Въ Воскресенье въ вечеру, 2 Апрѣля

Сколь подробно могу я разсказать тебѣ, любезная пріятельница, случившіяся у насъ произшествія, и какъ удивлю тебя перемѣною поступокъ моихъ друзей! Я бы ни когда не подумала чтобъ между нами употреблено было столько хитрости, сколько я теперь о томъ узнала. Сіе повѣствованіе не требуетъ другаго порядка, кромѣ послѣдовательнаго описанія произшествій.

Вся наша фамилія сего дня поутру была въ церквѣ. Они привели съ собою Пастора Левина, коего пригласили отобѣдать въ замкѣ… Спустя нѣсколько минутъ послѣ ихъ прибытія, Пасторъ просилъ у меня позволенія видѣть меня въ моей горницѣ. Ты легко разсудишь, что я ему въ томъ не отказала.

Онъ вошелъ ко мнѣ. Посѣщеніе его продолжалося съ часъ; но я не удивлялась, что онъ старался всячески удаляться говорить о томъ, о чемъ какъ я подозрѣвала, пришелъ онъ со мною изъяснится. Наконецъ, я его спросила не удивляютсяли тому, что я не кажуся въ церьквѣ.

Онъ съ учтивостію мнѣ поклонился; и сказалъ, что почитаетъ всегда за правило, не входить въ дѣла посторонихъ фамилій, когда его къ тому не приглашаютъ.

А какъ ничто не противорѣчило моему ожиданію, то я вообразила себѣ, что имѣя о его правосудіи хорошее мнѣніе, они не осмѣлились предложить ему мое дѣло на судъ, и я ни чего уже такого не говорила, чтобъ могло привесть насъ къ сей матеріи. Когда же ему сказали, что обѣдъ готовъ, то я примѣтила, что онъ ни малѣйшаго удивленія не изъявилъ о томъ, что я съ нимъ вмѣстѣ не пошла.

Въ первой разъ, со времени, моего заключенія, сожалѣю я, что не обѣдала въ низу. Провожая его до лѣстницы, навернулись на глазахъ моихъ слезы противъ моей воли. Онъ сіе примѣтилъ, и по доброму своему свойству столько былъ тронутъ что и на его глазахъ появились слезы, но онъ спѣшилъ скорѣе сойти, не произнося ни единаго слова, опасаясь, безъ сомнѣнія изъявить мнѣ свою жалость измѣненіемъ своего голоса. Я весьма тщательно старалась подслушать, какъ онъ хвалилъ не токмо тѣ добрыя свойства, кои мнѣ приписывалъ, но наипаче то участіе, которое я въ нашемъ разговорѣ принимала. И полагала, что какъ его просили не говорить со мною о предмѣтѣ моихъ нещастій; то онъ и желалъ имъ изъявить, что ни мало не касался сего важнаго дѣла.

Я была столь не довольна, и изумлена симъ новымъ ихъ поступкомъ, что никогда еще въ такомъ замѣшательствѣ не находилась; но другія произшествія къ большему пріумноженію онаго оказываться начинались. Сей день долженъ былъ для меня казаться, днемъ таинственныхъ приключеній, но сопряженныхъ съ будущими; ибо я не сомнѣваюсь, чтобъ въ сихъ хитростяхъ не скрывались важнѣйшія какія нибудь намѣренія.

Послѣ обѣда, всѣ выключая моего брата и сестры пошли въ церьковь съ пасторомъ, которой приказалъ засвидѣтельствовать мнѣ свое почтеніе. Я сошла въ садъ. Мой братъ и сестра, кои тамъ прогуливались, долгое время, за мною примѣчали, останавливаясь нарочно въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣбъ я ихъ могла видѣть; въ томъ намѣреніи, естьли не обманываюсь, чтобъ показать мнѣ свою веселость и свое дружеское обхожденіе. Наконецъ они вошли въ Алею, изъ коей я выходила, держа одинъ другаго за руку, какъ будто два нѣжные любовника. Вашъ покорной слуга, сударыня, ваша покорная услужница, Г. мой. Вотъ все что произошло между моимъ братомъ и мною; не холодна ли нѣсколько погода вамъ кажется Клари, спрашивала меня моя сестра пріятнымъ голосомъ, и остановясь передо мною, поклонилась? Я также остановилась, и поклонясь ей вдвое ниже. Я того не примѣчаю, сестрица моя, отвѣчала я ей. Она пошла далѣе. Я еще поклонилась ей весьма низко, и пошла къ своему птичнику; но какъ они пошли пократчайшей додорогѣ, то пришли туда прежде меня. Вы бы должны, Клари, сказалъ мнѣ мой братъ, подарить мнѣ нѣсколько своихъ птицъ, для птичнаго моего двора въ Шотландіи. Онѣ къ вашимъ услугамъ братецъ. я для васъ выберу, сказала моя сестра, и между тѣмъ, какъ я давала имъ кормъ, она выбрала ихъ съ полдюжины. Я не знаю, какое ихъ было притомъ намѣреніе, естьли они тѣмъ не хотѣли оказать мнѣ веселаго своего нрава и естественнаго ко мнѣ благоразположенія.

