БЕРТРАН РАССЕЛ
(1872–1970)
Английский философ, логик, математик, общественный деятель. Основоположник английского неореализма и неопозитивизма. Философия, по Расселу, заимствует свои проблемы из естествознания, пролагает ему путь и должна логически анализировать и объяснять принципы и понятия естественных наук. Мир состоит из чувственных данных, логически неразрывно связанных друг с другом.
Лауреат Нобелевской премии по литературе. Основные сочинения «Принципы математики» (совместно с Уайтхедом, 1910–1913), «Проблемы философии» (1912), «История западной философии» (1940), «Человеческое познание. Его сфера и границы» (1948) и др.
Бертран Рассел принадлежал к старинному аристократическому роду политиков, ученых и интеллектуалов. Он родился 18 мая 1872 года в Рейвенск-рофте в Уэльсе и был младшим из трех сыновей в семье Джона Рассела, виконта Эмберли, и Кэтрин Рассел. Это семейство играло заметную роль в политической жизни страны с XVI века.
Отец будущего ученого был членом парламента и дружил с философом Джоном Стюартом Миллем, ставшим посаженым отцом его сына Бертрана. Отец считался свободомыслящим и выпустил книгу «Анализ религиозной веры», как человек радикальных воззрений, выступал в защиту женского равноправия, что стоило ему места в парламенте.
Незаурядной личностью была и мать Бертрана в ее салоне собирались философы и модные художники. Рассел рано потерял родителей, ему было два года, когда умерли мать и сестра, а еще через полтора года ушел из жизни отец. В 1876 году четырехлетний Бертран вместе с братом переехал в Пембрук Лодж, поместье деда, где хозяйкой была его бабушка графиня Рассел, женщина также незаурядная.
Будущий философ получил поначалу домашнее образование под руководством швейцарских и немецких гувернеров. В 11 лет он увлекся геометрией Евклида, это была страсть «всепоглощающая, как и первая любовь». В юности он жадно читал, накапливал разнообразные знания и крайне озадачил бабушку заявлением, что способен принять лишь те религиозные догматы, которые получают научное подтверждение. В дальнейшем в своих воззрениях он был близок к атеизму.
Молодые годы прошли в достатке, в общении с многими выдающимися людьми. Бернард Шоу катал его на велосипеде задолго до того, как стал автором прославленных пьес, Беатриса Вебб, одна из идеологов лейборизма, приветствовала его как своего ученика, вступившего в Фабианское общество. 18-летний Рассел был принят в Тринити-коледж при Кембриджском университете, где начал специализироваться в двух, казалось бы, трудно совместимых областях математике и философии.
В 1894 году он получает степень бакалавра искусств, а три года спустя защищает диссертацию «Об основах геометрии». В Кембридже Рассел подружился с Альфредом Нортом Уайтхедом, знаменитым математиком, логиком и философом, своим будущим соавтором. Он много занимается философскими вопросами и штудирует труды Гегеля, Юма, Джона Локка, а также современного ему философа Джорджа Мура. Эрудиция, обширнейшие знания в разных областях, которые он неутомимо накапливал всю жизнь, сделали Рассела личностью уникальной.
Он, в частности, выступил с трудами, посвященными таким деятелям философской мысли, как Лейбниц, Бергсон, Джон Стюарт Милль, исследовал историю западной философии. Собственные же философские взгляды Рассела отличались эклектизмом.
После окончания Кембриджа Рассел некоторое время находился на дипломатической работе сначала в Париже, потом в Берлине, где изучал экономику и собирал материал для первой значительной работы «Германская социал-демократия» (1896). Анализируя деятельность немецких социалистов, возглавляемых Либкнехтом и Бебелем, он впервые обращается к проблеме переустройства мира на принципах реформизма и демократического социализма.
Известность Рассела как ученого и общественного деятеля растет В 1896 году он читает лекции в Лондонской школе экономики. Тогда же впервые едет в США для выступлений в университетах. Вехой для него становится 1900 год, когда он участвует в крупном философском конгрессе в Париже, знакомится с рядом маститых ученых. Написанная в соавторстве с Уайтхедом книга «Принципы математики» (1903) приносит ему международное признание. Еще больше упрочил научный авторитет Рассела их другой совместный труд, признанный ныне классическим, — «Основания математики» (1910–1913).
