1991
Распад СССР

Крестьянам, как известно, больше всего нужна была земля. Своя земля, кровная. Большевики пообещали крестьянам землю в своем «Декрете о земле», но позже объявили, что земля является общенародной собственностью (что в целом справедливо), понимая под этим собственность государственную.

Государство взяло на себя функцию изъятия прибавочной стоимости для расходования на общегосударственные нужды, однако вместо эксплуататора-капиталиста, против которого по закону можно создать профсоюз или бастовать, появился всесильный чиновник, от имени государства трактующий законы, который мог признать профсоюз «контрреволюционным формированием», а забастовку «саботажем».

Ленин понял ошибочность чрезмерного «огосударствления», ввел НЭП, но исправить идеологические перегибы был уже не в состоянии. Вокруг него создалась когорта тех, кому нравилось понукать массы и грозить маузером, и эта когорта потихоньку отстранила его от власти, а вскоре он и сам умер.

В тридцатые годы, когда страной правил Сталин, была произведена коллективизация, приведшая к массовой гибели крестьян как от голода, так и в результате повальных высылок. Кулаки были большей частью «выкорчеваны» еще во время революции, очередь дошла до зажиточных середняков, которых и истребили. Крестьянам запретили менять место жительства – фактически сделали из них крепостных.

Время правления Сталина вошло в историю как годы массового террора. Террор, с одной стороны, истреблял инакомыслящих и просто мешающих правящим кругам людей, а с другой, нагнетал страх перед властью и давал почувствовать каждому индивидууму, что его судьба полностью в руках власти. Была введена паспортная система, причем закрепощенные крестьяне паспортов не имели. Паспорт содержал унизительную графу «прописка», которой нет в паспорте ни одной из цивилизованных стран.

Умных людей, представляющих потенциальную опасность, то есть интеллигенцию и духовенство, уничтожали. Насаждалась новая, классовая идеология. Классический пример: сына могли расстрелять за то, что он не донес на отца.

На период правления Сталина пришлась и Великая Отечественная война, выигранная лишь чрезвычайным напряжением всех сил. Нельзя не учитывать мощь агрессоров, но и некомпетентности высшего руководства тоже хватало. Количество погибших советских людей в этой войне, по официальным данным, составляет 27 млн, и такое их количество отчасти обусловлено неподготовленностью к войне и потерей вследствие этого огромной территории.

После смерти Сталина в 1953 г. к власти пришел Хрущев, который через три года, на XX съезде партии, заявил о культе личности Сталина и вреде, принесенном этим культом. Многие тысячи невинно пострадавших были реабилитированы.

С этого момента начинается «хрущевская оттепель», проходящая на фоне «холодной войны». Еще до смерти Сталина было создано советское атомное оружие, и при Хрущеве гонка вооружений с американцами, разумеется, продолжилась. Нарастание напряженности вылилось в 1962 г. в Карибский кризис, едва не приведший мир к ядерной катастрофе. Правление Хрущева вошло в историю как время великих реформ. Было затронуто буквально все: сельское хозяйство, промышленность, финансовая система. Уровень жизни народа стал потихоньку повышаться, стали строить массовое жилье. Крестьяне получили паспорта. Приподнялся «железный занавес», закрывавший связи с зарубежьем. При Хрущеве страна добилась выдающихся успехов в космосе.

Время руководства Хрущева запомнилось его субъективизмом и волюнтаризмом. Всем памятны его «догоним и перегоним Америку», «коммунизм к 1980 г.», «кукуруза – царица полей» и «мы вам покажем кузькину мать!». Увлечение Хрущева ракетной техникой чуть было не привело к расформированию артиллерийских войск.

Хрущев до Горбачева оставался единственным правителем СССР, покинувшим пост живым. 14 октября 1964 г., во время отдыха Хрущева в Пицунде, оппозиция в ЦК сняла его с должности генсека.

Новым генсеком стал Л.И. Брежнев. Его правление ознаменовалось тотальной коррупцией, проникающей во все сферы общества: органы внутренних дел, прокуратуру, партийное руководство, торговлю. В Средней Азии сформировались настоящие феодальные мини-государства, основанные на взятках. В казне их «правителей» осели ценности на миллионы рублей. Отсюда деньги шли «наверх», в Москву.