По окончаніи службы, дядья мои также вознамѣрились оказать мнѣ нѣкое уваженіе. Они увѣдомили меня чрезъ Бетти, что желаютъ пить чай со мною въ моей горницѣ. Теперь то, сказала я сама себѣ, начнутся предварительныя условія, коихъ исполненіе отсрочено до вторника. Однако, они отмѣнили свое намѣреніе пить чай со мною, и дядя мой Іулій одинъ только ко мнѣ пришелъ.

Видъ, съ коимъ онъ ко мнѣ появился, показывалъ равномѣрно холодность и любовь. Я подошла къ нему съ великою торопливостію и просила его покровительства. Не опасайся, сказалъ онъ мнѣ, не безпокойся, любезная моя племянница, будь впредь увѣрена въ милости всей фамиліи: мы уже достигаемъ до щастливаго конца, любезная Клари. Я съ великою нетерпѣливостію желалъ тебя видѣть. Я не могъ долѣе терпѣть, не имѣя сего удовольствія; поцѣловавъ меня, и называлъ прекрасною своею племянницею.

Однако, онъ весьма остерегался коснуться важнаго пункта. Все примѣтъ новой видъ; все щастливо разпоряжено будетъ. Жалобы прекратятся. Тебя любитъ вся фамилія. Я желалъ прежде всѣхъ отдать тебѣ мое почтеніе, [ето обязательное его выраженіе,] тебя видѣть, и изъявить тебѣ мою нѣжность. Прошедтее должно предано быть забвенію, какъ будтобъ того никогда и не было.

Я осмѣлилася было сказать нѣсколько словъ о безчестіи, что содержусь въ заключеніи. Онъ прервалъ мою рѣчь; о безчестіи, моя любезная? Ахъ! Оно никогда до тебя не коснется, доброе твое имя весьма твердо основано. Я нетерпѣливо желалъ тебя видѣть, повторяетъ онъ; я никогда не видалъ столь любви достойнаго, послѣ той долговремянной разлуки,

Онъ опять началъ цѣловать мнѣ щеки, кои какъ я чувствовала, горѣли отъ печали и нетерпѣливости. Я не могла снести, что мною съ такою жестокостію играли. Какую благодарность должна была я воздать за посѣщеніе, которое мнѣ казалось не инымъ чемъ, какъ весьма гнуснымъ коварствомъ, въ томъ только намѣреніи, чтобъ меня искуснымъ образомъ приготовить ко вторнику, или показать меня неизвинительною при всей моей фамиліи. О коварной братъ! Теперь то я познаю твои умыслы. При сей мысли въ гнѣвѣ своемъ вспомнила я, какой торжественной видъ показывалъ мой братъ и сестра, когда изъявили мнѣ толико дружбы и слѣдуя за мною, называли меня Клари, и своею сестрою, съ принужденнымъ снисхожденіемъ; но я усматривала въ ихъ глазахъ болѣе отвращенія ко мнѣ, нежели нѣжности. Думаешь ли ты, чтобъ при такихъ разсужденіяхъ могла я почесть посѣщеніе моего дяди за великую милость? Я о томъ судила такъ, какъ надлежало; и видя, что онъ старается предъупреждать всякія объясненія, я вознамѣрилась слѣдовать его,примѣру, и говорить съ нимъ токмо о постороннихъ вещахъ. Онъ продолжалъ свой разговоръ такимъ же голосомъ, осматривая все что около меня ни находилось, то на не большую мою работу, то на что нибудь иное, какъ будто видѣлъ оныя въ первой разъ, цѣлуя иногда руку, которая оныя рисовала или вышивала; не столько для того, чтобъ имъ удивляться, но чтобъ токмо удалить симъ отвлеченіемъ то, что наиболѣе впечатлено бы въ его разумѣ, а въ моемъ сердцѣ.

