1985
Перестройка в СССР и реформа политической системы

Впрочем, с точки зрения советского политического руководства ситуация выглядела намного менее тревожной: да, оно понимало необходимость перемен, но полагало, что можно ограничиться проведением их только в экономической сфере. Собственно говоря, к 1985 г. багаж реформаторов мало обновился в сравнении с представлениями Ю.В. Андропова. Преобладала все та же идея наведения порядка и дисциплины на производстве, в результате чего будут исправлены накопившиеся недостатки и социализм сможет начать быстрое и поступательное движение вперед. Это движение стало все чаще именоваться «ускорением», которое и должно было привести к главной цели всей перестройки – обновлению социализма, приданию ему большей динамичности и способности выдержать конкуренцию со странами Запада.

Традиционным оказалось и направление, в котором двигались экономические преобразования, – они развивались в русле опыта реформы 1965 г. Была предпринята попытка повышения самостоятельности хозяйственных единиц, поиска оптимальной «модели хозрасчета». Высшим достижением этой линии стала аренда государственного предприятия его коллективом. Не был забыт и опыт осуществления нэпа: средством компенсации низкой эффективности слабо стимулирующих работника государственных форм производства была выдвинута кооперация, сравнительно безопасная с идеологической точки зрения – как общественная форма производственной деятельности, в то же время включающая личный материальный интерес. Не будучи основанными на здравом смысле и не дав особого хозяйственного эффекта, экономические реформы все же сыграли весьма существенную роль – они способствовали возникновению и развитию идеи применения рыночных методов в советской экономической системе. В целом же проводимая в 1985–1991 гг. экономическая политика продемонстрировала явную неспособность политического руководства выйти за рамки традиционных идеологических представлений и неготовность к последовательным и решительным шагам.

Но дело не только, и даже не столько в неспособности высших руководителей СССР. Возможно, правильнее говорить о том, что проведение экономических реформ натолкнулось на жесткое сопротивление всей политической системы. К 1987–1988 гг. это стало настолько очевидным, что советское руководство вынуждено было объявить о начале частичных изменений в этой сфере. Однако, естественно, это означало ослабление позиций государственного аппарата, всего слоя советской номенклатуры, не желавшего расставаться со своими привилегиями. Поэтому проведение реформ требовало сломить ее скрытую, но упорную оппозицию.

Стремясь найти поддержку, реформаторское крыло в руководстве решило опереться на массы. Именно этими целями объясняется знаменитая политика «гласности», сначала весьма ограниченной, разрешенной, но затем все более смелеющей и выходящей из-под идеологического контроля, ставшая основой фактической свободы слова в стране. Активная поддержка со стороны масс действительно позволила начать процесс демократизации политической системы. В качестве главного направления здесь было избрано повышение роли Советов, означавшее установление четкого разграничения функций между советскими и партийными органами, выражавшегося прежде всего в отказе партийных органов от выполнения хозяйственных функций. Высший орган Советской власти – Верховный Совет – был дополнен Съездом народных депутатов и превратился в постоянно действующий орган. Именно эти меры положили начало развалу политической системы СССР, поскольку именно партийная вертикаль обеспечивала реальное функционирование политической системы; советские органы были властью сугубо номинальной, а потому оказались не готовы к выполнению возложенных на них полномочий.

Наряду с развалом старой модели власти в стране начинается постепенное формирование первых элементов новой политической системы, основанной на многопартийности. Первые общественно-политические движения развивались в рамках самой КПСС, где начали появляться как отдельные оппозиционеры (подобные Б.Н. Ельцину), так и целые группы (скажем, «демократическая платформа»). Начали появляться и первые политические группы вне КПСС – Либерально-демократическая, Социал-демократическая партии, Межрегиональная депутатская группа на Съезде народных депутатов. Развитие гласности в направлении все большей критики как конкретных властей, так и системы в целом вызвало заметную политизацию общества и рост популярности радикальных движений. Напротив, все более отчетливым становится падение авторитета КПСС и рост антикоммунистических настроений в стране.

Наивысшего развития поляризация политических сил достигла в 1990–1991 гг., когда оппозиции удалось добиться отмены 6-й статьи Конституции СССР, закрепляющей руководящую роль КПСС в государственной системе, и внушительного представительства в ряде республиканских законодательных органов. В свою очередь, непоследовательность и готовность идти на уступки М.С. Горбачева вызывала недовольство им в самом коммунистическом движении, в котором все большую силу набирало консервативное направление. Политическое размежевание оставляло все меньше возможностей руководству для проведения сбалансированной политики, приходилось постоянно лавировать между правыми и левыми, не удовлетворяя в конечном счете ни тех, ни других.

Растущая политическая нестабильность весьма негативно сказывалась на социально-экономической обстановке в стране. Свертывание государственного производства спиртных напитков обрушило в значительной мере бюджет. Нелепые экономические реформы Горбачева резко обострили положение в народном хозяйстве, которое все меньше могло удовлетворять повседневные нужды населения, что привело к дефициту товаров и введению талонов на продукты. Все это усилило кризис доверия к власти. Частой формой проявления недовольства стали забастовки, во время которых выдвигались не только экономические, но и политические требования. Особую активность при этом проявили шахтерские коллективы. К концу 1990 г. политический кризис, слившись с социально-экономическим и идеологическим, поставил на повестку дня вопрос о выборе дальнейшего пути.

Этому способствовало ослабление позиций Советского Союза на внешнеполитической арене. Прежде всего кризис в СССР привел к отходу от него социалистических стран Восточной Европы. Отказ от «доктрины ограниченного суверенитета» уменьшил возможности контроля за ними, что привело к поражению тех сил, которые выступали за сохранение связей с СССР. В свою очередь, распад «восточного блока» резко усилил ориентацию вышедших из него государств на западные страны, вплоть до стремления войти в НАТО. С другой стороны, проводимая в стране линия на постепенную демилитаризацию (вплоть до почти панического бегства из Европы непобежденной Советской Армии и одностороннего разоружения), хотя и улучшила имидж СССР и особенно его руководителя в глазах западной общественности, имела и то последствие, что ослабила возможности влияния Советского Союза на международную обстановку в мире. И уж совсем провальным было стремление улучшить внутриэкономическую ситуацию в стране за счет получения кредитов и займов на Западе. Из-за этого пришлось идти на серьезные, подчас неоправданные уступки во внешней политике, что также подрывало престиж руководства в глазах общественности. Когда Горбачев ушел с поста, который «выдернули» из-под него Ельцин, Кравчук и Шушкевич в Беловежской Пуще, никто о его уходе не сожалел. Такого фиаско не терпел, пожалуй, ни один из руководителей страны.

Был ли М.С. Горбачев добросовестным, но слабым руководителем, или в его действиях присутствовал умысел? Видя в последующие годы его постоянное присутствие в «глобальной тусовке», невольно приходят мысли о наихудшем варианте.