Характером Брежнев отличался мягким и добродушным, к репрессиям он не прибегал.

Уровень жизни народа рос за счет получения валюты от продажи нефти за границу. Об этом времени нередко теперь вспоминают, ностальгически вздыхая – надо же, ведь была стабильность… Тотальное распределение, подавление инициативы, предприимчивости, отсутствие экономического стимулирования труда, замена его политическими лозунгами привели к застою легальной экономики и процветанию «теневой», в которой наличествовали все нормальные товарно-денежные отношения.

После смерти Брежнева в 76-летнем возрасте (10 ноября 1982 г.) начинается «карусель»: сначала генсеком становится 74-летний председатель КГБ (с мая 1967 г.) Ю.В. Андропов. 9 февраля 1984 года Андропов умирает, и пост занимает 73-летний К.У. Черненко. Он не оставил практически никакой памяти о себе и 12 марта 1985 года тоже скончался.

С этого момента начинается правление М.С. Горбачева. Ему всего 54 года, по сравнению с предыдущими генсеками он выглядит молодым человеком. Народ после прихода Горбачева к власти ожидает перемен…

После революции обсуждались две формы объединения национальных республик: автономизация в составе РСФСР и равноправный союз.

Объединение фактически начало складываться в годы Гражданской войны на военно-политической основе. Единство политического строя облегчало этот процесс – в результате революции во всех республиках была установлена диктатура пролетариата. Переход к НЭПу также усилил объективную потребность к объединению республик. Сталин в это время занимал должность наркома по делам национальностей и был сторонником автономизации, так как при этом была возможность полного контроля над всей территорией. На X съезде партии Сталин говорил о потребности преодолеть социально-культурное и экономическое неравенство народов. Он считал, что шовинизм и местный национализм представляют собой одинаковую опасность для коммунистического интернационализма. Доклад сильно критиковался. На этом же съезде Сталин предложил покончить с национальным вопросом навсегда и предложил административный передел России.

Ленинская позиция была иной – он был сторонником союза республик.

30 декабря 1922 г., на съезде Советов, где присутствовали представители делегации РСФСР, Украины, Белоруссии и ЗСФСР, было провозглашено образование Союза Советских Социалистических Республик (СССР). Союз строился на модели, выработанной в Закавказье. Были приняты соответствующие Декларации и Договор. В Декларации указывались причины и принципы объединения, в Договоре определялись взаимоотношения между республиками, образующими союзное государство. Формально оно учреждалось как федерация суверенных советских республик с сохранением права свободного выхода и открытым доступом в нее. Однако механизм «свободного выхода» не предусматривался. В компетенцию Союза передавались вопросы внешней политики, внешней торговли, финансов, обороны, путей сообщения, связи. Остальное оставалось в ведении союзных республик. Высшим органом страны объявлялся Всесоюзный съезд Советов, в перерывах между его созывами – ЦИК СССР, состоявший из двух палат: Совета Союза и Совета Национальностей.

Сталин мало изменил свое отношение к национальной политике, постоянно подчеркивая опасность националистических проявлений и необходимость их беспощадного подавления.

II Всесоюзный съезд Советов, состоявшийся в январе 1924 г., в траурные дни, связанные со смертью Ленина, принял союзную Конституцию, в основе которой лежали Декларация и Договор, а в остальном ее положения зиждились на принципах Конституции РСФСР 1918 г., отражавших ситуацию острого социального противоборства. В 1924–1925 гг. были приняты конституции союзных республик, в основном повторяющие положения общесоюзной.

Обретение народами бывшей Российской империи своей государственности имело двоякие последствия. С одной стороны, оно пробуждало национальное самосознание, способствовало становлению и развитию национальных культур, позитивным сдвигам в структуре коренного населения. Постоянно повышался статус этих образований, удовлетворяющий росту национальных амбиций. С другой стороны, этот процесс требовал адекватной тонкой и мудрой политики центрального союзного руководства, соответствующей национальному возрождению. В ином случае загоняемые до поры до времени внутрь национальные чувства и их игнорирование таили в себе потенциальную опасность взрыва национализма при неблагоприятном раскладе событий. Правда, в то время руководство мало задумывалось об этом, щедрой рукой нарезая территории отдельным государственным образованиям, даже если коренные жители и не составляли на них большинства населения, или легко передавая их «из рук в руки», от одной республики к другой, – это был потенциальный источник напряженности.