Выходя отъ меня, онъ казался пораженъ нѣкимъ разсужденіемъ, которое привело его въ изумленіе. Какъ могу я тебя здѣсь оставить, любезная моя? тебя, коей присудствіе составляетъ радость въ семъ домѣ. Правда, что тебя внизъ не ожидаютъ; но я хочу удивить твоего отца и мать… Покрайней мѣрѣ естьлибъ я зналъ, что не произойдетъ отъ сего ничего непріятнаго; племянница моя, дражайшая моя Клари! Что ты о томъ скажешь? (моглалибъ ты подумать, дражайшая моя Гове, чтобъ мой дядя могъ быть столь притворнымъ) Не угодно ли сойти со мною? Не желаешь ли видѣть своего родителя? Имѣешь ли ты столько бодрости, чтобъ перенести первое его неудовольствіе, при взглядѣ на столь любезную дочь, любезную племянницу, которая привела всю фамилію въ великое смущеніе! Можешьли обѣщать, что впредь…

Онъ примѣтилъ, что я начала выходить изъ терпѣнія. Въ протчемъ, любезная моя, возразилъ онъ, естьли ты несовершенно себя забыла, то я не буду принуждать тебя къ такому поступку. Мое сердце колеблясь между почтеніемъ и негодованіемъ, столь было поражено, что я съ трудомъ могла дышать. Ты знаешь, любезная моя пріятельница, что я никогда не могла сносить того, чтобъ столь подло со мною поступали. Ахъ! государь мой, сказала я ему, прерывая вздохами свои восклицанія: вы, мой дядя! вы! можно ли сему статься, государь мой… Какъ вы можете… Бѣдная твоя пріятельннца, любезная моя, не имѣла болѣе силы выразить своихъ понятій.

Я признаюсь любезная Клари, отвѣчалъ мнѣ дядя, естьли ты еще не рѣшилась повиноваться, то лучше остаться тебѣ тамъ, гдѣ ты находишься; но судя по свидѣтельству, которое ты подала…

Свидѣтельство, которое я подала! Какое свидѣтельство государь мой?

Такъ! такъ! любезная племянница, естьли ты столь чувствительно печалишься о своемъ заключеніи, то лучше еще остаться тебѣ, гдѣ ты и теперь. Но сія не большая не благопріятность скоро пройдетъ. Прощай любезная моя Клари. Я скажу только два послѣднія слова: будь чистосердечна въ своей покорности и продолжай меня любить какъ и прежде, я тебя увѣряю, что помѣстья твоего дѣда не превзойдутъ моихъ.

Онъ поторопился сойти внизъ, не давъ мнѣ времени ему отвѣчать, какъ будто бы радовался, что убѣжалъ и окончилъ свою ролю. Не усматриваешь ли ты, любезная моя, сколь твердое намѣреніе они приняли, и не имѣю ли я причины страшиться вторника? Изъ сего ясно вижу, что они думаютъ будто получили какую выгоду изъ моего согласія на сіе посѣщеніе. Естьли бы оставалось мнѣ о томъ хотя малое сомнѣніе, то новыя непристойности Бетти конечно бы оное изтребили. Она безпрестанно поздравляетъ меня вторникомъ, которой называетъ великимъ днемъ, и посѣщеніемъ моего дяди. Болѣе половнны уже трудностей говоритъ она, преодолѣно. Она увѣрена, что я не согласилась бы видѣть Г. Сольмса, естьли бы не намѣрилась его принять. Уже съ нѣкоего времени она находитъ больше дѣла, нежели прежде. Свадебныя приготовленія весьма ей нравятся. Кто знаетъ, чтобъ вскорѣ послѣ моего брака не послѣдовалъ другой какой нибудь?

Я получила послѣ обѣда отвѣтъ Г. Ловеласа на послѣднее мое возраженіе. Оно наполнено обѣщаніями, благодарностію, вѣчною благодарностію, ето любимое его выраженіе, между прочими, кои не менѣе прежнихъ его словъ превосходны. Однаго изъ всѣхъ писемъ мущинъ, кои я видала, въ его письмахъ я нахожу гораздо менѣе такихъ нелѣпостей, я не имѣла бы къ нему больше почтенія, когдабъ онъ много употреблять ихъ началъ. Слова его, кажется показываютъ ограниченный разумъ, которой считаетъ женщину глупою, или надѣется сдѣлать ее такою.