Его избирают президентом Аристотелевского общества в Англии (1911). Уже тогда он становится поборником женского равноправия. Как член Фабианского общества Рассел вместе с первой женой Элис Уитолл Пирсолл Смит занимается пропагандой социалистических идей в их «мягком», реформистском варианте. Он даже выдвигает свою кандидатуру в парламент, однако либералы, к которым он себя относит, отказывают ему в поддержке, ссылаясь на его близкую к атеизму позицию в религиозных вопросах.
Когда началась первая мировая война, Рассел по возрасту не подлежал призыву в армию. Раздраженный шовинистической пропагандой, захлестывавшей страну, он активно занимается пацифистской деятельностью, став членом организации «Противодействие призыву на военную службу». Это требовало немалого гражданского мужества и рассорило со многими друзьями, стоявшими на позициях «защиты отечества». Кроме того, он лишается места в Тринити-колледже. Его антивоенные и социальные взгляды представлены в работах «Принципы социального переустройства» и «Война и справедливость» (1916).
В 1917 году он выпустил в США небольшую книжку «Мои политические идеалы». Проблемы социализма и капитализма, а также разумного устройства мира он рассматривал в ней сквозь призму ключевого философского тезиса все высшие ценности в конце концов замыкаются на человеке. Единственно достойная политическая цель — обеспечить насколько это осуществимо самое полное развитие природных творческих возможностей личности, а также обуздать силы властолюбия, алчности и консерватизма. За агитацию против призыва в армию Рассела сначала штрафуют, потом заключают в тюрьму.
Правительство отказывает ему в выдаче паспорта на поездку в США для чтения лекций в Гарвардском университете. Осуждает он и вступление США в войну, предупреждая о том, что американские солдаты, прибывшие в Англию, могут быть использованы в качестве штрейкбрехеров.
Осенью 1917 года, получив известие о большевистском восстании в Петрограде, он приходит к мысли о том, что «мир, в котором мы живем исчезнет. Он сгорит в огне собственных пламенных страстей, из его пепла возродится новый мир, исполненный надежды, в глазах которого забрезжит свет веры».
В апреле 1918 года Рассел по просьбе американского издателя завершает книгу «Пути к свободе». В ней он анализирует различные теории переустройства общества от умеренно социалистических до крайних — экстремистских, анархических. Его вторично заключают в тюрьму, — на этот раз на шесть месяцев. Там он создает очередной труд «Введение в математическую философию» (1919). Он тепло отзывался о тех, с кем делил заключение, писал, что они отнюдь не ниже в моральном плане тех, кто пребывает на свободе.
В годы войны Рассел отказывается от «нетрудовых доходов» — денег, полученных по наследству, и жертвует их на разного рода учебные и просветительские цели. Отныне он будет жить только на гонорары за книги и лекции. Таким был Рассел в 1920 году накануне поездки в Россию в составе делегации лейбористской партии. Он провел в нашей стране примерно полтора месяца — с начала мая до середины июня. Имел почти часовую беседу с Лениным, встречался коротко с Троцким и Каменевым, виделся с Горьким. Побывал в Петрограде, проплыл по Волге от Нижнего Новгорода до Астрахани. Общался с крестьянами, рабочими, интеллигентами, изучал положение дел в промышленности, сельском хозяйстве, образовании, культуре.
Он наблюдал Россию спустя два с половиной года после Октябрьского восстания, когда не закончилась еще Гражданская война, экономика страны была разрушена и функционировал режим военного коммунизма в его самой жесткой форме с репрессиями и насильственным изъятием продовольствия у крестьян. Итогом поездки явилась знаменитая книга Рассела «Практика и теория большевизма» (1920). Он был убежден в том, что русская революция сопоставима по значимости с Великой французской революцией.
Рассел, человек независимый в суждениях, стремился изучить проблему всесторонне и представить взвешенную точку зрения. Ему были понятны чаяния простых людей в России, измученных войной и блокадой, устроенной Антантой, действия которой он осуждал. Преданный идеалам социальной справедливости, Рассел не мог не признавать, что многие лозунги, провозглашенные большевиками, обещавшими мир, землю, благоденствие, были созвучны чаяниям беднейших слоев населения. Цели большевиков, стремившихся построить общество справедливости, были ему во многом близки. Но для убежденного демократа и либерала, поборника свободы, сторонника реформ и парламентской системы методы большевиков были неприемлемы.