…Шли годы и десятилетия. К началу 1980-х гг. стала очевидна неэффективность попыток ограниченного реформирования советской системы. Страна вступила в период глубокого кризиса.

Вследствие этих и многих других причин к середине 1980-х гг. возможность постепенного, безболезненного перехода к новой системе общественных отношений в России была безнадежно упущена. Стихийное перерождение системы изменило весь жизненный уклад советского общества: перераспределялись права руководителей и предприятий, усилилась ведомственность, социальное неравенство. Изменился характер производственных отношений внутри предприятий, начала падать трудовая дисциплина, массовыми стали апатия и безразличие к результату, воровство, неуважение к честному труду, зависть к тем, кто больше зарабатывает.

Большинство рабочих и служащих необходимость перемен связывали с лучшей организацией и оплатой труда, более справедливым распределением общественного богатства. Часть крестьянства рассчитывала стать подлинными хозяевами своей земли и своего труда.

Однако в конечном счете совсем другие силы определили направление и характер реформирования советской системы. Этими силами была советская номенклатура, тяготившаяся коммунистическими условностями и зависимостью личного благополучия от служебного положения.

Таким образом, к началу 80-х гг. советская система фактически лишается поддержки в обществе и перестает быть легитимной. Ее крах становится вопросом времени.

Первым конкретным шагом на пути политической реформы стали решения внеочередной двенадцатой сессии Верховного Совета СССР (одиннадцатого созыва), состоявшейся 29 ноября – 1 декабря 1988 г. Эти решения предусматривали изменение структуры высших органов власти и государственного управления страны, наделение вновь учрежденного Съезда народных депутатов и избираемого им ВС СССР реальными властными функциями, а также изменение избирательной системы, прежде всего введение выборов на альтернативной основе.

1989 г. стал годом радикальных изменений, особенно в политической структуре общества. Состоявшимся в 1989 г. выборам народных депутатов СССР (март – май) предшествовала невиданная в нашей стране избирательная кампания, начавшаяся еще на исходе 1988 г. Возможность выдвижения нескольких альтернативных кандидатов (на 2250 депутатских мест было выдвинуто 9505 кандидатов) наконец-то давала советским гражданам возможность действительно выбирать одного из нескольких.

В выборах, проходивших 26 марта 1989 г. по 1500 территориальным и национально-территориальным округам, участвовали 89,8 % включенных в списки избирателей. Эти выборы стали заметным сдвигом общества в сторону демократии, по крайней мере, как тогда казалось. За работой Съезда следила вся страна – повсеместно зафиксировано снижение производительности труда.

Первый Съезд народных депутатов СССР (25 мая – 9 июня 1989 г.) стал весьма крупным политическим событием. Никогда еще не было такого в истории нашей страны.

Конечно, сейчас можно с иронией смотреть на те баталии, что происходили на Съезде, но тогда это выглядело победой демократии. Практических результатов Съезда было немного, в частности был избран новый ВС СССР. Было принято несколько общих постановлений, например Постановление об основных направлениях внутренней и внешней политики СССР.

Летом – осенью 1989 г. реформаторы в КПСС дали «демократам» возможность набрать политическую силу и влияние, позволили им представить правоцентристское единство в КПСС как стратегическую линию, а не как временный тактический маневр. Ситуация в стране требовала решительного развития курса на смешанную экономику, на создание правового государства и заключение нового Союзного договора. Все это объективно работало на «демократов».

К зиме 1989/90 г. политическая ситуация существенно изменилась. Горбачев, не без оснований опасаясь, что весенние выборы в республиках приведут к победе радикальных сил («Демократическая Россия», украинский РУХ и другие), которые сразу же – по примеру Прибалтики – постараются занять независимую позицию в отношении возглавляемого им Верховного Совета Союза, сделал шаг, против которого он и его единомышленники выступали еще несколько месяцев назад. Используя свой авторитет в возглавляемом им Верховным Совете СССР, он сумел – при сопротивлении Межрегиональной депутатской группы – провести решение об учреждении поста Президента СССР. Став Президентом, Горбачев получил широкие политические полномочия и тем самым сильно укрепил свою власть в стране.

