Величайшим теннисистом всех времен Рода Лейвера, родившегося в 1938 году, стали называть далеко не сразу. Когда он только-только взялся за ракетку, то был щуплым и слабым подростком, к тому же левшой. Но, как вспоминают друзья, с ракеткой он никогда не расставался и проводил на корте целые дни. Прошли годы, и он поражал всех необыкновенной выносливостью – одно из главных слагаемых успеха в теннисе, – и великолепным сильным ударом. К 1960 году именно Лейвер стал сильнейшим теннисистом Австралии. А потом пришел 1962 год, и в теннисном мире грянула сенсация – через 24 года после Дона Баджа теннисисту удалось выиграть и Уимблдонский турнир, и открытые чемпионаты Австралии, Франции и США. Этим теннисистом и оказался Род Лейвер, причем во всех своих четырех победных финалах он побеждал своих соотечественников-австралийцев.

Добившись сенсационного успеха, Лейвер ушел в профессиональный теннис. Поскольку в престижных турнирах тогда имели право играть только любители, имя его надолго исчезло из спортивных отчетов о турнирах «Большого шлема». Но Лейвер вернулся – в 1968 году доступ к этим престижным соревнованиям был наконец открыт и профессионалам. Возвращение австралийца было триумфальным: в следующем году 31-летний теннисист вновь выиграл все турниры «Большого шлема». И на этот раз одерживать победы ему было труднее: ведь теперь в финалах ему противостояли такие же профессионалы, как он сам, то есть сильнейшие из сильнейших.

А почему именно Роду Лейверу суждено было стать дважды победителем турниров «Большого шлема» и самым титулованным теннисистом планеты? Возможно, лучше всех на этот вопрос смогла ответить наша российская теннисистка Анна Дмитриева, написавшая предисловие к русскому изданию книги Лейвера «Как побеждать в теннисе». Дмитриевой доводилось видеть прославленного теннисиста в разные годы, в том числе когда имя его еще было мало кому известно. Вот, например, какие впечатления сложились у нее в конце 1950-х годов, когда она встретилась с Лейвером в Англии во время одного из Уимблдонских турниров. Тогда Лейверу еще не было двадцати:

«В первую очередь привлек мое внимание никому не известный щуплый, рыжий, веснушчатый невысокий мальчишка. Он выглядел «гадким утенком», случайно затесавшимся в компанию великих игроков. По целым дням он маячил на корте, ничуть не смущаясь перед столь великолепным окружением. Я не могла тогда знать, что Гарри Хопман (тренер австралийских теннисистов. – В.М.) считает его самым одаренным в команде, особо выделяя его игровой темперамент, равного которому он в своей тренерской практике не видел.

Этот невзрачный на вид левша тренировался с таким упоением, что не обращал никакого внимания на все, что происходило вокруг. Лишь изредка ненадолго покидал он тренировочную площадку, и то для того, чтобы сыграть очередной турнирный матч, затем тут же после очередного проигрыша (тогда он ни разу не выиграл) с наслаждением включался в тренировку, «спаррингуя» своих гораздо более удачливых товарищей. Даже в те редкие мгновения, когда Родней Лейвер оказывался вне корта, он не прекращал заниматься совершенствованием своей игры. Помню его идущим по улице и имитирующим подачу, использующим каждый переход от корта к корту для резкой пробежки. И даже просто наблюдая за какой-нибудь интересной встречей, Лейвер постоянно сжимал в левой руке теннисный мяч. Иногда со стороны он выглядел смешным, но, думаю, это никогда не волновало его, потому что у скромного австралийского юноши была своя мечта…

Прошел год. В 1959 году, едва приехав в Англию, я стала искать глазами этого рыжеволосого теннисиста. Казалось, ничто не изменилось в его жизни. Он по-прежнему покидал тренировочный корт лишь ненадолго. И по-прежнему на турнирах, предшествовавших Уимблдонскому, не одержал ни одной сколько-нибудь значительной победы. Да и жеребьевка в Уимблдоне не была для Лейвера благосклонной. Уже во втором круге ему предстояло встретиться с одним из главных претендентов на победу – шведом Куртом Нильсеном, который славился своей эффектной пушечной подачей. Даже знаменитый соотечественник Лейвера Кен Розуолл дважды проигрывал в Уимблдоне Нильсену, так и не приспособившись к его подаче.

В жизни многих теннисистов есть матч, который становится переломным в их спортивной карьере. Таким оказался для Роднея Лейвера его матч с Куртом Нильсеном. Несомненно, внутренне он был к нему готов. Хотя встреча не раз прерывалась из-за дождя, Лейвер одержал неожиданную для многих победу в трех драматических по накалу сетах. Именно после этого выигрыша Род Лейвер из старательного аутсайдера превратился в яркую теннисную «звезду». С каждой последующей встречей крепла его уверенность в себе, он легко побеждал соперника за соперником и лишь в финале проиграл американцу перуанского происхождения Алексу Ольмедо.

Через полгода после этого Лейвер выиграл свой первый большой турнир – открытый чемпионат Австралии, затем вновь дважды был в финале Уимблдона, а в 1962 году заиграл так, словно до него вообще никто не умел играть. То был год его первого «Большого шлема».

Я наблюдала за многими выступлениями Роднея Лейвера, но весьма трудно рассказать обо всех достоинствах его игры. Если сказать, что он бьет из любого положения в любое место, искусно варьируя скорость полета мяча и его вращения, что умеет полностью сконцентрироваться на игре, что его работа ног идеальна, а вторая подача не менее опасна, чем первая, что, будучи левшой, он использует все преимущества левши, – это все равно не даст полного представления о виртуозной игре Лейвера.

Я никогда не видела теннисиста более быстрого, чем Лейвер; мячи, которые он доставал, для всех остальных были абсолютно безнадежными, из труднейших положений он умел отвечать неожиданно, резко, но всегда на необходимой грани обдуманного риска… В его игре как бы сконцентрировано все то лучшее, что привнесли в теннис его знаменитые предшественники…»

В наши дни Род Лейвер, давным-давно оставивший корт, в качестве почетного гостя бывает едва ли не на всех турнирах «Большого шлема». Любопытно, видит ли он сам среди теннисистов современности кого-то, кто сумеет выиграть все турниры за один сезон?