Он не мог согласиться с революционным насилием и жертвами. Не мог примириться с догматизмом большевиков, их нетерпимостью к любому инакомыслию. Не мог принять подавление свободы личности, одобрить тотальную централизацию. Такими способами общество справедливости построить нельзя, констатирует ученый.
Значение книги Рассела в том, что, анализируя в ней положение дел в России, он стремится заглянуть в завтрашний день. Многие его прогнозы и предупреждения поражают актуальностью. «Я думаю, нужно признать две вещи: во-первых, многие из худших бед капитализма могут остаться и при коммунизме, во-вторых, избавление от зла не может быть быстрым, поскольку это требует изменений в образе мышления среднего человека». Делая акцент на экономике, материальном факторе, нельзя его абсолютизировать, считает автор. Необходимо учитывать фактор психологический, привычки, традиции людей. Эта мысль пройдет сквозь многие сочинения Рассела. Она будет присутствовать и в его Нобелевской лекции.
В книге о России упоминалось о подъеме революционной волны на Востоке. Теперь Рассел хотел воочию увидеть этот новый фактор мировой политики. В 1921–1922 году он совершил поездку на Восток, читал лекции в Пекинском университете. Китай привлекает его особое внимание: там в 1911 году произошла антиимпериалистическая революция, император был изгнан, к власти пришел Гоминьдан во главе с Сунь Ятсеном и в огромной стране с ее, казалось бы, окаменевшим укладом начали происходить глубочайшие социальные и экономические перемены. Итог этой поездки — книга «Проблемы Китая» (1922).
В 1921 году Рассел вторично женится (его первый брак был бездетным) на Доре Уинифред Блэк, которая была его секретарем во время поездки в Россию и написала для его книги главу «Искусство и образование». У них родились сначала сын, потом дочь. Видимо, появление детей у маститого ученого, перешагнувшего полувековой рубеж, пробудило в нем острый интерес к проблемам воспитания и образования. Рассел открывает экспериментальную школу, а сфера его научных исследований расширяется, включая в себя и педагогику. Плодами размышлений стали книги «Об образовании» (1926), «Брак и мораль» (1929), «Образование и общественный строй» (1932). Его педагогические теории вырастают из философских воззрений на природу человека. Цель образования для Рассела — защита свободы и развитие творческих способностей.
Озабочен Рассел и судьбой науки в XX столетии. В 1925 году он выпускает брошюру «Икар», в которой полемизирует с тезисами английского биолога Джона Холдейна. В брошюре «Дедал» Холдейн, используя образ мифологического героя, искусного зодчего, высказал оптимистическую веру в то, что развитие науки будет исключительно во благо человечеству. Рассел, прибегая к другому образу того же мифа, Икару, напротив, предупреждал об опасностях, таящихся в бурном росте знаний и технологий. Он считал, что человечество спасет не техника, а «доброта». Пройдет около трех десятилетий, и тревога Рассела станет реальностью в связи с изобретением ядерного оружия.
В 1930-е годы, особенно после прихода к власти в Германии фашистов, обстановка в мире накаляется. Рассел вновь обращается к жгучим политическим проблемам в книгах «Свобода и организация, 1814–1914» (1934), «Какой путь ведет к миру?» (1936), «Власть: новый социальный анализ» (1938). В них он, в частности, размышляет о том, каким образом предотвратить надвигающуюся военную катастрофу.
В 1935 году Рассел вторично разводится и женится на своей секретарше Патриции Элен Спенс. Плодом этого брака становится второй сын. В конце 1930-х годов Рассел едет в США, преподает в Чикагском и Калифорнийском университетах. Приближение войны заставляет его корректировать свои взгляды. Агрессия Германии против Польши, захват Гитлером других стран Европы побуждают ученого отказаться от пацифизма. Теперь он выступает за совместные военные усилия Англии и США, что вызывает неодобрение американских «изоляционистов», надеявшихся удержать страну от вступления в военный конфликт. Да, у Рассела не было недостатка в оппонентах.
