягивает нас точно с такой же силой, как мы – ее. Мы можем изо всех сил резко оттолкнуть ее ногами. Что получится? Мы отскочим от нее. И она отлетит от нас. Именно потому, что мы с ней взаимно связаны всемирным законом притяжения, открытым Ньютоном (кстати, совсем не потому, что на него или рядом упало яблоко).

Однако мы оттолкнем Землю ровно настолько, насколько наша масса меньше массы Земли. Получается такая величина, которую разумно принять за нуль. Даже если все человечество соберется вместе и разом подпрыгнет, то и в таком случае оттолкнуть нашу планету удастся практически на расстояние, близкое к нулю.

От абстрактных принципов надо уметь переходить к конкретным проблемам. Иначе можно легко попасть впросак и обмишуриться, подменяя своими фантазиями реальность.

То же и с формулировкой: человек – микрокосм. Казалось бы, она неимоверно возвышает нас, объединяя со всей Вселенной. В наших мыслях – да. Но есть между нами и немалая разница. Вселенная бесконечна и вечна, чего о нас сказать нельзя. Мы – ее ничтожная часть, и в той же пропорции она вмещается в нас.

Интересный факт: во Вселенной примерно столько же звезд, сколько атомов в нашем теле. Возможно, прав был философ Платон, сравнивая Мироздание не с механизмом, а с организмом. Но все-таки во вселенском организме мы – лишь мельчайшие обитатели «элементарной частички» – Земли, которая вращается в одном из атомов – Солнечной системе.

Такие невероятные образы предлагает нам… нет, не оккультизм, а наука. В тайноведении все приспособлено к восприятию любого человека. Тут достаточно просто поверить в то, что пишут «тайноведы».

…Оккультизм может быть занятной игрой или профессией, дающей неплохой доход, а то и серьезным увлечением, которое вызвано жизненными потрясениями или странностями ума. Манией, способной довести до умопомрачения человека плохо знакомого с основами настоящих наук, философии, религии.