,,Онъ жалуется на мое равнодушіе, которое не позволяетъ ему на другомъ основаніи утверждаться въ надеждѣ моей къ нему благосклонности, какъ на худыхъ поступкахъ, которые претерпѣваю отъ моихъ друзей. Что касается до укоризны учиненной ему мною за пылкость его свойства; то онъ отвѣчаетъ, что хоть не можетъ ни какъ въ томъ оправдаться, однако постарается принести мнѣ основательное извиненіе.,,Что я налагаю на него молчаніе, чрезмѣрно строгимъ изъясненіемъ, но коему признаніе его недостатковъ, я приписываю равнодушію, какое онъ по мнѣнію моему, имѣетъ исправить себя болѣе для славы, нежели отъ искренняго желанія; что между возраженіями до сего времени противъ его нравовъ разглашенными, онъ не знаетъ еще ни одного справедливаго; но что впредь, онъ намѣренъ предъупреждать оныя. Какія то обѣщанія, спрашиваетъ онъ надлежитъ ему исправиться по моему примѣру: но какимъ образомъ могъ бы онъ исполнить оное, естьли бы не долженъ былъ исправиться отъ пороковъ, или покрайней мѣрѣ большихъ пороковъ? Онъ надѣется, что признаніе его погрѣшностей никто не сочтетъ за худой знакъ, хотя я по строгой добродѣтели оное и не такимъ почитаю. Онъ увѣренъ, что я посправедливости укоряла его за тѣ умышленныя знакомства, кои онъ въ замѣну другимъ также и съ нимъ поступающимъ, заводитъ въ самой моей фамиліи. Свойство его и нравъ побуждаютъ его входить въ постороннія дѣла, но онъ ласкается что обстоятельства могутъ его извинить, наипаче когда для него теперь весьма важно знать движенія такой фамиліи, которая возстаетъ противъ меня, по причинѣ несправедливаго огорченія, которое до него одного касается. Естьли жить столь добродѣтельно, какъ Ангелы, говоритъ онъ, то должно и обращаться съ Ангелами. Онъ еще не научился трудному знанію за добро платить зломъ, а естьли когда принужденъ будетъ тому научится, то конечно не чрезъ тѣ жестокости, кои претерпѣваютъ отъ извѣстныхъ людей, которые почли бы за удовольствіе, естьлибъ онъ унижался предъ ними, и кои сталибы пренебрегать его столько же, какъ и меня.

,,Онъ весьма худо извиняется въ той вольности, съ какою онъ иногда смѣивался супружеской жизни. Ето такая матерія, говоритъ онъ, о коей онъ съ нѣкоего времени не говорилъ съ толь малымъ уваженіемъ. Впрочемъ онъ признается, что о семъ многократно и до него такъ разсуждали; и что всѣмъ извѣстно что сіе есть общее мнѣніе, имѣющее столь мало разсудка и столь давнее, что онъ умеръ бы со стыда разглашая оное. Онъ почитаетъ то за безразсудное посмѣяніе законамъ и надлежащему порядку общества, которое относится къ издѣвкамъ нашихъ предковъ; и за большее еще преступленіе въ такомъ человѣкѣ, какъ онъ, которой не предъ инымъ кѣмъ можетъ хвалится своимъ произхожденіемъ и своимъ сродствомъ, какъ предъ такими, кои не столько обязаны своей породѣ: онъ обѣщается мнѣ весьма тщательно остерегать себя въ словахъ и поступкахъ, дабы учинится достойнѣйшимъ моего почтенія; и дабы меня убѣдить, что естьли онъ когда получитъ то благополучіе, къ коему стремится; то будетъ наблюдать искренно основательныя правила чести и добродѣтели, въ которыхъ онъ смотря на мой примѣръ болѣе и болѣе утверждатся будетъ.

,,Онъ думаетъ, что я совершенно погибну, естьли только отвезена буду къ моему дядѣ. Онъ весьма ясно описываетъ положеніе мѣста, рвы оное окружающіе, церковь, непримиримую злобу моего брата и моей сестры, ихъ власть надъ всею моею фамиліею: но что не менѣе меня устрашаетъ, онъ ясно мнѣ далъ выразумѣть, что онъ скорѣе погибнетъ, нежели допуститъ меня туда везти.,,

Твои обязательныя, твои великодушныя прозбы, любезная моя пріятельница, обрѣтутъ мнѣ въ милости твоей матушки, единое средство къ избѣжанію столь жестокихъ крайностей. Я прибѣгну къ ея покровительству, естьли она по своей благости на то согласится. Я исполню всѣ свои обѣщанія. Я не буду ни съ кѣмъ имѣть переписки. Я не буду ни на единую минуту отъ тебя отлучатся. И ни съ кѣмъ инымъ видѣться не буду. Уже время свернуть свое письмо и отнесть немѣдленно на условленное мѣсто. Ахъ! не нужно говорить тебѣ, что я вся твоя.

Кларисса Гарловъ.