А для того чтобы идеологически обосновать свою борьбу со «склеротическими геронтократами», старой партийной гвардией, он вынужден был провозгласить курс на обновление социализма с его ведущей и направляющей силой – КПСС. Поначалу, в апреле, когда народ скорбел по поводу антиалкогольной кампании, начались кадровые перестановки. Один за другим отправлялись на заслуженный отдых партийные вожди областей и республик. Чисткой аппарата руководил теперь уже подзабытый Егор Кузьмич Лигачев, и за два года он справился со своей задачей – рассадил преданных людей на все ключевые посты.

Борьба на политической арене страны шла главным образом вокруг двух пунктов. Первый – общий сценарий развития перестройки. Будет ли это постепенное врастание сложившихся структур управления в рыночное хозяйство и введение государственно-бюрократического капитализма «сверху»? Или же, напротив, ликвидация этих структур и стихийное формирование капитализма «снизу»?

Второй узловой момент: поскольку реформы требуют заведомо непопулярных мер, то ответственность за их принятие и все связанные с ними издержки возлагаются, как правило, на политических противников. Чаще всего в роли «козла отпущения» выступал центр. Это проявлялось, например, в ходе политического скандала, который разразился в Верховном Совете России, когда союзное правительство обнародовало решение о введении договорных цен на ряд товаров (в ноябре 1990 года). А между тем это решение было согласовано и с Б.Н. Ельциным, и с И.С. Силаевым.

К концу 1990 г. установилась патовая ситуация: ни коммунисты-реформаторы, ни либералы уже не могли, каждые в отдельности, добиться позитивных сдвигов в экономике, политике, социальной сфере. Главное – они не в состоянии были поодиночке противостоять угрозе всеобщей анархии. Первые – потому что в значительной степени утратили поддержку народа, вторые – потому что после своих первых побед успели подрастерять многих своих приверженцев.

Понимание необходимости политического компромисса наблюдалось как в одном, так и в другом лагере. Коммунисты-реформаторы (и даже коммунисты-консерваторы в лице ЦК КП РСФСР) в своих документах второй половины 1990 г. призывали к гражданскому согласию, выражали готовность создать не просто блок сил «социалистической ориентации», но пойти на союз со всеми демократическими партиями и движениями. Их оппоненты, хлебнув лиха в решении практических вопросов, с которыми они столкнулись, придя к власти на местном, а кое-где и на республиканском уровне, похоже, также были внутренне готовы к сотрудничеству. Идея компромисса с частью аппарата и центром и создания сильной исполнительной власти – таков, например, лейтмотив декабрьской программной статьи Г.Х. Попова, озаглавленной не без претензии: «Что делать?». Идея гражданского согласия путем приостановки действия или полного роспуска всех политических партий стала к концу 1990 г. популярной и замелькала на разных флангах либерально-демократического движения. Об этом говорили и А.А. Собчак, и лидер Либерально-демократической партии России В.В. Жириновский. Либералы, по всей видимости, поняли, что их время истекает, так и не начавшись.

Роза политических ветров перестройки изменилась в очередной раз. Разразился острейший кризис сложившейся политической системы. Провозгласив лозунг «Вся власть – Советам!», реформаторы даже не задумывались над тем, что Советы, которые перестали быть «приводными ремнями» КПСС, не в состоянии организовать нормальный процесс политического развития. Пресса КПСС остро критиковала «некомпетентных демократов», не умеющих наладить работу тех Советов, в которых им принадлежит большинство. «Некомпетентные демократы» кивали на «саботаж» со стороны прежней правящей касты – аппарата исполнительной власти, мафиозных структур. Однако суть дела глубже. Политический кризис конца 1990 года – результат не столько некомпетентности или саботажа, сколько отжившего типа государственности.

1990 г. ознаменовался односторонним решением некоторых союзных республик (в первую очередь прибалтийских) о самоопределении и создании независимых национальных государств.