В 1940 году он был назначен профессором философии в Сити-колледж в Нью-Йорке, это вызвало нападки духовенства, для которого были мало приемлемы его близкие к атеизму взгляды.
В годы Второй мировой войны Рассел читал лекции в Гарварде, а затем в Мерионе, штате Пенсильвания. Они были позднее обобщены в одной из его самых известных книг «История западной философии» (1945), труде, по праву относимом к классике. Книга стала одним из лучших университетских пособий. Как и любимые им Юм, Локк, Лейбниц, он стремится, чтобы философия была не эзотерической дисциплиной, ориентированной на узкий круг специалистов, но живой наукой, изложенной ясно и доходчиво, обращенной к широкой аудитории. В этой и некоторых других работах Рассела проявилась его популяризаторская, «просветительская» способность.
В 1944 году Рассел возвращается из США в Англию и после тридцатилетнего перерыва начинает преподавать в том самом Тринити-колледже Кембриджского университета, откуда его уволили за антимилитаристские выступления еще в пору первой мировой войны. Его неиссякаемая энергия выражается в написании книг «Философия и политика» (1947) и «Знание человека. Пределы и границы» (1948), в чтении цикла лекций по радио, позднее собранных в книге «Власть и личность» (1949). Наконец, «неудобный» Рассел получает официальное признание на родине: его награждают высшим британским орденом «За заслуги».
В 1950 году 78-летнему Расселу присуждают Нобелевскую премию по литературе. Андрее Эстерлинг, член Шведской академии, характеризует ученого как «одного из самых блестящих представителей рационализма и гуманизма, бесстрашного борца за свободу слова и свободу мысли на Западе». Американский философ Ирвин Эдман в рецензии на вышедшие в том же году «Непопулярные эссе» Рассела сравнивает его автора с Вольтером, подчеркивая, что он, «как и его знаменитые соотечественники, философы старого времени, — мастер английской прозы». Рассел при вручении премии не произносил традиционной речи. Зато прочел Нобелевскую лекцию.
1950 год был одним из критических. Началась Корейская война. Конфронтация между Востоком и Западом обострялась. Угроза третьей мировой войны стала реальностью. В Нобелевской лекции Рассел изложил свои взгляды на причины войн и мотивы человеческого поведения. В сущности, это было сжатое выражение тех идей, которые формулировались во многих его прежних трудах, начиная с книг «Почему люди воюют?» (1917) и «Практика и теория большевизма» (1920).
Он еще раз обосновал свою излюбленную мысль: человеческое поведение определяется не одними материальными, экономическими мотивами. Необходимо помнить о глубинных страстях, желаниях, двигающих людьми, таких, как властолюбие, алчность, тщеславие, зависть, соперничество и т. д. Они могут стать причиной военных конфликтов. Несмотря на преклонный возраст, его научная и общественная активность не только не угасает, но, кажется, возрастает.
В 1952 году 80-летний Рассел женится в четвертый раз на своей давней знакомой, писательнице из США Эдит Финн. Они переезжают в северный Уэльс Главным делом последнего двадцатилетия его жизни становится активная борьба за мир. Он участвует в конференциях и манифестациях сторонников мира. В 1954 году испытывается водородная бомба. В том же году обнародуется документ, известный как «Декларация Эйнштейна — Рассела». В ней, в частности, говорится: «Мы хотим, чтобы это было понято как на Востоке, так и на Западе. Мы требуем от правительств всего мира признать и заявить публично, что они не будут стремиться достичь своих целей при помощи войны. И мы призываем их, в соответствии с этим, искать мирных способов урегулирования разногласий, существующих между ними…»
В том, что в острейших ситуациях 1950–1960-х годов конфронтация не переросла в ядерную катастрофу, есть вклад всех сторонников мира, в том числе и Рассела, члена движения за ядерное разоружение (1958) и «Комитета ста» (1960). В 1961 году 89-летнего Нобелевского лауреата за участие в одной из антивоенных акций приговаривают к кратковременному тюремному заключению. Его голос авторитетно звучит в мире. В 1962 году во время Карибского кризиса Рассел напрямую обращается к Кеннеди и Хрущеву с настоятельным призывом немедленно вступить в переговоры. Имя Бертрана Рассела становилось паролем, пропуском в кабинеты сильных мира сего. Он переписывался, общался, дискутировал с лидерами крупнейших стран мира. И как частное лицо был не менее известен, чем они. «Во многих странах, в которых отсутствовали гражданские свободы или которые находились под патронажем могущественных соседей, — писал Фарли, — Рассел почитался национальным героем».
Его прямодушие мешало ему находиться в гуще политической борьбы. «Он был больше поэт, чем политик», — тонко замечает Кристофер Фарли. Он создает Фонд мира Бертрана Рассела и Атлантический фонд мира, организации, ратующие за обуздание гонки ядерных вооружений. Он приветствует переворот в Праге и осуждает ввод советских войск в Чехословакию. И уже в 1963 году, когда о Вьетнаме мало кто слышал, начинает протестовать против американской агрессии в этой стране. Вместе с Жаном Полем Сартром и другими авторитетнейшими деятелями создает общественный трибунал по военным преступлениям во Вьетнаме. Это вызывает резкие выпады против Рассела на Западе. Солидная газета «Нью-Йорк таймс» печатает оскорбительную статью «Труп на лошади», в которой вспоминает средневековую легенду о некоем короле мавров, который умер накануне битвы, а его труп, пышно разукрашенный, был водружен на коня. В статье Рассел сравнивался с «реликтом», брошенным в битву наподобие «тотема», «изношенного символа». Его даже аттестовали «коммунистическим подголоском».
Отметив 80-летие (1952), он успевает выпустить затем более двух десятков книг, среди которых «Влияние науки на общество» (1952), «Портреты по памяти» (1956), «Факт и вымысел» (1962). Один из самых впечатляющих его трудов — 3-х томная «Автобиография» (1967–1969).
Рассел умер от гриппа в феврале 1970 года, а через два года была организована конференция, посвященная его столетию, издан сборник трудов, ему посвященных.
Тем, кто не знал его лично, он казался холодным мудрецом, высокомерным аристократом, а на самом деле Рассел был совершенно иным. Обаятельным собеседником и внимательным слушателем. Многие из тех, кто с ним общались, писали ему: «Вы изменили мою жизнь». Своему другу он советовал. «Не старайтесь быть важным. Важничающие часто оказываются глупцами». Он был естественный, живой, остроумный, ироничный, любил цитировать поэтов. Важнейшими принципами его этики были интеллектуальная честность и общественный долг. Об одном из своих посетителей он сказал: «Приятный человек, но лишен общественных интересов». Это была самая уничижительная характеристика.
Рассел, знакомый с детства с Бернардом Шоу, не только превзошел его в долголетии, но и мог бы потягаться с ним в остроумии. Вот некоторые из его афоризмов: «Разница между человеком и машиной заключается в том, что машина может ошибаться». «Премьер-министр сохраняет Палату лордов в качестве первого шага по превращению своего поста в передающийся по наследству». «Не могу понять, как тот, кто имел когда-нибудь малейшее отношение к образованию, способен полагать, что все люди равны». «Мнения людей зависят не от их добродетелей, а от тех обстоятельств, в которых они оказались»…
Рассел — не только настоящий философ математики, но и основатель новой «аналитической» эпохи в философии.
По Расселу, понятия духа и материи исчезнут из науки будущего, они будут заменены казуальными законами, математически сформулированными и ограничивающимися фактами. Рассел называет свое учение «логическим атомизмом»; атомы, которые он имеет в виду, — это конечные результаты логического, а не физического анализа. Так математически-логическое мышление возводится на новую высоту в философском здании. Математика — это не только наука о числе и величине, это наука о всех содержаниях, в которых достижима совершенная закономерная определенность и связность. Таким образом, математике предстоит выполнить обязанность также и логики; она представляет собой случай приложения общей логики, или, наоборот, логика есть род расширенной математики. Ибо и логику нельзя принимать в старом классическом смысле, а надо, обновляя и расширяя ее содержание, понимать ее как общую логику отношений, она должна установить возможные основные типы отношений и свести их к своим формальным элементам. Однако она будет способна отвечать этой задаче лишь в том случае, если будет создан устойчивый язык символов, в которых логика могла бы фиксировать основные понятия сами по себе и формы их соединений. Такого рода язык символов Рассел в содружестве с А. Н. Уайтхедом предложил в «Принципах математики» — главном труде современной логики.