Попытки союзного центра экономическими мерами воздействовать на эти решения в конечном счете не имели успеха. По стране прокатилась волна провозглашения суверенитетов союзных республик, избрания в них своих президентов, введения новых названий. Республики стремились избавиться от диктата центра, объявив о своей независимости.

Реальная опасность неуправляемого распада СССР, грозящая непредсказуемыми последствиями, заставляла центр и республики искать путь к компромиссам и соглашениям. Идея заключения нового Союзного договора была выдвинута народными фронтами Прибалтики еще в 1988 г. Но до середины 1989 г. она не находила поддержки ни у политического руководства страны, ни у народных депутатов, еще не освободившихся от пережитков имперских настроений. В то время многим казалось, что договор – не главное. Окончательно центр «дозрел» до осознания важности Союзного договора лишь после того, как «парад суверенитетов» до неузнаваемости изменил Союз, когда центробежные тенденции набрали силу.

Нельзя не упомянуть о путче в 1991 г., поскольку он ускорил процесс развала СССР. После путча СССР прекратил фактически свое существование.

Намеченное на 20 августа 1991 г. подписание нового Союзного договора подтолкнуло консерваторов на решительные действия, так как соглашение лишало верхушку КПСС реальной власти, постов и привилегий. Согласно секретной договоренности М. Горбачева с Б. Ельциным и Президентом Казахстана Н. Назарбаевым, о которой стало известно председателю КГБ В. Крючкову, после подписания договора предполагалось заменить премьер-министра СССР В. Павлова Н. Назарбаевым. Такая же судьба ожидала министра обороны, самого Крючкова и ряд других высокопоставленных лиц.

Однако в ночь на 19 августа 1991 г. президент СССР М.С. Горбачев был насильственно отстранен от власти. Группа высокопоставленных чиновников, в которую входили вице-президент Г. Янаев, председатель КГБ В. Крючков, министр обороны Д. Язов, премьер-министр В. Павлов, образовали самозваный, неконституционный Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП).

Постановлениями ГКЧП в ряде регионов страны, главным образом в РСФСР, вводился режим чрезвычайного положения, запрещались митинги, манифестации, забастовки. Приостанавливалась деятельность демократических партий и организаций, газет, устанавливался контроль над средствами массовой информации.

Но ГКЧП смог продержаться у власти только три дня, с первых дней натолкнувшись на активное сопротивление россиян.

События 19–21 августа 1991 г. изменили страну. Ушла в прошлое перестройка как «революция сверху» в рамках старой системы с ее ориентацией на раз и навсегда сделанный социалистический выбор.

Результатом августовских событий 1991 г. явился распад СССР. Все попытки М.С. Горбачева возобновить работу по подписанию нового Союзного договора оказались безуспешными. Украина и Белоруссия проголосовали за независимость своих республик и отказались от подписания Союзного договора. В этой ситуации объединение с другими республиками теряло смысл. 8 декабря 1991 г. под Минском президентами Украины, Белоруссии и России было подписано Беловежское соглашение об образовании Содружества Независимых Государств. Позже к ним присоединились Казахстан и другие республики (кроме Прибалтики и Грузии). Подписанием этого договора заканчивалось существование Советского Союза как единого государства. Президент СССР Горбачев был вынужден сложить свои полномочия.

Итак, из всего вышесказанного видно, что причин как образования, так и распада было больше, чем можно себе представить. Естественно, что причинами образования послужило то, что власти хотели централизованного государства во главе с Коммунистической партией, в этом были и свои плюсы, и свои минусы. Однако, это союзное государство не было обречено на полный распад. В распаде СССР – даже вполне совместимых его частей – прежде всего виновата правящая верхушка, не сумевшая найти более прочную основу, чем коммунистическая идеология, для интеграции народов бывшей Российской империи. Власть перенесла острейший кризис, после которого все попытки восстановления прежней системы не приводили к успехам. Перестала существовать единая партийная система, появились другие партии. После кризиса многие республики просто не захотели терпеть диктатуру центральной власти, им нужна была своя власть, независимость, в конечном счете они объявляли свой суверенитет и выходили из СССР. Это был еще один удар по центру. Разрабатывались новые соглашения и декларации, власти пытались удержать все на месте, но эта политическая система уже отжила свое. В результате СССР распался.