Рассел знает главный недостаток современной логистики — он состоит в том, что развертывание разумного мышления в его различных связях никогда не может привести к новым высказываниям, но всегда зависит от предпосылки, так что все остается в самим разумом созданном кругу возможностей. Но этот недостаток отвечает его предпочтению, его склонности к мышлению связующему, создающему взаимоотношения, уравновешивающему.
«Я английский виг и, как истый англичанин, люблю компромиссы». Высшее нравственное правило Рассела, его категорический императив поступай так, чтобы возбудить скорее гармонизующие, чем противодействующие страсти. Это правило верно для всего, на что распространяется влияние человека — для его собственного Я, для его семьи, его города, его страны, и даже его мира в целом, если он в состоянии на него воздействовать.
Для достижения своей цели он нуждается в воспитании и правильном общественном строе. Так философ-математик становится, в конце концов, философом-политиком, философом общества и культуры. Рассел находился в эпицентре политических и общественных событий. Это побуждало его корректировать свои взгляды, извлекая уроки из происходящего. Этого не желали или не могли понять иные критики Рассела, искавшие «противоречия» в его высказываниях. В ответ Рассел говорил им «Я нисколько не стыжусь того, что меняю свои взгляды. Разве физик, сделавший открытие в 1900 году, не станет уточнять свои выводы в дальнейшем?»
Но был в его воззрениях и деяниях некий неизменный стержень, гуманистическое начало — приверженность общечеловеческим ценностям добра, справедливости и прав человека. Была связь между выступлениями Рассела, молодого ученого, в защиту жертв колониального режима в Бельгийском Конго в конце 1890-х годов, поддержкой движения за женское равноправие в 1907 году и позицией маститого философа почти 60 лет спустя, в мире, разделенном на два блока, когда он выступал против преследования евреев в странах Восточной Европы и в защиту арабских беженцев на Ближнем Востоке, когда приветствовал «пражскую весну», осуждал вторжение советских войск в Чехословакию и одновременно поддержал Вьетнам против американской агрессии, когда как сторонник демократического социализма критиковал премьера лейбориста Гарольда Вильсона за его внутреннюю политику.
Смысл своего долгого, насыщенного событиями пути, пафос общественных и личных исканий Рассел объяснил во введении к «Автобиографии».
«Три страсти, простые, но неодолимо сильные, я пронес через всю жизнь жажду любви, поиск знаний и непереносимое сострадание к людской боли. Эти страсти подобно могучим ветрам швыряли меня в разных направлениях, вынуждали блуждать в океанской пучине физических страданий, ставили меня на грань отчаяния».
Человек увлекающийся, он стремился к гармонии в браке, был четыре раза женат. «Я искал любви прежде всего потому, что она приносит такой невыразимый восторг, что я зачастую готов был пожертвовать всей оставшейся жизнью ради нескольких часов подобной радости. Я искал любви, потому что она скрашивает одиночество, то страшное одиночество, которое побуждает смятенный ум заглянуть за пределы мира в леденящую, невыразимо безжизненную бездну. Я искал любви в конце концов потому, что в любовном союзе обретал в почти мистическом откровении тот образ небесного рая, о котором грезили святые и поэты. В этом смысл моих поисков, и хотя, возможно, любовь чрезмерно высокая награда, даруемая человеку, но ее я в конце концов обрел».
О своей второй страсти он писал так: «С равной страстью искал я знание. Я хотел понять человеческое сердце. Я хотел понять, почему сияют звезды». Он немалого достиг в этой области, неутомимый ученый-энциклопедист. Любовь и знания устремляли его «ввысь к небесам». Но одновременно чувство «жалости» свергало вниз, на грешную землю». Эхо человеческих страданий отзывается в моем сердце, — пишет Рассел — Голодающий ребенок, искалеченные жертвы угнетения, беспомощные старики, ставшие ненавистной обузой для собственных детей, целый мир человеческого одиночества, нищеты и боли, все это — насмешка над тем, что должно было быть человеческой жизнью. Я стремлюсь уменьшить зло, но бессилен, а потому также страдаю».
